sadface – still dreaming (colorless mix) jeremy zucker – talk is overrated ft. blackbear
— Зачем тебе тюльпаны? — с недоумением спрашивает Сехун и подозрительно смотрит на Хосока. — Родители Хёнвона позвали меня на ужин, цветы для его матери, — не отрываясь от бумаг перед собой, отвечает Хосок. — И после такого ты утверждаешь, что между вами ничего нет? И так каждый раз: 'Сехун, иди сделай то, Сехун, иди сделай это' — самому слишком лень, ну, или потому что скоро вот-вот зайдет Хёнвон, а такого Хосок пропустить не может. Сехун лишь вздыхает и сверяется с картами, обнаруживая цветочный магазин с большим ассортиментом этих самых тюльпанов. Находился он, конечно, не так близко, как хотелось бы, но, находясь на окраине города, к местоположению не придираются. Рядом с их салоном в ближайшем доступе только продуктовый да какая-то маленькая кофейня с отвратительным кофе («ничто не сравнится с кофе от чонина, да, сехун?»; пошёл к чёрту, хёнвон). Цветочный магазин выглядит слишком неприметным, теряясь в массивных жилых домах, но его выдали большие чистые окна и куча цветов на входе с бирками цен на некоторых из них. Внутри прохладно, играет спокойная музыка, всё заставлено горшками и вазонами с разной растительностью, с потолка тоже что-то свисает, и Сехуну кажется, что он застрянет в одной из опущенных ветвей. Он смотрит на тюльпаны в больших вазонах, наполненных водой, и думает о том, что можно было бы взять лично для Хёнвона кактус. Такой же колючий, к тому же Сехун не особо любит кактусы. В принципе, как и Хёнвона. У дальней стены возле стеллажа с гирляндой, кассой и небольшими цветами в горшках раздался хлопок двери. — О, подождите, я сейчас поставлю коробки и помогу вам, — слышится весёлый голос, и Сехун отрывается от тюльпанов, выпрямляясь и в немом вопросе уставившись на продавца. — Так чем я могу… о нет. Чонин спустя полторы недели их встречи в баре выглядит ужасно уставшим, его синяки под глазами настолько заметны, что ему неплохо было бы выспаться. Он вытирает лоб тыльной стороной кисти и поправляет волосы. — Ты следишь за мной? — Это случайность. — Или ты следишь за мной. — Не очень-то и хотелось. Сехун врёт: хотелось. — Ты за цветами или так же «случайно»? — Вообще я, да, цветы хотел купить, тюльпаны, но теперь хочу поговорить. — Ты хоть что-нибудь с той ночи помнишь? — трёт глаза Чонин. — Немного. — И хочешь сказать, что ты даже не пытался меня найти всё это время после клуба? — Чонин аккуратно пихает коробки под полку с цветами и идёт за стойку с кассой, усаживаясь на высокий стул и подпирая рукой подбородок. — Ни капли, — пожимает плечами Сехун, — но у меня пара вопросов. — Горшок? — тихо смеётся Чонин. — Ну, можно начать с него. Сехун подходит совсем близко, облокачивается на стойку рядом и смотрит в глаза Чонина; тот улыбается, но плохо скрываемая усталость так и рвётся наружу. Сехуну отчего-то хочется забрать его отсюда и утащить домой, накормить, например, и спать уложить — такой маленький откуп за случай после клуба. — Ты разбил цветок, когда я пытался тебя раздеть, — коротко отвечает Чонин и зевает; это звучит странно, но он не хочет думать о том, как правильно подобрать слова, чтобы его собеседник ничего не надумал. — Как видишь, опыта работы с цветами у меня хватает, поэтому я взял тот уродский горшок и пересадил его. Удивлён, что у тебя было всё для посадки растений. — Мы переспали? — прямо спрашивает Сехун. Чонин делает паузу, и на его лице удивление, а потом он снова начинает тихо смеяться и смотрит на Сехуна: — Хотелось бы, но нет, — пожимая плечами, отвечает он. — Сколько в тебе было алкоголя, что ты вырубился сразу, как только лёг? Сехуну стыдно за себя, а ещё обидно: отключиться и потерять такой шанс — это, конечно, надо уметь. — Почему ты не остался? — Оно того не стоило. Я тебе помог просто так: нашёл таблетки, сложил твою одежду и пересадил цветок — утренний кофе, конечно, был бы неплох, но у тебя не было дивана. — Ты мог лечь со мной. — Слишком большая роскошь. …для кого из? Чонин улыбается красиво, неприкрыто флиртует, но Сехун как будто видит эту гигантскую стену, что выстроилась сама собой между ними, будто перейдя какую-то невидимую черту, они оба не смогут вернуться обратно. С другой стороны, захочется ли им двоим это делать — вряд ли. Сехуну уж точно нет. А ещё он смотрит в глаза Чонину и хочет его поцеловать, но вместо этого просто и внезапно спрашивает: — Не хочешь как-нибудь поужинать со мной? Чонин перестаёт улыбаться и тупо смотрит на Сехуна, как будто ему сделали предложение руки и сердца - ну, фактически это так и выглядит. Чонин облизывает пересохшие губы, в его мыслях какой-то ураган из всего и он не знает, что ему делать, а ещё Сехун со своим взглядом этим слишком преданным, они же знакомы всего ничего. — Хорошо, — выдыхает Чонин. Сехун сначала не верит в то, что слышит, а потом еле-еле сдерживается, чтобы не начать улыбаться как полный идиот. Чонин на такую реакцию лишь пожимает плечами и берёт ручку с края стола, просит Сехуна положить руку на стойку (тот даже не сразу слышит, но в итоге с вопросительным взглядом выполняет просьбу). Руки у Чонина тёплые и нежные, пальцы мягко касаются запястья, когда он издевательски медленно, чуть сжимая подушечками пальцев чужую кожу, поднимает ткань кофты вверх по руке. У Сехуна дрожь по телу и невнятные выдохи в попытке что-то сказать, пока Чонин всё так же медленно пишет цифры на руке Сехуна, а затем дует на свежие чернила от ручки, как будто они сотрутся, если он так не сделает. Чонин сладко улыбается и поднимает взгляд на Сехуна, у которого лицо такое красное, что можно было бы его с чем-нибудь сравнить, но Чонин только смеётся. — Позвони мне. По дороге обратно Сехун покупает себе салат и бутылку воды. Настроение у него было хорошее. Было — ключевое слово, потому что как только он заходит в почему-то закрытый салон, первое, что попадается ему на глаза, пока он мысленно ругается на свободный график Вонхо — спина Хёнвона, которую бесстыже гладят чужие ладони — не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, кто опять решил использовать почти полностью свободный понедельник и отсутствие самого Сехуна в собственную пользу. Хёнвон сидит на бёдрах Хосока и упирается руками в его голую грудь, легко царапая её ногтями, и, не стесняясь, стонет от прикосновений прямо в чужие губы. Он прогибается в спине и жмётся ближе, когда Хосок медленно ведёт ладонями вниз и поддевает пальцами кромку джинс. — Блять, ребят, вы что, трахаться собрались? — Сехун кашляет и переступает через валяющуюся на полу майку. — Вы шутите? Прямо напротив моего салата? Хосок на этих словах на самом деле испугался, сжал руки на талии Хёнвона, который лишь флегматично обернулся и уставился на источник возмущения. — Ещё и на моём кресле, я охуеваю. Сехун доедает свой салат и продолжает своё негодование из-за двух вынужденных друзей, которые сидят рядом и делают вид, будто ничего не произошло. Хосок смотрит на Сехуна и периодически поглядывает на Хёнвона, который вообще не хочет никак участвовать в диалоге и залипает в телефон. — Сехун, — начинает всё-таки Хосок, — это случайность. — Ага, — саркастично подтверждает тот и раздражённо выкидывает контейнер из-под салата в мусорку. — Случайность — это то, что я встретил Чонина в цветочном. — Ты что? Хосок отказывается верить. Это уже какой… раз третий, когда они так пересекаются? Хосоку бы сказать, что это какие-то знаки судьбы и стоит задуматься всё-таки и в этот раз не отпускать Чонина просто так, и только он собирается открыть рот, как Сехун показывает руку с цифрами на ней. — Я не могу поверить. Он дал тебе номер телефона? — восторженно спрашивает Хосок. — И просил позвонить, чтобы договориться о встрече. — В отличие от Хосока, я не могу поверить, что он ещё не переехал в другой город, чтобы не встретиться с тобой наверняка, — пожимает плечами Хёнвон, всё так же не отрываясь от телефона. — Завали, — вздыхает Сехун. — Надо его позвать куда-нибудь на неделе. — Ага, — Хосок встаёт, хлопает его по плечу и тянется, разминая спину. — Кстати, а где цветы? На неделе как-то не срастается. Во вторник Сехун назначает Чонину встречу на среду и пишет кучу милых глупостей, говоря о том, что до сих пор не может поверить в случившееся. Чонин отвечает сдержанно, но вполне себе мило, чтобы заставить Сехуна сидеть, закрыв лицо руками, и чуть ли не пищать. В тот же вторник вечером Сехун пишет, что в среду не получится, потому что клиентов слишком много, а Хосок отсутствует в городе до пятницы и заменить его некому. Чонин отправляет улыбающийся эмоджи и пишет, что всё в порядке и они могут перенести встречу на пятницу или субботу. Сехуну такой вариант нравится и он соглашается на вечер пятницы, параллельно написав Хосоку, что берёт выходной. В пятницу Сехун просыпается неспеша и так же, совершенно не торопясь, делает всё по дому, а ещё идёт в хозяйственный рядом и покупает новый горшок, чтобы пересадить цветок на комоде. За час до встречи у соседа сверху прорывает трубу и он затапливает кухню Сехуна — по деньгам за ремонт у Сехуна неофициальных выходных не будет ещё месяца два. Чонин снова пишет, что они могут перенести встречу. Следующая дата — воскресенье, потому что суббота внезапно оказалась занята ужином у родителей Хосока в пригороде, они оба должны были приехать к обеду в воскресенье на поезде и Сехун сказал, что они точно успеют. И оказался неправ. Сехун и Хосок просыпаются на станции, третьей после Сеула, ближе к шести вечера и телефон Сехуна разряжен, а у Хосока отсутствуют деньги. Они выходят; Сехун из автомата пытается дозвониться до Чонина, чтобы пояснить, какие же они идиоты и сейчас находятся хер знает где с парой копеек в кармане, а ещё встречу нужно снова перенести. У Чонина недоступно, а Хосок просит сделать звонок у диспетчера на станции. Их, голодных и жутко заебавшихся сидеть в ебаном неизвестно где, забирает Хёнвон вместе с каким-то Чангюном через пару часов. Чангюн, в отличие от Хёнвона, оказался приятным малым и дал портативку для телефона, подключив которую, Сехун сразу же включил телефон и получил одно единственное сообщение:«в следующий раз тоже найдёшь»
Пару секунд Сехун не может понять, это он про «отговорки» или их случайные встречи. Телефон Чонина всё ещё недоступен.