А.Блэйн - Легенда о Вечном Путешественнике

– Не стой столбом, сделай что-нибудь!

Во второй половине дня, когда Альберт уже скрылся за горизонтом и пыль от его повозки улеглась, Алан решил подойти к Чарльзу и спросить его о тренировках. В отличие от самого Блэйна, молодой человек в присутствии спутника Легенды испытывал некоторую робость. Чего нельзя было сказать о самом слуге. При встрече Чарльз смерил двойника оценивающим взглядом: – Чего изволите? – Хотя бы узнать уровень подготовки, – Алан в нерешительности пожал плечами. Он никогда не был силачом, но и в тряпки записать его никто не решался. Однако, пробежка по миру, куда путешественники попали после Вильвеса, наглядно показала, что физическую подготовку стоит подтянуть. Чарльз поджал губы, но кивнул и пошёл в сторону тренировочной пещеры. По размерам эта комната немногим уступала библиотеке. Здесь было прохладнее, чем в остальных помещениях. Люстр не наблюдалось, но от стен исходило непонятного происхождения свечение. По всей площади расставили тренажёры (не только механические, но и те, что работали от электричества – при этом они функционировали!), множество странных приспособлений, а также ринг. В нескольких углах, прямо из пустоты, мёртвыми змеями свисали канаты различной толщины. – Это место больше подходит для поддержания формы, нежели для тренировок, – произнёс слуга, переодеваясь в один из лежащих тут же тренировочных костюмов. – Но для проверки вполне подойдёт. Алан кивнул, приступая к смене одежды. Тренер из Чарльза вышел жёсткий. Если не сказать – безжалостный: после пробежки, приседаний, отжиманий и подъёма штанги, он заставил двойника господина сначала лезть на канат, потом на стену, а, в довершение всего – выгнал на ринг. К полуночи парень так вымотался, что еле дошёл до кровати и уснул сразу, как только голова коснулась подушки. Утром пришёл Френсис (господский врач) и поднял беднягу с постели массажем. Поначалу Алан даже не хотел возвращаться к тренировкам – так всё болело. Но надменно-спокойный взгляд Чарльза за завтраком заставил парня сжать кулаки, запихнуть как можно глубже своё нытьё и приготовиться к пытке на целый день. Четвёртый заход начался с лёгкого массажа, и, зайдя в зал, Алан с удивлением обнаружил, что с нетерпением ждёт начала занятий. – Кажется, теперь я понимаю Альберта, – радостно выдохнул двойник, отправляя оппонента на мат. – Неудивительно, – процедил сквозь зубы Чарльз, поднимаясь. Двойник быстро учился и меньше, чем за неделю добился видимых результатов. – Эти занятия укрепляют и тело, и дух, – пояснял слуга, не прекращая спарринг, – но развивают лишь выносливость. Техником быстрой реакции, острого глаза и прочим хитростям, возможно, даже Мастер Блэйн не сможет обучить вас в должной степени. – Он учился им в других мирах, у великих мастеров, – согласился Алан. Пока кивал, пропустил удар. – Верно. И в тех же мирах он обучился левитации. – Левит… – очередной удар отправил парня на пол. – Перемещению по воздуху с помощью самого воздуха. Хотя, в большей степени это зависание, чем полёт. – Чарльз подал Алану руку, помог встать. – Но в нашем мире он эту технику не использует. – Нет магии? – Можно сказать и так. Свободное время в те девять дней, пока отсутствовал Альберт, двойник посвятил чтению дневников Путешественника. Некоторые термины он не понимал, но большая часть информации воспринималась легко. Найти нужные записи не составило труда: среди уложенных аккуратными стопками тетрадей нашлась одна, подписанная «тренировки». Алан с головой уходил в чтение, словно в фантастические приключения погружаясь в прошлое своего инопланетного друга. Каждая история, вкратце описывающая знакомство с мастером и боевым искусством или мудрёной техникой управления человеческим телом, походила на «боевик», разве что без великой цели спасения мира. Но менее интересными от отсутствия сюжета эти истории не становились. Дни шли, тренировки продолжались. На исходе десятого дня по пещерам замка прокатился стук конских копыт. Вернувшийся от Дракулы Блэйн с недовольством отметил количество синяков на теле гостя. Попытка Чарльза хоть как-то оправдаться была пресечена хладнокровным замечанием: – Мог аккуратнее. Альберт был непреклонен и за каждый синяк Алана выдал слуге поручение. Тот лишь низко поклонился и удалился выполнять работу. – Зачем ты так с ним? – недоумевал двойник, провожая мужчину взглядом. – Я сам просил о тренировках. И… – Он мог мягче, просто не захотел, – отрезал Блэйн. Он понимал, что разозлился из-за мелочи, однако Алан был слишком важен для него. – Вы же давно дружите. – Дружим? – хозяин замка вскинул брови. Потом, сообразив, что собеседник не шутит, громко рассмеялся. – Чарльз? Мой друг? Ты так считаешь? Алан смутился, но кивнул: – А разве нет? – Нет, конечно. Чарльз – мой слуга. Также как Рене и все остальные, – видя непроходящее смятение двойника, Альберт подхватил его под локоть и повёл в библиотеку. – Сам подумай: разве другу можно приказать? Скорее Графа можно назвать близким мне, чем Чарльза. – Но вы уже столько времени путешествуете вместе. – Семьдесят лет, – кивнул Блэйн. – Но что с того? Я никогда не относился к нему как к товарищу. И Чарльз это знает. Они зашли в библиотеку, опустились в кресла. Альберт ухмыльнулся, заметив на столе стопку своих записей о тренировках. – Почему ты так к нему относишься? Путешественник пристально посмотрел на человека, походящего на него в точности до первых признаков морщин возле глаз: – В последнее время я только и делаю, что вспоминаю прошлое, – он хмыкнул, откинулся на спинку и медленно выдохнул, прикрыв глаза. – В мирах, похожих на твой, Алан, я узнал о людях, которых называют поклонниками, почитателями. – Или фанатами. – Да. Общая черта у них одна: они идеализируют человека, которому… э… – От которого фанатеют. – Верно. Их идол нередко становится объектом подражания. Иногда внешне, порой они заимствуют его взгляды или образ жизни. По сути дела, не важно, что именно. Но некоторые из фанатов начинают олицетворять себя со звездой. Стремятся достигнуть тех же высот и затмить идола своим сиянием. – Так это совсем фанатики. – Это я и хочу сказать, – Блэйн помолчал, рассматривая собственные записи. – Чарльз не просто видит во мне пример для подражания. Он не только учится путешествовать во времени и пространстве, но и хочет занять моё место. – Каким образом? – Когда мы только встретились, первое, что сделал Чарльз – попросил взять его к себе в ученики. – И ты? – Отказал, естественно. – Альберт покачал головой в ответ на недоумённый взгляд двойника. – За сотни лет, что живу, я научился видеть многих людей насквозь. А детей – в особенности. Их желания, мечты. – Путешественник поднял руку, предупреждая вопросы собеседника. – С тобой всё иначе. Ты – это я. Не смотря на разницу миров, наши желания совпадают. Потому что ты, Алан – мой двойник. И ты можешь стать учеником без каких-либо препятствий. Более того, ты можешь быть преемником, если только захочешь. С Чарльзом совсем иная ситуация. Он никогда не желал того же, чего и мы. Его стремления лежат совсем в другой области. – И какого же его желание? – Быть похожим на меня. Алан нахмурился, склонил голову набок, потёр висок. – Но я тоже хочу быть похожим на тебя. Во всём: в силе, скорости, знаниях, способности находить бреши и пересекать время и пространство. – Чарльзу это не нужно. – Но быть похожим означает… – Он видит во мне лишь легенду, – Блэйн тяжело вздохнул. – Так же, как и когда был мальчишкой. Не человека, который путешествует, а легендарного путешественника. Двойник покачал головой, показывая, что по-прежнему не понимает. Альберт улыбнулся, встал. – Пойдём, потренируемся? – Но ты только что с дороги! Блэйн махнул рукой. – Голову надо прочистить. Давно так не волновался, пока беседовал с Владом. А ни что так не освежает, как хорошая физическая нагрузка. Заодно поведаю историю Чарльза. Алан не собирался отказываться. Хотя прочитанное в дневниках наводило на мысль, что тренировки с Альбертом окажутся значительно жестче, чем с его слугой. – Я живу уже семьсот лет, – пожал плечами Путешественник. – И за это время многие люди из моего мира (а также из других) изъявляли желание стать моими учениками. Первое время, когда я был молодым и неопытным, с удовольствием брал спутников, становясь проводником и покровителем подчас незнакомых мне людей. Среди них были и женщины, – он мечтательно улыбнулся. – Марианна, Антуанетта, Жасмин, – улыбка поблёкла. – Но они все погибали или старились прежде, чем достигали хоть малой толики того, чего желали. Конечно, Чарльз в этом отношении превосходит их всех вместе взятых. Но, – Блэйн покачал головой вместо продолжения. – Я тут подумал… ты говорил, что причина твоей молодости не в преодолении брешей. – Не столько в этом. – И то, что у тебя нет наследников… Возможно ли, что путешествия между мирами делают тебя бесплодным? – Не думаю, – Альберт нахмурился. – Дети у меня, скорее всего, есть. Но я ими никогда не интересовался. Алан смерил хозяина замка удивлённо-презрительным взглядом. – Не смотри так на меня, – отмахнулся Блэйн. – Моей целью в жизни никогда не было создание семьи. И, в любом случае, если женщине нужна была помощь, она знала, куда обратиться. – Не могу поверить, что тебе никогда не хотелось иметь сына или дочь! Обучать их, сделать своими последователями. Путешественник остановился нахмурившись. – Я просто никогда не задумывался над этим. – За семьсот лет? А как же твои «ученики»? – Они приходили с конкретной целью. У детей может не возникнуть желания родителей. Я сам – прямое тому доказательство. – Но чем отличаюсь от всех я? – Алан, – Путешественник обернулся, взял двойника за плечи. – Ты – это я. В тебе я уверен. А потому я хочу научить тебя. Так же, как ты хочешь научиться. – Но… – Никаких но! – Блэйн опустил руки. – Скажи, чего ты хочешь больше всего? Каково желание твоего сердца? – Путешествовать, – без промедления ответил Алан. – Вот именно. Путешествовать! – Альберт подошёл к двери тренировочного зала, открыл её. – Одни хотели быть со мной. Другие – быть мной, – он горько усмехнулся. – Хотя вот это доступно лишь тебе. Третьи хотели увидеть иные миры. А Чарльз… Чарльз хотел, да и, чего уж там, до сих пор хочет быть легендой. Но, видишь ли, в чём загвоздка, Алан, чтобы быть легендой, совсем не обязательно быть легендарным путешественником. Парень замер со стянутой рубашкой в руках. – Разница, казалось бы, небольшая, – Алан медленно кивнул. Он начинал понимать. – Но для меня, как для человека, полностью посвятившего себя исследованию Вселенной и её бесконечного числа миров, этой толики достаточно, чтобы отвергнуть саму возможность превращения незнакомого человека в ученики. Чарльз не понимает этого. И, возможно, не поймёт никогда. Но чего ему не занимать, так это упорства. С детских лет он мечтал встретить человека, рассказы о путешествиях которого стали легендой. И, однажды случайно наткнувшись на меня, этот мальчишка решил не отступать. Я видел, что с его желанием не стать даже моим учеником. Не то что преемником. Но я взял Чарльза себе в услужение, где-то в глубине души надеясь, что он сможет понять, почему так важно желать не известности, а путешествий.