Капитан Риччи

Солнечное и ясное утро играло музыкой по радио и пахло свежей выпечкой. Оно было бы замечательным, если бы не необходимость садиться за руль и провести следующие четырнадцать-пятнадцать часов в дороге. «Надо докупить к солнечным очкам кожаную куртку и бандану, чтобы логически завершить образ дальнобойщицы», – подумала Риччи, потягиваясь на крошечной веранде арендованного ими вчера домика. – Ты могла бы научить меня управлять машиной, – сказал Стеф, прикрывая дверь и выглядя отвратительно бодрым. – Это сложно, – отмахнулась Риччи. – Займет слишком много времени, а его у нас нет. – Не намного сложнее, чем обучиться верховой езде, думаю, – самоуверенно заявил он. – Эти педали – те же шпоры, а эта круглая штука… руль – по сути те же поводья. Это было очень упрощенное понимание системы управления автомобилем, но Стеф явно не зря провел время на переднем сидении. Для удержания которого за собой использовал весь авторитет старшего помощника и арсенал грязных трюков, включающий в себя такое грозное оружие, как флирт. – Почему ты хочешь научиться водить? – спросила она. – Мы могли бы тогда управлять машиной по очереди, – заговорил Стеф, доброжелательно и убедительно, как всегда, когда хотел добиться своей цели. – Мы могли бы проезжать больше, и при этом ты бы меньше уставала. «Едва ли я смогу расслабиться и отдохнуть, когда за рулем сидит человек, впервые увидевший автомобиль два дня назад», – подумала Риччи. – Это единственная причина? Серьезно, Стефи? Почему я должна научить вождению тебя, а не Берта? Или Мэла? Может, Юли справиться лучше? Все трое были усидчивее, внимательнее и более склонны воспринимать ее в качестве наставника, но никто из них не выразил желания научиться водить и не провел параллелей с верховой ездой. «Руль и педали – это только база», – подумала Риччи. – «Есть еще куча нюансов – датчики, знаки, другие машины». – Ладно, – хмыкнул Стеф с видом «ты меня раскусила». – Эта опасная тяжелая железная штука, и я хочу научиться управлять ее потому, что…. потому что это круто! – Когда ты подцепил это слово? – Ты постоянно его повторяла, помнишь? «Ну, может, иногда…» – И теперь я понял, что оно означает! Склонность Стефа к позерству обернулась достоинством. Она заглушала страх перед незнакомыми вещами, а страх был первой проблемой, которую предстояло решить, если она хотела посадить за руль кого-то из команды. Возможно, более важной, чем необходимость запомнить функции всех датчиков. – Хорошо, – сказала она. – Пока на улицах нет никого, кого ты можешь сбить, я поучу тебя основам, и если все будет хорошо, то за городом пущу тебя в самостоятельное плаванье. Но если решу, что ты не справляешься, сегодня же начну учить Берти. Судя по глазам Стефа, он оценил серьезность угрозы. *** Она посвятила все утро тому, чтобы научить Стефа основам: умению держаться в пределах полосы, не задевая столбов и деревьев, и останавливать машину по крику «Стоп!». – Ты помнишь, где мы были, когда ты нажал на педаль тормоза? – спросила она, когда торможение состоялось. – Вон у того дома, – ответил Стеф. – Эта штука не замрет быстрее. Вот первое, что ты должен учесть, когда садишься за руль. Она двигается быстро, но вмиг остановиться не может. И чем быстрее ты двигался, тем больше времени займет остановка. – Инерция, – кивнул он. – Так же, как и у корабля. Она так же своенравна и прекрасна, как «Барракуда». А у нее есть имя? – Машинам не дают имен, – ответила Риччи. – Только номера. Их слишком много. – Ее владелец как-то ее назвал. – Пикапом? Это не имя, это тип. Все машины с таким кузовом называются пикапами. – Но этот мы можем назвать «Барракудой Второй»? – Кто нам запретит? Только на борту этого писать не надо. Трогайся с места, вернемся к гостинице. – Когда ты дашь мне управлять ей? – спросил Стеф, справившись с зажиганием всего со второй попытки. – Можно я поведу сейчас, когда мы выедем? Можно? Он на удивление быстро учился для того, в чьей памяти не имелось даже обрывков старого опыта, как у Риччи, и ни малейших представлений о том, как устроена дорожная система. Конечно, он умел управлять кораблем, но в таком случае логичнее было бы учить Мэла или Берта. Но все же Риччи не жалела о том, что выбрала Стефа. Слишком искренним был восторг в его глазах. Но хоть Стеф и проявлял завидные успехи, Риччи не спешила выпускать настолько неопытного водителя в хаос и суматоху оживленной дороги. – Нет, – решительно сказала она. – Тебе еще слишком многому надо научиться. – Но разве ты не все мне рассказала? О ящике с огнями разного цвета…. о белых полосках на дороге… о красных знаках… и о том, что нельзя задевать другие машины. И я внимательно смотрел за всем, что ты делала. – Этого недостаточно, чтобы водить в городе. У тебя нет инстинктов водителя, и твои реакции слишком медленны. Всю дорогу до мотеля Стеф убеждал Риччи, что его искусство вождения уже практически безупречно, но она осталась непоколебима. Стефу требовалось больше практики. Ей самой, по-хорошему, требовалось больше практики – ни один учитель не выпустил бы человека с ее знаниями на дорогу, и она рисковала всеми их жизнями, садясь за руль. В мотеле их ждала уже порядком нервничающая команда. – Я думала, что эта жуткая женщина до вас добралась! – воскликнула Юлиана, как только они вошли в комнату. Берт и Мэл опустили направленные на них кремниевые пистолеты. – Вы сказали, что вас не будет полчаса, а уже почти полдень. Где вы были? – Немного заблудились, – буркнула Риччи. Все улочки в этом городишке выглядели совершенно одинаково, и они действительно слегка заплутали на обратном пути, но все же вернулись до времени выписки, так что по ее мнению все было в порядке. – Мы волновались, – сказал Берт, убирая оружие. – Предупреждайте, если уходите надолго, капитан. Мы все должны быть настороже. Она ожидала, что Стеф быстро разочаруется и сдастся, после чего они вернутся к команде, которую она не предупредила, чем они займутся, чтобы не ставить его в неловкое положение. Но поскольку Стеф превзошел себя, в тайне больше не было смысла. – Я учила Стефа водить машину, – сказала она. – И мы слегка увлеклись, извините. Вторую часть фразы она могла бы и не произносить, потому что, если кто-то и услышал ее, то явно не осознал. – Водить машину?! – это прозвучало одновременно растерянно, изумленно и недовольно. Они признавали эту способность за ней, относя ее к тому же уровню, что управление погодой или человеческими разумами, но желание Стефа перенять это колдовство вызвало бурю эмоций. – Ты серьезно пытаешься научиться управлять этой грохоталкой, Стефи?! – воскликнула Юлиана, не скрывая восхищения. Она всегда готова была восхищаться Томпсоном – из-за малейшего пустяка, но на этот раз Риччи признавала, что тот достоин доли обожания. Стеф сдержанно кивнул, при этом просто светясь самодовольством. – Надеюсь, вы не собираетесь сажать его на водительское место? – пробурчал Берт. – Он нас всех угробит. Томпсон послал ему свою фирменную «я круче всех» улыбку. Несмотря на слова, в глазах Берта было куда больше уважения, чем недовольства. – Мы видим, что тебе тяжело, Риччи, – сказал Мэл. – Но… думаешь, он справится? – Разумеется, – заявил Стеф уверенно. – Кэп сказала, что у меня прекрасно получается. Риччи вздохнула. Получилось очень громко, и все перевели взгляд с героя дня на нее. – Послушай,– начала она, стараясь не смотреть в его разочарованные глаза. – Если бы ты родился в этом мире, то лет в двенадцать, наверное, уже угнал свой первый автомобиль, а к этому возрасту у тебя был бы уже собственный. Даже сейчас ты отлично учишься. Но я и сама не лучший водитель, из меня плохой учитель, а у нас мало времени. – Но ты не можешь вести все время, – заметил Мэл. – Это тебя изматывает. Может, нам стоит делать остановки подольше? – Да, капитан, – поддержал его Берт. – Нам ведь не нужно никуда спешить? Мы можем задержаться в каком-нибудь городе, найти работу и заработать на дальнейшее путешествие. – Или попасться полиции и угодить в тюрьму, – возразила Риччи. – Что очень легко сделать в чужой стране без документов. И если нас найдет капитан Гиньо… Сначала нам нужно оторваться от этой сумасшедшей. Все согласно кивнули – Гиньо, как и все Вернувшиеся, вызывала у них оправданные опасения. Они чувствовали, как нервничает Риччи, видели, как часто она смотрит в зеркала заднего вида и постоянно держит руку на пистолете. – Я буду за рулем, пока не поверю, что мы скинули ее с хвоста, – сказала она. – Но я дам тебе еще потренироваться на дороге, когда не будет других машин… когда их будет меньше всего. Придется выбирать не самые прямые трассы, и это замедлит их. Ей нравилась идея пересесть на поезд – они смогут двигаться куда быстрее и с комфортом, а Гиньо скорее потеряет их след. Но Риччи отказалась от идеи путешествия по железной дороге из-за малого количества денег в карманах и высокого риска потерять кого-то в вокзальной толчее. – Капитан, – сказал Берт. – Раз мы, вроде как, оторвались, нам нужен курс. – Маршрут, – поправила его Риччи. – Мы же не на море. – Маршрут, – согласился штурман. – У нас же есть… точка назначения? Ей хотелось сказать да – и не ставить никаких пометок на карте. Сказать: «любое место, которое вам понравится, мы поселимся там». Но у нее действительно был курс, маршрут и конечный пункт. Или, возможно, она была для этого курса и конечного пункта. – У меня есть направление, – сказала она. Риччи достала старую карту с масляным пятном, она отыскала огрызок карандаша и провела почти ровную прямую поперек границ штатов и дорог – в ту сторону, куда ее звал меч. Меч вел их в Калифорнию. – В наши дни эти земли были дикими, – сказал Мэл. – Теперь там, наверное, построили города? – Да, и очень большие, – кивнула Риччи. – Хотя… я, кажется, никогда там не была. Даже в последнем она не могла быть уверена. – Мы могли бы там поселиться, – сказала Юлиана. – Если там неплохо, мы могли бы обосновать там. В глазах остальных Риччи прочла согласие. Машины, мотели и магазины их впечатлили, не могли не впечатлить. Им нравился этот мир. Но они не понимали всех проблем, с которыми столкнуться, если решат поселиться здесь: с документами, с поиском работы, с грядущими открытиями в мире технологий и правительством, что все больше лезет в частную жизнь. – Доберемся до Калифорнии, – сказала она. – И тогда решим. – А можем мы по пути где-нибудь остановиться поесть? – спросила Юлиана. – Я голодна. – Я видела магазин по дороге, заедем туда, – пообещала Риччи, заводя машину. У нее получилось с первой попытки. *** От провизии, что бесплатно досталась им на заправке, уже практически ничего не осталось. Риччи собиралась пополнить запасы, пока имелась такая возможность. Гиньо не показывалась на горизонте, и они уже начали робко надеяться, что та потеряла их след или бросила затею. Они остановились у большого магазина с парковкой, и Риччи даже сумела занять лишь чуть больше одного места. Не было нужды тащить всю команду с собой в магазин, но оставить кого-то скучать в машине было бы несправедливо. – Здесь еды на целую армию, – восхищенно прошептал Берт, когда они вошли и оценили длину стеллажей. – Зачем маленькому городку такие запасы? – Сюда приезжают люди из соседних поселений, – объяснила Риччи. – И люди теперь больше едят. За две минуты ее команда осуществила то, чего Риччи и боялась – разбрелась по магазину. Даже Берт, которому она доверила тележку, куда-то пропал, стоило ей отвернуться. «Этого стоило ожидать», – она пожала плечами и отправилась в отдел консервов – слишком скучный, чтобы заинтересовать кого-то из ее команды. Они не могли быть единственными людьми в магазине, даже в тихий утренний час, и Риччи не удивилась, услышав приближающиеся шаги, но их скорость и ритм заставили ее оторваться от чтения этикеток. К сожалению, она подняла голову слишком поздно, и в результате смотрела прямо в бездонное черное дуло пистолета. Ее собственный находился за поясом, требуя бездны времени на то, чтобы привести его в боевую готовность. – Не делай глупостей, – произнесла мулатка. Предложение, к которому стоит прислушаться, когда у говорящего в руках оружие. – Хорошо, – протянула Риччи, превратившись в живой столб, как в тот раз в джунглях, когда она увидела ядовитую змею в трех метрах от себя. – Отведи руки за спину и брось банки. Медленно. Только после приказа от них избавиться, Риччи сообразила, что могла бы использовать продукты в качестве снарядов. Жестянки на кафельный пол упали со звуком выстрелов, Риччи даже зажмурилась на мгновение от непрошенной ассоциации. – Теперь достань пистолет. Левой рукой, вторую оставь за головой. Риччи хотела солгать, что он остался в машине, но когда она подняла руки, полы куртки разошлись, демонстрируя рукоять. Она заставила себя оторвать взгляд от смертоносного дула и посмотреть мулатке в глаза – люди перед выстрелом обычно выдают себя взглядом, и это может стать решающей ошибкой, даже если вас разделяет десять шагов. – Та работаешь на капитана Гиньо? – спросила она, медленно опуская левую руку. Если уронить, как будто случайно, пистолет на пол, поможет это? – Я работаю на шефа Арни, ага, – пробурчала та. Риччи обратила внимание на то, какой жуткий у нее выговор. Словно она говорит с комом жвачки во рту. – Ты знаешь, что она… Мулатка прищурилась. Пальцы Риччи коснулись рукоятки, но она не умела стрелять с левой руки. – Она контрактница, – произнесла мулатка. Это слово не было знакомо Риччи, но она сразу же поняла, что та имеет в виду. Слова могли быть разными, но означали одно. – А я взяла ее кровь, – продолжила подручная Гиньо. Риччи получила подтверждение худшего сценария из возможных. – Так что если я выстрелю, ты умрешь, – закончила мулатка. – Если ты попадешь. – Если я стреляю, то я попадаю. Всегда, – заявила мулатка уверенно. Риччи не хотелось проверять, насколько ее самоуверенность оправдана, поэтому она вытащила пистолет из-за пояса, держа его двумя пальцами за рукоять, как сдающиеся герои в боевиках. – Сначала выщелкни обойму, – велела мулатка. – Что? – Выщелкни обойму, – судя по голосу, полицейская теряла терпение. Нужно запомнить, как легко вывести ее из себя, но Риччи сейчас это не требовалось. Выщелкнуть обойму – иногда такое звучало в фильмах, но не показывалось крупным планом. – Я не умею, – призналась она. Настал черед мулатки переспрашивать. – Я не знаю, как это сделать. Я плохо разбираюсь в пистолетах. – Ты же из него стреляла, – недоверчиво уточнила полицейская. – Это гораздо проще, – ответила Риччи. – Это показывают в фильмах. Мулатка пробормотала что-то, похожее на «дилетанты». – Тогда просто брось его мне, – сказала она. – И не вздумай бежать или делать что-то глупое. Риччи могла бы сделать вид, что не понимает ее, но время выводить полицейскую из себя еще не пришло. Она кинула пистолет, и мулатка поймала его левой рукой. – Я обещала шеф, что не буду стрелять в людных местах, – сказала она. – Так что идем отсюда. *** Они двинулись к большой неоновой табличке «Выход», и Риччи обдумывала, хорошая ли идея привлечь внимание охраны супермаркета, когда из прохода на них вылетел Стеф. У него не было при себе оружия, а мулатка готова была начать пальбу по малейшему поводу – желание сеять хаос легко читалось в ее взгляде. – Замри! – крикнула Риччи старшему помощнику. – Не двигайся! Застывший противник воспринимается меньшей угрозой. С ним можно говорить. Все трое замерли. – Как вас зовут, мисс? – спросил Стеф, несмотря на все намеки Риччи о молчании. Обаяние Томпсона работало даже на вооруженных маньячках. – Кимберли, – ответила она, и у их врага появилось имя. – Что вы хотите от нас, мисс? – спросил Стеф, ободренный первым положительным отзывом. – Мне нужно забрать ваши мечи, – ответила Кимберли, глотая звуки с каждой фразой все больше. – Будь они при вас, я бы уже продырявила вам бошки, но шеф запретила мне укокошить вас до того, как я заполучу чертовы железки. – Наше оружие осталось в гостинице, – быстро произнесла Риччи. Стеф был достаточно сообразителен, чтобы не выдать своего удивления – и не изобличить ее ложь. Риччи надеялась, что Кимберли не настолько умна, чтобы обыскать их машину, потому что мечи лежали за передними сиденьями, завернутые в гостиничные одеяла. Чтобы усложнить ей задачу, она дождалась, пока Кимберли отвлечется, вытащила из кармана ключи и отправила их на полку к пачкам готовых завтраков. – Нам придется вернуться в гостиницу, – сказала Риччи. Кимберли произнесла несколько слов, из-за акцента совершенно неразборчивых. – Мы с тобой едем в ваш клоповник и берем их, – сказала она чуть более разборчиво. – Ты же знаешь, что нас больше. И у нас есть оружие, – Стеф блефовал, как привык. – Ты можешь убить Риччи, но после этого мы прикончим тебя, даю слово офицера. Кимберли скорчила лицо, словно собиралась сплюнуть на пол. – Если я пристрелю ее, все закончится для вашей шайки, – произнесла она снисходительно. – Ведь вы ее кровники, верно? Они это знали. И, к сожалению, их противница тоже знала. – Не делай глупостей, Стефи, – выдохнула Риччи. – Я пойду с тобой, – сказала она мулатке, отвернув голову и всем видом выражая отчаянье. – Как хочешь, – дернула плечом Кимберли. – Я все равно вас всех укокошу, – пробормотала она. Мулатка определенно не блистала умом, но у нее в руках было весомое преимущество, сделанное из каленой стали. – Все в порядке, – произнесла Риччи одними губами. Стеф умел читать по губам, если артикулировать четко. – Я что-нибудь придумаю. Стеф ей, конечно же, не поверил, но послушно остался около витрины с сырами, позволяя им уйти. Риччи старалась не концентрироваться на том, что жизни всей команды зависят от нее, но оно набатом било на грани сознания, мешая составлять план по избавлению от психопатки с навязчивым желанием стрелять. Словно она пыталась бежать с мешком песка на плечах. *** Машину Кимберли она опознала, едва они вышли на улицу – кто еще мог приехать на кричаще красной спортивной «БМВ», брошенной поперек двух мест для инвалидов. – Шикарная машина, – не стала сдерживаться Риччи. – Откуда такая у копа? – Она не моя, – буркнула Кимберли. – Пришлось… одолжить. – Прекрасная работа, – хмыкнула Риччи, чтобы позлить полицейскую. Отличное начало для завязывания доверительных отношений с похитителем. Внесите в учебники. В раздел «Как не нужно поступать». Кимберли резко дернула дверцу машины с водительской стороны, выругалась и принялась рыться в кармане в поисках ключей. Риччи озарило. – Это была твоя машина. Там у участка… с ключами в замке. Глаза Ким остекленели, как у быка на арене для корриды. – Моя малышка, – прошипела она. – Ты украла ее, разбила и бросила! Риччи подняла руки, напоминая о своей безоружности. – Я позаимствовала ее, – сказала она, намекая на машину «одолженную» Кимберли. – И я не слишком хороший водитель, но я вернула ее. – Ты. Ее. Бросила. С каким удовольствием я тебя убью! «Взаимно», – подумала Риччи. *** Риччи сказала, что справится сама, а Стеф доверял ей. Но она ушла под конвоем вооруженной и явно не слишком дружащей с головой девушки, и ничем не намекнула на то, что у нее есть план. Поэтому Стеф сунул два пальца в рот и засвистел, выжимая из своих легких воздух. Персонал склада-магазина посмотрел на него странно, но не существовало способа надежней и быстрей собрать всю команду у выхода. Берт появился почти сразу – Стеф врезал бы ему за то, что он бросил Риччи одну, но он сам оставил ее ради ярких, приятно пахнущих штучек в парфюмерном отделе и не имел прав на претензии. Им следовало подождать Юли и Мэла, которые куда-то запропастились, но вооруженная красотка едва ли явилась в магазин пешком, а жуткие и великолепные машины этого мира ездили очень быстро. У них не было бы шансов, если бы Риччи не оставила ему ключи от машины. Стеф похвалил себя за взятый урок вождения. Он ни за что не признался бы Риччи, но управлять машиной оказалось не так легко, как ему казалось с пассажирского кресла. – Что будем делать? – спросил Берт. Фареска мог быть упрямейшим из ослов, но он чувствовал, когда надо отдать руководство в другие руки. – У нас нет времени ждать Юли и здоровяка, – ответил Стеф, он уже слышал звук заводимой машины за двумя дверьми. – Мы идем за ними. Он продемонстрировал Берту ключи. – Я веду машину, – сказал он. – Ты готовишь оружие. – Ты не справишься! Берт никогда не сказал бы подобного Риччи. – Я справлюсь, – заявил Стеф с уверенностью, в которую вложил весь свой талант по части блефа. Выбежав за двери, они успели увидеть хвост отъезжающего красного, как свежая кровь, автомобиля. Он не до конца верил, что сможет самостоятельно, без подсказок Риччи, справиться с машиной и тем более догнать Кимберли. Если она управляет машиной с тем же темпераментом, то далеко уедет к тому моменту, как он тронется с места. Он сел на водительское место и повторил все действия Риччи, стараясь не нервничать. Память его не подвела, потому что машина отреагировала сытым рычанием опасного, но усмиренного существа. К сожалению, он действовал куда медленнее Риччи – и, наверняка, медленней Кимберли. Красная машина успела раствориться среди домов, зато на парковке показались Мэл и Юли. Пара секунд решала меньше, чем пара пистолетов, поэтому Стеф нетерпеливо махнул им рукой и подождал, пока они заберутся в машину. – Где Риччи? – спросила Юли, пристроившись на переднем сидении рядом с ним. – В заложниках, – бросил Стеф, сосредоточенный на том, чтобы правильно повернуть руль. – У той девчонки Гиньо. Мы их догоним. Юли охнула и закрыла лицо руками, позволив ему, наконец, сосредоточиться на том, чтобы вырулить с места и не ободрать соседнюю машину – Риччи предупреждала, что повреждать этих стальных монстров нежелательно, даже если это всего лишь немного краски. – Но как мы их догоним? – спросил Мэл. В его голосе ясно слышалось «Ведь мы уже целую вечность не можем выехать на дорогу?». Стеф с удовольствием бы врезал ему за этот тон, но еще больше он хотел врезать себе, потому что Мэл был прав. Утром Риччи сказала, что покажет ему приемы для сложных поворотов в следующий раз, и Стеф тогда с ней согласился – даже ехать прямо оказалось сложно. Но они не могли подсказать появления Кимберли. Он помнил направление, в котором двигалась красная машина, но она могла повернуть куда угодно, и Стеф уже начал отчаиваться, когда Фареска произнес: – Они что, поехали в нашу гостиницу? Иногда Стеф его просто обожал. Он должен был сам догадаться – в городе имелось лишь одно место, куда Риччи могла отправиться с Кимберли. Оставалось надеяться, что она выбрала самую длинную дорогу. – Ты помнишь, как туда проехать? – спросил Берт. Или ненавидел? – Само собой. С водительского места все выглядело по-другому, и все домишки в этом городе походили друг на друга, но Стеф положился на свою зрительную память, которая не раз приводила его на корабль после веселой ночи. Риччи говорила, что полезно повторять за другими водителями, но других машин на дорогах было мало, почти все они ехали не в ту сторону, и очень медленно, так что по большей части Стеф мог рассчитывать лишь на себя. Еще Риччи говорила, что другие машины будут «сигналить» – издавать громкие противные звуки – если он нарушат правила. Тогда стоит задуматься о том, где ты ошибся, советовала она. Не только все встречные машины сигналили им, но даже проходящие по улицам люди что-то громко кричали им вслед. К сожалению, у Стефа не было времени, чтобы остановиться и выяснить, что именно он делает неправильно. Повсюду встречались столбы со знаками разных цветов и форм, похожими то ли на иероглифы, то ли на индейские письмена – все они сообщали о чем-то важном, но Риччи не успела объяснить ему смысла большинства из них. Стеф чувствовал себя игроком, впервые усевшимся за карточный стол и пытающимся бить шестеркой короля. Но как бы унизительно он себя не чувствовал, он не мог бросить карты – на кону стояли все их жизни. Он продолжал ехать, даже когда люди отпрыгивали от самых колес их машины и осыпали его ругательствами – в пылу погони Стеф забыл о светофорах и переходах – или другие машины едва уклонялись от столкновения с ними. Поначалу управление показалось ему куда проще корабельного – все сосредоточено в руках одного удобно сидящего человека. Но со временем ноги начали неметь от напряжения, а голова кружиться: ему требовалось смотреть вперед на дорогу, вбок на дорогу, вбок на тротуар, назад в зеркало и на множество приборов – и все это одновременно. Машины проносились меньше, чем в футе друг от друга, лавируя на высоких скоростях, но при этом даже случайно и слегка задеть другую машину считалось преступлением. Разумеется, они не проехали и двух кварталов, как начали спорить о правильности направления. – Мы уже видели этот дом? – спросила Юли. – Я помню это дерево, – сказал Берт. – А вот ту красную штуку я раньше не видел, – сказал Мэл. К счастью, они увидели приметную – спасибо, Кимберли – красную машину до того, как успели переругаться совсем. Возможно, они ехали по-другому, но Стеф выбрал правильный путь, может быть, срезал пару кварталов, пока Риччи указывала мулатке длинную дорогу. Как бы то ни было – они догнали. – И что мы будем делать теперь? – спросил Берт. Стеф тратил всю мысленную энергию на то, чтобы держаться на дороге позади машины Кимберли. О том, что будет после погони, он подумать просто не успел. – Пойдем на таран? – предположил он. Риччи также говорила о том, что если столкновение – «авария» – все-таки происходит, то машины останавливаются и водители выходят, чтобы выяснить, кто из них виноват и будет платить. Но сработает ли это с Кимберли? Что, если она просто продолжит движение? Или откроет стрельбу? Стефу не хотелось портить машину и подвергать их всех опасности, но другого плана он придумать не мог. – Мы не сможем взять ее на абордаж, – напомнил ему Мэл. – Я просто хочу их остановить. – Подожди, а что дальше? – спохватился Берт. – Тебе не кажется, что мы должны продумать следующий шаг до того, как совершать этот? Стеф усмехнулся. Чтобы придумать следующий шаг, надо предсказать, как поступит враг, а они слишком плохо понимали людей этого мира. – Я придумаю наш ход, когда увижу, как поступит она, – ответил он. – Держитесь! Он нажал на педаль газа изо всех сил, и машина резко дернулась вперед. Мэл врезался в кресло водителя, Берт слетел на пол между сидений, Юли ударилась локтем и взвизгнула, а Стеф, не ожидающий такого эффекта, приложился лбом о руль, нажав на какую-то кнопку и вызвав тот же звук, которым его провожали другие машины. Но своей цели они достигли – их «нос» смял «корму» красной машины. Перед глазами плясали звездочки, но Стеф сразу же поднял голову, чтобы посмотреть, как поступила Кимберли. Их машина остановилась, потому что его нога слетела с педали газа, а вот вторая продолжила движение. Таран практически не нанес вреда ей – осталась лишь небольшая вмятина в металле. Тем больше удивился Стеф, когда у них на глазах машина завихляла, словно корабль, лишившийся рулевого, и через пару секунд ее пируэт окончился встречей со столбом. – Капитан, – уверенно произнес усевшийся на место Берт. Может, у Риччи и не было плана, когда она уходила с Кимберли, но она никогда не упускала возможностей, и Стеф гордился ею, но еще больше он гордился собой за то, что предоставил ей эту возможность. *** Самый длинный путь до гостиницы, который смогла проложить Риччи в крошечном городишке, у нее бы занял десять минут, но машина Кимберли была другой лиги, и сама она водила так, словно участвовала в гонке, так что они должны были оказаться на месте уже минут через пять. Риччи собиралась использовать это время со всей возможной продуктивностью – попытаться выторговать себе жизнь. Она посмотрела на сосредоточенное лицо Кимберли, которая, кажется, прокручивала в голове способы ее убийства – все лучше, чем наблюдать мелькающие за окном со страшной скоростью дома. – Что с тобой сделает капитан Гиньо, если ты вернешься без меча и без моей головы? – спросила Риччи. Ей нужно было знать, с какой стартовой цены начинать торг. – Шеф меня прикончит, – ответила Кимберли. – Оторвет мне голову и засунет в задницу. Не только физическая невозможность выполнения угрозы, заставляла Риччи усомниться в ее реальности. Риччи сама по десять раз на дню обещала вздернуть каждого из своей команды на рее. – Разве она станет убивать кровницу из-за одной ошибки? – закинула она удочку. – Шеф Арни убивала и за меньшее, – хмыкнула Кимберли. – Она ведь всегда может обратить еще кого-то. Риччи растерялась. – Но ведь для того, чтобы привязать к себе кого-то, нужно спасти его от смерти? Люди не каждый день оказываются на грани гибели, даже в полный опасностей и почти лишенный медицинских знаний век расцвета пиратства. Кимберли усмехнулась почти издевательски. – Ты слишком мягкосердечна для контрактницы, – произнесла она. – Неужели она… Риччи повидала немало жестоких вещей, но пришедшая в голову мысль заставила ее передернуться. – Босс любит новые игрушки, – продолжила Кимберли, наслаждаясь, по-видимому, реакцией Риччи, смешанным с ужасом отвращением. – Но они через десяток другой лет ей надоедают. И тогда она находит себе новую. – Значит, она и от вас с тем парнем скоро избавится? – От меня и Лу? Хорошо бы избавиться от Лу… Но мы с ней уже сто двадцать лет. – Долго, – заметила Риччи, сильно впечатленная. Сама она прожила Вернувшейся немного более двух лет, и с учетом выпавших на ее долю приключений полагала их долгим сроком. Сто двадцать лет, с ума сойти! – Мы ей до сих пор не надоели, – произнесла Кимберли со странным выражением лица. Как будто не могла определиться, считать ли этот факт достижением или несчастьем. – Не знаю, что тебе предложить за то, что ты примешь мою сторону, – призналась Риччи. – Может, у тебя есть идеи? – Умри, не доставляя мне хлопот, – хмыкнула Кимберли. – Ты слабачка, с чего мне переходить на твою сторону? Странно, что ты дошла так далеко. – Но я дошла. И будь я… Ты предала бы Гиньо ради того, кто сильнее? – Конечно, – кивнула та. – Только я не встречала такого. Может, они и не договорились, но после диалога с Кимберли Риччи поверила в то, что сможет справиться с Гиньо – преданность ее людей покоилась на чистом страхе, а это ненадежный фундамент. Хотя оружие по-прежнему находилось в чужих руках, Риччи обрела уверенность. Она посмотрела в зеркало заднего вида. Ей хотелось избавиться от подручной Гиньо без свидетелей и лишних жертв, то есть до прибытия в гостиницу. Когда она увидела рыжеватый пикап, едущий за ними, то сочла это совпадением, но неповторимый стиль езды «напившийся в стельку моряк» убедил ее в том, что им на хвост сел Стеф. Риччи не успела определиться, облегчает ли его появление ее положение или усложняет, как пикап начал стремительно приближаться. Она поняла, к чему это приведет, за секунду до столкновения и успела лишь закрыть руками лицо и вжаться в сидение. Но толчок оказался несилен и не имел последствий, за исключением реакции Кимберли. – Что за дьявол?! – воскликнула она, обернувшись, узнала их пикап и нахмурилась. В этот момент Риччи перехватила руль. В кино маневр казался легким, на деле возникли сложности – Риччи толкала руль от себя, Кимберли дергала его в другую сторону, и обе они не смотрели на дорогу. Через десяток секунд борьбы послышался скрежет, удар, хлопок и шипение. Перед глазами Риччи потемнело. *** Она пришла в себя через мгновение –подушки безопасности едва успели надуться. Судя по ощущениям, она заработала сотрясение и сломала пару ребер. Еще чувствуя отголоски боли, Риччи повернулась к водительскому месту – проверить, не сломала ли Кимберли при столкновении шею. Это многое упростило бы. Та лежала, уткнувшись лицом в руль, по лицу ее текла кровь. Выглядело жутковато, но Риччи здраво оценила последствия аварии: расшибленный лоб точно, сотрясение мозга – скорее всего, один или два выбитых зуба, возможно. «Теперь всегда буду пристегиваться», – сказала себе Риччи. – «И за остальными прослежу, чтобы пристегивались». Ей следовало торопиться, потому что невозможно предсказать, когда человек в подобном состоянии очнется. Риччи протянула руку и вытащила из внутреннего кармана кожаной куртки «свой» пистолет и заткнула его за пояс. Потом расстегнула ближнюю к ней кобуру и вытянула пистолет мулатки – он был куда легче того, который достался ей в качестве трофея из полицейского участка и лучше ложился в руку. Кисть Кимберли была небольшой, как и у Риччи. Теперь у нее было оружие, и следовало сделать самую логичную вещь в ее ситуации – выстрел. Она потратила еще минуту, чтобы добыть второй пистолет, и попутно убедилась, что сердце Кимберли бьется. Стоило это прекратить и лишить капитана Гиньо сильной карты в игре. Но Риччи тратила драгоценные секунды впустую. Ей много раз приходилось убивать: в яростной схватке и по трезвому расчету, на последнем издыхании вырывать победу и получать ее с легкость. Ни малышка Лилиас, ни капитан Мэри-Энн, ни кто-либо еще из людей и Вернувшихся не являлись к ней в кошмарах, и Кимберли не будет. Способность сожалеть, похоже, атрофировалась вместе со способностью умирать или стареть. Она обрекала на смерть ни в чем не виноватых перед ней людей, а Кимберли страстно желала убить ее. И убила бы, если бы не ее пиратское везение и замечательная команда. Тот факт, что она не выстрелила, Риччи могла объяснить лишь нежеланием тратить патрон. Перед тем, как покинуть машину она присоединила к пистолетам кошелек Кимберли, толщина которого и номиналы шуршащих в нем купюр ее приятно порадовали. «Не сокровища Панамы, но на дорогу до Калифорнии должно хватить», – думала она, открывая дверцу пикапа. *** – Рад вас видеть, капитан! – заявил Стеф. – Лучше уступи мне место, – хмыкнул Риччи. – И… спасибо. Не хотелось бы мне возвращаться сейчас пешком в магазин. Она уселась за руль, отложив дележ оружия и пересчет денег. – Заедем в магазин в другом городе, хорошо? – спросила она не терпящим возражений тоном, пристегивая ремень. – Хочу убраться отсюда. Стеф с кислым выражением лица уселся на заднее сидение, потеснив Берта. – Вы убили ту девушку? – спросила Юли, глядя на брошенный посреди дороги красный автомобиль. Риччи глубоко вдохнула и призналась: – Нет. Она просто без сознания. – Что?! – возмутился Стеф. – Почему? – спросил Берт. – Не хочу давать Гиньо лишнего повода гоняться за ними, – объяснила Риччи. «Я не вовремя поставила себя на ее место», – подумала она. – «И, возможно, поплачусь за это». – У нее уже есть отличная причина, разве не так? – резонно возразил Стеф. – Зачем ей еще повод, чтобы преследовать нас? – Пусть это будет ее последним шансом одуматься, – ответила Риччи, разворачивая машину. «БМВ» Кимберли перегородило проезд, так что пришлось нарушать правила. – Я не хочу никого убивать, но если она продолжит, мне придется это сделать. Ее голос прозвучал неожиданно жестко даже для нее самой, и в машине повисла тишина. – Наконец-то, вы настроены решительно, капитан, – произнес довольно Стеф. – А то я начал думать, что вы слегка… расклеились. – Я никогда бы не расклеилась, – рыкнула на него Риччи, сдавая задом на тротуар. – Просто ее появление выбило меня из колеи. – А можем мы пообедать в таверне? – спросила Юли. – Они же и в этом мире есть? – Почему бы и нет? – согласилась Риччи. – Буду высматривать какую-нибудь. – У нас же плохо с деньгами? – напомнил Берт. – Теперь получше.