My miracle is you

Намджун резко выдыхает горячий воздух в окружающий заколдованный мороз и прислоняется лбом к прозрачной поверхности купола. По ту сторону толстого стекла Сокджин, парень, который нашел рождественский шар, уже около получаса убирается в своей квартире, старательно вытирает пыль и наряжает пусть и небольшую, но уютную гостиную. Хоть Чонгук и сказал, что человек не увидит их, даже если подойти к самой границе из прозрачного стекла и начать кричать или стучать, у Намджуна чуть сердце из груди не выскочило, когда Сокджин приблизился и осторожно поднял их шар, чтобы провести влажной тряпкой по деревянной поверхности небольшой полки. - Все дело в магии, - пояснил тогда Тэхён, выхватывая прямо изо рта Чонгука шоколадное печенье и с удовольствием откусывая от него большой кусок, - Она надежно скрывает все необъяснимое от чувствительных взглядов обычных людей. - Эй! - возмутился младший из эльфов, всем корпусом поворачиваясь к хитро щурящемуся другу. - Там же еще целая тарелка! - Твоё вкуснее, - беззаботно пожал плечами Тэхён и, приблизившись к лицу негодующего Чонгука, зажал оставшийся кусочек между зубов. - Фочешь? - Фу! Тэхён! - черноволосый отпихнул громко смеющегося хёна от себя. - Что за мерзость? - Вот дураки, - хмыкнул тогда Чимин, пряча легкую улыбку за керамическим краем белоснежной кружки восхитительного какао. Наджуну в тот момент стало так тоскливо. За все шесть дней, что ребята провели в квартире Сокджина, эльфы так и не смогли придумать ни одного более или менее вразумительного способа, который переместил бы незванного гостя обратно в мир людей. Намджуну стыдно признавать, но он, кажется, уже начал скучать по своим родным, по институтским друзьям, дураку-Хосоку, который должен был уже уехать праздновать Рождество к родителям в Кванджу, и только необъяснимая тяга к симпатичному молодому человеку по ту сторону прозрачного купола разбавляет легкую хандру. Намджун не может точно охарактеризовать свои чувства, но впервые в жизни один только взгляд в сторону совершенно незнакомого человека заставляет его сердце биться в ускоренном темпе. Все как в пресловутых романах для юных старшеклассниц с глубокой верой в настоящую и светлую, непобедимую. Еще неделю назад Намджун бы снисходительно улыбнулся и прошел мимо незрелых строчек на белоснежных страницах, но сейчас... То нежное, трепетное, что поселилось в его материалистическом сознании, медленно пускает корни и цветет, цветет минутами, часами, распуская густые ветви вишневых цветов. Намджун смаргивает наваждение и с трудом отрывается от запотевшего стекла. Эта странная влюбленность свалилась на него неожиданно, словно снег посреди жаркого лета, забилась, кажется, даже в самые кончики пальцев. Иначе почему этого Сокджина так сильно хочется коснуться? - Ты, конечно, находишься внутри магического шара, но это отнюдь не значит, что здешний мороз не может привести к переохлаждению, - Чимин появляется рядом совершенно бесшумно и, засунув руки в карманы темных джинс, провожает спину владельца квартиры задумчивым взглядом. Рыжеволосый эльф кажется Намджуну самым рассудительным и взрослым, насколько данное определение вообще применимо к магическому существу, рожденному, чтобы дарить бесконечное веселье и радость. Это, конечно же, не отменяет того факта, что Тэхён с Чонгуком тоже нравятся Джуну. Просто, в отличие от двух то и дело норовящих вытворить какую-нибудь глупость ребят, Чимин знает меру и словно бы понимает, какие чувства испытывает человек, ставший случайной жертвой их магических экспериментов. - Да, наверное. Я просто задумался, - улыбка Намджуна настолько же искренняя, насколько и грустная. На щеках лежат лишь тени знакомых ямочек, а в карих глазах холодным светом отражается легкая тоска по привычной жизни и нечто совсем еще крошечное, мягкое и хрупкое. Чимин видит это в глубине темных зрачков, в смятении чувств, проскальзывающем по всей орбите кофейной радужки. И честность, искренность, с которыми Намджун принимает даже такую искривленную и запутанную реальность, не оставляет рождественскому эльфу и толики сомнений. Прошло всего лишь шесть дней, а хён уже успел пострадать от их неумелой магии, вписаться в странную компанию и пропасть с головой в симпатичном незнакомце с самой нежной улыбкой во всем Сеуле. Если это все является частью Рождественского чуда, то Чимин сильно ошибался в характере своего предназначения последние двести десять лет. Намджун вновь отворачивается к прозрачному стеклу, за которым Ким Сокджин уже закончил уборку в гостиной и, оглядев все горизонтальные поверхности придирчивым взглядом, намеревается покинуть комнату. Он выглядит немного уставшим и явно чем-то озабоченным. Хотя с последним и думать нечего. Предпраздничная суета не могла обойти стороной парня, который не поленился принести домой увесистый рождественский шар непонятного происхождения. Да и скромно украшенная ёлка выглядит такой уютной и родной, что никаких сомнений не остается - Ким Сокджин собирается отмечать праздник, а возможно даже и не в одиночестве. Последняя мысль неприятно жжется в сознании, принося надоедливый дискомфорт на грани осознанного чувства. Это совершенно точно не касается Намджуна, но контролировать необъяснимое внутреннее разочарование становится очень сложно, особенно когда он видит, как парень за стеклом с легкой улыбкой прикладывает мобильник к уху. - Хён, правда, пойдем, - Чимин хватается своими небольшими пальчиками за длинный рукав ярко-красного свитера и еле ощутимо тянет Джуна в сторону домика. Он может почувствовать, как меняется настрой человека, как его захватывает раздражение, усталость, печаль и легкая тоска, но при этом парень никого не обвиняет. Намджун не показывает ни одного из этих чувств, но эльф все равно видит. Видит и обещает себе, что обязательно найдет выход и все исправит. *** - Слушай, а ты точно ничего не напутал? - Ты же знаешь, я могу помочь взайти только тем чувствам, для которых в душе человека есть «зачаток». Если бы у Намджуна его не было, ничего бы не произошло. - Но тогда почему все развивается настолько стремительно? Он ведь совсем не похож на такой тип людей! - А вот и нет, хён, - Чонгук с легким шелестом закрывает очередную магическую книгу и одним взмахом ладони отправляет её на место в большой деревянный стеллаж. - Именно такие люди влюбляются с одного взгляда, стремительно и безвозвратно. Тэхён задумчиво крутит в руках небольшое серебряное кольцо, которое тонсен почти никогда не снимает с безымянного пальца. Сейчас оно почему-то светится бледно-розовым, то вспыхивает, то чуть бледнеет, размываясь контурами в свете настольной лампы, и эльфу этот цвет безумно нравится. Наверное, именно так выглядели бы человеческие чувства, разложенные на палитре всевозможных оттенков. - Кто знает, может быть, это их истинная любовь? - Ты же уже несколько десятилетий не веришь в подобную чепуху, - саркастически усмехается Тэхён и кидает вновь заблестевшее кольцо законному владельцу. Чонгук ловит свое украшение и лишь неопределенно пожимает плечами. Ему-то откуда знать? *** Сокджин цепляет последнюю гирлянду за верхний угол темного шкафа и осторожно спускается на пол, надеясь не навернуться с рабочего стула. Даже со своим ростом «выше среднего» он не может достать до всех уголков и закоулков квартиры, поэтому приходится уповать лишь на не внушающие доверия предметы подозрительно шаткой мебели. Вот если бы рядом был Намджун, который почти на целую голову обошел Сокджина, то о всяких мелочах вроде пыли на верхних полках и развешивании гирлянд можно было бы не волноваться. Все, как в романтических дорамах: он подходит сзади, мягко смеется, опаляя горячим дыханием затылок Джина, и, прижавшись теплой грудью к широкой спине, достает посуду для праздничных случаев с верхней полки кухонного шкафа... Парень чувствует, как стремительно краснеют щеки, и старательно трясет головой, в надежде прогнать будоражащие кровь картинки. Это какое-то изощренное наказание, не иначе. Нужно поскорее взять себя в руки и вернуться с небес на землю. Сокджин собирает оставшуюся мишуру в небольшую коробку, придвигает стул к компьютерному столу и уходит в сторону кухни. После долгих уговоров Юнги все-таки согласился составить непутевому хёну компанию на Рождество, а это значит, что за оставшиеся пару часов парень должен закончить уборку и сделать хотя бы небольшой праздничный ужин на двоих. Может быть, Мин Юнги та еще задница, но настроение друга чувствует достаточно тонко и знает, в какой момент следует отложить свои дела и просто провести время вместе. Джин растягивает губы в грустной улыбке. Возможно, хотя бы сегодня у него получится отделаться от мыслей о невероятно-горячем-красавчике Ким Намджуне. Какой бы абсурдно смешной не казалась ситуация, в реальности парень действительно очень хочет прямо сейчас оказаться в объятиях малознакомого предмета своих воздыханий и отдать всего себя захлестывающим сердце эмоциям. От мысли, что на чувства не влияет ни отсутствие личного знакомства, ни недостаток информации о Намджуне (он может оказаться кем угодно, извращенцем или даже гомофобом) Сокджину становится немного не по себе. Но, как на зло, даже рациональная часть его сознания не может вразумить клокочущее в томительном предвкушении сердце. Если бы Намджун хоть раз обратил внимание на Сокджина, если бы поднял взгляд от прилавка чуть раньше или обернулся на звон колокольчика над дверью, возможно, все сложилось бы иначе. Джин слал бы ему в чат дурацкие смайлики, писал часто и ни о чем, а парень отвечал бы, улыбался этой своей невероятной улыбкой с провалами милых ямочек и обещал бы выслушать все лично. Сокджин поджимает пухлые губы и обещает себе, что сегодня обязательно отвлечется, осушит пару бутылок вина с легкой подачи Юнги и просто проведет праздник в уютной, ни к чему не обязывающей атмосфере. Он готов даже простить младшему его дурацкие подколы и пошлые шуточки, лишь бы друг помог отвлечься от назойливых чувств. *** - Эй, у меня есть идея, как можно вернуть тебя в мир людей, - после десятка неудачных попыток Намджун относится к любым предложениям неумелых эльфов с крайней степенью скептицизма, но у Чимина глаза сверкают, как тысяча звезд на бесконечном полотне чернильного неба, и это против всех правил обнадеживает. - Правда, нам нужно дождаться вечера и хорошенько все подготовить. - Но ведь мы уже все перепробовали... - плаксиво тянет в ответ Тэхён, перекатываясь на мягком ковре с одного бока на другой. На самом деле, его совершенно не смущает перспектива ближайшую тысячу лет провести в компании пусть и жутко неуклюжего, но очень интересного человека. Ну и что, что он ничего не понимает в магии и праздничном настроении, зато над ним очень весело издеваться ночью. Например, заплетать косички или засыпать снег прямо за шиворот клетчатой ночнушки. С ребятами такие трюки давно уже не проходят, особенно с Чонгуком, который в отместку может еще и жестоко отомстить. Например, наколдовать симпатичное коротенькое платье, сфотографировать в нем свою жертву и выставить в таком виде за дверь. До утра. А к 6 часам компрометирующие фото уже путались бы во всемирной человеческой паутине. - Вспомните, какой сегодня день, - тоном опытного заговорщика начинает Чимин. - Канун Рождества, - неуверенно тянет в ответ Тэхён. - А что случается с магией эльфов в канун Рождества...? - Она возрастает в десятикратном размере и позволяет ненадолго переместиться... Ох ты ж черт! - Чонгук от удивления даже проглатывает конец фразы. - Точно! Чиминни, ты настоящий гений! - Тэхён подрывается с нагретого местечка и кидается к рыжеволосому другу с крепкими объятьями. - Мы можем объединить усилия и вместо себя выпустить наружу Джуна. - Вообще-то, я тебе хён, - недовольно бурчит Намджун со своего уголка дивана. За шесть дней пребывания в рождественском шаре он успел обзавестись своей кружкой, пижамой, комплектом банных принадлежностей и, конечно же, местечком на большом мягком предмете мебели. Не так уж и плохо, если подумать. - Но мне двести десять лет! - Ага, а по человеческим меркам двадцать один год, - самодовольно хмыкает парень, без зазрения совести отвешивая младшему легкий подзатыльник. - Чимин мне все рассказал. Так что вы трое являетесь моими тонсенами. - Предатель, - обиженно дует губы Тэхён, беззлобно толкая эльфа искренности в плечо. - Я уйду от тебя к Чонгуку. - Да ты и так любишь его больше меня, - возмущенно фыркает Чимин, наблюдая за попытками Тэхёна повиснуть на шее младшего эльфа. - Два обнаглевших ребенка. - Отцепите его от меня, - глухо рычит Чонгук куда-то в тёмную макушку хёна. - И все же вы уверены, что в этот раз все получится? - возвращается к насущному вопросу Намджун. Он на самом деле не хочет тешить себя пустыми надеждами, но желание вернуться домой и снова услышать голос матери, смех отца и возмущенный визг младшей сестры перевешивает все сомнения. - Мы и сами не знаем, каким образом происходит перемещение. То есть, все, что мне известно: кто-то там, за стеклом должен желать твоего появления так же сильно, как и праздника в рождественскую ночь, - Намджун заметно сникает, ведь надеяться на то, что родители или Хосок скучают по нему сильнее обычного, не приходится. - Но не попробуешь - не узнаешь, - коротко резюмирует Чимин, пожимая плечами. И Джун не может с ним не согласиться.