В лесу, где сжигают ведьм

— А я как-то раз видел ведьму. Её везли на публичную казнь в Трире. Я был мальчишкой и пролез через толпу, чтобы разглядеть её вблизи. Но в телеге я увидел только перепуганную женщину, по уши грязную, в ссадинах и синяках. Её сдал один из постоянных клиентов, — рассказывал у костра разведчик, присоединившийся к нашей инквизиции. Большинству "не осведомлённых" обо мне была известна только часть плана с уничтожением еретиков. Я тыкала палкой в костёр, стараясь не слушать эти увлекательные рассказы. Но так хотелось ответить в своей манере. "А я кстати тоже видела ведьму! И вижу её каждый день! И вы тоже её видите, как вам такое? Ну что, кажется, нам нужен костёрчик побольше?" Также эти люди, воспитанные христианством, а не учёными родителями, истинно верили, что совершают подвиг, освобождая родные земли из дьявольских рук. Возможно, Эрвин, отбирая солдат, руководствовался только одной гадкой составляющей. Куда ни плюнь — меня окружили дети священников и преподобных. Поэтому я старалась плевать только в сторону элитного отряда. Да и те не понимали, почему я всё ещё не съязвила. Теряю хватку. Никто толком не знал, как мне станет известно место пиршества. Нужная информация просто появится в моей голове? Или передо мной высветится картинка? Я ведала не больше. Эрвин общался с кучерами, что перевозили нас в крытых повозках, и с особым спокойствием ждал, когда я созрею. Ну, а я, как ягодка поздняя, до последнего верила, что с неба упадёт дохлая ворона, я вскрою ей живот и по внутренностям определю направление. И нет, я бы этого не сделала. Наверное. Приглашение на шабаш пришло раньше, чем письмо из Хогвартса. Как и положено, это случилось внезапно, но услышала его не только я. Все мы стали свидетелями загадочного эхо. И единственного различимого слова "север". На этом моменте все, конечно, встали с холодной земли и укомплектовались в двух телегах. Эрвин подошёл ко мне, чтобы уточнить, правильно ли он расслышал чей-то женский голос. — Север — всё точно, — скандировала я. — Теперь мы можем с полной уверенностью ехать на юг. А точнее, к южным воротам. — Логично, — сложил руки Оруо, не требуя никаких объяснений. Я попросилась сесть к Эрвину, наперёд. Рядом с кучером как раз было два вакантных места. Ещё одной истории про "настоящую" ведьму, я бы не перенесла. Повозки, к слову, не принадлежали корпусу. Эрвин нанял левых людей, никак не связанных с легионом и верующих только в набитые кошельки. А таких людей в городке словно выпускал конвейер. Все мы старались лишний раз не снимать капюшоны, и даже кучеры были с нами на стороже. Наверное, считали за религиозных психов, пытающихся выйти на ведьм. Но нас с потрохами выдавали УПМ, так что был ли прок от этой маскировки? Эрвин немного приободрил меня, спросив, почему же я решила ехать на юг. Но ответила я очень неохотно. Заскучала в дороге. — Потому что голос был женским. — А все женщины обманывают? — договорил командор. — Привирают, — поправила я и рассмеялась после паузы. — Нет, разумеется, пол не причём. Важнее было услышать фразу целиком. Так уж она устроена. Человек уцепится за то слово, что произнесено чётко. Даже если ничего другого не разберёт. "На компаСЕ ВЕРшины две" — должно быть, речь о южном направлении. — Умно, — фактически похвалил меня Эрвин. — Спасибо, — ответила я, и мы снова погрузились в лязг подков и камней, попадающих под деревянные колёса. Эрвин... мог бы присмотреть телегу поприличнее. Покинув зону комфорта, где дороги были вытоптаны и проезжены, мы рисковали рассыпаться, так и не добравшись. Потерять колесо или разведчика, подскочившего на кочке. Мы въехали в зону отчуждения. Какой-то безымянный лес вблизи южных ворот Розы. На карте он был отмечен одним деревом, что намекало на его малые размеры. Даже наша тренировочная посадка могла оказаться на гектар больше. Лошади спешились, и Эрвин деликатно помог слезть с облучка. Разведчики продолжили путь вглубь леса. С виду обычный лес. Но все мы знали, что ведьмы рядом, а значит, и ветки хрустят таинственно, и ветер гоняет листву по дьявольской указке. Любой шорох вгонял в ужас, стыдил кровь. И, по правде, не только разведчиков. — Здесь повсюду растёт коровяк, — подметила Петра, освещая факелом какой-то куст. — Мы уже близко? — А эта трава как-то связана с ведьмами? — шепотом спросил Эрд. — А ты не знал? Её ещё называют шпилем ведьмы. Я повернулась, чтобы удостовериться, что она это не серьёзно. Но глаза Петры пылали, или это огонь факела отражался в зрачках. Она несла околесицу, наговаривая на бедное растение. Однако разведчики, всякий раз натыкаясь на коровяк, сторонились и тревожно оглядывались по сторонам. Нечто из глубин леса следило за ними, этот взгляд на своей шкуре чувствовал каждый. Не объяснимый, жуткий по существу. Мне оставалось только нервозно вздыхать. Накрутили себе невесть что, хоть стой — хоть падай. И эти люди собираются предстать перед шабашем… Да меня на смех поднимут! Эрвин вооружился компасом и повёл нас вместо меня. Пару раз я услышала ругань в рядах элитного отряда. Кто-то запутался в корнях и чертыхнулся. Эхо понеслось по лесу, и я подняла руку, чтобы все остановились. — Оруо... — шепотом упрекнула Петра, а тот пожал плечами. — Что? Само вырвалось... — Что-то не так? — подошёл ко мне Эрвин. Его голос показался мне взволнованным. Но, готова поспорить, им завладел не страх, а чудовищный интерес. Нездоровый, слепой интерес. — Я слышу Верховную, — твёрдо заявила я, да ещё и на пол тона выше, чем того требовало тайное проникновение в лес. — Слушай, Эрвин, дальше я пойду одна. Я попробую убедить шабаш выслушать тебя. А вы как раз займёте ключевые позиции. — Нет, — преградил дорогу Эрвин, — ты не пойдёшь одна. Переубедить его — задачка со звёздочкой. На сам шабаш я должна была явиться с ним, никак не одна. Волнение командора, выставленное напоказ, легко поддаётся интерпретации. Если его не будет рядом, шабаш порвёт меня на британский флаг, и никто этому не помешает. — Я иду не на смерть, а повысить наши шансы на переговоры. Ты же не думал, что ведьмы веселья ради пропустят человека в самое сердце шабаша? Командор не сдвинулся ни на миллиметр, пытаясь сломить меня строгим взглядом. От меня же он знал, насколько я рисковала, раскрывая место шабаша "чужакам". Эрвин предполагал, что всё обернётся в охоту на ведьм. Но потерять ещё и меня он не мог. — Эрвин, — нежно позвала я командора, отчего он, кажется, вздрогнул. — Ради тебя и твоих амбиций я здесь. Прежде чем мы продолжим путь, я должна лично сообщить о вас Верховной. Она ждёт моих объяснений. А раз ждёт — это добрый знак. Она не убила нас, как только мы вошли в лес, а готова выслушать. Я не смею заставлять её ждать твоего решения. Я, наконец, вынудила его колебаться. Ну, ещё бы, после такого красноречия. Он посмотрел за спину, на солдат, уставившихся на меня как бараны на новые ворота. Из нашего разговора не двусмысленно можно понять, что А) Я ведьма Б) План сложнее, чем тупо истребление ведьм И отобранные Эрвином разведчики в тихом ужасе от происходящего. А ведь мы только приближаемся к шабашу, и все его кошмары им только предстоит увидеть. Кажется, я совершенно не осознанно деморализовала нашу мини-армию. Даже стрёмно теперь оборачиваться. Весь его вид кричал о несогласии. Он всё ещё твёрдо стоял на моём пути, но теперь я была уверена, что он позволит мне уйти. Разведка одинаково важна в любых военных действиях, переговоры — не исключение. Кто, как не я, подходит на эту роль лучше? Но всё же мне было немного жаль безвыходное положение командора. Насколько тяжело ему положиться на удачу и благословение вышних, что приведут меня к нему невредимой. Намного проще положиться на свои силы. Да и выбирая, кому доверить жизнь, боги в не выигрышном положении, если речь идёт об Эрвине Смите. Я подошла попрощаться. Что могло сделать этот момент ещё более трогательным? Кто бы на моём месте упустил шанс обнять такого мужчину? Несколько секунд, и я собиралась отпустить руки. Но только моя хватка ослабла, как я почувствовала его пальцы на талии. Он наклонил голову, и всё, я потерялась. Утонула в широченной груди, запаниковала от предвкушения. Ты что творишь — на нас же все смотрят?! Его лицо так близко: мне стоит только повернуть голову влево, и он с лёгкостью поцелует. Или скажет что-то настолько откровенное, что я сама стану инициатором. Мысленно я отдала себе приказ: уткнись ему в грудь и не верти головой, пусть всё останется так, как есть. Но шея действовала отдельно от мозга. Я вообще оказалась не способна побороть своё любопытство. На что... похож поцелуй с Эрвином Смитом? Командор намеревался сказать мне что-то на ушко и не рассчитывал, что придётся говорить это, глядя в глаза. Но своей уверенности не растерял. — Мави, ты знаешь, что произойдёт, если ты повернёшься ко мне спиной. Вся его мягкость улетучилась на глазах. Словно я сама себе её внушила. Он смотрел холодно, всего раз уронив взгляд ниже уровня глаз, и то случайно. Меня начала пугать эта близость. — Столько усилий, а ты всё ещё не доверяешь мне? — унимая дрожь в голосе, я выглядела невероятно жалкой. Его объятия — что это? Милостыня? — В этом всё дело, — спокойно ответил Эрвин. — Столько усилий — не похоже на тебя. Я легко вырвалась и отошла на несколько шагов. Прежний Эрвин души во мне не чаял. Время перевернуло всё с ног на голову. Что же изменилось? — Полагаю, ты принесёшь извинения, когда мы вернёмся в штаб. Но не думай, что будешь прощён так легко. В груди щемило от несправедливости. Но я продолжала отдаляться, хотя время имело в этом больший успех. В воздухе появились знакомые нотки, словно жгли гусиные перья. А звуки шабаша напоминали шумное застолье. Я испугалась: сколько же там собралось ведьм? Мы уже в меньшинстве. Среди гомона можно различить мужские голоса. Может, на шабаш разрешено приводить своих любовников? Должны же ведьмы отдохнуть в полной мере. А ещё, наверняка, обмениваются партнёрами или устраивают оргии — я была готова увидеть всё, что угодно. Я почувствовала себя безбилетником, пытающимся попасть на Титаник. Всё внутри меня трепетало, когда я приблизилась к тёплому свечению. Шабаш представлял из себя застолье. Стол ломился от разнообразия яств. Я могла отличить и свиные рулеты, и гору песочного печенья с мармеладной сердцевиной. А в разведке нас перестали баловать мяском ещё очень давно, с приходом очередного кризиса. Но я не могла сорваться так легко. Сидящие за столом не торопились и разливали вино по бокалам. Но ведьм среди них не было. Это были люди, самых разных должностей, но их объединяло одно — высокое положение в обществе. С ужасом я поняла, насколько план Смита никудышный. Ведьмы уже подмяли под себя основные структуры. Что им может предложить разведка? А ещё, провести Эрвина на шабаш, на самом деле, легко. Вон, сколько людей. Разве что их откармливают перед ритуальным убийством? Но я пришла не для того, чтобы просидеть в кустах до самого утра. Приблизившись, я различила силуэты полуголых женщин. Они разлеглись на самодельных лежанках прямо вокруг пиршества и наблюдали, не прикасаясь ни к еде, ни к алкоголю. Одни нежились на шкурах, другие на шёлковых тканях. Но все одинаково молоденькие и голые. Ох, знаю я, насколько обманчив их вид. Небось каждой не меньше сотни отроду. И не пойми, кто командует на шабаше. Выбора не было. Я стянула с себя штаны, рубашку, не оставила и нижнего белья. Скомкала одежду в клубок и спрятала в тех же кустах. Едва ли запомнила, в каких, поэтому щеголять мне в таком виде до самого конца. Вблизи люди оказались ещё более мерзкими. Они оторвались от еды, отдаваясь другому греху — вожделению. Причиндалы едва не вывалились из штанов, что, конечно, льстило, но вызывало отвращение. Все эти торговцы, священники — уполномоченные идиотами идиоты. Я не замедлила шаг, а ведь свиной рулетик смотрел прямо на меня. И пара бокальчиков для храбрости не помешали. Затем остановилась у ложи, где бесспорно красивая женщина так же жадно исследовала моё тело. — Мне нужна Верховная, — машинально я прикрыла грудь рукой, на что та только усмехнулась. Пальцем она указала прямо на меня, сбивая с толку. Кто? Я что ли? — Мотылёк, — мелодично раздался за спиной девичий голосок, а холодные пальцы прошлись по узору, словно умелый гитарист оценивал новенькие струны. Я обернулась. Позади стояла Мари, какой я её запомнила, с веснушками и большими грустными глазками. Как эта немощная девчонка выбралась из Подземного города? Слишком невероятно, чтобы быть правдой. — Мотылёк, — голос главной ведьмы пробирал до мурашек, такой знакомый, мягкий и невинный, — почему ты одна? Твои друзья не придут? Сейчас разведчики должны были окружить шабаш, разливая горящее масло и занимая контрольные точки операции. Один сигнал от Эрвина Смита — и мы окажемся в огненном кольце. Я не должна была думать об этом. Вдруг Верховная уже залезла мне в голову и читает мысли? — Ну-ну, — провела ладонью по щеке Мари, словно это могло оживить наш разговор. — Я пришла выполнить давнее обещание, — собралась я с мыслями и продолжила. — Голова Эрвина Смита в обмен на место в шабаше.