Ошибка второго поколения

Утро настало лениво. В телах бродили отголоски странных желаний. Нет, они не дошли до конца. Они изучали друг друга. Сначала нежными прикосновениями, потом всё более крепкими. Искали места наивысшей нежности. Поцелуи легко касались тел. Руки тянулись посмотреть, пощупать, как там у него. А ты тоже, дай мне попробовать твой. Ласки становились откровеннее, и уже не любопытство вело их, а желание. Желание дикое, звериное. Если поцелуй, то до крови, если объятие, то изо всех сил. Слиться воедино, расплавится друг в друге. Хотели, но боялись. Два девственника, не знающие даже теории. Природа спасла, не выдержав напора ласк, излились оба. И пришёл сон со своими фантазиями, в которых они каждое утро просыпаются вместе. Дженсен поднялся первым, не забыв погладить взглядом лежащее рядом роскошное тело. На повестке дня первым стоял завтрак. Как самый ответственный в паре, он им и занялся. На запах еды приплелось лохматое чудушко, позёвывая и почёсываясь, оно было готово восстанавливать силёнки. — Джаред, после завтрака мы идём в общую комнату, там омеги гуляют с альфами. Ты не напрягайся сразу, не всё так плохо. Но будь готов к тому, что тебе многое не понравится. — Звучит уже не обнадёживающе. Но, видимо, отказы не принимаются. — Да, хороший мой. (хороший мой? Это я так сказал? Да, что за чёрт!) Общий холл больше напоминал гарем турецкого султана. Везде стояли мягкие диванчики, пуфики, по полу были разбросаны разноцветные подушки. Одна стена создавала визуал, при желании можно было посмотреть фильм, выступление артиста. Для чего они здесь собирались? Своего рода ярмарка тщеславия. Себя показать, на чужого воспитанника посмотреть. Выдумки было не занимать. Альф наряжал каждый в меру своей фантазии. Воинами, звездочётами, роботами, кто-то был просто слегка прикрыт фиговым листочком. Что может быть хуже — лишить человека привычной среды, да ещё и поиздеваться в одежде. Костюмы-то были не полными, зияли дырами в самых стратегических местах. Джаред напрягся, но Дженсен прошептал ему на ушко, что он рядом и в обиду не даст. В отдельном углу сидело четыре достаточно взрослых омеги. Они были в форме, а их альфы в чём-то похожем на кожаные сбруи, на гениталиях крепились железные конструкции, видимо приносящие неслабую боль. Альфы были бледные и какие-то заморенные. Даже регенерация не спасала их от следов ударов и ожогов по всему телу. Вот из этого угла и раздались первые слова. — Ха, смотрите все! Красавчик Эклз завёл пёсика, ты у нас парень не мелкий, но песик твой слишком велик. Может поменяемся, я тебе своего Джона на пару дней, он у меня няшка, а ты мне своего, подрессирую, любо дорого будет посмотреть, с ним можно долго и интересно поиграть. — Пошёл к чёрту, Лене! Дождёшься, загрызёт тебя какая-нибудь няшка! И они двинулись дальше. Устроившись в кресле, Дженсен положил Джареду подушку, но рядом сесть не пригласил, так уж тут заведено. Джаред был весь во внимании. Что можно сказать об этих омегах? Несчастные, зацикленные на работе, карьере, эмоционально ущербные. Они не знали с детства тепла и ласки, во взрослую жизнь не смогли привнести другие чувства. Имея на глазах пример унижения сильных особей, они тоже захотели такого. А многие просто играли в живые куклы, наряжали, кормили с ложечки. Во имя жизни в третьем шли на эти жертвы, терпели, чтобы не погибли молодые щенки. Дженсен наклонился к его уху и зашептал: — Не думай, здесь много хороших людей, они любят своих альф, ждут рождения детей. А это маскировка, чтобы без проблем доносить беременность. Многие планируют уйти на второй уровень. Но этого мало. Пока бояться этих старших, что в издевательстве находят успокоение, ничего хорошего не получится. Должны быть одинаковые для всех возможности. Что-то надо менять. А теперь пошли, визит вежливости закончен. В каюту Джаред вернулся в растрёпанных чувствах. На одной чаше весов был ласковый, добрый Дженсен, а на другой — все те рассказы с третьего уровня, покалеченные эльфы, и увиденное сегодня моральное унижение. Дженсен не дал ему порефлексировать, утянул в спальню, так как был весь день как на иголках. Первая жаркая волна прошла по телу утром, а сейчас достигла апогея. Его бросало в разные стороны от желания, в руках было огромное сильное тело, о которое хотелось тереться без остановки. В голове всё замутилось, как сорвал одежду с себя и с Джареда, никогда бы не вспомнил. Вчера они изучали друг друга, а сегодня отдались на волю инстинктам. Эти-то не подведут. И только шёпот в темноте. Так хорошо? А так? А вот так не больно? Да! Давай уже! Терпи, хочу целовать, хочу облизать до пяточек. Я сейчас взорвусь. Не взорвёшься, я уже близко. Ооо! Ты такой идеальный. Это только для тебя. Я первый! Надеюсь, и последний. Я мечтаю об этом горячий мой, узкий мой. Я не удержусь больше. Не держись. Оуааа! Зачем ты меня укусил? Лежи смирно, нам ещё с полчаса оргазмики ловить. А укус — это метка, говорят, в первых поколениях она означала принадлежность. Ты — мой, я — твой.