CC7

Первый день в тренировочном лагере был намного насыщеннее, чем мне этого хотелось. Слава богу, что второй был довольно лёгким. Я усердно тренировалась, сосредотачиваясь на том, для чего я здесь находилась. Судя по всему, Камила делала то же самое. Игнорирование друг друга уже стало навыком, который мы с лёгкостью применяли каждый раз. Тренировка закончилась, и я подошла к линии оффсайда, чтобы освежиться. Попивая прохладную воду, я почувствовала, как что-то тянет меня за шорты. Я опустила бутылку и увидела Лару, стоящую рядом со мной. Большие ореховые глаза смотрели на меня, пока маленькие ручки тянули за края моих шорт, чтобы привлечь внимание. — Привет, — мягко сказала я, будучи удивлённой видеть её рядом с собой. — Всё в порядке? — слегка обеспокоенно спросила я, но она помотала головой. — Что не так? — Ты всё ещё злишься на маму? — спросил меня высокий голос, заставляя моё сердце пропустить удар. — Нет, я не злюсь на неё, — я соврала, чтобы не ранить чувства девочки. — Ты злишься на меня? — застенчиво спросила она. — Нет, конечно нет. Я не могу злиться на тебя, малышка, — с улыбкой ответила я, всё же чувствуя вину за то, что она вообще могла такое подумать. — Почему ты… кричала на маму? — продолжила девочка с ореховыми глазами, что заставило мой пульс ускориться. Так она со мной об этом говорила? Она разве не говорила о том инциденте с Камилой? Всё, что мне оставалось делать, это быть максимально искренней. Я не знала, как вести себя рядом с девочкой, но я последовала интуиции. — Я не злилась на твою маму, правда, — настойчиво сказала я, смотря ей в глаза. — На самом деле, это было хуже злости. Но иногда, когда ты очень, очень расстраиваешься, это может разозлить тебя. И тогда ты говоришь те вещи, которые совершенно не хочешь говорить. Я не хотела кричать на твою маму. Это было плохим поступком. — Ты напугала меня, — её глаза опустились в пол, как и моё сердце. — Я знаю, — виновно сказала я. — Мне очень жаль, что я напугала тебя. Это последнее, что я хотела сделать. Я… люблю тебя очень сильно, малышка. Я обещаю никогда этого больше не делать. Лара снова посмотрела на меня, и её губы сформировали улыбку. — Я тоже тебя люблю, Блинчики, — её улыбка переросла в ухмылку, и я сделала то же самое. Перед тем как я успела что-либо понять, маленькое тело сократило расстояние между нами и обняло меня. Боже, я чуть ли не прослезилась, когда её ручки обняли меня за шею. Я погладила её спину перед тем, когда она отстранилась. — Получается, что мы снова друзья? — спросила я с улыбкой. — Я… эм… мы можем быть друзьями, но… — Лара колебалась и казалась обеспокоенной по какой-то причине. — В чём дело? Ты можешь мне сказать, — нежно спросила я. — Я всегда хотела, чтобы ты тоже была моей мамой, — призналась она, отчего моя челюсть упала. Это мне напомнило тот раз, когда она назвала меня мамой на катке. Тогда я думала, что она просто оговорилась. Но сейчас я была ошарашена слышать подобное признание. И сейчас мои глаза точно начинали наполняться слезами, хоть я всячески и боролась с этим. Я не могла ничего сказать. — Мама очень грустит. Я думаю, что она скучает по тебе, — продолжила девочка, чтобы совсем взорвать сердце в моей груди. — Ты можешь снова сделать её счастливой? Она говорила, что ты делаешь её счастливой, и она хочет поцеловать тебя в губы (прим. пер: наш капитан :'( На этот раз я не смогла сдержаться и рассмеялась сквозь слёзы, потому что её слова были такими милыми. Очевидно, они говорили о поцелуях в губы. Это ставило меня в тупик, поскольку это означало, что Камила относилась к нашим отношениям серьёзно. Но тогда я не могла понять, почему она поцеловала Остина. — Мне кажется, что я не нужна твоей маме, чтобы быть счастливой. У неё есть ты, и я уверена, что совсем скоро ей станет легче, — я только могла представлять, как сильно битва за опеку давила на левую полузащитницу. Но я больше не имела к этому отношения. Лара хотела что-то сказать, но я услышала, как Камила позвала её. Маленькая девочка тяжело вздохнула, и я попыталась улыбнуться ей. — Иди, — сказала я, подмигнув. — Ты же не хочешь, чтобы она снова переживала? — Нет, — вяло ответила она. — Пока, Блинчики. — Пока, — выдохнула я, смотря за тем, как она уходит. Встав с корточек, я подняла глаза, и наши с Камилой взгляды встретились перед тем, как она взяла Лару за руку и пропала за дверьми раздевалки. Моя голова кружилась… или точнее моя голова от чувств. За долгое время я впервые не хотела ничего так сильно, как быть с Камилой и Ларой. Но всё было кончено, хоть Лара и сказала что-то настолько тяжёлое, что заставило моё сердце вновь разбиться.

***

Несмотря на то что всё началось так драматично, следующие несколько дней прошли очень спокойно и профессионально. Мы с Камилой соблюдали дистанцию и взаимодействовали только на поле. Реальность, в которой мы были порознь, начинала оседать. Совсем скоро она вернётся во Францию, и я смогу сфокусироваться на себе. Наша последняя тренировка подошла концу, к которому я уже успела подумать о многом. И я была очень рада своим решениям, сделанным мною в Нью-Йорке. Это было время, чтобы оставить некоторые вещи за спиной и двигаться дальше. Так как Нормани ушла ранее, то в номере я была одна, собирая чемоданы. Через час у меня поезд в Бостон, и я должна была на него успеть. Но вдруг я услышала стук в дверь. Я подошла к двери и была удивлена видеть за ней Камилу. — Просто дай мне пять минут, пожалуйста, — уверенно сказала она, и я тяжело вздохнула. Моя злость утихла ещё два дня назад, так что я позволила ей войти. Последний раз, когда я это сделала, мы оставили всё большой неразберихой. В этот раз я решила стоять от кровати как можно дальше. Я оперлась на один из комодов, а младшая девушка заняла место на углу кровати. — Камила, ты не должна ничего объяснять, — попыталась вмешаться я, но она тут же меня прервала. — Но я хочу, — настояла она, глубоко вздыхая. — Перед тем, как Остин сказал, что будет судиться со мной, он поцеловал меня. Это была всего секунда, после чего я оттолкнула его. Я была ошарашена и поражена, уж поверь. Он обвинил меня в том, что я втягиваю его в своё дерьмо. Потом я сказала ему, что не могу быть с ним, потому что я люблю… тебя, — на этой части её голос задрожал. — Он достал письмо от юриста и ушёл. Это всё, что произошло. Я не изменила тебе или что-то типа того. Возможно, тебе уже это не важно, но я не могла отпустить тебя, не сказав правду. Я не отвечала, внимательно смотря на неё. Было очевидно, что она говорила правду. Чувствовала ли я себя лучше? Да. Но всё же это не изменит нашей ситуации, ведь так? — Спасибо за то, что сказала правду, — тихо ответила я. — Но я была удивлена, узнав, что ты скрывала это от меня. — Я не хотела сделать всё ещё сложнее. Мне не стоило этого делать, я осознаю это теперь. Я должна была сказать тебе, — она понимала свою вину. — Прости меня, Лорен. — Всё в порядке, — вздохнула я, запустив руку себе в волосы в небольшом отчаянии. — Прости меня за всё это, — она продолжала извиняться, задыхаясь. — Ты не хотела этого. Ты не можешь извиняться за что-то, над чем не имеешь контроля, — сказала я. — Может быть, — прошептала она. — Ты не должна за меня переживать, Камила, — искренне ответила я. — Я в порядке. Я была близка к тому, чтобы сделать что-то, о чём бы пожалела, но я не сделала этого. — Ты имеешь в виду выпивку? — Да, — призналась я. — Я уже была в баре, но не смогла этого сделать. Может быть, во мне до сих пор сидит надежда, — я попыталась пошутить, но она всё ещё обеспокоенно смотрела на меня. — Конечно, сидит, — её голос был мягким. — Я правда боялась, что стала причиной твоего срыва. — Выбор в том, пить или нет, всегда будет оставаться за мной, — объяснила я. — Ты не ответственна за моё поведение. — Ты… встретила Эмили случайно? — осторожно спросила Камила. — Нет, — я помотала головой. — Я написала ей, чтобы встретиться в баре. Лицо младшей девушки напряглось, и она тяжело сглотнула. — Я не знала, что вы всё ещё близки, — моя коллега по команде была обеспокоена чем-то, но я не знала, как на это ответить. — Мы и не были, но случайно встретились за несколько дней до этого, — я пыталась настолько честной, насколько могла. — Мы хорошо друг к другу относимся и не держим зла, и на этом всё. — То есть ты не сойдёшься с ней? — внезапно поинтересовалась она, от чего я удивлённо подняла брови. — Камила, ты рассталась со мной три дня назад, — я потрясла головой в некотором возмущении. — Ты правда думаешь, что я так быстро найду кого-то другого? — Нет, я не имела это в виду, — быстро пояснила она. — Просто я могу понять, если бы ты хотела с ней сойтись, потому что она кажется… идеальной. — Ты по идее не должна этого сейчас слышать, но я всегда считала, что на свете нет никого идеальнее тебя, — призналась я, встречая её взгляд на продолжительное время. — Мне потребуется некоторое время, чтобы пережить наше расставание. В конце концов я это сделаю, но не по щелчку пальцев и точно не в скором времени. — Лорен, я также не должна говорить этого, но может мы сможем всё исправить после суда, — в голосе Камилы звучала надежда и отчаяние. — Вряд ли, — тихо ответила я. — Без обид, но я думаю, что это уже стало очевидным, что у нас ничего не получалось и до этого. Почему должно что-то измениться после суда? — Остин переехал в Нью-Йорк из-за работы, и я уже предложила ему вернуться обратно в Бостон, если он проиграет суд, — рассказала брюнетка. — Он сможет видеть Лару чаще. И я поговорила с людьми из PSG, и они готовы расторгнуть мой контракт на год раньше. Это значит, что я смогу вернуться в Бостон уже через несколько недель. — Почему ты не сказала мне об этом раньше? — подобные новости шокировали меня. — Потому что Остин не согласился на моё предложение, — вздохнула она. — Но если он победит, я в любом случае вернусь. Я не смогу оставаться в Париже, если Лара будет здесь. Так что, может, суд для нас не так уж и плох. — Я думаю, ты кое-что забываешь, — возразила я. — Из-за того, что я сделала, ты не скажешь судье, что мы встречаемся. Но если ты победишь, и мы снова сойдёмся, то что тогда? Остин просто может вернуться в суд и получить право на опеку, потому что ты соврала. Казалось, что карие глаза потеряли последнюю частичку надежды, что мне было так больно видеть. Как бы я не хотела быть с Камилой, я должна была признать, что у нас не было шанса на совместное будущее. На нашем пути стояло слишком много преград. — Ты так сильно хотела сойтись несколько дней назад, — разочарованно прошептала Камила. — Но теперь кажется, будто ты отбросила все надежды на нас. — А ты всеми силами настаивала на том, чтобы не давать мне шанса исправить всё, — мой пульс ускорился. — Мне казалось, будто ты не верила в меня. И именно из-за этого я перестала верить в нас. Эти слова сильно ударили по ней. Она прикусила губу, и мне поплохело от тех ужасных слов, хоть они и был правдой. Её глаза смотрели на её руки, нервно потирающие джинсы. — Я не могу сказать, что виню тебя за то, что ты так думаешь, — она заговорила через несколько секунд тишины. — Это я всё закончила, правильно? Я оставила тебя… или, как ты сказала, не поймала. Теперь молчала я. Я не хотела ранить её, но была ранена сама. Я не могла согласиться с ней, потому что это точно не сделало бы ситуацию лучше. — Ты знаешь, когда будет суд? — я сменила тему разговора, потому что мы обе молчали, не зная, что сказать. — Завтра. — Завтра? — шокировано повторила я. — Но… это так скоро. — Да, так как он будет в Нью-Йорке, день был назначен в кратчайшие сроки, — объяснила Камила. — Суд будет проходить здесь? — спросила я, всё ещё будучи ошарашенной. — Да, — она вяло кивнула. — Я сказала тебе, что Остин сюда переехал. — Ты волнуешься? — сболтнула я глупый вопрос. — Мне не хотелось бы, но я до мурашек напугана, — призналась младшая девушка, сделав глубокий вдох. — Мне сложно осознавать, что завтра весь мой мир может перевернуться. И я даже не говорила с Ларой об этом. Она думает, что мы остаёмся на несколько лишних дней, чтобы повеселиться. — С ней всё будет в порядке. И я уверена, что тебе не за что волноваться. Только больной на голову судья посмеет отобрать у тебя Лару, — искренне сказала я, и мы обе улыбнулись. — Спасибо, — тихо ответила она. — Кто-то будет присматривать за Ларой, пока вы будете в суде? — Дайна тоже остаётся, — пояснила моя коллега. — Кстати, мы с Ларой помирились, — я не могла не упомянуть недавнего нашего достижения. — Я знаю. Она рассказал мне, — наши с Камилой улыбки стали шире. — Я была очень рада это слышать. — Да, я этого совсем не ожидала, — сказала я. — Кстати, о Ларе. Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты сделала, — её голос снова стал серьёзным. — Она и про того странного мужчину мне рассказала. Я даже не знаю, как тебя отблагодарить. — Ты не должна благодарить меня. Любой бы это сделал на моём месте, — я была в этом уверена. — У тебя есть его описание или что-то типа того? Я хочу сообщить о нём в полицию, потому что… — Я уже сообщила, — аккуратно прервала я. — Я сделала это сразу после тренировки и только потом пошла в бар (прим. пер: российская полиция can't relate). — Ну конечно, — тон Камилы буквально излучал любовь, и я начинала теряться в теплоте её карих глаз. — С тобой завтра всё будет в порядке? — я должна была это спросить. Какое бы дерьмо между нами не происходило, я не могла не переживать за неё. Часть меня до сих пор рвалась защитить её, хоть я и твердила себе не делать этого. — Мне не разрешается волноваться, поэтому я не хочу, чтобы ты переживала за меня, — она пыталась быть смешной, но только усилила моё беспокойство своей уклончивостью. — Камила… — Всё будет хорошо, Лорен, — она снова попыталась успокоить меня и встала с кровати. — Но я больше не хочу тебя держать. Ты уже, наверное, должна выходить. Моё сердце говорило мне остаться на день суда. Или хотя бы попросить Камилу позвонить мне в случае, если всё пройдёт плохо. Но я не сделала ни того, ни другого. Я просто кивнула и прошла с ней к двери. Но внезапно Камила резко повернулась и поразила меня внимательным взглядом. — Прости за то, что заставила тебя думать, что не верю в тебя, — сказала она. — Я просто должна была это сказать. — Извинения приняты, — нежно сказала я, будучи не в состоянии прервать нашего зрительного контакта. — Увидимся на следующей отборочной игре, — сказала она, и моё сердце тут же ушло в пятки, когда она открыла дверь. Казалось, что она не заметила моего напряжения. — Удачи завтра, — всё, что я смогла сказать перед тем, как она вышла в коридор. — Спасибо, — спокойно ответила она. — Удачной поездки домой. — Спасибо, — кивнула я, и она ушла. Глубоко вздохнув, я опёрлась головой о деревянную дверь, закрыв её. Мы больше не были вместе, но я не могла не волноваться за неё. Что если Остин всё же получит опеку? Как отреагирует Камила? Сможет ли она вообще видеться с Ларой? Она правда тогда вернётся в Бостон? И будет ли это для нас хорошим вариантом? Перед тем как моя голова снова не начала взрываться от мыслей, я схватила чемодан и поспешила собрать последние вещи. Я должна была как можно быстрее покинуть Нью-Йорк, потому что это место было наполнено слишком большим количеством воспоминаний о нас с Камилой. Соблазн остаться нарастал с каждой проходящей минутой.