***
Тэхен долго смотрит на Юнги, пытаясь понять что именно сейчас не так. Вроде бы все на месте: черная джинсовая куртка поверх черной футболки с принтом неизвестной ему рок-группы. Черные волосы, хоть и слегка растрепанные, со знакомыми ему сухими прядями белого — хотя хайлайты у него с левой стороны, и Тэхен видит их только когда Юнги поворачивает голову, чтобы проверить слепую зону у себя с правой стороны. Чего же тогда не хватает? Быть может, все дело в странном контрасте рук Юнги: на правой ногти относительно длинные, а на левой сострижены прямо под самый корень? — Тебе далеко идти? — интересуется Юнги, уже второй раз заезжая на ту же самую улицу — видать, безрезультатно пытается найти место поближе к студии. — Отсюда восемнадцать минут, — заключает Тэхен, на всякий случай обновляя маршрут в навигаторе вновь. Показывает экран телефона Юнги, что как раз повернул голову в его сторону, дабы сделать поворот направо на очередную одностороннюю улицу. — Точно не хочешь, чтобы я подбросил? — Тэхен отрицательно качает головой. Они вскоре притормаживают и останавливаются за машиной, что включила белые задние фары и сейчас неторопливо сдает назад. Если даже Тэхен и согласится, Юнги потом придется колесить вокруг этого ебучего пятака еще несколько минут. Нельзя же так просто не уважать чужое время. Что же тогда? Точно. Не хватает его пирсингов. Тэхен подмечает только несколько знакомых серебряных колец в ушах. Куда-то исчез привычный пирсинг под губой и еще один — над бровью. Юнги терпеливо дожидается пока машина уедет и тут же загоняет на свободное место свой темно-красный Приус. Несколько манипуляций, и автомобиль с легкостью встает в узкий проем между двумя машинами. Поразительно. Тэхен не смог бы и половину машины сюда без всяких казусов припарковать. Чонгук делает это явно куда лучше. — До сих пор удивляюсь, как же люди охуенно здесь паркуются... — Это еще ерунда, — с улыбкой отзывается Юнги. — Одно время мы снимали тут неподалеку хату и припарковать машину вечером было тем еще квестом, — автоматическая коробка передач переходит в реверс. — У нас еще машина была придурошная, без каких-либо паркотроников, — он немного сдает назад, чтобы было больше места выехать. — Я часто просил Чимина выйти и помочь мне припарковаться, потому что... — он слегка выкручивает руль влево, стараясь максимально прижать машину к бордюру, — потому что сам я бы задел всех позади или впереди себя. Либо торчал с оттопыренной жопой на дороге, — коробка передач переходит в режим парковки, и Юнги тут же глушит машину. — А кто вы с Чимином? Тэхену кажется, что Юнги смотрит на него сейчас, как на идиота. С искренним недоумением. Тянется к подлокотнику, о который все это время локтем опирался Тэхен. Тот тут же убирает руку, позволяя Юнги забрать зарядку от телефона и кучу еще каких-то проводов — например, белые проводные наушники для айфона, когда весь мир давно использует беспроводные? — В каком плане — кто мы? — Ну... вы встречаетесь или что-то вроде того? — Тэхен достает из-под ног небольшой черный рюкзак. — Чимин довольно странно себя ведет. — А-а-а, — кажется, начинает понимать Юнги. Поправляет некоторые пряди в зеркале заднего вида. — Нет, — улыбнувшись, честно отвечает он. Одним движением забирает зажатый в зажимах над приборкой телефон. — Если меня кто и интересует, так это моя работа... — он тянется к дверной ручке и неторопливо покидает салон. Тэхен следует его примеру. Лаконично ушел от ответа? — Мы с ним ходили в одну старшую школу, там и сдружились, — продолжает он, встретившись взглядом с уже озадаченным Тэхеном. Тот закидывает рюкзак за спину. — А потом вместе переехали в Нью-Йорк... кстати, что там придумал с игровой приставкой? — Я заберу ее сегодня после того как куплю кое-что еще, — отвечает Тэхен. Отсюда навигатор показывает уже путь в шестнадцать минут в сторону небольшой эстакады. — С Бронкса в Нью-Джерси ее тащить вообще-то тяжеловато... да и бессмысленно... — Почему вообще не заказал через Амазон? — Не хочу, чтобы Чонгук случайно перехватил ее, — Тэхен не отрывается от экрана телефона, где синий маячок приказывает ему повернуть направо. Юнги в это время открывает дверь заднего сидения, вытаскивая небольшую миди-клавиатуру. — Ну ты бы мог отправить нам на адрес, — хоть та и кажется массивной, Юнги с легкостью обхыватывает ее одной рукой и кладет себе под мышку. Второй захлопывает дверь и блокирует машину. Это вам не цифровое пианино, которое Тэхен видел у него в студии. И на котором Юнги даже разрешил Тэхену поиграть, хоть и недолго — работа ведь превыше всего. — Чимин и так мне сильно помог, не хотелось вас стестнять, — он наконец поднимает взгляд и смотрит как Юнги огибает машину, подходя к нему ближе. — И за демо спасибо большое, — он поправляет лямку на рюкзаке, — прости, что как-то не получалось раньше отблагодарить... — Рад, что тебе понравилось, — Юнги приятно улыбается. На деле, конечно, все совсем не так — песня откровенно вышла слабой, и даже Юнги это понимает. Просто в меньшей степени. Он подносит ладонь в воздух в попытке попрощаться, и Тэхен тут же теряется, забыв поблагодарить его за то, что тот подвез до Бронкса. Пускай ему и самому нужно было сюда ехать. Пускай и на метро вышло бы немного быстрее. Пускай. Он смотрит в телефон, который все также настойчиво предлагает свернуть Тэхену направо. Разворачивается и спешным шагом идет вдоль по дороге, где у самого конца улицы перебегает на другую сторону — все равно бы пришлось делать это у светофора на переходе.***
— Сука-а, — шепеляво протягивает Тэхен, делая укус. — Ебучие вафли, ненавижу когда они крошатся вот так, — у того вся серая толстовка в черных крошках, которые он отчаянно пытается стрехнуть с себя, но какие-то все равно предательски оставляют коричневые разводы. — Ты куда? — заметив замешкавшего Чонгука, спрашивает уже привычным голосом. — Пойду посру и заодно душ приму, — устав переключать каналы, Чонгук приподнимается с дивана и, чуть не спокнувшись о вытянутую ногу Тэхена, спешно ретируется. Тэхен все это время внимательно провожает его взглядом — хоть и делает вид, что смотрит телевизор — и, дождавшись пока он услышит звуки воды, быстро подбегает к большой кровати. Та стоит в зале для тех случаев, когда им хочется спать раздельно, а если на практике — то это происходит всегда. Тэхен во сне никогда не отказывает любимой привычке попинаться, и усыпанного синяками Чонгука этот расклад частенько не устраивает. Вроде бы все чисто. Вода шумит уже несколько минут, и пока Чонгук не появился — мало ли, вдруг что-то забыл взять с собой. Тэхен припадает на колени и ловко вытягивает черный массивный кейс из-под видеокамеры. Еще один — с тремя разными объективами. Открывает оба и пытается чуть ли не на ходу вспомнить, как это все собирать. Вот красный флэш-накопитель. Вот вроде бы батарея, которую Чонгук заряжал позавчера... еще должна хранить достаточно заряда, на двадцать минут точно хватит. Держа камеру почти на весу — та лишь опирается на подставленное ей на время бедро, он наспех вкручивает дорогущий объектив на 50 мм — что-то среднее между уличной и портретной съемкой. Кладет в спешке полусобранную камеру на кровать, после чего также торопливо закрывает кейсы и заталкивает их обратно. Берет камеру в руки и быстро идет к себе в комнату. Присаживается на кровать, ожидая когда шум воды прекратится. Ждать приходится, увы, еще минут десять. Любит же Чонгук помыться. Как только вода стихает, он включает камеру — у таких громозких штук заряд тратится просто нереальный, поэтому нужно экономить. А еще они медленно загружаются. Обычно на это уходит не больше двух минут, но Тэхену кажется, что в этот раз камера предательски тормозит, чуть не оглушив звуком заставки прямо в то самое время, когда Чонгук проходил мимо его закрытой двери. Но вроде бы все тихо — значит, не спалился. Негромко шумит только внезапно заработавший вентилятор кулера. — Тэхен? — запоздало доносится из зала. Пора. Он встает с кровати, берет в руки камеру и, убедившись что запись начата, быстро вылетает из комнаты в пролет. Черт, ну какая же эта камера неудобная — и как они могут таскать это целыми днями? Заворачивает в зал, где встречается с уже охуевающим от этой картины Чонгуком. Тот откладывает телефон в сторону и приподнимается. — Что за хуйню ты сейчас творишь? — Твой подарок, — Тэхен вручает растеряному Чонгуку что-то в нелепой подарочной упаковке. У Чонгука в голове перемешалось сразу несколько эмоций: смятение, раздражение и недоумение. А еще у Тэхена в руках та самая единственная — а оттого и любимая — камера Чонгука, и он записывает это все как художественный фильм. Вот только полуавтоматический фокус скользит и постоянно меняет объекты: то фокусируется на лице, то на принте на футболке, то на протянутой в его сторону руке. Чонгук пытается отобрать камеру у Тэхена, но тот ловко пятится назад на несколько шагов. Чертов придурок. — Ну Чонгук, я же старался... пожалуйста. — Я разве давал разрешение? — он сдается и недовольно падает обратно на диван, аккуратно разворачивая подарочную упаковку. Это явно какой-то розыгрыш. Что угодно — лишь бы он ее не уронил к чертям. Быть может, соврать, что она сейчас ничего не записывает и незаметно отобрать? Да бред, Тэхен не купится на такое. — Мне не нужно разрешение, — парирует Тэхен и приближает камеру ближе к лицу Чонгука. Из подарочной упаковки появляется компакт-диск. На нем изображен толстый заяц из старого диснеевского мультика, а краснымии буквами словно в дешевом встроенном редакторе написано «Big Chungus». Тэхен зумирует сильнее на недовольном лице Чонгука. Тот несколько секунд вертит диск в руке и отбрасывает в сторону, недовольно закатив глаза. — Что это вообще? — Твой подарок. — Для плохи? — он вопросительно поднимает брови. — Словно она у меня есть? — Теперь есть, — Тэхен вместе с камерой указывает на стоящий все это время под столом коробок. Чонгук недоверчиво припадает на колени и ползет под невысокий кофейный стол, где находит лежащую на боку белую коробку от игровой приставки.***
— Да, и если ты станешь слишком жирным, — Чонгук не совсем понимает о чем он, пока Тэхен забирает у него джойстик. — Вот как сейчас, — он специально ловит несколько ударов. Фигурка зайца из мультика становится больше и больше, пока не заполняет весь экран. — Это конец игры, — на экране красными буквами начинает мерцать такое знакомое всем слово. — Я вижу, — Чонгук отнимает у него джойстик и прокручивает на «начать сначала»; Тэхен же плюхается рядом. По-собственнически приобнимает его. — То есть смысл в обратном? Не выигрывать, а проигрывать эту игру? — Чонгук вновь ловит несколько плюх и наглядно показывает Тэхену, что от этого ломается баланс игры. — Что за бред? Я ведь сильнее становлюсь, — он скидывает с себя мешающую играть все это время руку Тэхена. — Ты это накодил? Нарисовал? — последнее звучит явно с удивлением. — Если это вообще можно назвать кодом, — не соглашается Тэхен, приуменшая свои заслуги. — Рисовал не я. Забыл что ли, что я рисовать не умею? — он вновь делает попытку приобнять, но Чонгук умоляюще елозит по дивану. Отсаживается подальше. — Мне Чимин помог спрайты заменить. — Я все равно нихуя не понимаю, — Чонгук быстро доходит до момента, где проход загораживает заниженный потолок, в который уже порядком подраздутая фигурка явно не поместится. Та просто на одном месте бессмысленно бежит в стену. — Вот тут что? — он смотрит на Тэхена, который в это время отвлекается на свой телефон. — Смысл в том, чтобы искать золотую середину, — недвусмысленно подсказывает Тэхен. Потом вновь утыкается в свой телефон, забравшись на диван с ногами. Чонгук же смотрит на сидящего рядом парня как на идиота. Гениального идиота.***
Через несколько часов недоеденная пицца с грибами оказывается отодвинута в сторону, а Тэхен в это время уже вовсю рубится в новую игрушку, которую вроде как подарил Чонгуку. Как жаль, что Чонгук, похоже, играет теперь в игры только ради Тэхена. Или только вместе с ним. По жидкокристаллическому экрану идет заставка игры, которую Тэхен не может прокрутить. Черный экран сменяется главным меню и бьющей по ушам музыке — Тэхен, внезапно испугавшись, джойстиком делает потише. В такт музыке в соседней комнате начинает трезвонить будильник. — Выключишь пожалуйста, — слегка раздраженно просит Тэхен, копаясь в настройках игры. Чонгук поднимается и находит телефон в комнате, выключая неугомонный будильник с напоминанием принять таблетки ровно в десять вечера. Странно. Уже двенадцать. Неужели не слышали за игрой? Или когда забирали пиццу? Он кладет телефон на кровать. Возвращается обратно, где Тэхен уже выходит из кухни со стаканом воды. Кладет его подле себя и берет в руки джойстик. Чонгук присаживается на свое старое место и тянется в сторону стакана — хоть и не для него, но Тэхен не будет жадничать. Делает несколько глотков — пицца все-таки безумно соленая. На экране проигрывается ролик, во время которого Тэхену предлагают застрелить сидящую на привязи собаку. Тот специально целится в воздух — выстрел пролетает мимо, и кат-сцена сменяется на уже повзрослевшего персонажа, который почему-то привязан к инвалидной коляске. — Сам же подарил мне, сам же и рубится, — как-то обиженно заявляет Чонгук. Тэхен улыбается, но от игры не отвлекается. Чонгук присаживается ближе и облокачивается подбородком о плечо Тэхена. Тот на секунду вздрагивает, не ожидая такое резкое вторжение — во всем виновата дурацкая игра, что заставляет обострить свои чувства. Тэхен отвлекается лишь на секунду — когда персонаж складывает оружие в окровавленных ногах и поднимается на лифте — чтобы поцеловать того в лоб. Потом тут же возвращается обратно, чтобы продолжить убивать, убивать, убивать. Пускай и неугодных всем нацистов. Чонгук уже лет пять не играл в подобные однопользовательские игры. И даже не хочет. Он поднимает голову и грустно смотрит на то, как на экране картинка окрашивается во все оттенки алого от крови и взрывов. Свет разноцветными огнями отражается в его зрачках. Ладонь же скользит по предплечью Тэхена. — Ты чего? — не сразу заметив его руку на своей, интересуется Тэхен. Его легкая взволнованность тут же сменяется на двусмысленную улыбку, когда Чонгук тянется в его сторону. Мимолетно целует, пытаясь свободной рукой отобрать у Тэхена крепко зажатый в руках джойстик. — Вот оно что... Тэхен отпускает хватку, позволяя наконец Чонгуку забрать у него белый джойстик. И пока тот аккуратно возвращает его обратно на кофейный стол, Тэхен нетерпеливо заваливается, опрокидывая Чонгука на спину. Тот едва успевает удержаться на локтях, а злополучный джойстик круто проезжает по столу, остановившись почти у самого угла. — У меня нет презервативов, — почти сразу сообщает Тэхен, подмяв под себя Чонгука. Тот оказывается зажатым сверху еще одним телом. Тэхен чувственно целует его, задирая черную футболку на теле Чонгука и позволяя тому приобнять его правой ногой за талию. Руки Чонгука постепенно спускаются с лица ниже по шее и останавливаются у краев серой толстовки. Неспешно тянут плотную ткань на себя, и Тэхен бережно убирает его руки чтобы самостоятельно снять толстовку, показывая из-под нее тонкую белую футболку. — А у меня последние выпали еще на старой хате, — честно признается Чонгук, когда Тэхен разрывает поцелуй, — но можно аккуратно... — продолжает он, пристав на локтях и заметив, что тот вдруг стал внезапно серьезным. Одернул толстовку обратно. Теперь уже слишком серьезным. Ну и кто тянул его сейчас за язык? — Так не пойдет, — Тэхен взбаламошенно садится обратно, согнув под себя ногу — вторая в это время спадает с дивана. — Если хочешь, то надо сгонять и купить. Чонгук приподнимается, пытаясь нащупать выпавший из кармана во время их недолгих прелюдий телефон. По его лицу и закатанным наверх глазам можно понять, что время уже давно не детское. — В пол первого искать круглосуточные аптеки? — он привстает и отбрасывает телефон на стол. — Чтобы потом колесить вокруг дома и искать парковку половину ночи? — умоляюще смотрит на Тэхена, что до сих пор сидит в той же самой позе и внимательно следит за его действиями. — Значит не очень хочешь ебаться, — безразлично заключает Тэхен. Чонгук избито выдыхает, пытаясь притянуть Тэхена к себе обратно. — Я серьезно, Чонгук, — его голос слишком резкий, и Чонгук не находит ничего лучше, кроме как поцеловать его вновь. — Ты же принимаешь таблетки, — ровным голосом выдыхает он в поцелуй, что почти сразу же прерывается Тэхеном. — Один раз уже так было и не зарази... — договорить ему не дает неприятный толчок в грудь. Чонгуку даже кажется, что Тэхен сначала вообще хотел залепить ему нехуевую такую пощечину. — Поэтому это и была наша самая большая ошибка, — акцентирует он на последнем слове. — И, вполне возможно, тебе тогда просто повезло, — он подбирает лежащий на столе джойстик и снимает игру с паузы. И хотя он делает вид, что увлечен игрой, по выражению его лица все прекрасно можно понять: Чонгук его обидел. Не хотел, а обидел сильнее чего-либо. Почти оскорбил. Чонгук смотрит на его профиль еще с несколько минут, переводя взгляд на расстреливающую всех из-за пролетов фигуру крепко сложенного мужчины. И что сейчас сделать? Извиниться? Одеться и пойти искать, где еще после полуночи продают презервативы? Он приподнимается и пытается приласкаться близ Тэхена, но тот постоянно уворачивается. Точно обиделся. — Ладно, сейчас оденусь и куплю презервативы... — Дело не в них... — Тэхен наконец болезненно выдыхает, — ты, кажется, не понимаешь, — ставит игру на перезагрузку — все равно здоровья осталось меньше десятки — и поворачивается в сторону Чонгука. Смотрит в глаза так пронзительно, что Чонгуку становится немного стыдно. — Если я не мог ничего предотвратить в детстве из-за халатности врачей, то уж попытаться любыми способами не заразить еще и тебя я пока могу, — еще один осуждающий вздох, прежде чем вернуться обратно в игру. Гнетущая тишина. — Ты прав, — спустя несколько секунд Чонгук виновато подползает ближе, приобнимает Тэхена сзади и зарывается в его плечо, пытаясь справиться с зачесавшимся носом. — Спасибо, что остаешься адекватным в моменты, когда я сам ничего не соображаю... Он поднимает голову и задумчиво смотрит на экран, где на персонажа Тэхена со всех сторон, покрывая того отборным немецким матом, нападают нацисты — Чонгук прекрасно все понимает, потому что жил во Франкфурте почти полтора года. Пришлось по работе. Тэхен едва успевает уворачиваться — а на инвалидной коляске это и того сложнее — и перезаряжать автомат. Чонгук сжимает его крепче и не может не заметить, что хоть Тэхен и выглядит внешне наигранно угрюмым, все равно не может сдержать улыбку. Тэхену вообще улыбки всегда было тяжело скрывать. — Спасибо за то, что уделил мне время... — благодарит его Чонгук, надеясь, что так проще всего будет попроcить прощения, — хоть я и не совсем понял зачем, но все равно спасибо.... и извини... — Ага, — словно передразнивает Тэхен. — Ты думаешь это все, что я тебе приготовил? — он вновь отвлекается от игры и с издевкой смотрит на Чонгука. — Думаешь, я не знаю какой ты на самом деле материальный мудак? — и хотя последние слова звучат немного обидно, Чонгук давно перестал обижаться на подобные прямолинейности Тэхена. — И что же такое ты мне приготовил? — не без интереса спрашивает Чонгук. Тэхен молчит, лишь позволяя своей лучезарной улыбке еще больше выйти наружу. Чонгук приобнимает его еще сильнее, и со стороны даже кажется, что он пытается раскачать в разные стороны бедного парня. Тискает. Совсем не отпускает. Тэхен продолжает предательски молчать, сдавленно смеясь. — Ну расскажи... — Чонгук толкает его сильнее, и Тэхен чуть не теряет опору, заваливаясь на бок. Джойстик внезапно оказывается в руках Чонгука, а сам Тэхен встает, чтобы через несколько секунд вернуться c небольшой черной коробкой. Чонгук уже издалека понимает, что это такое и приятно улыбается, оживившись и весь засияв. Хоть Тэхен и пытается спрятать подарок у себя за спиной, упаковать это все в подарочную бумагу, в отличии от того идиотского диска, он не догадался — потому что нахрен тратить деньги на такую ненужную ерунду. Чонгук с ним солидарен. — Я мало в этом разбираюсь, но мне советовали именно ее, — коробка оказывается на согнутых в позу лотоса ногах Чонгука, а сам Тэхен присаживается рядом и пристально смотрит, облокотившись одной рукой о спинку дивана. Он приятно улыбается, взглядом призывая Чонгука поскорее открыть. — Как? — про себя удивляется Чонгук, но коробку неторопливо все же открывает. — Нет, ну не надо было... — Открывай, — настаивает Тэхен, заметив, что Чонгук остановился и сентиментально смотрит на него. — На той массовке мне было больно смотреть, как ты пытался использовать видоискатель через приложение в телефоне. — Сейчас все так делают, — пытается оправдаться Чонгук, доставая из коробки аноморфный операторский видоискатель. Радуется как ребенок, а зачем-то пытается ведь скрыть. — Ну правда... — он подносит черный объектив в правому глазу, пытаясь поймать размытый портретный фокус на Тэхене, что в эту секунду сидит, подперев щеку ладонью руки. Смутившись Чонгука, он пытается отвлечься от направленного в его сторону объектива и долго трет глаза. — Скажешь спасибо? — Издеваешься? — Чонгук смотрит на свой подарок вновь, потом откладывает его обратно в коробку и ползет в сторону Тэхена. Тот от неожиданности приподнимается, но в ту же секунду оказывается зажатым крепкими руками Чонгука. — Спасибо... — Тэхен томно выдыхает, а Чонгуку кажется, что этого недостаточно, — действительно большое спасибо. Не знаю, кто тебе подсказал, но... — Я сам, — бархатный голос приятно обжигает ухо. Тэхен осторожно выбирается из крепкой хватки, пытаясь разлепить сжатые в замок за собственной спиной руки Чонгука. Те неохотно покидают его тело, на прощание немного погладив предплечье и запястье. Чонгук откладывает коробку в сторону и бодро поднимается с дивана. Тэхен внимательно наблюдает пока он наспех одевает черную толстовку. — А как же твое нежелание искать парковку полчаса? — Ну, если ты не против прогуляться со мной обратно минут двадцать... — Не против, — тут же дружелюбно отзывается Тэхен. Встает с дивана и пытается найти оставленный где-то телефон. Тот находится на кровати в комнате, и пока он выключает свет, Чонгук уже успевает нацепить на себя ботинки и открыть дверь. Белые кроссовки Тэхена находятся неподалеку, разбросанные в разные стороны — наверное, раскидал их пока спешно разувался днем. Свет в коридоре выключается, и мрак поглощает квартиру, пока та прогоняет на ночную улицу двух неспящих парней. Те выбегают на задний двор — так быстрее всего к месту, где Чонгук оставил в прошлый раз машину. Тэхен близ гаражей присаживается на корточки, чтобы быстро зашнуровать развязавшиеся по дороге кроссовки, а потом также быстро догоняет уже порядком далеко ушедшего Чонгука.