Обратная сторона света

      С рождества минуло пять с половиной месяцев. Снег растаял, наступила теплая погода, большущий кальмар — обитатель Черного озера начал выползать на залитый солнцем пляж. Только вот ученики Хогвартса не торопились следовать его примеру. Дело в том, что таинственного преступника, чье появление было связанно с тайной комнатой, еще не поймали. Магглорожденные с разных факультетов, включая Гермиону Грейнджер, оказались в состоянии камня на больничных койках. Лесничего Хагрида, из-за решения попечительского совета школы, которым руководил Люциус Малфой, упрятали в Азкабан, а Дамблдора сместили с занимаемой должности. Многих детей забрали из школы. Например, в спальне второкурсниц-слизеринок осталось только два человека из пяти — бесстрашная Трэйси, которая утверждала, что ее просто не могут превратить в камень и Ивет, которая не собиралась возвращаться в Дублин назло Малфою.       Сегодня должен был произойти матч между Гриффиндором и Пуффендуем, который слизеринцы, конечно же, собирались посетить. С самого утра мальчишки и Трэйси с Ветти спорили, за кого следует болеть в данной ситуации. Малфой и Нотт были на стороне Пуффендуя, так как вообще не терпели Гриффиндор ни в каких его проявлениях, а вот Блейз и девочки считали, что должен победить львиный факультет. Соответственно, ребята надели шарфы болельщиков разного цвета и пошли на разные трибуны. — Сейчас узнаем, кто прав! — хмыкнул Блейз, как только команды вышли на поле. — Вон как Поттер оскалился! — Будто тебе видно отсюда! — фыркнула Трэйси, толкая Забини. — А ты что его защищаешь? Влюбилась в Мальчика-Который-Выжил? Ветти, она же втюрилась! — пошутил парень, и они с Ивет засмеялись. Честно говоря, Морель очень нравилось проводить время в компании слизеринцев, хотя большая часть школы считала их исчадием ада. Теперь, не то что первого сентября на первом курсе, Слизерин стал ей семьей, где, вопреки мнению окружающих, тебя поддержат в трудной ситуации. — Заткнитесь! Давайте лучше… Что происходит?! — к микрофону спешила профессор Трансфигурации, а игроки на поле замерли, не думая взлетать. — Всем ученикам немедленно вернуться в свои спальни. Всем преподавателям собраться в учительской. Пожалуйста, как можно скорее, — прогремел голос профессора на весь стадион. Блейза передернуло, радостная улыбка мгновенно сошла с его лица. Трейси поджала губы. Глаза многих студентов загорелись ужасом. Они поспешили не просто уйти, а убежать, наплевав на все меры безопасности в подобных ситуациях. — Похоже, снова нападение, — вздохнул Забини. — Не знаю, как вам, девочки, а мне это все очень даже не нравится. — Кому могут понравиться нападение на магглов? Кроме Малфоя и Нотта, разумеется! — вставила Дэвис. — Особенно, если ты сама магглорожденная, — добавила Ивет. Блейз и Трэйси сочувственно переглянулись. Они знали, что находятся не в самом плохом положении. Дети начали устраивать толкучку на выходе со стадиона. Все пытались как можно быстрее оказаться в уютной гостиной, где на него точно не нападет неизвестная тварь. Да и сама Ветти не была исключением. Они с Трэйси прижались друг к другу плотнее и побежали так быстро, насколько можно было быстро бегать при таком столпотворении, в подземелья. Блейз же где-то отстал. Скорее всего, встретил Малфоя со свитой и Нотта. Ничего, придут чуть позже. Когда стена закрылась за последним, оставшимся в замке слизеринцем, стало чуточку спокойнее. Давно пришедшие Забини и Нотт о чём-то увлечённо спорили, Малфой рассказывал какие-то чрезвычайно интересные истории Крэббу и Гойлу, Трейси просто болтала ногами, сидя в темно-зеленом кресле и иногда кидала испуганные взгляды на однокурсников, а Ивет уже успела выкроить минутку для новой книги. Как говорится, война войной, а книги по расписанию. Все пытались отвлечься от неизбежного разговора — почему они тут, а не на матче. Что же такое страшное могло случиться посреди бела дня? — Вот Трейси, скажи, что на третьем курсе не будет никаких магических рун! — наигранно распалялся Блейз. Он разговаривал на эту тему ещё в прошлые выходные вместе с другими второкурсниками-слизеринцами. — Это точно, глупый предмет! — воскликнула девочка, помня, как ещё в прошлый раз они, спросив у третьекурсников, пришли к истине — такой предмет будет. — Это хороший предмет! — утвердил Теодор. Ему дома говорили, что единственный предмет, который заслуживает внимания — древние руны. — Я думаю также! — кивнула Ветти. Наверное, слизеринцы были мастерами в поддержании пустых разговоров. Когда все внесли свою лепту, спору суждено было разгореться. Только теперь, в отличие от прошлых выходных, спорили все и на тему «насколько важны руны?» Каждый стремился высказать свою точку зрения, нервно оглядываясь на проход. Даже Крэбб с Гойлом включились. Ивет, не выдержав перенапряжения, достала маленький снитч и начала подкидывать его в такт ругани. Хоп… и в руки… Хоп… и в руки… Хоп… Голоса оборвались, а золотой шарик, чуть не задев рукав чёрной мантии, вернулся к хозяйке. — Морель, перестаньте играть и уберите снитч подальше. Миллс, уберите эти дурацкие конфеты! Остальные — просто тишина, — казалось, что профессор очень нервничает, а такое, когда он именно беспокоился, а не злился, было первый раз на памяти Ветти. — Вы не должны покидать гостиную ни на секунду, ясно? — Что случилось, профессор Снейп? — вскинула руку и сразу же затараторила русоволосая девушка, кажется, с шестого курса, когда учитель подошёл к каменной стене и готов был ее толкнуть от себя. — Была похищена ученица школы, — на этих словах декан удалился, оставляя всем пищу для размышлений. Каждый находящийся в зале ученик замер. Ивет невольно вспомнила, как Драко, пытаясь напугать сокурсников, рассказывал истории его отца — Люциуса Малфоя о некой девочке, которую ещё в сороковых годах убили во время открытия тайной комнаты. Тогда, как ходили слухи, школу тоже хотели закрыть. Все молча переглядывались в надежде, что сосед знает эту несчастную. Но, в тоже время, сами боялись услышать ответ, боялись, что это окажется их подруга, друг или просто ровесник, который подсказал пару недель назад на занятии. И старшекурсники, и младшие за остаток дня обменялись только самыми обыкновенными короткими фразами, будто в раз лишились возможности не то что составлять сложносочиненный и сложноподчиненные предложения, а вообще формулировать мысль. Даже болтливые, которые могли включиться в очередную дискуссию, как с древними рунами не так давно, с пол пинка, Трэйси и Блейз не выясняли отношения, пока следующим утром до ребят не дошли две новости: похищенную Джинни Уизли, почему-то именно ее забрало чудовище, чистокровную, спас храбрый Гарри Поттер. А также, что Люциус Малфой больше не глава попечительского совета. Естественно, гриффиндорцы радовались обеим новостям, а Ивет одной — школа не закроется. Она, без сомнений, все ещё с безмолвным восхищением рассматривала фотографии Флави из Франции и листала каталоги с модными вещами, но теперь девочка научилась для себя отделять две реальности. Мир магии и родной Дублин, где каждое лето, хоть пару дней, она может покачаться на любимых деревянных качелях и похвалиться перед бывшими одноклассницами своей учебой в Шотландии, выставляя ту, как восьмое чудо света. Только тонкий слой неприятного осадка все ещё, подобно накипи, оставался на месте. Девочка чувствовала, как неприязнь к Гарри Поттеру и его друзьям, начинает ее съедать, как она захлебывается в ней, тонет. Она хотела быть знаменитой и не могла терпеть чьи-либо хвалебные речи в адрес гриффиндорца, подобно той, что Дамблдор и в этот раз произнёс в адрес Мальчика-Который-Выжил. Ивет хотела, чтобы хоть раз такое сказали и про нее. Смелость, упорство… Просто слова и ничего более. Ветти просто очень хотелось, чтобы хоть раз за время ее пребывания в школе большой зал, по-настоящему, а не как на первом курсе, окрасился в родные зелено-серебристые тона. Два года подряд на пиру в конце года чествовали львов. По дороге в Лондон, откуда через каких-то несколько часов отправится в любимый город — Дублин, к семье, Морель, прислонившись к окну, размышляла о причинах и поступках. В очередной раз она давала себе обещание, что в следующий раз точно превзойдёт Поттера со всей его свитой. «Интересно, а какие приключения они найдут в следующем году? Неужели, сам лорд Волан-де-Морт объявится…»