***
К глубочайшему сожалению Ивет, ее взяли тоже. По мнению девочки, хуже машины с Поттером, Грейнджер и Уизли, может быть только жизнь без всякой цивилизации. Утром она поела хлопьев с молоком, кинула позавчера прилетевшей с подписанным заявлением на посещение Хогсмида Вин совиных орешков на дорогу. Сесть в машину и ехать до вокзала девочка хотела в наушниках, слушая любимых The Beatles, но Стефи отобрала аппаратуру, сказав, что это — верх плохого воспитания. Впрочем, сама Ветти применила бы эти слова к гриффиндорцам, которые замерли, стоило только слизеринке залезть в машину. Миссис Уизли, конечно, попыталась разрядить обстановку знакомством с Ивет, но это совсем не помогло, так что до вокзала Кингс-Кросс все ехали в полной тишине. Министерские машины, а именно такую дали семейству Уизли, чтобы довезти Поттера до поезда, казалось, не отличались от маггловских, Морель, с таким же успехом могла прокатиться и на такси. Может быть, тогда она очутилась бы на вокзале вовремя, а не за десять минут до отъезда в школу. Припоминая приключения Поттера и Рона Уизли на прошлом первом сентября, Ветти схватила первую же свободную тележку, подождала пока министерский работник закинет на нее чемодан и клетку с совой и помчалась к нужной платформе из последних сил. Она не хотела оказываться в числе тех, кого постоянно преследуют неприятности. Барьер девочка преодолела быстро, потому что магглов около платформ девять и десять крутилось немного. Алый паровоз уже дымил, готовясь отойти. Ивет не стала ждать сестру и остальных, хотя была уверена, что они еще успеют. Она, с помощью однокурсника Стефани — Эдди, забралась в поезд и пошла искать друзей. Ей не терпелось поскорее встретиться с Панси и обсудить свое новое платье, поездку в машине с Поттером и ко, а также новые учебные дисциплины. Паркинсон нашлась уже через вагон, но не одна. Темноволосая девочка со стрижкой каре и курносым носом сидела в окружении слизеринских друзей: светловолосого мальчишки с зализанными волосами и надменным лицом и крупных коротко стриженых компаньонов. Делать нечего, пришлось зайти в купе и, поздоровавшись со всеми, сесть на свободное место. Не заметила бы ее подруга, Ветти прошла бы дальше в поисках Дафны и Трейси. — Морель! — воскликнул Малфой. — Видел, ты приехала с Поттером! Как же так?! Крэбб и Гойл просто поприветствовали вошедшую кивком головы, а Панси обняла ее. — Не твоё дело, — фыркнула Ветти, усаживаясь рядом с Паркинсон. — Кстати, Ветти! — подруга не дала вставить слово Малфою. — Какие ты дисциплины выбрала? Я вот прорицания. — Прорицания — полная муть! — Ивет махнула рукой в сторону и чуть не попала Гойлу в лоб. — Вот древние руна и нумерология — совсем другое дело! — А что же на маггловедение не записалась?! — Морель разглядела в реплике Малфоя привычный яд и уже собралась ему как следует ответить, но перед ее глазами появились две пары ног, а дверь в купе с грохотом закрылась. К ребятам присоединились Теодор Нотт и Блейз Забини. — Привет! Надеюсь, место в вашей дружной компании найдётся и для нас? — как всегда, паясничал Блейз. — Я, кстати, записался на прорицания и древние руны. На прорицаниях делать ничего не надо, а на древние руны Тео потащил, чтобы ему одному было не скучно. И мальчишка бесцеремонно плюхнулся между Крэббом и Гойлом. Нотт же с самым кислым выражением лица, которое так и не исчезло за предыдущие два года учебы, сел подпирать стенку на одну лавку с девочками. — Я тоже выбрал прорицания, а ещё нумерологию! — кивнул Драко. — Как вы заметили, в середине второго курса я растерял весь свой рейтинг. Вот я его и хочу подправить более или менее лёгким предметом. Блейз хихикнул, явно радуюсь малюсенькой неудачи слизеринского принца, и даже лицо Нотта изменилось, выражая какую-никакую улыбку, больше похожую на оскал. — Тео, а ты куда? — вопросительно изогнул бровь Драко. — Ну, — Нотт вернулся к привычному выражению лица и откинул назад темные волосы. — На древние руны собираюсь. В двенадцать дня по коридору пошла женщина с тележкой, на которой лежали сладости разных мастей. Третьекурсники подскочили, как один, чтобы разобрать разнообразные угощения. Ветти накупила шоколадных лягушек, лакричных палочек, мятных леденцов и, конечно же, драже Берти Боттс. Ее всегда прельщали сладости волшебного мира так не похожие на маггловские натсы и сникерсы. Панси, которая купила только одну маленькую шоколадку, покосилась на сладости Ивет и закусила губу. Паркинсон тоже любила сладкое, но по неизвестным причинам не могла себе позволить много шоколада, конфет и прочего. К часу дня Ветти с упоением дожевывала последнюю шоколадную лягушку, лелея мысль о находившихся перед ней двух лакричных палочках и горсти леденцов. На улице лил противный дождик и, чем дальше поезд тянулся на север, тем сильнее становились осадки. В купе было тихо, так как все, кроме Панси доедали купленное час назад. Вдруг Драко убрал пару тыквенных печений в карман пиджака и громогласно изрек своим верным телохранителям: — Крэбб, Гойл, кажется, мы ещё не приветствовали Поттера! — Ага, — пробурчал Крэбб, пытаясь запихнуть в рот сразу два кекса с изюмом и патокой. — Что ага?! — кажется, Малфой уже рвался в бой, потому что мальчик дошел до двери купе и, открыв ее, строго посмотрел на своих ближайших друзей. — Вам что особое приглашение надо?! Грег и Винсент встали, отряхнули свои мантии, в которых приехали из дома, и на усмешку Блейза потопали следом за Драко. — Как цепные собачки, — хмыкнул тот, дождавшись пока стихнут шаги. — А Малфой хренов заводила! Точно, Тео? — Точно-точно, — меланхолично пробормотал Нотт, открывая какую-то тяжеленную книгу. Парень всегда носил с собой фолиант, чтобы зачитаться, когда будет совсем скучно. — Пожалуйста, тише. Но на Забини это «тише» не распространялось. Он вертелся, крутился, шелестел фантиками от конфет, а потом обернулся к девочкам: — Кстати, вам же подписали заявление на Хогсмид? Мне да! Мама сказала, что могу купить все, что захочу! А еще сказала, что в «Трех метлах» очень вкусное сливочное пиво! — затараторил. — Сливочное пиво? — Ивет пробовала этот напиток лишь раз в первую победу Слизерина в игре в квиддич. — Мы пили на втором курсе из бутылок. Это было из «Трех Метел»? — А кто знает? — Блейз развернул новую конфету и засунул в рот. — У старшекурсников всегда есть запасы! Я еще слышал, что у них есть огневиски и хорошая медовуха, но, боюсь, если мы у них попробуем что-то из этого, то огребем круциатусом! — Тебе бы он точно не помешал, — пробурчал Нотт. — Я бы с удовольствием сходил в «Дэрвиш и Бэнгз»! — Купил бы себе напоминалку? — съехидничал Блейз. — Или, может, вредноскоп? У тебя-то уж точно много врагов. — Книги туда интересные завезли недавно! Мальчишки продолжали вести свой дружеский разговор, поражая Ветти все больше, как могут общаться столь не похожие друг на друга люди, а Панси, делая вид, что их не слышит, периодически выглядывала в коридор, выискивая Малфоя. Дождь усилился, а «Хогвартс–Экспресс» мчал все дальше на север. По всему вагону и над багажными полками загорелись лампы. Стучат колеса, по окнам барабанит дождь, завывает ветер. Малфой пришел давно и уже несколько часов с упоением пересказывал пятиминутную стычку с Поттером и новом профессоре-оборванце. Впрочем, его никто не слушал. Теодор Нотт, единственный, кто первый час вел весьма оживленную беседу, теперь снова читал свой тяжеленный фолиант в бирушах. Блейз Забини все еще ел конфеты. Оказалась, он еще из дома взял приличную упаковку сладостей. Панси, зло поглядывая на Блейза с его пайком, жевала салат, а Крэбб и Гойл храпели. Ивет же прогуливалась по поезду. Сидеть на месте надоело, вот она и решила отыскать Стефани, чтобы вернуть свои наушники и попросить хоть одну лакричную палочку. Девочка жалела, что съела все сладости сразу, а из «Дырявого котла» не взяла ничего съедобного. На удивление, сестра ехала в том же вагоне, но в другом конце. В купе с Ли Джорданом — комментатором матчей по квиддичу, близнецами Уизли и Евой. Они так громко и заливисто смеялись, что Ветти даже хотелось развернуться обратно, но голод и желание напомнить о себе взяли свое. Она решительно открыла дверь и, не замечая гриффиндорцев, подошла к сестре и Еве. — Привет! — кинула подруге сестры, а потом обратилась к старшей Морель. — Дай мне наушники и еще… Я хочу что-нибудь поесть, у тебя нет ничего? — Я же говорила тебе не есть все сразу, — Стефи совсем не злилась на сестру. — Вот наушники, бутерброд. Специально для тебя взяла в «Дырявом котле». Так и знала, что ты будешь голодной. — Еще два часа ехать, — произнесла Ева, посмотрев на свои наручные часы. Тем временем, Ивет уже откусила часть бутерброда с семгой. Близнецы же переглянулись за спиной слизеринки и ехидно выкрикнули: — Маленькая беззащитная змейка, как мило! — Так же, как и ваш маленький Ронни! — Ева отвесила каждому по подзатыльнику и все пятеро старшекурсников засмеялись. — Ладно, я пойду, — Ивет засунула в рот оставшийся кусок бутерброда, повесила наушники на шею и потопала к своему купе, как за окном стало совсем темно, и поезд стал замедлять ход. Девочка, почуяв неладное, поспешила сесть на свое старое место. — Морель! — Нотт перебил Малфоя. — Знаешь, почему мы останавливаемся? — Не-а, — помотала головой та. — Подруга сестры сказала, что нам еще два часа. Блейз, Малфой и Панси тоже выглядели обеспокоенными. — Может, это… Сириус Блэк… — испуганно пробормотала Паркинсон. — Ты дура? — фыркнул Блейз. — Напасть на Хогвартс-экспресс? Где много волшебников? Малфой сглотнул. Было понятно невооруженным взглядом, что он боится не сильно меньше Панси. — Ну, ему ничего не помешало убить Питера Петтигрю среди бела дня на людной улице, — глубокомысленно изрек Нотт, подливая масла в огонь. Ветти стало не по себе. Кто такой Питер Петтигрю она не знала, так как не особо усложняла себе жизнь подробным прочтением всех статей в «Ежедневном пророке», но одна мысль о том, что бывший заключенный Азкабана сейчас бродит неподалеку, не давала спокойно жить. Окна закрыл густой туман. Полностью стемнело. Поезд дернулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму. Панси прижалась к окну, надеясь, что если кто-то и заглянет в поезд, не заметит ее. Малфой вжался в спинку сидения и, казалось, тоже готов был раствориться в воздухе. Блейз помрачнел, а Нотт злобно выругался, как не подобает тринадцатилетнему мальчику. Ивет же старалась сохранять самообладание, насколько это было возможно в такой ситуации. Она, пытаясь выглядеть самой смелой, выглянула в коридор. Но увиденное ей явно не понравилось: по вагону плыли две высокие фигуры в темных плащах. По мере их приближения окна стали покрываться ледяной коркой, Ветти стало обуревать отчаяние и к горлу начала подступать тошнота. Но самым ужасным было то, что Ивет не могла пошевелиться, даже когда фигура подплыла к ней и заглянула в купе. Ветти не было страшно, ей не хотелось бежать, ей не хотелось ничего. Она была опустошенна, словно вернулась в те осенние дни первого курса, когда с ней никто не хотел разговаривать: одни — потому что магглорожденная, а вторые — потому что слизеринка. Тогда она была одинока, как последний лист, оставшийся на ветке дерева поздней осенью. Но что-то в этой грусти было правильным. Словно, так должно было быть всегда. И тут способность двигаться вернулась. Она увидела, как фигура отдаляется от их двери и обернулась к однокурсникам. На ребятах, как на одном, не было лица. — Т-т-ты, — начал перепуганный Малфой, — Т-т-ты стояла с д-дементором… — Т-так близко, — вторила ему Панси. Ивет только медленно пожала плечами, а на душе стало теплеть. Не скажет же она сейчас, что ей и самой стало дурно. В таком случае, несмотря на собственный испуг, Малфой с дружками и Нотт затравят ее. Всеобщее молчание разорвал только Блейз Забини, крикнув на все купе: — Ты, Морель, пусть и магглорожденная… Ты мой герой!***
Через два часа, как и говорила Ева, поезд начал снова тормозить. Только теперь на платформе в Хогсмиде, а не посреди дороги. Высаживались долго и шумно. Совы ухали, коты мяукали, жабы квакали. Нотт и Забини куда-то исчезли почти сразу после остановки, но вот Малфой, к сожалению, остался. Пока слизеринцы шли к остановке, Драко даже успел подцепить несчастного Лонгботтома, который, по своей глупости, рассказал, как Поттер грохнулся в обморок от одного вида дементоров. Паркинсон, перед тем, как сесть в карету, грустно взглянула на Ивет, намекая, что самая главная тема всей следующей недели, а то и месяца будет — Поттер и дементоры, что от ее обсуждения можно будет спрятаться только в женском туалете. А на завтра Драко, наверняка, бы нашёл Гарри и начал отпускать свои шуточки. Но Малфою повезло больше. Как только Драко, Панси, Ивет и Крэбб с Гойлом зашли в замок, они заметили Поттера, стоящего прямо в холле вместе с Грейнджер и Уизли. Малфой оттолкнул локтем Гермиону и загородил Гарри дорогу к каменным ступеням, ведущим в замок. Ветти истерически хихикнула. — Ты хлопнулся в обморок, Поттер? Лонгботтом не врет? Так и есть? — Драко злобно оскалился и, казалось, получал удовольствие только от того, что Поттер слышит его ядовитые слова. — Уйди, Малфой! — Уизли попытался оттолкнуть слизеринца, чтобы очистить себе путь, и тот даже чуть качнулся. Увидев это, Панси готова была рвануть на помощь, но было вовремя остановлена Ветти. Морель считала, что вмешиваться в подобные стычки себе дороже. — А что если… — тот готов был пустить в ответ очередную гадость, однако за Поттера и ко заступился какой-то мужчина слишком потрёпанного вида в старой заштопанной одежде. Он деловито и чрезвычайно спокойно поинтересовался: «что за шум?» — а потом оглядел всех собравшихся. На секунду его взгляд задержался на Ивет, и именно тогда он изменился в лице, как часто это бывало со Снейпом во время уроков зельеварения, вздрогнул. А может, девочке только казалось. В большем зале было все по-старому. Он встретил вошедших тысячами свечей, парившими под затянутом облаками заколдованном потолком. Ивет села за свой родной слизеринский стол между Панси и Дафной, которая уже давно тут сидела и о чём-то переговаривалась с Трейси Дэвис. Дафна была достаточно высокой для своих лет блондинкой, которая придерживалась традиционных взглядов во всем. Трейси же была темно-рыжей девчонкой-сорванцом и являлась полной противоположностью Дафне. Девочки были подругами Ветти с первого курса, а у Гринграсс Морель даже как-то бывала дома. Все делились впечатлениями о лете и о побеге из Азкабана Сириуса Блэка. Панси развернулась к Драко, Блейз и Нотт присоединились к Трейси и Дафне, а Ивет, чтобы не чувствовать себя лишней, заговорила с Люцианом Боулом — русоволосым тощим, как соломинка, парнем. Который, несмотря на свой аристократический вид, являлся загонщиком команды Слизерина по квиддичу. Сама же Морель с прошлого года числилась там охотником. Распределение первокурсников же в этом году прошло очень быстро. Правда, Ивет смотрела его только ради приличия и только до того момента, пока младшая сестра Дафны — Астория Гринграсс попадёт на родной змеиный факультет. Потом она попросту уже не смогла ни на чем сосредоточить своё внимание. Конечно, для малышей, какой она была два года назад этот день — праздник, но для неё праздником сейчас оказались бы пару кусочков мяса на тарелочке. Все-таки, сыт одним бутербродом не будешь. И вот, вскоре мольбы Ветти были услышаны — на столе в пустой посуде появились на разный вкус и цвет. Загляденье какое. Она с остервенением засунула в рот несколько кусочков обжаренной свинины, под раздающиеся изо всех углов гимн школы. «Что же, здравствуй, Хогвартс»