Трилистник. Хогвартс

      Утро первого сентября началось в доме Поттеров рано и, что редко бывало, с криков.       — Мам, я уже взрослый! Я могу сам решать, что брать с собой в школу!       — Мерлин, дай мне сил! Ты же читал письмо, Джеймс! Там ясно сказано: первокурсникам запрещено…       — Ерунда какая! Первокурсники что, не люди?! Я же пообещал, что в команду пробоваться в этом году не буду! Так что, мне даже просто полетать на своей метле нельзя?!       — Метла не твоя, а отцовская!..       Дейдара наблюдал за этой сценой, степенно поглощая завтрак. Поддерживать ни одного из спорщиков он не собирался — вот ещё, портить себе ближайшие пару часов чьим-то недовольством! Когда же Джим требовательно зыркал на него, призывая на помощь, Дейдара старательно делал вид, что поглощён размышлениями. В конце концов, старая «Стрела» была метлой пусть и хорошей (стараниями их с Джимом), но не восхитительной. На реально крутой же метле в Хогвартсе можно будет полетать, если иметь хорошие отношения с правильными людьми. Дейдара улыбался про себя этой мысли, но пока не делился с Джимом: интересно было, как скоро братец сам до неё дойдёт.       — Доброе утро, — на кухню зашёл Флимонт и объял удивлённым взглядом картину. — Что происходит, позвольте узнать?       — Джеймс хочет взять твою старую метлу в школу, дорогой, — Юфимия порывисто всплеснула руками. — Ну объясни же ему, что не положено!       — Джеймс, мама права, — мягко сказал Флимонт, опустил руку сыну на плечо. — Есть правила, и их необходимо соблюдать. В следующем году, — чуть повысил он голос, стоило Джиму открыть рот, — если будешь хорошо учиться и себя вести, мы купим тебе новую метлу, с которой ты и поедешь в школу.       — О-о! — восхитился Джим, мгновенно перестав дуться. — Это другой разговор!       Его плохое настроение как рукой сняло, но всё же, заняв за столом место рядом с Дейдарой, он не преминул тихо съязвить:       — Спасибо за помощь, Дей.       — Всегда пожалуйста, — преспокойно отозвался Дейдара.       На платформу 9¾ они перенеслись камином. Джим опять закатил «хотелки», на этот раз на тему прохода через магловский мир и стену на вокзале Кингс-Кросс, но их задавили так же мягко и непреклонно, как и концерт с метлой: обещанием на каникулах выбраться побродить по магловскому Лондону. Серьёзно, Дейдара был в восторге от Флимонта и Юфимии как родителей.       Вокзальная платформа была полна людей и шума. Пыхтел на пробу большой алый паровоз, готовящийся к отправлению, служащие вокзала суетились и помогали с чемоданами детям, которых наспех обнимали растроганные родители и прочие родственники. В Поттеров чуть не врезался парень с тележкой, запыхавшийся и влетевший со стороны магловской части вокзала. Мальчишка тут же извинился и поспешил исчезнуть в толпе. Издалека Дейдара приметил девчонку, которой помог в Косом переулке. Та его не заметила, слишком занятая всхлипами и косыми взглядами на сестрицу, стоявшую с сучьим лицом рядом с ней и родителями.       Когда Поттеры двинулись дальше по перрону, несколько людей кивнуло, кто-то поздоровался. Зато чопорная на вид семейка демонстративно отвернулась: и надменная женщина, и прилизанный мужчина, и даже мелкий мальчонка. А вот мальчишка постарше взглянул с любопытством, за что тут же получил нагоняй от надменной тётки. Юфимия вздохнула, Флимонт покривился, и они повели Дейдару и Джима дальше.       — Я вижу свободные купе, — сказал Флимонт, через окна заглядывая в вагон.       Дейдара кивнул, подтверждая его наблюдения, и втроём с Флимонтом и Джимом они загрузили чемоданы и клетку с совой в тамбур. Сова у парней была одна на двоих — грозная на вид ушастая, купленная месяц назад. Называл её Джим, и носила сова гордое имя Гриф. Вдобавок, после прочтения магловских пиратских романов у Джеймса появилась навязчивая идея обучить бедную птицу говорить. Вот будет эпично, если у него получится…       — Ну что ж, — проговорила Юфимия, мягко и грустно улыбаясь. — Пора прощаться.       — Ведите себя хорошо, — попросил Флимонт, хотя в глазах и было лукавое сомнение. — По крайней мере, постарайтесь не вынудить профессора Дамблдора писать нам каждую неделю.       — Дорогой! — засмеялась Юфимия под синхронный крик парней:       — Обещаем!       Машинист дал предупредительный свисток. Толпа забурлила хлеще, родители и дети засуетились, на прощание обнимаясь и целуясь.       — До встречи, Джеймс, милый, — Юфимия заключила сына в объятия.       — До свидания, Дэвид, — Флимонт положил руку на плечо Дейдары, и этот жест был полон тепла. Подрывник очень любил, когда Флимонт так делал. — Присмотришь за братом?       — Само собой, мм, — заверил Дейдара и подался к нему… И резко замер на середине движения.       В толпе, шумящей и волнующейся, Дейдара заметил двоих. Они стояли, не обращая внимания на снующих вокруг людей, легко уворачиваясь от потенциальных толчков — и смотрели прямо на него. Вот девчонка наклонилась к спутнику, что-то зашептала на ухо — тот, не отрывая от Дейдары настороженного взгляда, кивнул. Отвернулся, и оба одновременно, подхватив потёртые сумки, забрались в вагон.       Дейдара тихо зарычал, прижатый к груди Флимонта. Автоматически обнял Юфимию, пробормотал что-то на прощание и заторопился в поезд, утягивая Джима за собой.       Издав долгий гудок, «Хогвартс-Экспресс» дёрнулся и заклокотал двигателем. Паровоз тронулся, и перрон постепенно стал удаляться, а с ним и провожавшие школьников люди.       — Пока! — кричал Джим, высунувшись из окна. — До встречи зимой!       — Не забывайте писать! — прокричала Юфимия, маша белым платком.       — Не забудем, мам! — проорал Джеймс до того, как платформа осталась позади. Закрыв окно, он повернулся к Дейдаре, хмуро глядевшему в пол. — Ты чего, Дей?       — Настроение испортилось, — буркнул Дейдара, не став добавлять, из-за кого.       Хотя, конечно, стоило ожидать увидеть их здесь. Его самого записали в Хогвартс ещё до знакомства с Поттерами, явно с самого рождения — наверняка та же история была и с этими двумя. «А они, походу, поладили, — подумал Дейдара, поморщившись. — Лист к листу…»       Джим толкнул его в плечо.       — Уже скучаешь по родителям?       — Иди ты, — отмахнулся Дейдара и взялся за ручку чемодана. — Пошли, найдём место.       Расплывшись в лукавой улыбке — «Ну ладно, не признавайся, но я-то понял!», — Джим последовал за ним по коридору вагона. Проходя мимо, Дейдара заглядывал во все купе, однако со свободными возникла напряжёнка: почти все оккупировали ребята постарше, а портить себе настроение ещё больше «напутственными речами старших товарищей» Дейдара не собирался. Ещё бы эти упыри коноховские ему не попадались на глаза подольше…       — Здесь свободно, мм, — заглянув сквозь стеклянную дверь в очередное купе, сообщил Дейдара. Затащив свой чемодан, Дейдара без большого труда закинул его на полку. Чуть попыхтев, Джим повторил тот же трюк и плюхнулся на сидение напротив, вперив в него выжидательный взгляд.       Но Дейдаре совсем не хотелось общаться. Поездка в Хогвартс вдруг заиграла иными красками.       В глубине души Дейдара всегда знал, что когда-нибудь увидит эту парочку снова. Может, даже хотел этого. На подсознательном уровне ему было некомфортно в среде магов — по крайней мере потому, что там не было серьёзных противников. Не с кем было параллельно развиваться просто за счёт противостояния, соперничества, желания убить. И всё же, увидев их на платформе, стоящих рядом, шушукающихся о чём-то — наверняка о нём, между прочим, — Дейдара испытал прилив какой-то обречённости. Обречённости пополам с яростью, пожалуй.       Дейдара считал этот мир своим — эту магию, все эти неизведанные тайны и скрытые возможности, на которые обычные маги плюют за ненадобностью, сосредотачивая всё своё чародейство, все восхитительные возможности местного ниндзюцу на простых, бытовых вещах. Но он же, Дейдара, не такой! Он — исследователь, он — творец! Он сумеет использовать местные ресурсы так, как подобает истинному шиноби.       Но теперь это не только его цель и перспектива. Учиха возьмётся за подстраивание магии под нужды шиноби, как пить дать. Этот ублюдок, насколько Дейдара знал от Сасори, весьма неплох в тонком анализе сложнейших ниндзюцу. Магию он будет, видимо, щёлкать, как орешки…       Дейдара стиснул кулаки и заскрежетал зубами. Как же он ненавидел это. Опять Итачи. Опять он, Дейдара, может ему проиграть. Ну уж нет, не в этот раз! Все силы приложит к тому, чтобы не позволить Учихе быть первым!       Джим смотрел на него удивлённо, часто моргая, но пока не решался заговорить. Видимо, что-то на лице Дейдары насторожило его. Скорее всего — злая гримаса, которую подрывник невольно допустил на лицо. Какой же Джим, в самом деле, ещё ребёнок! И пусть Дейдара натренировал юнца немного, до настоящего напарника ему далеко. Дейдара тихо вдохнул. Ну что за несправедливая сука такая — жизнь? Почему из всех возможных вариантов в этом мире с ним оказались именно Итачи и эта девчонка… как её там? Дейдара даже не вспомнил с первого раза. Эта серая хьюговская мышь с серыми же глазами в серой застиранной куртке его бесила — просто потому, что стала напарником Учихи.       Что будет дальше? Конечно, избегать друг друга и притворяться незнакомцами не получится. Это глупо, по-детски, недостойно их уровня. Дейдара никогда не избегал боя — в некоторые ввязывался, даже когда была возможность просто пройти мимо. Почему? Дейдара верил, что это из-за тяги к саморазвитию. И он положительно не собирался избегать конфронтации в этот раз. Даже если расклад теперь двое на одного. Дейдара мысленно усмехнулся. Что ж, пожалуй, это может даже быть интересно в какой-то мере. Он всегда мечтал победить Итачи, ну а если он побьёт клятого Учиху не один на один, а один на двоих — вместе с этой его Хьюгой, имя которой наконец всплыло в памяти: Хината, так, кажется, её зовут, — тогда он, Дейдара, по праву сможет называться сильнейшим. Хотелось бы посмотреть на лицо Сасори, если бы он узнал об этом!       А Джим тем временем продолжал зыркать, такой настороженный, напряжённый, явно улавливающий, что в голове Дейдары вертятся сейчас не самые добрые мысли. Дейдара взял себя в руки. В конце концов, ну что тут такого? Враги рядом — ну и окей. Раньше, что ли, так не бывало? Было бы неплохо, конечно, разведать, где они устроились и о чём говорят, но Дейдара был не уверен, что это хорошая затея. Учиха тот ещё параноик — заметит слежку на раз. К тому же, теперь с ним Хьюга. Дейдара не знал, сумели ли они вернуть свои додзюцу, однако предполагал худшее. Придётся сидеть и не рыпаться, изображать едущего в Хогвартс парнишку лет одиннадцати, вести непринуждённую беседу и ни о чём не волноваться. В школе они разберутся: там будет для этого время и место.       Успокоившись на том, Дейдара повернулся к Джиму:       — Ты чего так смотришь?       — Ничего, — буркнул Джим, спешно отводя взгляд. — Ты какой-то сам не свой стал после платформы, Дей. Увидел кого-то?       — Так, пару призраков из прошлого, — отмахнулся Дейдара и внушительно протянул: — Травмирующие воспоминания.       Джим состроил кислую мину, но кивнул. Ещё на первых порах родители прочитали ему несколько лекций о том, что нельзя «бередить старые раны» Дейдары.       Закончился Лондон, мимо поплыли поля. Поглядев за окно какое-то время и решив, что ничего любопытного там нет, Джим только было собрался разразиться неким монологом, как резко распахнувшаяся дверь спасла положение.       — Дадите убежище? — с порога спросил сухощавый мальчик с платформы, вся семейка которого отвернулась от Поттеров.       — Какое ещё убежище? — не понял Джеймс.       — Политическое, — хмыкнул мальчишка и, не дожидаясь позволения, втащил свой чемодан и захлопнул дверь. — Кузина пилит на тему манер. Ещё и дружок этот её скользкий… — он поморщился, выражая крайнюю степень неприязни к тем, о ком говорил. — Ладно, не суть. Я Сириус Блэк.       — А я Джеймс Поттер.       — О-о, — протянул Сириус и как бы невзначай заметил: — Моя мать не в восторге от Поттеров, — Джим открыл было рот, но мальчик продолжил всё тем же тоном: — Вот только обычно выходит, от чего не в восторге мать, по духу мне, — он протянул руку. — Будем знакомы.       — Будем! — улыбнулся Джим, энергично тряхнув его руку, после чего вспомнил, что не один. — Кстати, это мой брат, Дэвид.       — Брат? — Сириус перевёл удивлённый взгляд с темноволосого кареглазого Джеймса на светловолосого голубоглазого Дейдару.       — Я пошёл в папу, а Дей — в маму, — озвучил Джим их семейную шутку и рассмеялся.       — А-а… — глубокомысленно изрёк Сириус, но вопросы у него, кажется, остались. — Ну, приятно познакомиться, — Дейдара пожал его руку.       — Впервые вижу Блэка, у которого морда не кирпичом, да, — сообщил Дейдара. Джим предупреждающе расширил глаза, а вот Сириус расхохотался.       — Я такой один в природе! — довольно возвестил он.       Контакт был однозначно налажен. Мальчишки вновь заняли места. С минуту висела тишина, а затем Джим снова не выдержал:       — Слушай, Сириус, а я правда никогда с Блэками не общался… То есть моя тётя Дорея — Блэк, но она же не в счёт. Даже странно, если честно, что твоя семья никогда с моей не пыталась сойтись.       — Моя семья вообще мало с кем сходится, — закатил глаза Сириус, а после изрёк: — Хм, Дорея Поттер… Ах, так она ведь тётка моей матери.       — Так, тётя Дорея — жена четвероюродного брата моего отца… — Джим задумался, а после присвистнул: — О, выходит, ты мне какой-то там племянник!       — Хах, и правда выходит! — пришёл в живейший восторг Сириус. Дейдара хмыкнул и пихнул Джима в бок:       — Хорош уже, мм! Потом как-нибудь семейное древо обсудите.       — Ну а что тогда обсуждать сейчас? — насупился Джим.       — Да вот хотя бы как «Пушки» сыграли последний матч…       — О, это был восторг! — заявил Сириус. — Дядя Альфард отвёл нас с Регом, моим младшим братом, на этот матч. Мать, конечно, ворчала, что дядя нас балует… Но хоть кто-то же должен, — глубокомысленно завершил свой спич он.       Тема квиддича прижилась и пустила корни. Пока двое мелких трындели, Дейдара, изредка вставляя короткие замечания, сосредоточился на выработке плана дальнейших действий.

***

      Зайдя в поезд, Хината и Итачи переглянулись. Конечно, они обговаривали возможность того, что подрывник тоже окажется в списке получивших письмо из Хогвартса, однако же Хьюга до последнего надеялась, что этого не случится или же Дейдара просто проигнорирует приглашение в школу. Её уютный мирок, сформировавшийся за последние пять лет, это в определённой мере пошатнуло.       «Что же теперь? — подумала Хината, вглядываясь в лицо напарника, такое бесстрастное, холодное, и лишь в глубине глаз притаилась какая-то мысль, слишком сложная для её понимания. — Значит ли это, что мы полноценно возвращаемся к бытию шиноби, к тому, что делали раньше… к войне?» Этого Хината отчаянно не хотела и притом понимала, что, скорее всего, без столкновения не обойдётся.       В первую встречу Дейдара не показался ей шиноби, с которым можно договориться. О, как бы она хотела договориться, сосуществовать — ведь с Итачи же получилось, а у него репутация та ещё! Впрочем, пожалуй, у подрывника она была даже хуже. Всё-таки он был известен Конохе как отчаянный, почти безумный маньяк, стремящийся лишь к разрушению. У Итачи по крайней мере всегда была цель; жуткая, преступная, но цель. Он — расчётливый гений, он — холодный разум. С таким всё же легче, его действия после длительного изучения можно научиться в определённой мере предугадывать. Когда имеешь дело с маньяком, его действия предсказать невозможно.       Следом за шиноби в поезд запрыгивали другие дети, таща за собой тяжёлые чемоданы, помахав напоследок родителям. Хината и Итачи быстро посторонились, протолкнулись в коридор и шмыгнули в первое же попавшееся свободное купе. В этот момент поезд дёрнулся и тронулся. Итачи взглянул на напарницу требовательно, и та мгновенно кивнула, активировала Бьякуган и осмотрелась. Дейдара укладывал чемодан на багажную сетку в купе двумя вагонами ближе к хвосту поезда, а рядом с ним вертелся мальчишка, бывший и на платформе. Хината чуть вскинула бровь в удивлении. Кто же он такой? Почему подрывник его не гонит? Почему они кажутся близкими?.. К тому же, кто та взрослая пара, что обнимала — обнимала — Дейдару на платформе? Хината не знала, но рискнула бы предположить, что это приёмная семья. Однако о какой приёмной семье может идти речь, если последнее, что она знала о Дейдаре — то, что он сбежал из приюта? Неужели он сам постучал кому-то в дверь и попросил его усыновить? Нет, конечно же, быть не может. Кроме того, постучать во всём огромном Лондоне в дверь именно к магам — а пара была явно магами, это выдавала одежда — задача почти невероятного везения. Хината мало знала о везении, но предполагала, что дело всё-таки не в нём. Тогда в чём же?       Поделившись своими наблюдениями, Хината спросила Итачи о его предположении. Он помолчал немного, раздумывая, а затем сказал:       — Возможно, причина в его любопытстве. Дейдара всегда совал нос, куда только получится.       — Вот как… — протянула Хината, не уверенная, что это можно счесть исчерпывающим ответом. Хотя Итачи, скорее всего, как всегда, имел какие-то дополнительные соображения, которые пусть и не высказывал, не сбрасывал со счетов. Он поделится ими, когда обдумает и получит дополнительные доказательства своей теории. Хината верила, что Итачи поделится. В последнее время их отношения стали достаточно доверительными для того, чтобы рассказывать о своих теориях.       По коридору прошла группа смеющихся ребят, заглянула через стеклянную дверь в купе, но не зашла — явно искала свободное, чтобы уместиться всем шестерым. Пока они с Итачи были одни, Хината, отвернувшись к окну, вновь активировала Бьякуган. Дейдара в своём купе так и не сдвинулся с места — видимо, размышляет о чём-то, а может, просто наблюдает за картинами за окном: пролетающими мимо Лондоном со всеми его кирпичными зданиями, дымоходами и аккуратными пригородами…       Дверь с шорохом отъехала в сторону, и оба шиноби повернулись к ввалившимся в купе ребятам. Один мальчишка тянул другого буквально силой, а тот кричал кому-то в коридоре:       — Я ещё не закончил с тобой, Лестрейндж!       — А чего тогда сбегаешь?! — донёсся приглушённый расстоянием ответ. — Или сменил фамилию на Долгояз, а, Фрэнки?       — Ах ты!..       — Уймись, Фрэнк, он того не стоит, — второй мальчик, притащивший в купе Фрэнка, захлопнул дверь и смущённо улыбнулся. — Простите, ребята.       Шиноби промолчали. Хината с интересом рассматривала парней: в конце концов, это были первые ребята-маги, будущие соученики, с которыми выпал шанс познакомиться ближе. Оба мальчика были лет тринадцати, не старше, и отличались разительно. Первый, Фрэнк, был довольно высоким для своих лет, широкоплечим шатеном с горящими щеками и воинственным взглядом. Исходя из того, что мускулатура его правой руки — это было заметно под коротким рукавом рубашки — развита лучше, Хината заключила, что ею мальчик выполняет на постоянной основе некие упражнения. Была бы дома — предположила, что правая является его «рукой для меча». Тут же оставалось только гадать.       Второй мальчик был среднего роста блондином, худым, с очками на длинном прямом носу. Впрочем, несмотря на кажущуюся хилость, он сумел же втащить превосходящего его по весу и упирающегося товарища в купе. Так что Хината решила не делать поспешных выводов и мельком взглянула на Итачи. Тот на долю секунды активировал Шаринган.       «Информация», — эхом отдалось в голове Хинаты.       Тем временем блондин, усадив ворчащего Фрэнка и убедившись, что тот больше не рвётся в коридор на драку, обратился к шиноби:       — Ещё раз просим прощения, что так ворвались, — сказал он. При этом взгляд мальчишки, больше не прикованный намертво к другу, быстро скользнул по шиноби, особенно задержавшись на лице Хинаты. Увидев её глаза, парень замялся. — В общем, это… Да, выбора особенно не было: не хотелось потерять очки и нарваться на наказание ещё до приезда в школу.       — Ничего бы не нарвались! — громыхнул Фрэнк. — Я бы Лестрейнджа так быстро отделал, что старосты не успели прибежать!       — Фрэнк, — поморщился блондин. — Малфой трётся в соседнем вагоне — ты что, не заметил, когда проходили? Думаешь, чего Лестрейндж так хорохорился?       Под бурчание Фрэнка о том, что он отделал бы и некоего Малфоя, блондин сказал:       — Я Джейкоб Аббот, кстати. Мой друг — Фрэнк Долгопупс. А вы… вы новенькие, да? Первый раз едете в Хогвартс?       — Верно, — подтвердил Итачи. — Моё имя Майкл Холмс.       — Хлоя Бенсон, — сказала Хината. — Простите, а вы с какого курса?       — С третьего, — ответил Джейкоб Аббот, усаживаясь напротив друга, рядом с Хинатой. На её глаза он по-прежнему поглядывал, но не решался спрашивать. — Зато с факультетов разных. Вы знаете о факультетах?       Шиноби синхронно кивнули. О школьных факультетах они этим летом читали.       — В общем, я с Пуффендуя, а Фрэнк — с Гриффиндора, — поделился Джейкоб. — Сами-то уже знаете, куда хотите попасть?       — Мы об этом не думали, — ответил за обоих Итачи. — На мой взгляд, это не имеет большого значения. Программа ведь для всех факультетов, как я понимаю, одинакова.       Джейкоб и Фрэнк уставились на него удивлённо.       — Ты это… маглорождённый, да? — проговорил Фрэнк Долгопупс и, дождавшись кивка, продолжил: — Тогда понятно, почему ты не видишь разницы, Майкл. Да, программа везде одинаковая — но вот компания, в которой ты будешь эту программу изучать…       — Всё ещё не вижу разницы. Знания есть знания.       Фрэнк и Джейкоб обменялись улыбками.       — Когтевран!       — А ты, Хлоя, что думаешь? — спросил у Хинаты Фрэнк. В отличие от друга, этот мальчишка смотрел на её глаза с откровенным любопытством без тени беспокойства.       — Я… я правда не думала о том, куда хочу, — призналась Хината.       — Тогда поступай на Пуффендуй — самый классный факультет! — улыбнулся Джейкоб. — У нас очень уютная гостиная, а ещё кухня рядом.       — Полагаю, я просто приму решение Распределяющей шляпы, — сказала Хината.       Джейкоб кивнул, Фрэнк удивлённо хмыкнул. В коридоре тем временем вновь раздался шум — на сей раз движения — и голос:       — Не желаете сладостей?..       — О, наконец-то! — Фрэнк мигом подскочил с сидения и распахнул дверь купе. — Сюда, мэм! Мы очень голодны!       — Подождите своей очереди, мистер, — нравоучительно произнёс старческий голос. Пару минут спустя, в течение которых Фрэнк нетерпеливо притопывал на пороге, к ним подъехала тележка, доверху гружённая чудными сладостями явно магического происхождения.       — Чего желаете, милые? — улыбнулась пожилая продавщица.       — Значит так, нам, пожалуйста, две пачки «Друбблс», коробку «Берти-Боттс», шоколадных лягушек…       Все покупки он скидывал на сидение, и вскоре там образовалась гора. Хината успела перехватить голодный взгляд Итачи, направленный на неё.       — Куда столько?! — Джейкоб схватился за голову.       — Традиция есть традиция, — сообщил Фрэнк, закрыв дверь купе и даже задёрнув шторы. — Ты помнишь, Джейк, когда мы ехали в первый раз, Рокси Вуд кормила нас сладким? Теперь наша очередь. Налетайте, малышня, — широким жестом обозначил приглашение он.       Хината с благодарностью улыбнулась, но брать ничего не спешила — ждала команды. Вот когда Итачи после короткой паузы взял из кучи сладостей печенье, она тоже протянула руку.       — Так чем занимаются ваши родители в мире маглов? — спросил Джейкоб, пока Фрэнк всецело отвлёкся на печенье.       — У нас нет родителей, — негромко сказала Хината. — Мы с Майклом выросли в приюте.       — Твою ж… простите, — пробормотал Аббот, потупившись. — Серьёзно, я не хотел…       Хината грустно, но примирительно улыбнулась. Это выражение лица она тренировала после первого разговора Итачи с профессором МакГонагалл — и, судя по взгляду напарника, упражнения не прошли напрасно.       — А где работают ваши родители? — спросила она.       — Мой отец работает в министерском Отделе транспорта, — поделился Джейкоб, разворачивая нечто под названием «шоколадная лягушка». — А мать держит аптеку в Годриковой Впадине, городке, где мы живём.       — О, — Хината уважала ирьёнинов и травников своего мира и была рада узнать, что и здесь представители данной профессии находятся в иерархии достаточно высоко, чтобы вступать в брак с сотрудниками управляющей структуры.       — Мой папка тоже работает в Министерстве, — сказал Фрэнк, всё ещё возясь с обёрткой «лягушки», — в Отделе правопорядка. А мать… в общем, она за домом смотрит.       — Домохозяйка, — вежливо подсказала Хината.       — Ну-у… в какой-то мере.       Фрэнк наконец совладал с золотистой обёрткой, и из-под неё вырвалась… шоколадная лягушка. Хината ахнула в изумлении, когда конфета с прытью, достойной похвалы, прыгнула на стол и попыталась добраться до открытой форточки. Впрочем, рефлексы сработали раньше разума — две ладони одновременно накрыли «лягушку».       — Ну вы даёте! — восхитился Фрэнк, по очереди глядя на шиноби.       Хината отдёрнула руку, потупившись. Аккуратно сжимая «лягушку» в клетке из пальцев, Итачи медленно поднёс её на уровень лица и рассмотрел.       — Любопытно, — наконец изрёк он.       — Она твоя по праву поймавшего, — сообщил Фрэнк, принимаясь вскрывать следующую. — Держи, кстати. Там, внутри коробки, вкладыш… В школе многие собирают, ты тоже можешь начать.       — Особенно если любишь шоколад, — вставил Джейкоб.       Приняв обёртку от конфеты, Итачи не глядя надкусил лягушку, проворными пальцами свободной руки выуживая тот самый вкладыш. Хината перегнулась через разделявший их стол. Оказалось, на вкладыше была изображена Кандида Когтевран — одна из основательниц Хогвартса. Женщина на живом рисунке (такие были и в учебниках, так что шиноби уже не удивлялись) загадочно улыбалась и взглядом словно бы приглашала завести беседу.       Дверь купе вновь распахнулась, и на пороге появилась полная девочка лет двенадцати. Пыхтя от натуги, она несла в руках немаленькую клетку, покрытую платком.       — Никто не хочет кролика? — без приветствий спросила она. — Он хороший, послушный.       — А чего тогда отдаёшь? — удивился Фрэнк.       Лицо девочки пошло некрасивыми пятнами румянца. Казалось, что она вот-вот разревётся.       — Отдаю — значит, надо, — пробурчала она. — Не хотите помогать — так и скажите!       — Чего же не хотим? — поморщился Джейкоб. — Хотим. Вот только у меня уже есть кот, он кроля порвёт.       — Моя сова тоже, — вздохнул Фрэнк. — Прости.       — Никому Пушистик не нужен… — пробормотала девочка, всхлипывая. — Пойду выкину с поезда… Всё равно девчонки его, того, если принесу… Что я скажу бабушке?!..       У Хинаты сжалось сердце. Не думая дважды, она поднялась и протянула руку.       — Я могу его взять, — сказала Хината с мягкой улыбкой. — Обещаю как следует позаботиться о нём.       Девочка уставилась на неё в непонимании, словно до неё не сразу дошёл смысл слов. Когда же дошёл, она кивнула, быстро всучила Хинате клетку и точно Шуншином вылетела из купе.       — Вот тебе и спасибо, — фыркнул Фрэнк. — Покажи животину хоть.       Хината уже поставила клетку на стол. Кивнув, она сняла платок и улыбнулась, когда на неё уставились испуганные коричневые глаза.       — Хорошенький, — сказала Хината.       — Обалденный! — восхитился Джейкоб и протянул руку. Кролик в испуге шарахнулся прочь.       — Не так быстро, — укорила мальчишку Хината.       — Прости, — сконфузился Аббот.       Примирительно улыбнувшись, Хината перевела взгляд с кролика на Итачи. Тот сидел с совершенно непроницаемым лицом, однако в глубине глаз притаилась улыбка. Встретившись с Хинатой взглядом, Итачи слегка наклонил голову.       — Как назовёшь кроля? — спросил тем временем Джейкоб.       — У него уже есть имя, — ответила Хината, опускаясь обратно на сидение. — Пусть остаётся Пушистиком.