Капитан Риччи

Плаванье проходило превосходно – ни бурь, ни попыток бунта, ни даже драк между штурманом и старпомом. Риччи пребывала в прекрасном настроении, стоя на корме и оглядывая море, пока на мостике не появились двое. – Есть кое-что, что вам следует знать, капитан, – сказал Стеф. Юлиана, стоящая за его спиной, кивнула. Риччи научилась распознавать неприятности, когда они появлялись перед ее носом. – В мою каюту, – распорядилась она. Там существовала хоть какая-то вероятность, что их не подслушают. – Это по поводу запасов продовольствия, – сказала Стеф, разваливаясь в ее кресле. – Вы двое следили за погрузкой и доложили, что все в порядке! – Не повышайте голос. – С качеством, – вставила Юлиана. – Проблема с количеством. Плати мы наличными, не было бы проблем, но когда оставляешь векселя, и не от своего имени, не следует давать повода заподозрить, что вы вовсе не везете груз какао в Сент-Джорджес с командой из десяти человек. – На сколько дней нам хватит припасов? – Я уточнила у Берто, – подняла руку Юлиана. – До Тортуги, по его подсчетам, если не стихнет ветер. У нас ведь есть еще припасы индейцев. Но вот воды у нас не так много. «Отлично, еще и Берт в курсе. Хотя его все равно пришлось бы посвящать». – И насколько нам хватит воды? – На неделю. Максимум. «Можно дойти галсами до ближайшего берега. Но он испанский. А флот Картахены, наверняка, еще ищет нас. И никаких островов поблизости». – Значит, найти и ограбить какой-нибудь корабль для нас жизненно важно. – Все равно вы не собирались появляться на Тортуге с пустыми руками, не так ли? – улыбнулся Стеф. *** Риччи установила себе срок, по истечении которого они, не встретив корабля, повернут к земле, чтобы попытаться набрать воды. Они заметили корабль, идущий встречным курсом за тридцать четыре часа до его истечения. Однако, Риччи ликовала недолго – лишь до тех пор, пока не разглядела в подзорную трубу полощущийся на мачте маленького судна, называющегося «Голубь», английский флаг. – Нам тоже надо поднять флаг, – напомнил ей Берт. – Лучше всего такой же. «Разве у меня на борту не многовато англичан для того, чтобы на него нападать?» – подумала Риччи. – Но если мы ввяжемся в драку, отступать будет поздно!» – Поднять английский флаг! – распорядилась она. – Курс на сближение! Приготовить пушки! Готовьтесь дать им сигнал лечь в дрейф и поднять черный флаг! – Почему бы не сделать этого сразу? – спросил Стеф. – К чему маскировка? – Хочешь пару дней заниматься погоней? Если откроемся раньше времени, спугнем их. – Один мой… знакомый пират говорил, что если поднять флаг слишком поздно, то люди не успеют испугаться и ввяжутся в драку. – Думаю, драки нам в любом случае не избежать, – пожала плечами Риччи. – Мы не выглядим опасными. Но я рассчитываю, что, убедившись в нашем численном преимуществе, они сдадутся. Она посмотрела вниз на деловито суетящуюся команду. Судя по сноровке, проявляемой людьми Кинна, это был далеко не первый абордаж в их жизни. – Ведь это английский корабль, – вслух подумала Риччи. – Почему это не беспокоит никого из них? Мэла? Тебя, наконец? – Большинство из них маргиналы и отбросы общества, которые сбежали из страны, когда явственно тюрьмой запахло, – ответил Стеф. – Им нет разницы, резать глотки соотечественникам, испанцам или кому-то еще. – Ты и себя к таким причисляешь? – хмыкнула Риччи. – Как ни грустно признавать, да. Я сделал достаточно, чтобы этот абордаж мало добавил к списку моих прегрешений. Но, несмотря на все это, я не оставляю надежды когда-нибудь вернуться в Англию и вернуть себе доброе имя. – Что ты натворил в Англии до того, как решил сбежать в новый Свет? – Ничего. Просто мне стало скучно учиться в колледже, и я сбежал из дома на поиск приключений. – Серьезно? – не поверила Риччи. Стеф кивнул с самым честным видом, не прибавив ей веры в свои слова. – А почему принадлежность этого корабля не беспокоит вас, капитан? – спросил он. – Я же не англичанка. – Ах да, совсем забыл! Вы так хорошо говорите по-английски, никогда не слышал у иностранки такого чистого выговора. – Я прожила в Англии несколько лет, – ответила Риччи, судорожно припоминая, не лгала ли она кому-нибудь что-то противоречащее. – Я старше, чем кажусь. – Никогда бы не подумал, – хмыкнул Стеф. – Раз ты можешь с легкостью убивать англичан и грабить английские корабли, почему ты так реагируешь, когда Берт говорит об Англии что-нибудь… непохвальное? Я понимаю, что он все еще считает себя испанцем, но ты за столько лет скитаний должен был избавиться от этого атавизма. – Я родился в Англии, и имею полное право говорить о ней и о своем короле все, что захочу. Но не какому-то католику хаять мою страну! – Резонно, – кивнула Риччи. – Как я сразу не догадалась? *** «Барракуда» подняла черный флаг и выстрелила ядром поперек курса «Голубя», призывая того лечь в дрейф, но на шхуне, как и предсказывала Риччи, не послушались. Три пушки торговца выстрелили в сторону пиратов. Только одно ядро достигло цели, ударившись о корпус «Барракуды» где-то в районе ватерлинии, но оно не заставило бриг замедлить ход или накрениться, так что Риччи сочла повреждения несущественными. В ответ «Барракуда» выстрелила картечью из всех десяти орудий правого борта, произведя панику и хаос на палубе «Голубя». Мастерство пиратских канониров сильно недотягивало до флотского уровня, так что перезарядки пушек не стояло в их плане, и следующим шагом был абордаж. Риччи не ожидала больших проблем – часть защитников корабля была уже мертва, а оставшаяся парализована ужасом. «С другой стороны, доведенные до отчаянья люди могут сражаться до последних сил». – Собираетесь возглавить абордаж? – спросил ее Стеф. «Если меня убьют на глазах у всей команды, а я не умру, это будет конец моей пиратской карьеры. Но, с другой стороны, кому в бою будет дело до того, смертельно ли ранили меня или нет?» – Да, – ответила Риччи, перезаряжая пистолет. Она не стала дожидаться, пока перекинут криво сколоченный абордажный мостик, а схватила одну из веревок и оказалась на вражеском корабле в первых рядах. Рядом с ней опустился Стеф. Риччи оглядела палубу, и мачты, покрытые кровью и следами от картечи, сбившиеся в кучу остатки команды, и объявила: – Мы сохраним вам жизни, если вы сдадимся прямо сейчас! Хотя это и было не в обычаях пиратов – проявлять милосердие, после того, как стрельба началась. – Даю вам три секунды! Раз! Два! – Мы сдаемся! – прокричал кто-то из команды торговца. Очевидно, он и был капитаном, потому что никто не стал спорить. Все побросали оружие. Риччи подняла руку, останавливая своих людей. – Стеф, возьми Юлиану и пару человек и осмотри трюм. Решите, что нам забрать на корабль, – распорядилась она. – Берт, мы с тобой проверим каюты. Вы, – она ткнула пальцем в капитана «Голубя», – пойдете с нами. Корабельная касса оказалась небогатой. Они пересчитали монеты, и Берт занес их сумму в журнал. – Посмотрим, нет ли чего ценного в каютах, – вздохнула Риччи, не особо на них рассчитывая. Но капитан почему-то затрясся от волнения. – Послушайте, – начал он, с тревогой заглядывая им в глаза. – У меня на корабле есть один пассажир. Вы должны гарантировать его безопасность. Вы ведь обещали сохранить жизнь всем, кто на корабле! – Разумеется, – усмехнулась Риччи. – Мы не станем его трогать, если только он не попытается нам помешать. Она не ожидала неприятностей от того, кто был настолько труслив, что даже не поднялся на палубу, но очень надеялась, что он везет с собой что-нибудь ценное. В указанную им капитаном каюту Риччи вошла, положив руку на рукоять сабли и ожидая ловушку, но взгляд ее нашел не пару вооруженных сидящих в засаде ребят, а туалетный столик и кресло, заваленное кружевными накидками, платками и другими предметами женского туалета, которые Риччи видела впервые в жизни, но выглядело все это очень дорогим. «Надо прихватить что-нибудь Юлиане в подарок. Она будет в восторге». Наконец, Риччи нашла глазами хозяйку всех этих роскошных вещей – юную и очень красивую белокурую девушку, сидящую за столиком у окна и читающую книгу, словно кровавая битва на палубе вовсе ее не касалась. «Она выглядит настоящей богачкой. Похоже, мы сорвали джек-пот!» – Кхм, – кашлянул Берт. – Леди, пожалуйста, обратите внимание… – Дамочка, отвлекитесь и выдайте нам все ценное сами, – вмешалась Риччи. Девушка подняла на них ярко сверкающие синие глаза. – Ведите себя прилично! – произнесла она так, словно лично распоряжалась всем на этом корабле. «Кажется, она совершенно не понимает ситуацию». – Корабль захвачен, и все вы мои пленники, – объявила Риччи. – Включая вас, дамочка. Так что командовать будешь в своем доме, а здесь слушай меня. – Вы не имеете права так со мной обращаться! – выкрикнула она, вскакивая со стула. – Я Марсия Вальмонд! Знаете, что с вами сделает мой отец?! – Понятия не имею, – честно призналась Риччи. – И не собираюсь это выяснять. Просто сиди тише мыши, чтобы мне не пришлось отбивать вас от команды. И расставайся с деньгами по-хорошему. – Я дочь лорда Вальмонда, губернатора Порт-Рояла! – Я не собираюсь с вами ссориться, просто отдавайте монеты и драгоценности. – Сделайте так, как они говорят, мисс Вальмонд, – попросил капитан. – Это всего лишь деньги. Жизнь дороже. – Вы просто сдались пиратам?! – с возмущением вопросила та. – Вы должны были защищать корабль до конца! – От того, кто даже не умеет держать оружие в руках, такое смешно слышать, – заметила Риччи. – Похоже, вы несговорчивая дамочка, ну так нам не составит труда перетряхнуть ваш багаж самим. А если не захочешь сидеть тише, мы тебе рот заткнем. «Я бы с удовольствием разукрасила тебе мордашку, но отдавать своим людям… это создаст слишком опасный прецедент». Марсия Вальмонд сорвала с шеи жемчужное ожерелье, вытащила из ушей рубиновые серьги и швырнула всем этим в Риччи. – Забирайте и уходите! – Не так быстро, дамочка, – хмыкнула Риччи. – Сначала мы заберем из этой каюты все ценное, а потом – все ваши припасы. – Оставьте нам хотя бы провизии на то, чтобы добраться до ближайшего порта! – попросил капитан. – И сколько вам до него? – Два дня пути. – Я предупрежу старпома, – кивнула Риччи, повернувшись к дверям. Она оставила Марсию Вальмонд за спиной, но ей даже не пришло в голову, что это может быть небезопасно. – Вы не посмеете нас ограбить! – выкрикнула та в спину Риччи. – Я капитан пиратов, – хмыкнула Риччи. – Я не собираюсь обращать внимание на мнение дамочки-белоручки. Она уловила движение за спиной, за которым последовали выкрик, возня и стук. Риччи резко развернулась и увидела Марсию, пытающеюся вырваться из рук Берта, лежащий на полу кинжал, выпавший из ее руки и полные ужаса глаза капитана «Голубя». Осознание того, как легко могли быть похоронены все ее планы, испугало и разозлило Риччи. Ярость так исказила черты ее лица, что вздрогнувшая от ужаса Марсия замерла и больше не обронила ни слова. – Это покушение… – Простите ее, пожалуйста! – взмолился капитан. – На капитана! – отмахнулась от него Риччи и дернула саблю из ножен. Та, к ее досаде, застряла, так что эффекта не получилось. – Вытащи ее на палубу, Берт! – выкрикнула она, распаляясь еще больше. – Я ее повешу! Или отдам команде… Или повешу… Но Фареска не спешил выполнить приказ. – Вы не пострадали, капитан, – произнес он. – За это тебе спасибо, – Риччи выдохнула и поняла, что хватила лишку. – Но я не могу спустить ей с рук попытку меня убить! – Подумайте, в каком случае ваше достоинство страдает больше, – быстро произнес штурман. – Если об этом случае знают четыре человека. Которые молчат. Или четыре десятка. Которые не станут. В его словах имелся смысл. Риччи задумалась, переводя взгляд с Фарески, в темных глазах которого таилась странная решимость, на Марсию, в чьем взгляде остался затаенный вызов. «Только потому, что ты не могла причинить мне того ущерба, на который рассчитывала. И потому, что этого хочет Берт почему-то». – Если кто-то за пределами этой каюты узнает об этом, будет больше, чем один мертвец, – предупредила Риччи. – Отпусти ее. Больше не совершайте глупостей, дамочка. Они не стали обыскивать каюту слишком тщательно. Просто вывернули на пол содержимое дорожного сундука и забрали кошелек, туго набитый золотыми монетами, а также шкатулку с драгоценностями. *** – Я знаю, что ты сделал это не из-за беспокойства о моей репутации, – сказала она Берту, когда они вышли в коридор, оставив капитану и Марсию. – К сожалению, мы покинем корабль через час, и ты ее больше не увидишь. Жаль, что ты не сможешь получить награду. – Я сделал это не ради вознаграждения, – сказал он. – Конечно, – хмыкнула Риччи. – Исключительно из рыцарского беспокойства о даме. И поэтому ты сделаешь еще одну вещь. Фареска недоуменно нахмурился. – Ты сам понимаешь, что начнется, если команда о ней узнает. Мне этого тоже не хочется. – Никто не знает о ней. Если только матросы этого судна не проболтаются. – Им сейчас не до нее. Но если мы с тобой держимся версии, что на корабле нет и не было никаких женщин, то как мы объясним это? Она кивнула на шкатулку в руках штурмана. Фареска не был обделен умом. – Вы хотите утаить от команды часть добычи. – Мы хотим, – поправила его Риччи. – Небольшую. Но очень компрометирующую часть. Берт рассуждал не больше секунды. – Нам надо избавиться от шкатулки, – сказал он. – Спрятать украшения при себе. Никому не показывать, пока мы не доберемся до Тортуги. Там можно их обменять. – Ты умный парень, Берти, – улыбнулась Риччи. – Так и поступим. *** Море медленно темнело, и светлая полоса на горизонте делалась все уже. Черной точкой на ней выделялся «Голубь». Они впятером, стоя на мостике, следили за ним в быстро наступающих сумерках. – Теперь у нас хватит припасов до Тортуги, – сказала Юлиана. – Даже если плаванье затянется. – И теперь мы уже настоящие обстрелянные пираты с испачканными в крови руками, – добавил Стеф. – Хорошо бы, чтоб все сражения были такими, – простодушно заметил Мэл. – Было бы неплохо, – согласилась Риччи. – Но испанцам действительно будет, что терять. – Тебе стоит перестать бояться убивать людей, – заметил Стеф. – Это только в первый раз сложно. Ну, и во второй немножко. А потом привыкаешь. – На Тортуге только начнется все, самое интересное, – сказала Риччи. – Не можете дождаться, капитан? – улыбнулся Стеф, и в его глазах даже не читалось насмешки. – Изнываю от нетерпения, – ответила она и с некоторым удивлением вдруг поняла, что почти не врет. «Какой парадокс», – подумала она. – «Я вроде бы как хочу безопасности и комфорта, но как только моя жизнь входит в спокойное русло, я нахожу какой-нибудь способ ее усложнить. Наверное, это из-за того, что в этом мире нет ни литературы, ни телевиденья – я не могу получить суррогат приключений, и приходится употреблять их в чистом виде». Риччи сама не до конца понимала, что так привязало ее к сомнительной идее ограбления Панамы. Она могла бы отказаться от мифического золота, не потеряв почти ничего. Но только желание завладеть сокровищами удерживало возле нее четырех людей – Мэла, Юлиану, Стефа и Берта. Пока она ведет их к богатству, они борются за ее благосклонность и прислушиваться к ее мнению. Погоня за чем-то столь значительным и труднодостижимым, как Панамское золото, выделила ее из рядов пиратов, сделала уникальной и загадочной личностью. Впервые ей не просто удалось присоединиться к какой-то компании, а создать и возглавить ее. Впервые в жизни она обзавелась командой – готовыми по ее слову убить и рисковать жизнью людьми – и не готова была с ней расстаться.