Я больше не полюблю Солнце

      - Улькиорра? - Лоли вошла в просторную комнату, что венчала вершину западной башни дворца Вастер Лордов в Лесу Меносов. - Ничего, что я вот так врываюсь?       С этой шумной вспыльчивой девушкой Шиффер, как ни странно, быстро нашел общий язык. Его друзьям тяжело было привыкнуть к произошедшим с ним переменам. Если раньше он был просто скромным и замкнутым, то теперь стал холодным и отрешенным. Его не трогала смерть врагов, не пугали смертельные раны брата, которые однажды Джекиро, или теперь уже Гриммджоу, получил в бою с очень сильным Высшим Адьюкасом. Он с каменным лицом наложил исцеляющие печати, но ни один мускул на лице его не дрогнул, когда его Примеро находился в полушаге от смерти, и даже у принесшего его Нойторы мелко тряслись руки - он еще ни разу не видел, чтобы его капитан проигрывал так...       Иначе говоря, отношения с друзьями становились все жесче и холоднее. Улькиорра и сам часто ругал себя за это, но и поделать ничего не мог: от Нанэо в нем осталась лишь память. Он помнил, что любил брата и друзей, но не чувствовал больше этого. А Лоли знала его только таким и быстро привыкла к его безучастному голосу, к тому, что он никогда не смеется, не улыбается, не повышает голос и вряд ли когда-нибудь злится. Из всех Вастер-Лордов именно Зеро был по-настоящему Пустым и чувствовал себя таковым. Черное сердце, что билось у него в груди, не знало ни радости, ни боли.       - Ты уже вошла, Лоли. Что-то случилось? - Король отвлекся от созерцания белых кварцитов и обернулся, прожигая девушку безучастным взглядом изумрудных глаз, от которого у Лоли внутри все сладко сжималось. И когда она ощутила, что приказ Пустыни больше не имеет значения? Она будет рядом с ним вопреки любым приказам... хоть раз бы он взглянул на нее так, как она уже, кажется, Вечность, смотрит на него. Почему кажется? Потому что в этом мире действительно нет времени. Они не стареют, вокруг них многое меняется, но в то же время есть чувство, что одна минута способна растянуться на годы. Иными словами, время в Пустыне если и было, то текло очень медленно. А может, все дело было в том, что они просто его не считали. Жили, воевали, тренировались, изучая свои новые способности, и все это слилось для них в одно большое сегодня. В Обществе Душ к этому времени прошло не менее ста лет.       - Лоли? - Улькиорра видел, что та замерла, глядя на него, и устало вздохнул. Он прекрасно понимал, как она на него смотрит. Он знал, что девушка влюблена. И даже хотел бы ответить ей: Лоли Айрвинне была, несмотря на склочный характер, предана ему сильнее, чем самой себе. Она стала бы достойной Королевой своего Короля. Но осколки сердца, что еще могли болеть, как бы он не лгал самому себе, говорили: "Не она". - Не смотри на меня так. Ты же знаешь...       - Да, - выдавила та легкую улыбку, - я знаю, что твое сердце разбито, и помню эту стерву. Но смотреть на тебя ты мне не запретишь, мой король. Я пришла сказать, что Барраган пострадал в стычке с тем Пустым, который уделал Гриммджоу так, что тот потом долго стоять ровно не мог.       - Он жив?       - Да, дед жив, хоть и чувствует себя не очень. Над ним Заэль колдует. Дело в другом. Этот Пустой, что назвался Реграном, вызывает тебя на поединок в Мертвый Каньон.       - Это там, где Серо не действует? - уточнил Улькиорра, вспоминая место, где рейяцу буквально сходит с ума и становится неуправляемой, а то и вовсе пропадает. Старые Пустые, присягнувшие ему, рассказывали, что в том месте был убит Старый Король и создатель этого мира.       - Именно там. Не соглашайся на это безумие, умоляю! - Лоли с тревогой смотрела на Шиффера, но тот лишь мягко коснулся ее руки, призывая Десятую успокоиться, и проговорил:       - Отправь Ильфорте за пределы дворца. Пусть оставит у Лас Ночес символ Эспады. Это мой ответ. Поединок состоится.       - С ума сошел?       - Лоли, ты помнишь условие Пустыни? Если я проиграю, то не имею права здесь жить и править. Я не могу не принимать эти вызовы.       - Но место поединка...       - Оно ничего не значит.       - Знаешь, этот Регран выглядит устрашающе - большой черный паук с острыми костянными наконечниками на лапах и парой рядов острых зубов, - поежилась девушка. - Если в Каньоне ваша рейяцу пропадет...       - То я напомню ему о существовании Поглощающих. Лапы паука против щупалец... забавно, - пробормотал Шиффер. - Иди, Лоли. Нужно принять вызов, иначе подданые усомнятся в силе своего повелителя.       - Хорошо.       Лоли ушла, оставив Шиффера наедине со своими мыслями. Появление Короля действительно вернуло многим Пустым разум, и в последнее время все больше тварей выползает из таких глубин темного измерения, о которых даже новый король знает далеко не все. Регран был Высшим Пустым, очень древним и очень сильным. Судя по всему, он несчетное количество веков жил во мраке, в одиночестве, медленно лишаясь рассудка после смерти своего повелителя. Улькиорра вспомнил, что в свое время Пустой-Паук был военачальником самого старого короля, способный сравниться с ним по силе, а это значит, он не признает того, кто занял место его владыки, и в чьем теле течет кровь врагов-шинигами. И что-то подсказывало Улькиорре, что этот бой будет тяжелым и, возможно, не закончится его полной победой.       "Ты прав, - прозвучал в его голове знакомый Зов Пустыни. - Этот соперник тебе еще не по зубам. Но если переживешь этот бой, ваша следующая встреча окончится смертью старого в этом мире. Правда, нескоро она состоится. И не вини себя за Лоли. Та, что действительно тебе предназначена, еще не появилась на свет ни в одном из миров".       Слушая последнюю реплику Пустыни, Шиффер едва не рассмеялся в голос: предназначенная? Знает он эти предназначения. Хватит и одного раза.

***

      На следующий день (хотя, сложно применить данное слово к Миру Пустых) Улькиорра стоял в Мертвом Каньоне, который представлял собой каменную площадку, окруженную со всех сторон высокими окаменевшими деревьями и песчаными барханами, ожидая своего соперника. Тот не заставил себя долго ждать. Выглядел он так, как описала его Лоли: черный, исключением была только белая маска, скрывающая его лицо, высокий, раза в два выше Улькиорры. Лапы толстые, но сужаются в конце и заостряются. Судя по всему, ядовит, а вот это уже хуже.       - Так это ты Король, букашка? - проревел Регран, вдруг вставая на задние лапы и идя уже на них, как на ногах. Шесть других лап он направил на Улькиорру, и тот увидел, как ни них выступила красноватая жидкость, которая, падая на камни, расщепляла их за доли секунды как кислота.       - А ты тот, кто бросил мне вызов и напал на моих подчиненных? Чего же ты хочешь, Регран?       - Я хочу, чтобы такой, как ты, не смел позорить имя Моего Короля! - И тут же кинулся к Шифферу со скоростью, близкой к скорости шунпо шинигами. Тот еле успел скрестить мечи, останавливая ядовитую лапу в нескольких сантиметрах от своей головы и отрубая ее затем одним быстрым движением. Паук вскричал, покачнувшись и теряя равновесие, а Шиффер отскочил и запустил в него Серо, обжигая врагу глаза. Но таким, как он, глаза не особо нужны, и тот, сориентировавшись, снова напал, полоснув Улькиорру лапой по груди, и тот задохнулся от боли - яд разьедал его тело, и маленькая царапина вмиг грозилась превратиться в серьезную рану. Воспользовавшись заминкой врага, Регран полоснул Шиффера по ноге, тот упал и еле успел откатиться от него до того, как тот пробьет его своей лапой насквозь. Рейяцу ощущалась, потому он высвободил зампакто, образуя в руке щит и копье. Бой пошел интереснее: Регран не мог теперь его зацепить, обжигаясь о щит, но и себя не давал серьезно задеть. Шиффер успел отсечь ему еще две лапы, чувствуя, что и сам выдыхается. И тут Мертвый Каньон устроил им сюрприз: рейацу исчезла: мечи Улькиорры приняли свой первоначальный вид, а Серо, выпущенное Реграном, растаяло в воздухе.       Пустой расхохотался и кинулся на Улькиорру: тот понял, что надо все решать одним ударом, на большее его не хватит, и, юркнув, под одну из лап, вонзил мечи в брюхо Реграну. Тот взвыл, падая и вскидывая лапу, на которой до этого стоял.       - Ксо... - прошипел Шиффер, когда его бок прошила ядовитая лапа Пустого, падая рядом с врагом.