Увядай, желай, люби

Новый день окрасил комнату в предрассветные сумерки. Холодные лучи прошли сквозь стекло, пробежали по занавескам, осторожно, семимильными шажками рысью добежали до кровати, а потом заиграли на лице крепко спящей девушки, которая и не думала просыпаться. Дверь в комнату тихо скрипнула и пропустила раннего гостья. Линали, уже не спящая в это время и приведшая себя в порядок, понятливо кивнула, собрала сумку и покинула комнату, направляясь в Академию по своим делам. Японец бесшумно сел за стол и открыл принесённые конспекты, начиная заниматься самостоятельно, бессовестно прогуливая пары. Аллен проспала долго, даже обед пропустила. Канда оказался предусмотрительным: он заранее принёс с собой приготовленные бутерброды с нарезанными овощами, в термосе — специальная настойка из трав, некоторые фрукты, накрытые платком, уже лежат в вазочке в виде долек. Температура в комнате была нормальной для сна, тишина иногда разбавлялась перелистыванием страниц и пишущей ручкой. Мечник часто посматривал в сторону Уолкер, беспокоясь, но всё было в порядке, поэтому брюнет возвращался к своему домашнему заданию. Закончив переписывать упражнение, Юу отложил ручку и потянулся. Пару его позвонков хрустнуло, вставая на свои места, и блаженная улыбка заиграла на красивом лице. Канда встал изо стола, подошёл к кровати и сел на её краешек, с любовью смотря на маленькое, по мнению японца, сокровище. Грубая ладонь зарылась в рыжих волосах, пытаясь приласкать. «Тебе не идёт рыжий. Я уже соскучился по твоему естественному цвету волос. А рыжего хватает у кролика» — думал он, пытаясь разбудить Уолкер. Девушка поморщилась и открыла глаза, начиная просыпаться. — Мояши, ты собираешься весь день продрыхнуть? У тебя завтра важный день, поэтому проверь все свои наработки, или что там у тебя. — Канда? — хриплым после сна голосом спросила та. — Ты… тут? — А где мне еще быть? — На парах, например, — Аллен нехотя встала и взялась за голову. — Почему ты здесь? Мечник не ответил, но встал с кровати, подошёл к столу, налил из термоса в чашку содержимое и, перемешав, принёс экс-ученой, которая плохо себя чувствовала. — Вот, выпей. Должно полегчать. Аллен приняла напиток и сделала пару больших глотков, а после блаженно выдохнула. Настойка была горячей благодаря надлежащему хранению, а ещё вкусной и будоражащей, заставляющей организм проснуться и не быть вялым. — Ого, спасибо. Давно ничего подобного не пила. Ты сам приготовил? Где рецепт взял? — Угу, сам. Рад, что понравилось. А рецепт… на задании Мари был ранен, и мы остановились у старухи: она и поила моего напарника этим снадобьем. Мари он так понравился, что тот решил взять у неё рецепт, а в поезде, на обратном пути, он и поделился им со мной. Я записал в свой ежедневник, и вот, вспомнил спустя столько времени, — сев к девушке спиной, вспомнил тот случай Канда. Он не часто говорил о своём прошлом, поэтому Уолкер слушала очень внимательно такое маленькое откровение. — А для себя ты не готовил? Почему? — удивлённо спросила она. — Тебе не нравится вкус? — Не в этом дело, — Юу вздохнул, вдруг наклонился к Аллен и провёл языком по её губам. — Эта настойка вкусная, ты права. Но она бесполезна для меня… так какой смысл мне её пить? — Что? Как это? — задумчиво спросила девушка, видимо, не заметив манипуляций парня. Она понюхала раствор. — Судя по составу, этот напиток предназначен для укрепления и расширения сосудов в области сердца. Довольно полезно… даже здоровым это пить не помешает. А с тобой что? — Мояши… для поддержания моей «жизни» мне необходимы лишь вода и отдых. Всё остальное лишь моя прихоть. Мне не надо питаться, чтобы жить, даже можно не дышать. — Что ты хочешь этим сказать? — нахмурилась Уолкер. — Человек без еды может прожить максимум месяц, но при нашем образе жизни этот срок уменьшается в 6 раз. Ты экзорцист, Канда, и тебе нужно восстанавливать энергию не только сном. Я заметила, что ты спишь по 6-7 часов, а этого недостаточно… Лекцию о здоровом образе жизни прервал тихий, искрений смех мечника. Он пытался сдерживаться, однако у него плохо получалось, и он прикрыл искрящиеся глаза чёлкой. Аллен с открытым ртом наблюдала за такими редкими эмоциями вечно недовольного брюнета, не понимая, с чего вдруг у того такая реакция на её слова. Девушка надула губы. — И что я такого сказала, что ржёшь надо мной? — она начала злиться. — Мояшка, ты преувеличиваешь, — успокоившись, Юу положил ладонь на макушку Аллен и погладил. — Ты продолжаешь заботиться о других… даже такой, как я, попал в твой список. Но тебе нужно в первую очередь беречь себя. Если ты о себе сама не позаботишься, то никто не позаботиться. — Но ты же заботишься. Мне этого достаточно. И я Аллен, — без эмоций ответила та и отвернулась. — Я забочусь о тебе только потому, что сейчас мы пара. Пускай и фиктивная, это не так уж важно. Но когда мы отсюда уедем, то ты снова останешься сама с собой: я не приду к тебе с горячим завтраком в постель, не разбужу поцелуем и не защищу, если затеешь с кем-то ссору. — Будто сейчас ты это делаешь, — горько усмехнулась Аллен. — Мне ничего не надо из только что тобой перечисленного списка. Думаешь, я не осознаю своих действий? Думаешь, я переоцениваю себя?! — С чего ты это взяла? — устало вздохнул Канда. — Ты меня слушаешь, но не слышишь. Как долго ты продолжишь накручивать себя? Делай, что хочешь, я не прерываю нашу игру… я лишь попросил быть осторожней. Твоё сердце – это не машина, у которой можно смазать шестерёнки, и оно продолжит свою работу. В последние дни ты переутомляешься часто. Не только мне, но и нашей новоявленной паре это не нравится. Будто мы всё спихнули на тебя, и сами прохлаждаемся теперь, — фыркнул брюнет. На удивление, он сегодня слишком много говорил. — А разве это не так? — еле слышно прошептала Аллен. Она встала с кровати и подошла к зеркалу, чтобы умыться. — Я… устала уже от этого места. — Скоро мы вернёмся в орден. Осталось совсем немного, — мечник обеспокоенно посмотрел на Аллен, которая умывалась холодной водой. — Ты бледная, как себя чувствуешь? — У меня плохое предчувствие по поводу завтрашнего дня. Что-то случиться. Что же? — она коснулась мокрой рукой зеркала и посмотрела на своё отражение. — Какая же я уродка. И как с таким лицом в люди выйти? — Тч. Вы, девушки, слишком загоняетесь по этому поводу, — Канда встал, подошёл к Уолкер и обнял со спины, целуя в макушку. — Красивая ты. Я тебе сегодня помогу с проверкой бумаг и оборудования, чтобы ты не перенапряглась. Как тебе идея? — Ты? Помочь мне? Я не доверю тебе проверку моих наработок, ты слишком глупый для них! Не твой уровень… — О, значит, тот самодовольный утырок твой уровень?! Или серокожий Ной? — вдруг разозлился Юу, скалясь. — Ты о ком? — нахмурилась Аллен. — О сыне директора и твоей первой любви, о ком же еще? — С чего ты это взял? — без удивления спросила девушка. Она уже догадалась, что парни за спинами девушек обменялись имеющейся информацией. — Почему какие-то посторонние люди знают о тебе намного больше, чем мы? Чем я? — с сожалением спросил брюнет, сильнее сживая в объятиях Уолкер. — Я сказала, что вы можете задавать вопросы, а я отвечу. Так в чём проблема? Что тебя опять не устраивает? — экс-учёная взяла полотенце и вытерла лицо и руки. — Тогда я спрошу. Ты чем-то больна? — серьёзно спросил японец. — Смотря, что ты имеешь в виду. Если про здоровье, то ответ положительный, — не стала скрывать она. — Это ревмокардит? — Что?! С чего ты это взял? — с интересом спросила Аллен и даже улыбнулась. — Нет… тебе кто-то сказал. Это был Сандерли, верно? — Тебе смешно? — ещё больше злился мечник. — Тебе вообще на это плевать? — Угу, мне до этого нет дела, потому что эта болезнь вымышленная, — хитринки играли в серых глазах. — Если бы у меня был ревмокардит, то я бы, конечно, относилась к своему здоровью бережней. Но у меня нет такой заразы… хех. Но официально она в карточке моей записана, даже кардиограмма есть. — Как это понимать? Что ты имеешь в виду? — Эх… Отпусти меня, — мечник отстранился, а Аллен повернулась к нему лицом. — Я не уверена, что ты поймёшь, но это всё часть плана, который мы придумали с Комуи до того, как поехать сюда. Зачем, ты думаешь, я сблизилась с Майклом Сандерли и Кирси Андерсон? От нечего делать? Я никогда не трачу свои силы впустую… — Зачем ты все это делаешь? Какой в этом смысл? Ты их рассорила, а потом стала встречаться со мной. Где смысл? Для чего? — Майкл — сын директора. Мне было необходимо, чтобы он меня получше узнал, чтобы подсунуть ему ложную информацию о нас. Итог прост: он теперь пытается выставить меня дурой на весь мир, зная о моих «недостатках», которых нет. Я специально рассорила его с Кирси, во-первых, потому, что он её не любит, во-вторых, Андерсоны могли помешать нам покинуть Академию: именно они в последние годы занимаются подобными вопросами. А сейчас их дочь взяла академический отпуск и вернулась домой, поэтому до ВУЗа им пока нет никакого дела. — Подожди. Ты говоришь о нашем уходе? — начал понимать Юу. — Именно. Ты думал, нас могут отпустить лишь по желанию? Наивный. Здесь как с экзорцистами: попал однажды, уже не сможешь вернуться к нормальной жизни, пока не выучишься. Но, если вдруг моё здоровье «ухудшится», я и мой брат получим разрешение покинуть эти стены. Но!.. — сделала она замечание, — так как мне будет очень плохо, то я попрошу отпустить любовь всей моей жизни, то есть тебя, и свою лучшую подругу, с которой я делила все свои незабываемые мгновения жизни. Так как я заслужила в Академии наипрекраснейшую репутацию, мне сделают поблажку и отпустят вас. Так мы и покинем это место и завершим нашу миссию. — Это вы всё придумали вместе с Комуи? — в шоке спросил Канда. Он не думал столь наперёд; он вообще не предполагал, как покинуть это место. — Я сражён… — Мы с Комуи два гения, естественно, мы всё предусмотрели! — самодовольно улыбнулась девушка. — Не хочешь меня поблагодарить? — А ты в последнее время совсем обнаглела, Мояши, — недобро хмыкнул Юу. — Что тебе хочется в этот раз со мной сделать? — По возможности, передай остальным о нашем плане. Не хочу, чтобы вы, услышав о «моей смерти» или «ухудшению здоровья», переживали за зря. Это всё спланировано. И да... я Аллен! — Я понял. Но можно и я кое-что сделаю? — хитро оскалился мечник. — Если это будет в моих силах, то дерзай, я вся во внимании, — взяв гребешок, Аллен приступила к приведению себя в божеский вид. Канда взял её за руку и насильно поцеловал в губы. Гребешок выпал из ослабевшись рук, которые сами притянули самурая за рубашку ближе, а грубые руки забрались в рыжие волосы и надавили, заставив углубить сладкий поцелуй. Уолкер слабо застонала, не желая прекращать или останавливать – было слишком хорошо ей сейчас, чтобы подумать. Когда воздух закончился, оба отстранились друг от друга, смотря затуманенными глазами в упор, не отводя взгляд. — Мояши… у нас действительно фиктивные отношения? Ты правда этого хочешь? — прошептал в губы японец, а его горячие ладони легли на заалевшие щеки девушки. — Я… Подумаю, — завороженно сказала Аллен, сглотнув. — Ты проведёшь этот день со мной? — Да, я же говорил, что останусь с тобой. — Тогда поухаживай за мной сегодня. Я хочу… чтобы это был ты, — смущённо попросила она, закрывая лицо рукой. «Наконец-то!!! Она открылась, она привыкла ко мне! — неверяще думал Юу и на эмоциях обнял экс-седовласую. — Это самый лучший день в моей жизни! Дурочка моя…» «Что я только что сказала?! — в шоке была и Аллен, укладывая голову на сильное плечо. — Оно мне надо? Зачем? Но… с ним рядом так хорошо и спокойно. Ладно. Пусть. Пусть будет так, я не против» — она слабо улыбнулась, когда её подняли на руки. — Сейчас ты будешь завтракать, — пояснил свои действия парень и посадил любимую за стол, где уже всё было приготовлено. — А я тебя заплету. — Заплети хвост. Если хочешь, то высокий, мне без разницы. А завтра заплетёшь две косы, — дала указания Уолкер. — Как пожелает моя Мояши, — довольный оскал украсил лицо. — Я не твоя. «Это пока. Но скоро ею будешь» — поставил себе цель Канда Юу, пребывая в хорошем расположении духа.