В лесу, где сжигают ведьм

Между мной и Эрвином никогда не было стопроцентного понимания. Мы словно соревновались в остроумии при любом удобном случае. То я окажусь на шаг впереди, но чаще именно мне приходится дышать ему в спину. За его статной фигурой не видно будущего. Мне не разглядеть. Куда везёт нас эта повозка, кто сидит по другую сторону от меня, почему я не узнала эти руки сразу? Безликий кучер с трудом завязал узелок одной рукой и снял капюшон-невидимку, чтобы надеть амулет. Я переводила взгляд с командора на капрала и наоборот. По их мнению, я настолько глупа, что со мной можно вот так? Минуту назад я грезила о встрече с капралом до шабаша, но мгновенно поняла, что одного взгляда на него издалека было бы достаточно. Даже когда я садилась за письмо, я не ушла дальше приветствия. И сейчас мне, ровным счётом, нечего сказать. Словами не выразить, как сильно я ждала этой встречи. И какую жгучую боль причинили чувства Леви, помешавшие ему собственноручно покончить с последней ведьмой шабаша. Это несравнимо с выстрелом из пистолета. Но ничего из этого ещё не произошло. Не говорить же с ними о прекрасном безоблачном небе? — Эрвин, — смотрела я на дорогу, представляя, как выкидываю его из повозки. — Да? — ядовитыми колокольчиками прозвенел его умиротворённый голос, и я не выдержала. Сжала ладонь в кулак и возмущённо атаковала в плечо, набивая хотя бы памятный синяк. На мои гневные потуги командор реагировал снисходительно. Не шелохнулся и даже не ойкнул. А я била со всей дури, коей во мне скопилось достаточно. Пока не устала вымещать злобу и не плюнула на него с высокой колокольни. — Устала? — ласково произнёс командор, точно наслаждался моими потугами. Я вздохнула полной грудью, чтобы вывалить на него все известные оскорбления, но осторожно выдохнула и вымученно заявила: — Рука теперь болит, — краем глаза поймала раздражённый взгляд серых глаз. Ну и чудненько, мы словно преодолели очередную стену. Теперь он не косится, а может даже повернуть голову в мою сторону. Словно мы вернулись на два года назад. Скорее ещё раньше. Хочется расспросить его о Мари, но мы почти на месте. Дорога сузилась, и тропа превратилась в неизведанные кустари коровяка и вонючего бересклета. В прошлый раз мы остановились здесь же. Жаль, нет Петры, которая бы сказала, что эти травы связаны с ведьмами. Из собравшихся никому не удаётся нагнетать атмосферу профессиональнее Петры Рал. Мысли о неизвестной судьбе девушки из элитного отряда ненадолго отвлекают от свалившегося на голову капрала. Второй кучер оставляет свою развалюху и догоняет нас. Слишком молчаливая, чтобы её можно было узнать по одной только походке. Но она видит, что капрал стоит без капюшона, и на радостях снимает свой. — Ну, наконец-то! — с облегчением сказала Ханджи. — В этих накидках и дороги толком не видать, я себе всю задницу отбила! — Не ори так, очкастая, — сделал замечание капрал, словно мы на вражеской территории. — А ты, и правда, воскресла из мёртвых? — ни на тон не убавила громкости Ханджи. — Либо так, либо ты говоришь с двухмесячным трупом, — нашлась я с ответом. Этой встрече я была рада, как никогда. Мне не придётся идти в полной тишине. Будет с кем скрасить дорогу в пучину неизбежности. Разгрузившиеся разведчики оборудовали баллоны с горючим маслом и немного обомлели, различив силуэты капрала и теперь уже командира Зоэ. Я позволила себе от души порадоваться её повышению по службе. Хотя в своих вопросах она совершенно не стеснялась и порой даже перегибала палку. Потеряв нить здравого смысла в байках Подземного города, я отвлеклась на позади идущих. Элитный отряд держался Леви, и Оруо что-то сбивчиво рассказывал и активно жестикулировал. Я очень хотела бы прочесть по губам, но до меня долетело знакомое имя. Они говорили о Петре. Уже ясно, в каком контексте. Возможно, связали её исчезновение с этой проклятой ночью. Их можно недооценивать, но недооценивать Эрвина… потом это выходит боком. Вальпургиева ночь манила нас вглубь зачарованного леса, отрубая путь назад. Ханджи и Эрвин шли со мной вровень, совершенно не опасаясь наткнуться на другую ведьму или её уродливого приспешника. Людей, заглядывающих на огонёк к титанам, ничем не напугаешь. Или, если ведьмы выглядят как хрупкие беззащитные женщины, то и бояться нечего? Но, получив амулеты, члены экспедиции всё же задумались над опасностью этой встречи. Словно до этого реально полагались на свои православные побрякушки и ни о чём не парились. Когда мы зашли достаточно далеко, я остановилась. — Ты помнишь условие? — обратилась я к Эрвину, и он ответил на немой вопрос Ханджи. — Дальше ты идёшь одна. Да, я не забыл, — он изначально не был в восторге от подобного условия. Но согласился и даже не спрашивал о причинах. — Как одна? — остановила меня Ханджи. — Не слишком ли опасно разделяться? В прошлый раз я соврала, якобы слышу требовательный голос Верховной. Не хотелось прибегать к этой неправдоподобной попытке избежать лишних вопросов. — Чего остановились? — нагнал капрал, и я уже готова была рвануть на всех парах, чтобы оторваться. Но от кого я собираюсь убежать? Тут без шансов. Вместо необдуманных действий я предпочла напомнить Эрвину, что условие есть условие. Он держит своё слово, а я не припомню, чтобы должна была объясняться перед кем бы то ни было. — Хорошо, — спокойно отпустил меня Эрвин, и я благодарно улыбнулась. — Мави, ты знаешь, что произойдёт, если ты предашь нас, — на той же приятной ноте закончил он. — О, я знаю, — усмехнулась я. Так хорошо знаю, что можно было и не напоминать. — А ну стой, — я послушно замерла, — я не согласен. Плевать, о чём вы договаривались, речь шла о том, что мы держимся вместе. Вместе приходим и вместе уходим. Ханджи активно поддакивала капралу, и я уже было подумала, что остаётся бежать и надеяться на помощь лесных фей или гномов. Им всё равно придётся потратить время, чтобы подготовить огненное кольцо и занять позиции. В прошлый раз этого времени хватило, чтобы я поверхностно обговорила с Верховной. Вряд ли на этот раз будет так же, но приходить вместе, когда Мари на меня зуб точит, — не лучшая идея. — Простите, что отвлекаю, — раздался совершенно незнакомый женский голос. Я чуть не списала это на какое-то ментальное общение, но из-за высоченных кустов показалась тоненькая фигура. В сознании всплыло имя ведьмы. «Рене». Я помню, как Верховная обратилась к ней во время ритуала. Приводы позади заскрежетали от трения лезвий об метал. Симпатичная и слишком голая особа вызвала дикий страх на лицах разведчиков, пришедших по головы ведьм. Но в голубом свете луны она напоминала лесную нимфу. Никак не чудовище в облике человека. Плавно она протянула тоненькую ручку, приглашая меня следовать дальше. — Мави? — точно сомневалась она, игнорируя всех остальных. — Верховная ждёт, я отведу тебя. — А… — я указала на свою немногочисленную группу. — Мне велели привести только тебя, — окинула она взглядом агрессивно настроенных солдат и натянуто улыбнулась. — Ну, увидимся, — с надеждой выдавила я и позволила ведьме увести меня, пока никто не опомнился. — И это ведьма? — услышала я напоследок недоумевающего Оруо и немного успокоилась. Утопленнику, и тому в жизни больше везёт, чем мне. Но кому суждено утонуть, того ведь не повесят? Осторожный взгляд назад, теперь точно последний, и мы потерялись из виду. Рене ступает босиком по сухим веткам и колючей траве, но не придаёт значения. Я не чувствую неприязнь с её стороны, хотя ответственна и за её смерть. Это наталкивает на мысль, что далеко не все ведьмы помнят события несуществующей ночи. Порядка часа мы не обмолвились и словом. Затем тёплый свет факелов сочился из чащи, потрескивая на лёгком ветру. Я услышала стук вилок о тарелки, разливающиеся напитки и нескончаемый гомон вельмож. Упитанные, толстощёкие, пальцы устланы печатками. Мы прошли вблизи, и между мной и свиной рулькой снова пробежала искра. На этом приятная часть пиршества для меня закончилась. Я ожидала чего угодно. Что меня свяжут и бросят в костёр. Заставят голой танцевать на углях, развлекая толстосумов. На что хватило моей фантазии, на то я и подписалась. Но... впервые я осознала, насколько ограниченно фантазирую. Рене подвела меня прямо к возвышенности, где мне уже доводилось сидеть. Место Верховной. Мари увидела нас, но не стала отвлекаться. Челюсть у меня обвисла. Верховная величественно сидит на своём троне, в руках у неё обмякла пропавшая разведчица, в чём мать родила. И захлёбывается то ли от стыда, то ли от экстаза. Видит меня сквозь пелену и заикается, пытается прикрыться, отгородиться от происходящего. Пальцы Мари внутри творят, что хотят. По ним стекает вязкая жидкость. Верховная хватает её за шею и несильно прикусывает. Еле слышно Петра шевелит губами «не смотри», сглатывает слюну и двигается уже преимущественно сама. Я отвожу взгляд и пропускаю конец этого акта. Зато слышу. Если выживем, мы с Петрой вряд ли сможем смотреть друг другу в глаза. Если, конечно, мне не предложат занять её место. Разорвав мою психику в пух и прах, Мари, тяжело дыша, подозвала Рене и вручила Петру ей. Последняя глаз не могла открыть, только вздрогнула, когда ведьма подхватила её на руки. Вытерев руку о клочок знакомой рубашки, Мари поправила причёску и подвинулась, похлопав по лежаку. Я, конечно, села рядом. Но не знала, как отреагирую, если она полезет ко мне с такими намерениями. Что-то я не припоминала у прошлой Мари таких склонностей. Не слишком ли яркое приветствие она организовала? — Извини, думала закончить пораньше, — пропела рыжая бестия. Я промолчала. — Мы можем просто насладиться торжеством, или ты всё-таки спросишь меня, о чём хочешь. К сожалению, вопросов было слишком много. Возможно, не стоило задавать их, надеясь на честные ответы. Но среди прочих нашёлся такой вопрос, на который не было смысла лгать. — Почему я ещё жива? — А, это, — вопрос её не впечатлил, — если бы они помнили то же, что и мы, тебя бы уже развеяли по ветру. Это проясняло некоторые моменты. Но почему только Мари помнит о том, что произошло на прошлом шабаше? Если это я такая интересная, отмотала время назад, то и её должно было посетить беспамятство. Чем больше я думала, тем дальше становился постыдный облик Петры. От разврата остались только приторный запах и влажное бедро Мари. Это почти не мешало мне думать. — Я недолго жила на поверхности, дела никак не шли, — вдалась в прошлое ведьма. — На скопленные деньги мы с сестрёнкой еле выживали, но в Подземном городе на эти же деньги могли жить хорошо. Поэтому я вернулась в тот дом, и однажды утром, смотря в зеркало, увидела, как умираю. Это мой самый сильный дар — видеть скрытое. Но скрытое будущее я вижу впервые. Как тебе это удалось… Столько восхищения было в её глазах, что мне стало не по себе. Я умерла не лучшей смертью, с огромным сожалением, но умерла же. Как вернулась к жизни и как вернулась в прошлое — это один и тот же вопрос или разные? — Ты не знаешь, — словно читала меня Мари. Дурацкая способность, ничего не скроешь. — Но этот раз не похож на предыдущий, не находишь? Ты не мессия. У тебя никогда не было причин вредить нам. — Вообще-то, — поправила я, — одна из вас заточила меня в подвале. Я два года света белого не видела. А что она со мной делала — любая смерть покажется милосердием. — Да брось, — развалилась на лежаке Мари. — Из-за одного неудачного урожая пахарь не сжигает поле. Ты слишком остро реагируешь. Мари едва не вывела меня из себя. Это я-то из мухи слона делаю? У меня есть тысяча и одна причина ненавидеть ведьм. Взять хотя бы, что она тут с Петрой вытворяла. Я чуть не ослепла, а бедняжке только терапию проходить после такого. Я собралась с мыслями. — Что ты хочешь от меня? — и уточнила. — Когда заявится Эрвин, что ты хочешь, чтобы я сделала? — Я приму его предложение о сотрудничестве, — «обрадовала» меня Верховная, но я же не об этом спрашиваю. — Предоставлю столько ведьм, сколько в моём подчинении. Но ты останешься здесь. — Посмертно? — Вот уж нет, — покачала она головой. — У меня большие планы на тебя. — А можно приоткрыть занавес тайны? — начинала я потихоньку беситься. — Не все тут могут видеть сокрытое... — Если научиться использовать твою силу, можно попробовать вернуться в далёкое прошлое. Точнее, в определённый отрезок. Я хочу, чтобы ты перенеслась во времена существования племён, к ведьме-прародительнице. — К кому-кому? — притворялась я глухой. Что, блять, я должна была понять из этого? — К ведьме, создавшей титанов, — очень удивилась Мари. Как будто каждой ведьме с пелёнок это рассказывают. А мне не то, что не говорили, так ещё и пелёнки не меняли. Что-то обрушилось внутри меня. Но голос разума зачитывал мантру: «Эрвин ни за что не должен узнать». Если титаны — дело рук какой-то полоумной ведьмы, я готова убить каждого, кто знает эту правду. Вся эта хрень со стенами, ненасытными титанами из-за одной единственной суки. — Ты же не думала, что они из воздуха появились, — посмеялась Верховная; я не смеялась. И не скоро засмеюсь. Почему натворила дел незнакомая ведьма, а я всё равно чувствую себя соучастницей? — Господи, — прикрыла я лицо, вдавливая глаза в череп. — Здесь это не уместно, — поражала легкомыслием Мари. Она совершенно не такая, какой я её знала. Словно Дьявол выполз из ада, ради одного единственного разговора по душам. — Лучше бы я этого не знала, — не побоялась сказать я. У меня и без того всё на лице написано. — То есть, как это я попаду туда, где не существует моего тела? То, что план притянут за уши, Мари и сама прекрасно понимала. И зачем ей сдалась эта экскурсия в древность, я даже слушать не желала. Я банально не хочу оставаться с ней. Но обмен чертовски выгоден одному небезызвестному командору. Он с радостью пойдёт на это. И, наверное, я не вправе его за это винить. — Что ж, если это облегчит твои муки совести, достоверно известно, что это произошло не по её воле. Или не так, как того хотела она. Потерявшие контроль ведьмы, перерождаются Бедствием. И это вторая причина, почему тебе лучше остаться здесь. Я хочу своими глазами увидеть, как зародится Второе Бедствие. А план-то заебись. Заполучить оставшуюся часть сил Бафомета и снести всё к херам. Где подписать? — Я ещё многое могу тебе рассказать, ты не пожалеешь, — убедительно слагала Мари, но я не слышала. Не поспевала обрабатывать информацию или тупо закончилось место на накопителе. Захотелось встать и уйти. Я определённо не знала о ведьмах ни-че-го. Блаженное неведение. Блаженный подвал… дёрнул чёрт выбраться из него. Но зерно благоразумия, очень маленькое, в её словах нахожу. Если я бомба замедленного действия, лучше поубавить страстей в моей жизни. И уж точно держаться от разведки подальше. Но никто ведь не может точно сказать, стану я этим Бедствием или останусь просто Мави-недоведьмой. Бафомет с рождения готовил меня к приемничеству, и нет ощущения, что я не в силах справиться с его треклятыми грехами. Как стал человеком, так только и делает, что избегает опасности. Хочет пожить как можно дольше. И такими темпами переживёт нас всех… Нам бы его благоразумную трусость. — Что ж, уладим формальности, — переключилась Мари на гостей. Застолье больше не вызывает у меня аппетита, но я издалека вижу открытую бутылку с вином и не долго думаю. — Куда ты? — возмущённо встаёт Мари, но не успевает меня схватить. Общество ненадолго затыкается, кроме мужика с рабыней на цепи. Спиной он не видит меня, и не подозревает, насколько ему не повезёт. Я хватаю бутылку со стола и пью с горла, пока ко мне не вопрошает Ханджи. — Мави? — я поперхнулась и остатки вина во рту оросили ближайшую залысину гостя. Надо же было заявиться прямо сейчас. Не минутой позже. — Блядство, — мне нечего было добавить, я развернулась и пошла обратно к Мари, произведя сильное первое впечатление о новой ведьме шабаша. И оставив своих добрых друзей в полном негодовании. Что бы они сейчас не увидели, им не понять, как сильно пол часа наедине с Верховной влияют на мозги. А мне грозит много времени проводить в её обществе. Может, мы даже станем любовниками, я уже ничему не удивлюсь. — Ну что за эгоистка, — ворчала Мари, глядя на почти пустую бутылку, — только о себе и думает, — и потянулась ко мне, нацелившись на губы. — Я слишком трезва для этого, — обломала я девушку, отодвинув от себя. — Эх, подождём, — вальяжно расправила плечи Мари. Рыжая конопатая девчушка из Подземного города. Сидела в метре от меня и в наглую разглядывала. Не пялилась так, как когда я заявилась без одежды. А сейчас не спеша изучала. Может, даже ностальгировала. Я следила, куда устремляется её испытывающий взгляд. Понимает ли она, что не интересна мне в этом плане? Особенно после увиденного. Нет, спасибо. Я не возбудилась, у меня там, можно сказать, наоборот, всё пересохло. Наш безмолвный разговор прервала ведьма с шабаша. Она несла в руке бокал с вином для Верховной. И точно не знала, можно ли нас прерывать. Мы одинаково смирили её чванливым недовольством. У одной недотрах, другая смертельно устала. Или невозможно смотреть сверху вниз без заносчивости. Сжимая чашу, она оставила меня и вышла к гостям, требуя внимания. — … и поприветствуем наших особых гостей, — на этой фразе я допила живительную водицу и поставила бутылку на землю. Затем крепче ухватилась за горлышко и прикинула: Мари стоит ко мне спиной, шандарахнуть её по голове пустой бутылкой — раз плюнуть. А потом бежать и бежать, пока она не опомнилась. Пнув бутылку ногой, я развалилась на лежаке. Она во всём права, нет причин буйствовать или сопротивляться. Мари, по сути, никого не тронула. Капрал и Ханджи живы, Петра почти цела. Никто из присутствующих не приложил руку к моему плачевному положению два года назад. Она лишь приоткрыла взгляд на вещи, которых я не понимала. Оставшись с ней, я буду в плюсе. — В знак признательности за приглашение примите этот подарок, — выступил Эрвин, отдавая мешочек в руки Ханджи. Она точно не ожидала увидеть Мари во главе шабаша. И я её прекрасно понимаю. — Кто бы мог подумать, что мы так скоро встретимся снова, — явно позволила себе лишнего командир, протянув Таро ручной работы. — Это хороший подарок, — не заглянула она в мешочек, так ещё и откинула его мне. Как шутовской дуэт мы хорошо скооперировались. — Похоже, у вас есть ко мне важное дело, — растягивала и без того длинную ночь Верховная. И Эрвин не медлил с ответом. Изложил всё как на духу. И о несомненных плюсах поддержки его самого. Не последний человек распинается. Мари выслушала до конца и торжественно сообщила о заключении нового сотрудничества. Всё как в сказке. Исход, которого не могло быть, но вот, это происходит. — Я отправлю в ваш штаб самых способных из нас, — заверила Мари, и он спешно поблагодарил. — Но взамен прошу предоставить Мави мне. «Вообще-то я не его собственность и сама себе предоставлена». Но его ответ, на который я всё-таки надеялась, был важен. Я сосредоточилась на еле слышном дыхании, и когда Эрвин поднял голову, глаза выдали в нём того, кто чаще всего на шаг впереди меня. — Хорошо. Я снова откинулась на лежаке. «Ну что же вы, продолжайте делать вид, что меня здесь нет»! — Прекрасно, — искренне радовалась Мари. — Поднимем бокалы. Я, наконец, ощутила накатившую волну опьянения. Как раз вовремя, мне охота пригубить ещё одну бутылку. Но страшно. Стоит расслабиться, и мной обязательно воспользуются. Мне же лучше до конца совместной жизни с Мари оставаться трезвой. Не хочу однажды проснуться с другой ориентацией. Отбросив эти мысли, я заметила, как на жертвенник ведут тело с мешком на голове. Но я-то это тело уже видела, меня не обманешь. Эти шрамы, синючий засос на шее… — Эй, — одёрнула я Мари, — почему там Петра? — А кто ещё там должен быть? — не понимающе уставилась ведьма. — Да кто угодно, кроме неё, — шептала я, чтобы нас не услышали. — Мави, — вздохнула она, — я что угодно для тебя сделаю, но ты просишь невозможное. Для демонов время не существует. Она уже принесена в жертву, и то, что ты отменила это здесь, не отменяет это там, у них. Другая жертва просто не подойдёт, — разъясняла она как для умственно отсталой. Когда я ничего не смогла ответить, она снова обратилась к командующему разведкой, спускаясь к алтарю. — Мы получаем силу в обмен на жертву. Иногда наши руки в крови, но это вынужденная мера, чтобы укрепить наши связи с иным миром. Раз в году мы почитаем пантеон демонов. Теперь сила, дарованная высшими существами, будет служить на благо людям. Одна жертва в обмен на тысячи спасённых. Конечно, в таком контексте, не так уж жалко зарезать невинную девушку. Неужели им плохо видно? Или они, правда, не узнают эти шрамы? Это мне они бросаются в глаза: я знаю, что это Петра. Но они даже не потрудятся напрячь зрение. Рядом валяется её одежда, и я решила провести обыск, получив неожиданный результат. Маленький складной нож. Пригодится, если ко мне снова полезут с сомнительными предложениями. Вернулась обратно на своё место, в то время как Верховная тоже обзавелась ножом. Ритуальным. «Она могла соврать мне», — пронеслось в мыслях. Как я могу снова допустить ту же смерть? В этот раз у меня нет такого Андерса, который умер бы вместо неё. Я и без того в черном списке смерти, перехитрить её ещё раз — короткий путь на дальний сложный. Билет на тот свет в первом классе. «Ну, хотя бы не я её убью», — смирилась я с таким раскладом. Мари удивительно долго возилась с воззванием к Киридису, а затем вертикально полоснула Петру ножом, прямо между грудей. Набранную кровь она поставила на алтарь. И на помост снизошёл адский маркиз верхом на коне. Я выглянула, чтобы лучше разглядеть реакцию Ханджи и Эрвина. Они никогда не видели этих существ. К несчастью, обличье Киридиса слишком напоминает человека. Его выдают лишь неестественно жёлтые глаза. Этого недостаточно, чтобы показать всё безобразие подобных порождений. Но достаточно, чтобы Эрвин распахнул глаза от леденящего ужаса. Уверена, к такому его жизнь в стенах не готовила. Он знает, как убить титана. А как убить это создание известно одному только Богу. Петра тяжело дышала, продолжая терять кровь, а Мари собиралась перейти к желанию. Возможно, хотела продемонстрировать командору Смиту, на что способна. Если бы мне снова пришлось пройти через это, что бы пожелала я? «Разумеется, её голова, летящая с плеч — лучшее желание из всех возможных», — шутливо подумала я, и Киридис замахнулся, лишив меня дара речи, а Мари — головы.