CC7

Прошла неделя с момента завершения чемпионата в Нью-Йорке. С этого момента я не слышала новостей от Камилы. Это не было удивительно, особенно если вспомнить нашу последнюю ночь в отеле, но я всё равно начинала волноваться. Я всё ещё не имела никакого понятия о том, что хотела ей сказать, и как сильно я заботилась и переживала за неё. В её голове я скорее всего выглядела как человек, который хотел только секса. Мой план, где я должна была дать ей время, продвигался со скоростью черепахи. И сейчас, когда сезон был закончен, я не могла перестать думать о ней. Наконец я решила предпринять какие-то меры и приехала к ней домой. В руках у меня был комикс для Лары, потому что ей очень нравились мои рисунки. Поднявшись по лестнице, я оказалась у квартиры Камилы, которая была окружена группой рабочих. Они выносили из квартиры вещи, и один из мужчин записывал что-то в блокноте. Что за хрень здесь творится? — Извините, — я торопливо подошла к мужчине. — Вы можете мне объяснить, что происходит? В смысле, моя подруга живёт здесь. Её зовут Камила Кабейо. — Мисс Кабейо больше не живёт здесь. Срок аренды закончился, и она сказала, что уезжает из города, так что мы здесь, чтобы вынести все вещи, — ответил седоволосый мужчина, и блокнот выпал из моих рук. — Уезжает из города... что... она что-нибудь сказала? — мой голос начал дрожать, пока я подбирала свои рисунки с пола. — Она уехала в аэропорт 20 минут назад. По-моему, она говорила что-то про Францию (прим. пер: сейчас вы можете заметить, что верхние панели салона нашего самолёта выбросили небольшие носовые платочки, советуем обратить на них внимание). В моей голове творилась каша. Франция? Франция?! (прим. пер: Bienvenue en Europe, messieurs *сяб гуглу*). Не сказав больше ни слова, я выбежала на улицу и села в машину, заведя её. В моей голове не было ни единой мысли, всё происходило само по себе. Мне срочно нужно было добраться в аэропорт. В голове одновременно и проносились тысячи мыслей, и не происходило совершенно ничего. Все было как в тумане. Единственной моей целью сейчас было найти Камилу как можно скорее, пока она не улетела. Я добежала с парковки до доски с рейсами, где нашла самолёт, улетающий в Париж совсем скоро. Больше я не увидела других рейсов во Францию, так что подумала, что это должен быть её. Взглянув на номер рейса, я поняла, что не попаду в зал ожидания без билета на самолёт. Быстро осмотрев зал аэропорта, я нашла стойку регистрации без очереди и попросила дать мне билет на любой рейс. Пожилая женщина попросила меня назвать место назначения. Я назвала свой родной Майами и наконец получила небольшую бумажку, в которой так нуждалась. Бежав как сумасшедшая, я сама себя удивила тем, как быстро пересекла всё здание аэропорта через многочисленную толпу. В нескольких шагах от себя я увидела её. Она держала Лару за руку. — Камила! — закричала я, не обращая ни на кого внимания. Судя по всему она стояла в очереди на самолёт. Она обернулась, и я совсем выдохлась, когда наконец добежала до неё. Часть меня никак не могла поверить в то, что я только что сделала. Но я не испытала какого-либо облегчения, потому что она всё ещё собиралась покинуть ёбаную страну! — Лорен, что ты здесь делаешь? — в недоумении спросила она, покидая своё место в очереди и подходя ко мне. — Я должна... задать тебе несколько вопросов, — я пыталась успокоиться, чтобы нормально вести разговор. — Что происходит? Я была у твоей квартиры, и они сказали, что ты уезжаешь во Францию! — Я подписала контракт с Paris Saint German, — сказала Камила, тем самым разорвав моё сердце на кусочки. — Нет, — вырвалось у меня в то время, как я почувствовала слёзы в своих глазах. — Почему ты не сказала мне? — Я никому из нашей команды этого не сказала, но думаю, это будет интересный опыт, — спокойно ответила она. — Но я не просто кто-то из команды, — я больше не могла сдерживать себя. — И ты прекрасно знаешь это. После того, что случилось в Нью-Йорке на прошлой неделе, ты не можешь просто так наплевать на всё! Ты даже не дала мне шанса рассказать тебе всё. — Это была ошибка, Лорен. Ты не должна ничего объяснять мне, — сказала она, на что я протестующе повертела головой, готовой взорваться прямо сейчас. — Ты с Эмили и... — Нет! — вскрикнула я, не в силах сохранять хладнокровие, потому что очередь на посадку начала двигаться. — Что? — Я порвала с ней три недели назад, — призналась я, чувствуя, как моя грудь разрывается изнутри от боли и отчаяния. — И я хотела тебе сказать, но ты была такой счастливой, и я не хотела всё усложнять. Но я не ожидала этого, Камила. Когда мы целовались в Нью-Йорке, я понимала, что делаю всё правильно. И я знаю, что ты тоже это чувствовала. Я никогда не испытывала подобного к кому-либо в своей жизни. Я бросила Эмили потому что не чувствовала к ней то, что чувствую к тебе, — мой голос дрожал от отчаяния и обиды, когда я наконец вылила ей всю душу. — Ты не должна была, — прошептала Камила, и я заметила в её глазах слёзы в то время, как она, казалось, что кромсала моё сердце на клочки. Я нашла её руку и крепко сжала её. — Ты не можешь уехать, прошу, — я умоляла её всем сердцем, и мой голос сломался под конец предложения (прим. пер: помните, что наши стюардессы Боль и Ненависть готовы к вашим прихотям). — Лорен, не... — она вздохнула, пытаясь скрыть свою собственную печаль. — Я люблю тебя, — три слова, которые я никогда никому не говорила, вырвались из меня вместе с тихим всхлипом. Карие глаза оторвались от пола и встретились с моими. Она смотрела глубоко в мои глаза, ища в них и моих словах искренность. Мои пальцы переплелись с её. Секунды тянулись часами, в которых её глаза отчаянно метались между моими. Мы обе были готовы разрыдаться в любой момент, но, возможно, по разным причинам. — Слишком поздно, — прошептала Камила, и я почувствовала первую слезу, скатывающуюся по моей щеке (прим. пер: напоминаю, что аварийные выходы находятся в окне вашей комнаты). — Нет... я люблю тебя, — я отчаянно пыталась убедить её. — Я влюблена в тебя и была влюблена ещё с 17 лет. Я трусиха, которая всё ждала нужного момента. Но это всё не может закончиться вот так вот, — меня всю трясло. — Пожалуйста, Камила. Я умоляю тебя дать мне шанс, — продолжила я, наблюдая за тем, как она вытирает свои собственные слёзы, в то время, как своим я позволила литься ручьём. — Лорен, мне очень жаль, — она тихо выдохнула, высвобождая свою руку из моей. Это был конец. Я опоздала. И в этом виновата была только я. Слова больше не выходили из меня. Я высказала всё. Но этого было недостаточно. Опустив свой взгляд на пол, я пыталась побороть свои чувства, которые обычно так мастерски подавляла. Я чувствовала, что сейчас сломаюсь насовсем, ощущая агонию всей своей грудью. Я чувствовала острый нож в сердце, который Камила вдобавок выкручивала, нанося мне смертельный удар. Вдруг я почувствовала две руки на своем лице, которые нежно обхватили щеки и подняли мою голову перед тем, как я почувствовала пару дрожащих губ. Закрывая глаза, из которых хлынул ещё больших поток слёз, я пыталась запомнить этот последний поцелуй с Камилой. Я даже не хотела знать, что она хотела этим сказать. Не важно, была ли это жалость или прощание, любой возможный посыл заставлял сердце разрываться от боли. Я схватилась своими руками за её, всё ещё расположенные на моих щеках. Наконец мы больше не могли продолжать из-за того, что наше дыхание стало слишком сбивчивым. Она отстранилась, занимая место в очереди. — Лара, — я быстро вытерла слёзы с глаз, встретившись с ореховыми глазами девочки. Она подошла ко мне, как только Камила позволила ей. Я наклонилась к ней, доставая свёрнутый лист из блокнота. — Вот, открой это позже. Я сделала это тебе. Так ты... не забудешь обо мне, — я пыталась звучать не так грустно, чтобы не расстроить её. Рисунок был сделан в виде комикса, где Лара играла в футбол. Девочка была одета в футболку с надписью "Мини CC7", которую я подарила ей. Я даже не могла предположить, что этот подарок станет для неё таким значимым. Меня убивала мысль о том, что я больше никогда не услышу её очаровательный смех каждый раз, когда она называет меня Блинчиками (прим. пер: всё, это конец, даже я начала плакать, чиорт, это выше моих сил). — Не плачь, Блинчики. Я тоже буду скучать по тебе, — Лара мягко похлопала меня по лицу, что только ухудшило ситуацию. Я смело улыбнулась, сглатывая слёзы. Её маленькие ручки обняли меня за шею, пока я нежно поглаживала её спину. Она отпустила меня и поцеловала в щеку перед тем, как помахать и вернуться обратно к маме. Её мама, молодая девушка, и я последний раз взглянули друг другу в глаза перед тем, как она взяла свою дочь за руку и вышла на посадку на рейс до Парижа. Я сдерживала себя до того, как они пропали из поля моего зрения. Ещё несколько минут я неподвижно стояла на месте, не веря в происходящее, пока чувство опустошения окончательно не накрыло меня. Все мои усилия канули в бездну. "Слишком поздно" — слова Камилы повторялись в моей голове. Всё это время я ждала нужного момента, не понимая, что это может стать критичным.