Стефан Сальваторе: Вы нужны ей.
Кэролайн Форбс: Мы уже подъезжаем к вашему дому!***
Тишина давит на уши, а душу греет лишь зеленый чай, услужливо приготовленный Стефаном Сальваторе. Ей никогда так сильно не хотелось засунуть голову между колен, укрыться — и реветь. Стефан молчит. От Деймона с Джереми совершенно никаких вестей. В этот день Елена поняла, насколько может быть оглушающей тишина. И она однозначно бы оглохла, если бы эту тишину не нарушил звонок в дверь. — Она в гостиной. — впустив в особняк гостей, шепотом произнес Сальваторе-младший. Трое подростков, в числе которых была Кэролайн Форбс, Бонни Беннет и даже Кай Паркер послушно последовали за Стефаном. Он привел их в то место, где сейчас сидела Елена. Она уже полчаса не меняет своей позы, в ее руках все так же зеленый, остывающий чай, который она так и не удосужилась отпить. — Елена? — заглянув в комнату, произнесла блондинка. — Хэээй… — увидев подругу, девушка тут же села к ней на диван, заключив ее в свои дружеские объятия. Кэролайн наивно верила, что подобное может как-нибудь подбодрить отчаявшегося человека, медленно утрачивающего свой смысл жизни. Бонни и Кай тоже вошли в комнату и сели на диванчик, стоящий прямо напротив того, который уже заняли Елена и Кэр. — Нам очень жаль, Елена… Правда… — сопереживающе произнесла Беннет. — Я это и так знаю, Бон-Бон. Если вы пришли лишь за тем, чтобы выразить свои сожаления, то вы могли просто написать, а я бы уже сама решила, когда и что именно мне отвечать на подобное. Бонни замолкла. Кэролайн не знала, что сказать, по этому, решила просто промолчать. — Я прекрасно тебя понимаю. За свои семнадцать лет я смог пережить некоторые потери, и, как видишь… Со мной уже все хорошо. И ты тоже не будешь грустить вечно, Елена. — мило произнес Кай, — единственный человек, который за сегодняшний день сказал что-то действительно приободряющее. Девушка задумалась над его словами, но ей, кажется, все еще не стало лучше. — Но… он был моим отцом, Кай… — на глазах Гилберт-старшей наворачивались слезы. Еще чуть-чуть, и этот поток, который она сдерживала в себе уже как полтора часа, выльется наружу. — Аманда хотела от него уйти, но… Ей мешала я. Ей мешали мы с Джереми. Она не хотела оставлять нас с этим тираном, а денег на билеты и проживание троих людей не было… Это все наша вина. — Оууу… — Елена расплакалась, и Паркер не видел другого выхода, кроме как тоже заключить девушку в свои объятия. Скорее всего, он так же как и Форбс наивно верил в этот миф. — Иди сюда… Теперь ей было тепло. Душу согревал не только чай, который, на самом деле, уже давно успел остыть, но еще и дорогие ей люди — Кэролайн Форбс и даже ее одноклассник, с которым она познакомилась только сегодня. Несмотря на то, что они знакомы так мало, парень все равно считал своим долгом поддержать одноклассницу. Не то что Бонни Беннет, которая так и осталась сидеть на диванчике напротив, пуская ревностные взгляды в сторону Елены и Кая. — Я вас люблю. Так сильно люблю, что не могу описать это словами. — Мы и так это знаем, Елена. — произнесла Кэр, копирую ту фразу, которую совсем недавно Гилберт бросила в сторону Беннет. Сидеть в одиночестве и тишине — угнетает. Сидеть в тишине, когда тебя обнимают дорогие тебе друзья, — придает новых сил и второе дыхание. Желание жить. Смысл жить. Но в таком умиротворенном положении они просидели совсем недолго. До тех пор, пока к особняку братьев Сальваторе не подъехал синий Шевроле, а в гостиную не зашли Деймон и Гилберт-младший. Старший из Сальваторе, в свою очередь, очень сильно удивился, когда увидел, как его девушку обнимает какой-то парень. Ранее он никогда не видел Кая и не был с ним знаком, но тем не менее, это лицо казалось ему до боли знакомым. В свою очередь, Малакай перевел взгляд своих хитрых глаз на вошедшего Сальваторе-старшего и как-то загадочно улыбнулся. Очень странно и подозрительно. — Елена, — обратился к сестре малыш Гилберт, — Сейчас Деймон довезет меня до вокзала, чтобы я смог поехать к тете Дженне. — Что? — подобный ответ ошарашил Елену и она тут же подскочила со своего «нагретого местечка. — Почему? — Так как у меня уже под опекой Стефан, то я не могу взять и тебя, и Джера одновременно… — начал было Деймон, — а у вашей Дженны Соммерс нет работы, так что она тоже не можкт взять вас обоих под опеку. Мне очень жаль. — на лице всех присутствующих тоже читалось сожаление. В этой ситуации Елена и Джереми нужны друг-другу как никогда, но из-за гребаного закона им придется разлучиться. — Все как мы и предполагали, сестренка. — грустно улыбнувшись, произнес Гилберт-младший. — Но… Джер! — девушка вновь кинулась в объятия брата, чтобы он не мог видеть ее слез, которые так предательски скатывались по ее щекам. — Мне будет тебя чертовски не хватать… — Мне тоже будет тебя не хватать, сестренка. Но мы ведь уже обсудили подобный исход событий и думаю, что долгие прощания сделают нам только хуже. — Ты прав. Ты как всегда чертовски прав, братишка. — она отстранилась от него, и, улыбнувшись сквозь слезы, похлопала его по плечу своей ладонью. — Мы ведь еще сможем созваниваться, верно? — Абсолютно верно. — парень перехватил ладонь сестры в свою, — Да и я не собираюсь оставаться у Дженны на вечно — буду переодически приезжать в Мистик Фолс… Это прощание все же затянулось. Кажется, что если бы Деймон не прервал этот трогательный момент, то они простояли бы так вечно, — просто глядя друг-другу в глаза. Сальваторе-старший знал, насколько сильно Елена любила Джереми, а Джер, в свою очередь, дорожил ей, из-за чего ему было невероятно больно произносить зловещую фразу: — Собирайся, малыш Гилберт. Нам уже пора. Но это было необходимо. Ему было тяжело видеть, как Елена с болью выпускает отстраняется от брата, а Джер, в свою очередь, нехотя следует в сторону автомобиля Деймона. Да, эти дни им будет трудно пережить.