Азкабан

Сириус засопел и отвернулся. Немного помолчав, спросил: — Ты слышишь гул, низкий такой, на двух нотах?.. Чувствуешь, как вибрирует?.. — Сглотнув, он поежился и улегся на бок, подтянул колени к животу. — У меня от этого все нутро зудит... Барти прислушался. — Ну? Больше, чем непонятные звуки за пределами камеры, его испугала внезапная тишина за стеной. Он вдруг понял, что ему необходимо, чтобы его сосед снова заговорил, поэтому он уточнил: — Я думал, что это шум волн или что-то в этом роде. Разве нет? — Может, и шум волн, — охотно согласился Блэк. — Только он становится сильнее, когда они приближаются... Тебе в любом случае придется это терпеть — во время обходов, проверок, и когда они приносят еду, но лишний раз — не надо... Крауч упрямо помотал головой. — Если дело только в звуках, то что в них такого ужасного? — Он помолчал и добавил: — Зачем им это? — Они выворачивают тебя наизнанку. И жрут. Сириус на несколько секунд закрыл глаза, тяжело задышал, заворочался. Лег на спину. Затем сел, согнувшись пополам. Оглянулся на дверь, возле которой смутно вырисовывалась в темноте оставленная охранником с вечера плошка с водой. Барти поежился — от услышанного по спине побежали мурашки. Он нащупал в темноте нечто, похожее на тонкое покрывало, и попытался закутаться. — Я не про этих, — он мотнул головой в сторону двери. — Я про тех, кто отправляет нас... таких, как мы... сюда, к этим. Сириус хмыкнул. — Если бы мой отец служил в Министерстве, я бы это знал наверняка. Барти устало откинул голову, прижимаясь затылком к стене. — Если бы твой отец служил в Министерстве, ты бы наверняка знал только то, что Министерство — это истина в последней инстанции... что Министерство не ошибается только потому, что это Министерство... что стремиться к службе в Министерстве — это предел желаний для любого юноши из приличной семьи... — Он говорил так, словно перечислял на уроке годы жизни и смерти великих волшебников и колдунов. — И наконец, ты бы наверняка знал, что твой отец заслуживает уважения лишь за то, что служит в этом долбаном Министерстве! — На последних словах он не удержался и слегка повысил голос. — Отец заслуживает уважения только за то, что он — твой отец... Сириус произнес слова, которые слышал когда-то от Дамблдора, с такой горечью, что почувствовал ее на языке и сплюнул на пол. — И каков же был твой предел желаний? Барти задумался. Двери, двери, двери... «Пусти меня, отец!» — Я лишь хотел, чтобы мне позволили выбирать самому, — он перевел дыхание и поспешил добавить: — Не исключено, что в результате я бы выбрал ту же самую дверь, которая так нравилась ему. Но сам! Понимаешь? Барти не был уверен, что ждет от Сириуса ответа на этот вопрос. Помолчав немного, он задал другой: — У тебя когда-нибудь было такое чувство, что тебя водят на коротком поводке? — Ты еще спрашиваешь, — усмехнулся Блэк. — У меня был строгий ошейник. Он распрямился и прижался спиной к стене, возможно, прямо напротив Барти. Сделал несколько глубоких, шумных вдохов, все еще глядя на плошку у двери. Жажда мучила, но он не был уверен, что его не вырвет, если он сделает хотя бы глоток. — И что с ним стало? С этим ошейником? Ты сказал «был»... — Я его снял. И выкинул. Все очень просто. Я не ждал позволения, чтобы сделать выбор. Я просто выбирал, что хотел. — Вот и я тоже... выбрал... — Но почему именно это?.. Ты ведь даже не слизеринец... кажется. — Рэйвенкло, и что? — огрызнулся Крауч. — Какое это имеет значение? Ты не поймешь! — Он снова обхватил голову руками. — А я не смогу объяснить... — Я не настаиваю, — тихо отозвался Сириус и, не выдержав, все же сполз с лежанки, добрался до воды, осушил разом всю плошку, откинул ее в угол, ничуть не заботясь о соблюдении тишины, и вернулся назад, придерживаясь за стенку. Барти прислушался к шороху за стеной. Звук, который издала ударившаяся о каменную стену плошка, заставил его вздрогнуть. — Эй, ты там в порядке? Блэк! Не молчи, чертов гриффиндорец! — Он не смог бы объяснить даже себе, зачем он вспомнил сейчас факультет, на котором учился Сириус. «Выпендриваешься? Память свою демонстрируешь?» — Отвянь, — прошипел он чуть слышно.