Королевский переполох.

— Не смей трогать этот лук, Тарьей! — Воскликнул Сэм в крайнем раздражении. — И почему же?! — Сандвик звучным голоском прикрикнул на старшего брата. — Потому что он для взрослых, а тебе только семь! — И для какого же он возраста? Может для сорокалетних? — То есть взрослые люди только сорокалетние? — Мальчик язвительно прошипел и сузил янтарные глаза. — Я вот уже почти взрослый. — Но тебе же двенадцать. — Мама сказала, что я стану взрослым в пятнадцать, когда буду получать корону принца. — В пятнадцать? До этого ещё долго, — золотоволосый протянул по нотам и поправил темно-синюю накидку. — Всего три года. — Почему я слышал крики? Мальчики, вам уже не по три года. Сэм, ты скоро станешь носить корону. В просторную комнату, устланную белыми коврами, вошёл высокий мужчина с темными волосами. На голове у него была надета корона, с золотой обделкой по краям, а на вершине красовался красный камень. Король Роберт. Мужчина с твердым характером. Правильный и честный. Настоящий правитель. — Все уже хорошо, — Сэм встал поперек младшего брата, загородив его собой. Простой жест, скажите вы. Обычный жест, скажите вы. Но это далеко не так. Всё жизнь король и королева учат своих детей — юных принцев и принцесс — быть мужественными и готовыми постоять за более младшего. За более слабого и нуждающегося. Так вот этот самый жест — жест защиты младшего брата, на обдумывание которого времени не было. Сэм научился. Он станет настоящим правителем. — Хорошо, что хорошо. Мы с мамой собираемся уезжать в соседнее королевство. Вы с нами? Мальчики с радостью в глазах переглянулись, после чего воскликнули дружное: «Да!». — Отлично! Сэмми, смени рубашку, пожалуйста. Тарьей, мальчик мой, идём со мной. Не хочешь пока поразвлечься? Может… — Отец подошёл к круглому столу с черной скатертью и взял лук со стрелами, после чего хитро произнес. — Я тебя научу? Глаза мальчика засветились ещё больше и он радостно, вскинув руками, крикнул звонким детским голосом: — Конечно, папа, конечно! Спасибо! — Подорвался с места и с заливистым смехом вприпрыжку бросился через коридоры огромного и светлого замка. Что может быть лучше счастья любимого ребенка? Что может быть лучше искреннего смеха из детских уст? Наверное, только это все вдвойне. — Беги спокойно! Накидка слегка великовата! Не забывай! Ты можешь о нее споткнуться! — Из другой комнаты тут же выглянула Королева и, подобрав платье, вышла в коридор, освещаемый тысячью маленьких свечек, которые так гармонично вписывались в интерьер здания. — Хорошо, мама! — Роберт! А ты куда же?! — Заметив после так же непонятно куда торопившегося короля. На что тот лишь показал в руках лук и встряхнул шелковистыми волосами. — Ну тридцать пять лет. Куда же… — Мама, а куда именно мы поедем? — Вышел Сэм, поправляя идеально сидевшую белую с просторными рукавами рубашку. — Ох, солнышко! Какой ты красивый. Вот только… — Анджелина посмеялась в кулачок и достала из правого кармашка небольшое зеркальце, украшенное мелкими камнями, которые задорно переливались всеми цветами радуги на солнце. В отражении находился все тот же двенадцатилетний мальчик с пухлыми губками и глазами янтарного цвета, слегка прижмурившимися от надоедливого солнца, которое так настырно лезло в глаза. Улыбнувшись самому себе, мальчик взглянул поверх лба и то, что он увидел, заставило его усмехнуться. Волосы были полностью взъерошенные. Концы весело висели по разным сторонам. — Это от рубашки, — оправдался Сэм и пригладил волосы. — Ваше Величество, карета подана! — Из-за угла прозвучал хриплый голос мужчины лет сорока пяти, а после показался и он сам. Высокий, смуглый мужичок с реденькой бородой, которая была как раз для такого не совсем старого возраста. Он выглядел немного измученным и уставшим. Заметив это, королева с нежной улыбкой произнесла: — Спасибо, мистер Алекс. Сегодня можете поужинать без нас. Скорее всего, мы прибудем только к завтрашнему утру. — Обратно домой? — Сэм посмотрел на мать с немного опечалившимся взглядом. Как так уже завтра? Вообще, мальчик очень любил путешествовать, хоть и дальше своего королевства никуда нос не совал. Потому что не разрешали. Потому что пока мал. Но ответ заставил его обрадоваться, и настроение быстрыми скачками достигло самого верха. — Что ты, Сэмми! Да где же такое видано, чтобы кони быстрее, чем за день добирались до других королевств! Абсурд! Нет, мы приедем к утру только туда! — Благодарю вас, Ваше Высочество, — поблагодарил Алекс и, поклонившись, удалился к себе домой. А тем временем Роберт учил Тарьей стрелять из лука. — Почему Сэм не разрешал трогать этот лук и эти стрелы? — Вдруг спросил мальчик и, взглянув зелёными глазами на отца, скинул золотую кудряшку со лба. — Потому что Сэм — врединка, — Роберт посмеялся, обнажив белоснежные клыки, но его лицо тут же стало серьезным, и он ровным голосом произнес, — обещай, что никогда не будете слишком много ссориться. Мы не вечны. А вам дальше ещё править. И ты же знаешь, что будет, если два брата рассорятся очень сильно? — Королевству не поздоровится. — Умница! Стреляй! И Тарьей стрельнул, наблюдая за тем, как плавно летит стрела и как четко. Лицо его озаряла некая победа и безграничное счастье от этого занятия. Но стрела улетела слишком далеко. К самым воротам. — Я пойду возьму стрелу! Она улетела слишком далеко! — Хорошо. Давай скорее, а то мама с братом уже выходят. Мы уезжаем, Тарьей! — Да, я быстро! Золотоволосый бежал к воротам, по бокам которых росли пышные розы и радовали глаз каждого прохожего. Вот только… Кроме людей, живущих там, никто не мог дотронуться до них. Но аромат распространялся по каждой улочке, находящейся рядом с замком. Стрела улетела слегка дальше ворот и остановилась возле небольшого столика за пределами. И что делать? Попросить открыть ворота? Мимо проходил милый парнишка лет девяти-десяти. В потрёпанных штанах с заплаткой на коленке и в серой рубашке. Губы были такими же пухлыми, как у Сэма, только вот… Волосы в несколько раз светлее и растрёпанные. «Такой неубранный» — пронеслось у Тарьей в голове, но он громко воскликнул. — Не мог ли ты подать вон ту стрелу? — прохожий сразу же резко обернулся и секунды три молча пялился на Сандвика, пока тот не вскинул брови в знак удивления. Потрепыш сразу же подбежал к столику и забрал стрелу. Затем медленным движением вручил ее владельцу дрожащими руками. — Вот, Ваше Величество, — мальчик даже в глаза не взглянул, опустив их вниз. — Ты чего это? — удивился Тарьей и взял стрелу. — Мне нельзя с вами разговаривать. — Почему? Он поднял голову и золотоволосый увидел его глаза. Большие и синие, в которых веял какой-то страх. Он немного поджал губы после чего неловко переступил с ноги на ногу и ответил: — Потому что вы принц, а я — нет. — Нет, что ты! Я ещё вовсе не принц! — Но как же? — Я буду принцем только тогда, когда мне вручат корону. Это будет лишь в пятнадцать. Очень долго. Так что я все ещё обычный, — он добро улыбнулся и просунул руку в промежность. — Я Тарьей. Как зовут тебя? — Потрепыш ошарашенно отступил от ворот и испуганно смотрел то на Тарьей, то на его руку. — Я не могу. — Да в чем дело?! — Тарьей! Милый, где ты так долго? — Издалека раздался голос мамы. Стоило только мальчику развернуться, как он услышал громкий топот и после возле ворот никого больше не было. Странный он. И почему это он не пожал руку? Невоспитанный? В раздумьях об увиденном и услышанном мальчик направился к карете. Он обязательно все разузнает.