Трилистник. Хогвартс

      За учёбой и мелкими заботами промелькнула осень. Декабрь подкрался незаметно, завалил Хогвартс пушистым снегом и сковал толстым слоем льда Чёрное озеро. С крыш и балконов замка свисали огромные сосульки, самая длинная из которых — кто-то скучающий замерял — достигла девяти футов и лишь чудом ещё не отломилась. Ученики делали ставки, на каком футе она всё-таки грохнется.       Замок, как всегда в декабре, преобразился. Особый дух поселился в коридорах и комнатах — дух Рождества, дух веселья и надежды. Для кого-то это было предвкушение поездки домой, для кого-то — нетерпеливое ожидание подарков. Школа бурлила, как котёл на зельеварении, сочилась ароматами зимы, тёплого какао, появившегося на завтраках, и свежего печенья. Его (имбирное и овсяное, с шоколадом, орехами и изюмом, с сушёной клюквой и апельсиновой цедрой) домовики Хогвартса подкладывали на столы в Большом зале во время любой трапезы, в факультетские гостиные и даже, явно проказничая, в классы перед занятиями. Каждый раз, обнаружив на своих партах угощение перед тяжёлым уроком, ученики веселели, а учителя улыбались им, и некоторые, как добродушный профессор Флитвик, лукаво подмигивали и рассказывали о праздничных традициях в школе времён своей юности.       Приближалось Рождество, но вместе с ним и триместровые контрольные. Среди них Хинату пугала лишь трансфигурация. Эта сложная наука не давалась Хинате с самого начала, и в новом году ситуация только ухудшилась. «Грязнокровкам не осилить», — хмыкал Уолтер Эйвери. «Тебе не хватает воображения», — подзуживал Дейдара, идеально справлявшийся с любой практической задачей (чего не скажешь об эссе, за которые парень редко получал выше «Удовлетворительно»). И вот к Рождеству, когда большая часть класса без труда превращала червей в деревянные бруски, древесных жуков в коробки, а некоторые даже мышек в бокалы, Хината всё ещё сражалась с червяками.       Профессор МакГонагалл, заметив её отставание, старалась понять причину.       — Как у вас с заклинаниями, мисс Бенсон? — как-то ещё в октябре задержала она девушку после урока.       — Профессор Флитвик никогда не жаловался, — опустила глаза Хината, чувствуя себя жалкой неумёхой. — Я не добиваюсь результата с первого раза, но новые чары осваиваю наравне со всеми.       — А как у вас с формулами? Ну-ка, попробуйте произнести при мне ту, которую мы отрабатывали сегодня.       Хината покладисто произнесла выученную наизусть формулу для преобразования паука в перо. Профессор прислушивалась очень внимательно.       — У вас хорошо поставлен голос, и я не слышу проблем с ударением, — вынесла она вердикт. — Однако вы произносите как будто бы неуверенно. Потренируйтесь говорить более твёрдо.       — Хорошо, спасибо, — согласилась Хината и честно упражнялась всю неделю, но на следующем занятии у неё опять не вышло ничего путного. Червяк, которого она истязала, покрылся тонкой деревянной корочкой, но и только.       — Возможно, дело в визуализации, — задумчиво проговорила профессор МакГонагалл, вновь задержав её. — В отличие от базовых чар — мы сейчас не касаемся невербальной магии, разумеется, — в трансфигурации магии придаётся форма не только при помощи слов и взмаха палочкой, но и мыслью. Вы чётко представляете себе, что имеете и что хотите получить?       — Мне несколько сложно визуализировать превращение червяка в брусок, профессор, — призналась Хината. Пожалуй, она попросту не понимала смысла данного действия, но не говорить же о таком учителю. Ещё девушке было однозначно жалко червяка.       — Тогда вот вам дополнительная литература, — профессор МакГонагалл черкнула на пергаменте названия двух книг. — Попробуйте следовать советам из них.       — Я постараюсь, профессор, — пообещала Хината и засела за чтение. К её жгучему разочарованию, несмотря на чёткое выполнение всех инструкций из книг к началу декабря дело почти не сдвинулось с мёртвой точки. Только деревянная короста на червяке стала плотнее, так что несчастное создание потеряло способность двигаться.       — А какая у вас палочка, мисс Бенсон? — спросила профессор МакГонагалл в следующий раз.       — Ивовая с волосом единорога, мэм, — с каждым уроком Хинате делалось всё более стыдно. На неё уже показывали пальцем одноклассники. Кто-то даже догадался прилепить на потрёпанный рюкзачок Хинаты бирку «Неумёха», причём не просто так, а чарами вечного приклеивания. Повреждённое место Хинате пришлось закрывать не подходящей по цвету заплаткой — иной у неё попросту не было.       — Как любит говаривать мой хороший знакомый Гарик Олливандер: «Кому суждена долгая дорога, быстрее будет с ивой», — заявил профессор Флитвик, привлечённый коллегой для помощи. Декан Когтеврана сидел на парте и по-мальчишески болтал в воздухе короткими ножками. — Если мне не изменяет память, это редко используемое для палочек дерево с яркой предрасположенностью к целительству. Также могу сказать, что раз ивовая палочка выбрала вас, вы не уверены в себе, мисс Бенсон, хотя и натренировались это скрывать.       — Что же мне делать, профессора? — понурившись, спросила Хината. Даже её палочка, похоже, не верила, что из девушки выйдет что-то толковое.       — В первую очередь — не прибедняться, моя дорогая, у вас всё замечательно выходит! — улыбнулся ей профессор Флитвик. — Вы прекрасно работаете в моём классе, ваши эссе образцовые! А что касается практической составляющей, вам нужно больше верить в себя и в то, что всё это, — он играючи превратил домашние работы учеников на столе МакГонагалл в щебечущих птичек, — вам более чем по силам.       — Филиус! — возмутилась профессор трансфигурации и взмахом руки вернула ученические сочинения в прежний вид. — Что ж, если всё так, как говорит профессор Флитвик, касательно предрасположенностей вашей палочки, мисс Бенсон, к сожалению, вам в самом деле придётся решать проблему самой. Нет заклинания для повышения самооценки.       — Вот не согласен, Минерва! — захихикал профессор Флитвик. — Освоение некоторых продвинутых чар ещё как её повышает!       Хината вздохнула. Всё в конечном итоге вернулось к её извечной проблеме: недостаточной вере в себя. Притупившаяся за годы, она не покинула девушку до конца.       — Я не знаю, что делать, — честно призналась Хината Итачи как-то во время совместных посиделок в укромном библиотечном углу. Такие, к сожалению, случались всё реже из-за занятости обоих шиноби.       Убрав чёлку за ухо, Итачи задумчиво посмотрел на Хинату.       — Я не понимаю, откуда у тебя комплекс неполноценности, — произнёс он и понизил голос до почти беззвучного шевеления губами: — Ты была химе одного из сильнейших кланов страны. Твой Бьякуган даже сейчас мощнее, чем у рядового Хьюга — я видел всяких за свою жизнь, поверь. Ты умна, образованна, знаешь, как держать себя в обществе. Что не так?       — Хотела бы я знать, — вздохнула Хината, не сумев открыться и рассказать Итачи о том, каким ничтожеством чувствовала себя всю жизнь. Ему, истинному гению, не понять. Зачем же уничтожать веру товарища в неё?       Итачи не мог помочь ей с проблемой, и Хината боролась сама. В любой подходящий момент она медитировала, старясь привести в покой разум, но это было непросто — школа бурлила, школа жила, и каждую минуту что-то требовало внимания: то меняющие положение лестницы по пути в очередной класс, то домашние задания, то устроившие кутерьму поблизости Джеймс и Сириус. Что удивительно, Дейдара к ним присоединялся всё реже, а если оказывался поблизости во время очередной проделки неразлучных друзей (когда те заколдовывали доспехи в коридорах распевать магловские песни, или портили идеальные укладки старшекурсниц, или приклеивали чарами ботинки слизеринцев к полу), то чаще попросту закатывал глаза и проходил мимо. «Перебесятся», — читалось в его насмешливом серо-голубом взгляде, после чего Дейдара уделял внимание более важным делам. Теперь его постоянно можно было увидеть разговаривающим со старшекурсниками с других факультетов, и многих это по меньшей мере удивляло. А кого-то, кажется, восторгало.       — Дэвид такой серьёзный, — вздыхала Мэри в спальне второкурсниц. — Не только прекрасный охотник, но ещё и талантливый, и умный!..       — Хитрый жук, — качала головой Гестия. — Вечно крутится со слизеринцами. Я таким дружбам не доверяю ни на кнат.       — Что плохого в дружбе со слизеринцем? — мгновенно вспыхивала Лили.       — Мои родители говорят, слизеринцы думают только о том, как бы извлечь из всего и всех выгоду, — с видом знатока отвечала Гестия. — А они прожили в магическом мире всю жизнь — уж знают!       — Глупо грести всех под одну гребёнку! — заявляла Лили и подолгу сердилась.       Они часто ссорились в последнее время, а Хината старалась девочек помирить. По большей части ей это удавалось, но мир был недолговечным, вооружённым. В спорах к Гестии обычно примыкала Мэри, которой доставалось много насмешек от слизеринки Гекаты Паркинсон, а вот Хината пыталась хранить нейтралитет. За что Лили порой дулась уже на неё.       — Почему ты не защищаешь свою дружбу с Майклом? — требовала она. — И то, что у вас там с Мальсибером.       — Потому что не вижу смысла доказывать свою правоту. Каждый имеет право на собственное мнение, — говорила Хината, напрочь игнорируя подтекст — Лили хотелось узнать, что именно у её подруги со слизеринцем. Если уж на то пошло, самой Хинате было любопытно, что у Лили с Дейдарой, который иначе как «солнце» к ней не обращался, но ей хватало такта не спрашивать.

***

      Очередные выходные начались с того, что Хината завершила наконец работу над своим первым настоящим заказом. Глория Симонс, главная красавица Гриффиндора, попросила её связать ажурную кофточку, и Хината, просидев за занятием немало часов, результатом тихо гордилась. Связанная тонкими спицами, кофточка была из изумительной белой нити, которую Хинате подарила Лили: её бабушка любила вязать, но перестала, когда слишком испортилось зрение. Ненавязчивый, но при этом весьма непростой в исполнении орнамент отменял необходимость в любом дополнительном украшении. Такое изделие, знала Хината, не постыдилась бы надеть ни химе клана шиноби, ни дочь феодала.       — Готово, — с облегчением вздохнула Хината, откладывая спицы и аккуратно расправляя законченную кофточку на софе.       — Хлоя, это безумно красиво! — восхитилась Лили. — Знаешь, я точно должна познакомить тебя с бабушкой Дженни!       — Возможно, однажды, — улыбнулась Хината. Любуясь работой, она неожиданно ощутила укол зависти, потому что не могла позволить себе связать подобную красоту для себя самой. Вечно не было ни ниток, ни времени: Итачи рос быстрее неё, и в свободное от занятий время Хината по большей части подгоняла его одежду. Судя по поведению, Итачи из-за этого чувствовал себя неловко, но оба шиноби понимали: пока что им не по карману приобретать каждый сезон новые вещи. Выглядеть же неопрятно или, упаси ками, откровенно нуждающимися гордость наследников кланов не могла позволить.       Хината поспешно сложила кофту и нашла взглядом Глорию. Та сидела в окружении подруг и рассказывала, как поедет отмечать Рождество с родителями и кузенами на курорт в Брайтон. От воспоминаний о приюте святой Анны, его доброй директрисе и летних поездках к морю у Хинаты ещё сильней сжалось сердце.       — Глория, — подойдя, негромко позвала она старшекурсницу. Оклик пришлось повторить дважды, прежде чем девушка обернулась, откинув за спину копну ухоженных светлых волос.       — Ах, привет, — улыбнулась Глория, обнажив ровные белые зубки. — Ты что-то хотела?       — Я закончила вязать кофточку, которую ты просила, — Хината протянула ей изделие.       — О! — Глория округлила голубые глазки, грациозно поднялась и приняла из рук Хинаты заказ, развернула. — О, она такая красивая!.. Спасибо тебе, — и, широко улыбнувшись, Глория отправилась показывать обновку подругам.       А Хината так и осталась стоять с глупо раскрытым ртом.       «Но… как же так…» — за свою работу, за столько потраченных времени и сил Хината рассчитывала получить хоть какие-то деньги — они не станут лишними в скромном бюджете сироты.       Но Глория Симонс уже напрочь забыла про неё. Она крутилась перед наколдованным зеркалом, прикладывая кофточку к себе, а завистливые подруги с неправдоподобным восторгом признавали, как та красавице идёт.       — Печальное зрелище, мм, — прокомментировал из-за спины Дейдара.       Хината сочла за лучшее промолчать — иначе как прикусывая изнутри щёку не могла удержать обидные слёзы.       Плечи обвила сильная рука.       — Смотри, как ей идёт, — прошептал Дейдара Хинате на ухо. — Как думаешь, будет Глория через пару месяцев рассказывать, что сама это связала?       Давя чувства, Хината стряхнула его руку. Дейдара ухмыльнулся на это — и направился прямиком к старшекурсницам. Хината замерла. Она не слышала, о чём они говорили, но вдруг Глория выпрямилась, поражённо захлопала длинными ресницами и заторопилась в спальню. Вернулась пару минут спустя, но не к подругам — к Хинате.       — Ох, милочка, прости, я совсем не подумала, — она порылась в кошельке и вложила в ладонь Хинаты монеты. Девушка поражённо опустила глаза. Пять золотых. Целых пять галлеонов. Да это же целое состояние! — Не обижайся на меня, ладно? Я обо всём забываю, когда вижу красивую вещицу.       — Н-ничего, — пробормотала Хината, и Глория вернулась к подругам. Зато Дейдара подошёл, с самодовольным видом остановился рядом.       — Не благодари.       — Что ты ей сказал?       — Тебе не стыдно ходить в таких обносках? — вопросом на вопрос ответил Дейдара, обводя взглядом Хинату с головы до ног, задерживаясь на начавшем линять кардигане и расклеивающихся туфлях.       Хината гордо выпрямила спину.       — Не всем повезло найти приёмную семью, Дэвид. Мы выживаем по средствам.       — Тогда как насчёт улучшить состояние этих самых средств?       — Что ты имеешь в виду? — недоверчиво уточнила Хината.       — Ты хорошо вяжешь, я заметил, — ответил Дейдара, понижая голос. — Как насчёт такого расклада: я буду подгонять тебе клиентов и следить, чтобы те платили по счетам? Прибыль только из уважения к химе, — он отвесил насмешливый полупоклон, — девяносто на десять, мм.       Хотя первым порывом было отказать, не связываться с бывшим товарищем Итачи по преступной организации, Хината заставила себя сдержаться и разложить всё по полочкам. Ей нужны были деньги — ещё как нужны! При этом способов получить их не виделось: летом не подработать, сиротское пособие поднимать явно не собирались, а претендовать на повышенную стипендию Хината и не мечтала: нужно быть Итачи, чтобы иметь шанс (хотя при том, как Итачи её отверг, вряд ли совет попечителей предложит её ещё одному маглорождённому в ближайшем будущем).       Что может выиграть Дейдара от предлагаемого? Десять процентов выручки, очевидно. Влияние на Хинату? Нет, ведь здесь нет жизненной зависимости, если обстоятельства перестанут благоволить союзу, Хината легко его разорвёт. Однако…       — Зачем это тебе? — почему бы не спросить напрямую и не посмотреть на реакцию?       — Чистокровным положена благотворительность? — иронично усмехнулся Дейдара. — Дело в том, принцесса, что в Хогвартсе есть люди, заинтересованные в процветании малого бизнеса. И я — один из них, мм.       — Люди? — переспросила Хината.       — Пожми мне руку, и с одним из них встретишься на официальном заключении сделки, — Дейдара в самом деле протянул ей руку. Осторожно, всё ещё опасаясь, что в последний момент он отвернётся, Хината коротко сжала его ладонь. Та оказалась сухой и горячей. — Мы найдём тебя, — заявил Дейдара и испарился.       А после обеда, как и обещал, появился вновь, но на этот раз не один, а в компании тщедушного когтевранца.       — Мисс Бенсон, очень приятно, — произнёс он, и Хината подивилась диссонансу хилости вида и силы во взгляде и голосе. — Меня зовут Лиам Шелби, я был приглашён мистером Поттером для оформления контракта на сотрудничество.       — Очень… приятно, мистер Шелби, — подивилась Хината официозу и, не удержавшись, покосилась на Дейдару. Тот пожал плечами и увлёк обоих в пустующий класс, изящно избавившись от увязавшейся было за ними Лили.       Следующие пятнадцать минут окунули Хинату в атмосферу коноховского казначейства, где выдавали гонорары за выполненные миссии. Скрупулёзно, чётко, без лишних слов. Хината недоумевала, но всё равно внимательно прочитала контракт (проценты разделения прибыли были указаны верно, права и обязанности обеих сторон чётко прописаны, а также указан тот факт, что контракт подлежит пересмотру и обновлению каждый учебный год), после чего подписала. На том Лиам Шелби откланялся, и Хината осталась наедине с Дейдарой.       — Зачем ты мне помогаешь? — снова спросила она.       Бывший нукенин посмотрел на неё, как Какаши-сенсей смотрел на витрины книжных магазинов — словно что-то ища.       — Мне кажется, мы можем быть друг другу полезны, мм, — сказал он и вышел из класса, оставив Хинату терзаться догадками.       «В данном варианте мне очень даже выгодны такие отношения, — сказала себе Хината, возвращаясь в людный холл — закончившие обедать позже неё студенты валом покидали Большой зал и разбредались, кто куда. — Проблемы будущего, если возникнут, будем решать в будущем».       Утвердившись в решении, Хината повеселела.       — Хлоя! — она обернулась на оклик и улыбнулась Рейнальду Мальсиберу. Пять галлеонов приятно оттягивали карман, и сегодня Хината была рада всем. Тем более как не улыбнуться виду запыхавшегося парня, сражающегося с тянущим его вперёд псом?       — Привет, — Хината присела на корточки и погладила Сэра Дункана по голове. Бигль в отчаянной радости завилял хвостом — со времён напарничества с Кибой, чья семья специализировалась на собаках шиноби, Хината легко завоёвывала расположение любого пса. — Гулять?       — Да, — кивнул Рейнальд и задрал подбородок, заметив пялящихся на них с Хинатой слизеринских третьекурсников. — Не желаешь присоединиться?       — Не откажу себе в удовольствии, — улыбнулась Хината, и сама собиравшаяся прогуляться, пользуясь погожим деньком, и последовала за слизеринцем прочь из замка.       Он оказался интересным, этот Рейнальд Мальсибер. Его семья чистокровна до мозга костей, лучшие друзья — Эйвери и Розье, а отец — человек, пропагандирующий в Министерстве отнюдь не политкорректные взгляды. При этом сам Рейнальд куда больше политики любил книги по истории, а компании чистокровных нередко предпочитал своего пса. Итачи он не нравился, но это нормально; откровенно говоря, мало кто способен понравиться Учихе. Сама Хината относилась к Рейнальду с интересом и не избегала общения, которое тот, пусть и слегка через силу от непривычки, старался поддерживать.       Выйдя на свежий мороз, ребята закутались в мантии и обвили шеи шарфами. Ярко светило зимнее солнце, дававшее не тепло, может быть, но уж точно своеобразный уют. С ним в компании шёл пушистый снег по колено, который Рейнальд принялся разметать заклинанием, прокладывая дорожку. Он спустил с поводка Сэра Дункана, и молодой пёс с отчаянным восторгом нырнул в ближайший сугроб, утонул в нём и вынырнул, заливаясь счастливым лаем.       — Вот оно во всей красе — благословение отсутствия мозга, — проговорил Рейнальд, наблюдая за псом.       — У собак он есть, — возразила Хината. В отличие от большинства выбравшихся на улицу школьников, они двинулись не к озеру, а в обход замка, предводительствуемые Сэром Дунканом.       — Я имел в виду, человеческого мозга, — поправился Рейнальд. — Полного противоречий и тревог. Для собаки всё просто: есть еда и кров — хорошо, нет — плохо. Хозяин улыбается и играет с тобой — замечательно, хозяин грустен — грустно и тебе.       — В этом ты прав, — признала Хината. Действительно, она вспомнила, как её друг прошлой жизни Киба жаловался, настолько лучше быть его псом, Акамару, чем им самим. — Однако мы должны быть благодарны за жизнь, которой живём. За её осознанность и многогранность.       — Благодарны кому?       — Высшим силам? Стечению обстоятельств? — Хината пожала плечами. — К сожалению, я не знаю, кого именно благодарить.       — А ты бы стала? — заинтересовался Рейнальд. — Не пойми меня неправильно, Хлоя, но всё же твоя жизнь, скажем так, далека от идеальной. Ты сирота, живёшь в магловском приюте. Прости, если обидел.       — На правду не обижаются, — примирительно улыбнулась Хината. Они обогнули теплицы и двинулись вдоль стены замка; дальше высилась бросающая длинную тень Астрономическая башня, вниз по склону по правую руку — Запретный лес. В той стороне Хината приметила Дейдару в компании Лиама и двоих старших слизеринцев и мимолётно нахмурилась.       Рейнальд проследил направление её взгляда, но не спросил ничего — вместо этого вернулся к предыдущей теме:       — Я рад это слышать. Если ты не возражаешь, могу я спросить кое-что?       — Конечно, — откликнулась Хината, продолжая коситься на компанию подрывника. Четверо парней явно что-то обсуждали.       — Каково это волшебнику жить в магловском приюте? Как ты и Холмс справляетесь? Особенно он — с его-то гордыней.       — Майкл справляется прекрасно, — Хината заставила себя отвести взгляд от Дейдары и попытаться заинтересоваться тем, что делали под Астрономической башней первокурсники. — В себе я не настолько уверена.       — Почему? — Рейнальд пригладил аккуратно убранные каштановые волосы, в которых запутались первые снежинки, только-только сорвавшиеся с небес.       Хината предпочла проигнорировать этот вопрос: не хотела рассказывать о стычках во время летних каникул и о той глупой травме руки. Как хорошо, что колдомедицина способна творить чудеса.       Первокурсники под Астрономической башней лепили снеговиков. Принимали участие гриффиндорцы и пуффендуйцы, а руководила всем громкая и активная малышка Марлин МакКиннон. Её уже знал весь Гриффиндор: так яро девчушка отстаивала свою позицию по любому вопросу. Вот и теперь она доказывала однокурсникам, что шаров-составляющих у снеговика должно быть четыре — её звонкий голос разносился над целиной. Рейнальд поморщился.       — Ты когда-нибудь лепил снеговиков? — спросила его Хината.       — Нет, — тут же потупился Мальсибер. — Это вроде как… ну… не совсем по статусу наследнику рода, как говорит мой отец.       Хината остановилась и повернулась к нему, посмотрела прямо в серые глаза.       — А что думаешь ты сам?       Рейнальд замялся. Выбитый из колеи протоколов, навязанных родом, он напоминал своего пса — такого же растерянного, когда хозяин не бросает палку и не зовёт к себе.       — Я бы хотел попробовать… но не могу, — наконец, тихо проговорил, почти прошептал он.       — Я никому не скажу, — подбодрила его улыбкой Хината.       — Это будет вот здесь, — Рейнальд коснулся виска. — А когда я вернусь домой на Рождество, вместо вопроса «Как дела?» отец просмотрит мои воспоминания за минувшие полгода.       — И как он отнесётся к тому, что ты общаешься со мной?       Рейнальд беспомощно посмотрел на неё. Ему было страшно, очень страшно. Хината молча шагнула вперёд и сжала локоть парня.       — Ты хороший человек, Рейнальд, — мягко сказала она. — Я знаю, как тяжело оставаться хорошим… Но не сдавайся. Это стоит усилий.       — Хотел бы я в это верить, — пробормотал Мальсибер и, опустив глаза, осторожно высвободил руку. — Сэр Дункан!..       Подозвав пса, он достал из кармана мантии мячик и со всей силы бросил в сторону — Сэр Дункан с радостью бросился за добычей и исчез в снегу. Хината же отвернулась с глубоким вздохом; пусть Рейнальд этого никогда не узнает, она понимала его, как никто другой. Над ней некогда тоже довлело мнение клана и требовательного отца. Она тоже боялась, потакая своим желаниям, допустить ошибку и опорочить имя семьи.       Голоса Дейдары и его компании стали раздаваться громче, хотя всё ещё смутно различались на фоне громких переговоров и хохота первокурсников, мимо которых Хината и Рейнальд как раз проходили. Парни перешли на повышенные тона. Спорили в основном подрывник и один из старших слизеринцев — Хината не знала, как его зовут, но вроде как он играет в квиддич и причиняет немало проблем Фрэнку. При этом спорили они над каким-то предметом, который Лиам держал в руке. Что это такое? Любопытство очень быстро взяло верх. Повернувшись к играющему с псом Рейнальду и первокурсникам спиной, Хината сделала вид, что возится с застёжкой мантии, и активировала Бьякуган.       Границы мира привычно расширились. Как буран налетели сотни мелких деталей: глубина снежного покрова, толщина замковых стен, профессор Флитвик, прогуливающийся на втором этаже, и бегущий к Рейнальду через целину с мячом в зубах Сэр Дункан, Хагрид на опушке Запретного леса и одинокая сова, играющие на берегу озера со Взрыв-кусачкой четверокурсники и жарко целующиеся в укромном углу Гектор Паркинсон и Ева Флинт… Миллион подробностей был замечен Хинатой, но далеко не все она действительно осознала: это тяжело для мозга, да и сейчас ни к чему. Интересовал девушку только предмет в руке Лиама Шелби, и Хината обратила взгляд к нему.       Однако что-то вдруг отвлекло. Какое-то движение — неожиданное, резкое, с вершины Астрономической башни вниз, к земле…       Думать не было времени. Хината бросилась и выхватила первокурсницу за секунду до того, как гигантская сосулька упала той на голову.       — Ой! — запоздало вскрикнула Марлин МакКиннон, хлопая ресницами.       — Цела? — Хината поставила её ровно и осмотрела с головы до ног. Кажется, всё хорошо.       — Я… да, конечно… Что?.. — Марлин заторможенно повернулась и посмотрела на место, где стояла секунду назад. — Ах!       — Всё хорошо, — заверила её Хината и отстранилась — была буквально снесена в сторону одноклассниками Марлин, бросившимися к ней.       — Ох, Марлин!       — Как ты?!       — Тебя поранило?!       Облегчённо вздохнув, Хината отошла от первокурсников, выравнивая сердцебиение, и вознесла немую хвалу судьбе. Не воспользуйся Хината Бьякуганом, огромная льдина проломила бы девочке голову.       — Хлоя, ты в порядке?! — воскликнул Рейнальд, подбегая к ней. За ним прилетел бигль и принялся тыкаться мордой в ноги Хинаты.       — В полном, — заверила она, с досадой отмечая, что Дейдара и его компания больше не спорят, а с интересом смотрят в их сторону.       Словно не веря ей, Рейнальд обвёл долгим взглядом Хинату, протянул было руку, но в последний момент отдёрнул, залился румянцем. Он пригладил волосы трясущимися руками и проговорил, запинаясь:       — Как… как ты успела к ней? Ты ведь стояла спиной… Я и заметить-то льдину не успел, а ты уже выхватила девчонку.       Тут уж пришёл черёд Хинаты краснеть. Бросаясь спасать ребёнка, она совершенно забыла, что подобная скорость реакции ненормальна для волшебников.       — Я… я н-не знаю. Услышала, наверное, — пробормотала она, рассматривая свои руки. Дура. Какая же она дура! Вся конспирация, все годы осторожности могут пойти коту под хвост из-за одного глупого поступка!       «Будь я настоящим шиноби, удержала бы себя на месте…»       — Эй, Бенсон! — она вздрогнула от оклика и повернулась. Кричал Дейдара, сложив руки рупором. — Давай к нам в команду вместо Ника, ага! Из тебя выйдет офигенный вратарь!       Рейнальд ошпарил его взглядом.       — Не слушай его. Пойдём в замок?       Стараясь не смотреть на ухмыляющегося Дейдару, Хината оглянулась на Марлин. Ту всё ещё обступали одноклассники, и девочка возбуждённо говорила им что-то.       — Пойдём, — кивнула Хината и позволила парню увести себя. При этом Хинату не покидало ощущение: она только что совершила самую большую ошибку за последние тринадцать лет.