Это и будет моим ответом

      Артур редко показывал свои слабости. Всегда сдержанный и хмурый, он более охотно язвил и ухмылялся, пряча за этим большую часть своих искренних чувств. От этого у многих стран сложился стойкий стереотип об Англии как о весьма неприятном и остром на язык типе, что последнего, на самом-то деле, не особо огорчает. Однако же некоторым странам была известна и другая сторона строптивого острова, и среди этих стран, разумеется, был и Франция.       Франциск с гордостью и уверенностью может сказать, что он знает Артура лучше всех. Конечно, Кёркленд за столько столетий всё ещё продолжает оставаться для Бонфуа загадкой — даже Франции Англия не доверяет настолько, чтобы открыться в полной мере. Однако и то, что Франциск имеет, уже является поводом для маленькой гордости последнего.       Англия ненавидит демонстрировать свои слабости. Ещё он не любит быть застигнутым врасплох — именно поэтому он мало и редко спит. Это повелось, на самом деле, ещё с далёких времён его детства, когда слабому, маленькому, но до жути упрямому и стойкому государству было необходимо денно и нощно проявлять чудеса осторожности и бдительности. Это не раз спасало Артуру жизнь — жестокий старший брат и коварный сосед не могли оставить попытки откусить кусок побольше от английских территорий, уничтожить, втоптать в грязь слабого ребёнка. Артур уже в том юном возрасте правильно расставляет приоритеты, и сон отходит на второй план.       Привычка пересиливает обстоятельства — Англия может не спать месяцами, тратя драгоценное ночное время на скучную документацию или собственные дела вроде начатой пару веков назад книги, магии или вышивания. Впрочем, физиология всё же иногда берёт своё, и от этого Артур засыпает в самое непредсказуемое время и в самых неподходящих местах.       Франциск чувствует, как тяжело опускается ему на плечо белобрысая голова и тёплое ровное дыхание щекочет шею. Людвиг распинается о проблемах насущных — они сидят на собрании ООН вместе со своими боссами, и обстановка в помещении, на самом деле, самая серьёзная. Франция улыбается уголками губ, незаметно скашивая глаза на Артура — да, сон, определённо, сражает его в самое неподходящее время. Прикрывает глаза, аккуратно меняя позу, прикрывая несносного соседа, чтобы никто не заметил, как тот бессовестно уснул, и принимается запоминать и записывать за двоих — Англия не простит себе, если пропустит что-то действительно важное. Франция усмехается себе под нос.       За тринадцать столетий мало что изменилось — Артур всё такой же маленький уставший мальчик, доверчиво дремлющий в лесу вдалеке от очередных сражений и боли, обнимающий ногу Франции и неосознанно льнущий к его тихой колыбельной и осторожным поглаживаниям по голове. Теперь он, конечно, значительно подрос, повидав и пережив за свою долгую жизнь и падения, и взлёты, однако суть, на самом деле, вовсе не изменилась, и Франциск так же, как тринадцать, десять, восемь и ещё много столетий назад тихо, почти беззвучно напевает под нос мотив старой-престарой колыбельной. Он по-прежнему почти ничего не знает о строптивом соседе (при этом зная его лучше всех — каков парадокс), однако некоторые вещи известны ему слишком хорошо.       Артур ненавидит демонстрировать свои слабости, однако спустя несколько месяцев бессонных ночей неизменно засыпает рядом с Франциском. Он оказывает ему небывалое доверие, и Франции, несмотря на многовековую вражду и соперничество, почему-то, совсем не хочется его предавать.