Встреча, которая все изменила

      Шел второй месяц зимы, и в порт города Эдо прибыл торговый корабль из Осаки. Еще не сильно запорошенный снегом остров, на котором он располагался, размыто проступал из густого тумана, что сходил с гор. Вдалеке, больше похожий на необитаемую землю, он словно прятался в этом белом занавесе от нежданных гостей.       Молодой юноша вместе с отцом покинули судно и наконец-то ступили на землю знаменитого города.       Глубоко вдохнув свежий морской воздух, Неджи нерешительно поднял глаза к небу, что заволокли серые тучи, и тут же отдался нахлынувшим, подобно волнам, воспоминаниям.       Для него это место ничуть не изменилось, хотя с последнего визита и прошло много времени. Сейчас оно было точно такое же, как и сохранившееся в его памяти пять лет тому назад. Бесцветное, теряющееся в черно-белых тонах и оттенках серого безрадостное место, где ему теперь предстояло провести всю оставшуюся жизнь.       Поднявшийся ветер у воды пронизывал насквозь, налетал, терзал бедных гостей и моряков, оставляя на их лицах и губах соленые капли, что он приносил с моря. Молодой человек под его натиском невольно поежился и постарался сильнее укутаться в соломенную накидку, что была уже покрыта тоненьким слоем инея и никак не могла спасти от холода.       Мужчина, что был с ним, протиснулся вперед, расталкивая по пути кучкующихся в порту зевак. Людей собралось много, они суетились и заполнили собой почти весь порт, не позволяя ничего разглядеть. Наконец остановившись, он обратился к сыну, но, не услышав ответа, обернулся. Его отрешенный силуэт отчетливо прорисовывался все на том же месте, рядом с кораблем — одинокий и сильно выделявшийся средь местных жителей.       — Неджи! — как можно громче прокричал Хизаши, стараясь своим голосом заглушить гул пирса. — Неджи!       Парень встрепенулся, словно очнувшись от сна, и откликнулся. Его каштановые, немного влажные волосы, что слегка касались плеч, колыхнулись, обрамив бледное вытянутое лицо, и в необычно сиреневых глазах мелькнуло непонимание.       — Пойдем. Еще успеешь поностальгировать, а сейчас у нас важные дела — не стоит заставлять людей ждать.       — Да… Не стоит, — процедил тот в ответ сквозь зубы и направился следом.       Неджи хотел, чтобы все это скорее закончилось: праздник по случаю их приезда, воссоединение с родственниками — все, даже его скорая женитьба, о которой он узнал лишь месяц назад. Какая теперь разница, раз все решили без него.       Дорога была длинной, извилистой и, как оказалось, в эту пору плохо проходимой, из-за чего гости добрались до нужного места лишь с наступлением темноты. На улице к тому времени похолодало, но серые тучи, окутавшие небо днем, вскоре разошлись, открыв ярко сверкающие звезды.       Когда-то давно Неджи жил в соседнем доме и прекрасно знал девочку, на которой теперь должен был жениться. Еще бы, как-никак, она была дочерью его родного дяди. Тогда, раньше, они много проводили времени вместе, им было весело, и, возможно, он даже был в нее влюблен.       Но время шло, и те чувства позабылись, оставив после себя лишь непреодолимую досаду по временам, когда они еще были наивными детьми.       Отец Неджи, как и Хиаши, раньше был торговцем и имел в своем распоряжении маленький магазин. Хоть дело было и не большим, денег им хватало. Но на несчастье его семьи беда выбрала именно их дом и постучала к ним в дверь как раз в тот момент, когда казалось, что в жизни все хорошо. Его мать неожиданно заболела. С виду незначительная простуда вдруг обернулась страшной хворью, что на протяжении последних двух лет ее жизни медленно разъедала женщину изнутри. Хизаши попросил денег в долг у брата на лечение жены, но тот отказал, ссылаясь на трудное время, поэтому ему пришлось продать магазин и переехать в Осаку, но даже там с теми деньгами, что они смогли выручить, матери мальчика ничем не смогли помочь. Когда Неджи было тринадцать, она умерла, а глава семьи запил. В попытке утопить свою печаль в сакэ, мужчина потерял все. Они остались без денег и даже без дома. Брошенные на произвол судьбы отец с сыном чудом смогли выбраться с того дна.       Для того, кто в раннем возрасте потерял мать, а спустя три года чуть не лишился отца, жизнь, и без того наполненная печалью, вдруг стала невыносима. Проклиная судьбу и жалея себя, он мечтал о другой жизни. В ней у него были деньги. Много холодного металла, что обеспечит до его последних дней. Но это было лишь в мечтах, ведь сам он ничего не имел, и сейчас единственным для них спасением стало письмо дяди, в котором он просил навестить его.       Переступив порог, молодой человек заметил, как все здесь изменилось: во дворе больше не было персиковых деревьев, которые так любила тётушка; не росла и большая сакура подле дома. Остались лишь сливы, рассаженные, как и прежде, вдоль забора по всему периметру двора. Украшенные бутонами, они были готовы вскоре расцвести, и их слабый аромат уже чувствовался в здешнем, наполненном влагой воздухе. В центре, как и раньше, находился пруд. Хоть он и стал меньше, в нем все так же грациозно скользили разноцветные карпы. Сам дом тоже изменился: он стал больше, появились пристройки, а главный вход был перенесен немного левее — теперь к нему вела мощеная камнем дорожка, по сторонам которой росли небольшие кустарники камелии.       В сенях их встречал сам хозяин дома — Хиаши. Одет он был легко и просто: серое кимоно, подвязанное белым поясом, а поверх накинуто темного, почти черного цвета хаори.       — Рад тебя видеть, Хизаши! А это, должно быть, Неджи? А ты подрос!       — Давно не виделись, Хиаши-сан. Может, все же позволишь нам войти? Мы уже давно в дороге и устали.       — Точно! Проходите скорей! — Мужчина сделал знак рукой, приглашая гостей в дом, и тут же громко прокричал: — Томико! Неси нам теплого сакэ скорей. Наши гости, наконец, прибыли!       В комнате, где все расположились, было тепло. Просторная гостиная, украшенная лишь циновкой и парой очень старых картин, выполненных в традиционном стиле, собственно, как и сам дом, прекрасно подчеркивали твердый нрав своего владельца.       Неджи устроился возле очага по левую сторону от своего будущего тестя как раз напротив отца. К этому времени рядом уже стояли лакированные подставки, наполненные разнообразными вкусностями. Будучи снятыми только что с огня, они аппетитно пахли, побуждая его вспомнить о том, что последний раз они ели только накануне вечером.       Стоило только коснуться еды, как через мгновенье появилась и Томико. В руках она несла сакэ, а из-за ее спины выглядывала невысокая девчушка, на вид которой было лет девять. Каштанового цвета волосы спадали на лицо и прикрывали почти такие же, как и у него, глаза. Неджи нахмурился. Молодая особа была копией мужчины, пригласившего их, и явно имела с ним родственную связь, но вспомнить, кто она такая, ни как не мог.       Девочка стеснялась незнакомцев, что явились поздним вечером к ним в дом, и, даже когда Томико остановилась и подала сакэ, та снова спряталась за ней. Наблюдая за всем этим, мужчина громко рассмеялся и, подозвав ребёнка к себе, произнес:       — Моя младшая дочь, Ханаби, — и, обратившись к ней, продолжил: — ну же, поздоровайся с гостями.       Ханаби смутилась и, слегка наклонившись, тихонько произнесла:       — Здравствуйте, — и тут же выпрямившись убежала в глубину дома.       И снова смех Хиаши заполнил помещение.       — Она у меня не из робкого десятка, но сегодня что-то постеснялась. — Когда мужчина закончил разговор о младшей дочери, улыбка сошла с его лица, и, повернувшись к Неджи, он настроился на серьезную беседу. — Ты знаешь, почему отец привез тебя сюда?       — Я догадываюсь, — холодно ответил парень и тут же замолчал.       — Это хорошо. — Хозяин дома выдержал паузу, прежде чем снова продолжить, словно пытаясь подобрать нужные слова. — Мы с братом, еще когда ты был ребенком, решили поженить вас. Но после того, как вы покинули Осоку, связь с вами была потеряна. Поэтому я был очень рад, когда Хизаши написал мне.       Неджи заметно удивился, он и подумать не мог, что отец способен переступить через свою гордость после произошедшего и написать брату самому, но говорить ничего не стал.        — Ты ведь помнишь Хинату? Вы с ней в детстве часто играли, — резко сменил тему Хиаши, полностью сконцентрировав свое внимание на племяннике.       — Верно, помню. Однако последний раз я видел её довольно-таки давно, — старался уклониться Неджи, сам не понимая, почему.       — Ничего, скоро она тоже присоединится к нам. Вскоре вы поженитесь, и ты станешь жить с нами. Эй, Томико, ну где Хината? Она давно уже должна быть тут, — теряя терпение, проговорил мужчина, недобро взглянув на старую служанку.       «А действительно ли он хотел жениться на Хинате?» — размышлял, еще будучи в дороге Неджи. Нет, но кого это волновало. Его поставили перед фактом, и тот лишь, повинуясь выбору своего отца, сидел теперь в огромном доме дяди и делал вид, что счастлив. Разве смог бы он полюбить сестру, как женщину, помня ее еще совсем малышкой? Нет, не мог, и тот был в этом уверен — слишком чистые он питал к ней чувства. Но в память, как назло, врезались строчки из письма, в которых говорилось, о том что, женившись на Хинате, Неджи станет совладельцем фабрики.       Парень сидел и не сводил глаз с очага, рисуя в воображении образ уже взрослой девушки, что навязчиво преследовал его еще с корабля, и от осознания явной выгоды ему становилось не по себе.       — Добрый вечер. — Тихий и очень нежный голос разрезал воцарившуюся в комнате тишину.       Все трое обернулись, и Неджи увидел подол черного кимоно, украшенного побегами бамбука. Скользя взглядом вверх, он заметил, как цвет наряда становился все светлее. Красивый оби зеленоватого цвета еще больше подчеркивал немаленькую грудь девушки. Темно-синие волосы обрамляли аккуратные плечи, придавая коже бледный цвет. Наконец взгляд Неджи встретился с бледно-сиреневыми, широко распахнутыми от удивления глазами. Это была Хината. Из маленькой, слабенькой девочки она выросла и расцвела, словно прекрасный цветок.       Девушка поклонилась и, опершись на руку старой служанки, села между отцом и его гостем так, что парню был виден лишь ее утонченный профиль. Весь остаток вечера она не проронила ни слова и даже не шелохнулась, оставаясь до самого конца все в том же положении, словно статуя. Красивая, немногословная и очень печальная.       Теплое сакэ согрело тело и помогло отогнать зимний холод, но печаль, возникшую в душе, так и не получилось прогнать. Неджи сидел отстранённым, лишь иногда вслушиваясь в разговоры мужчин. Перед глазами вскоре все начало плыть, и единственное желание на данный момент было очень простым — он хотел как можно быстрее отправиться отдыхать.       Видимо, оно легкой тенью отразилось на его лице, и Хироши, заметив это, объявил о завершении ужина.       В комнату вошла Томико — как всегда грозная, с непроницаемой маской на лице — и попросила проследовать гостей за ней.       Пройдя по длинному коридору главного дома, гости сильно удивились, обнаружив, что в конце пути их ожидала еще одна дверь, ведущая на улицу, где после взору открывалось еще одно небольшое строение. Двухэтажный домик, как потом пояснила им женщина, он был специально построен для гостей, но на данный момент там проживает прислуга.       — Ваши вещи уже внутри. Как подниметесь, сверните направо. Первая комната господина Хизаши, следующая же — господина Неджи.       Пожилая служанка поклонилась и покинула мужчин, возвращаясь к домашним хлопотам.       В полной темноте юноша зашел к себе в комнату и, нащупав на полу футон, с грохотом рухнул на него, сразу же провалившись в сон. Почти всю ночь ему снились сны о прошлом, когда они вместе с будущей невестой еще были маленькими и тетушка была жива. Тетушка — так всегда ласково Неджи звал мать Хинаты — ведь она с детства приглядывала за ним, как за собственным сыном. Ему снилось, как они гуляли по саду все вместе, словно семья. Разговаривали, смеялись и вместе играли. Как вдруг сон о прошлом сменился видением о его суженой.       Почти нагая, она лежала под ним, и лишь длинные волосы немного прикрывали ее соблазнительные формы. Руки парня скользили по тонкой талии, и он все сильнее прижимался к ней, но Хината была безмолвна, лишь её тело отзывалось мелкой дрожью. Ласково целуя тонкую белоснежную шею, прекрасную грудь. Он отчетливо видел, как его руки обхватывают ее, легонько сжимают набухшие соски, пока губы медленно скользят по бархатной коже, опускаясь все ниже, заставляя изнемогать от нетерпения. В силу присущего юношам его возраста желания ощутить, как уже возбуждённая плоть проникает в женское лоно, Неджи на своё удивление достиг пика удовольствия.       Вдруг приступ тошноты подступил к горлу, и парень резко вскочил. Глотая ртом воздух, он никак не мог прийти в себя.       — Мерзко… До чего же это мерзко… — прошептал Неджи.       Одна лишь мысль о том, что скрывается под кимоно: голос Хинаты, дрожащий от возбуждения — все это сводило его с ума.       — Черт! — Новый приступ тошноты подкатил к горлу, и он, свернувшись клубочком, постарался ни о чем не думать и поскорее заснуть.       Тяжелая ночь закончилась, и наступило долгожданное утро. Неджи с черными кругами под глазами и раскалывающейся головой неторопливо преодолевал лестницу, когда отец окликнул его:       — Доброе утро.       — Доброе утро, — вяло ответил Неджи и, обернувшись, слегка склонил голову.       — Что, бессонная ночь? — немного съязвил отец, глядя на бледное лицо будущего жениха, которого он знал лучше его самого.       — Неужели так заметно?       — Ты себе даже не можешь представить, насколько заметно, — злорадствовал Хизаши и, нагнав сына, положил руку ему на плечо. — Знаешь, если не хочешь, ты всегда сможешь отказаться. Мы сможем прожить и без поддержки семьи моего брата.       «И остаться без денег и без дома, снова бродить по улицам в поисках еды, и молиться, что завтра не умрем с голоду, или как твоя жена умереть от болезни, ну уж нет», — закипая от ярости, хотелось закричать Неджи, но он лишь холодно ответил:       — Нет, — и, обогнав отца, быстрыми шагами направился к выходу, давая понять, что не намерен продолжать данный разговор.       Хизаши все было и так понятно. Этот краткий ответ был куда красноречивей любых слов. «Это я во всем виноват, из-за меня он стал таким», — пронеслось в голове мужчины, и тяжело вздохнув, он зашел в главный дом.       Завтрак прошел в молчании: никто не знал, что говорить, и все лишь поглядывали на Хиаши, который был явно не в духе. Когда все собрались уже уходить, мужчина вдруг заговорил:       — Думаю, все уже в курсе, но я все-таки скажу. Завтра мой брат нас покидает, и пока неизвестно, когда он сможет вернуться. Что касается Хинаты и Неджи, то свадьба состоится через три месяца, а до этого момента он будет проживать там же, где и сейчас, а уже после свадьбы они вместе переедут в этот дом. Также с этого момента Неджи будет почти постоянно находиться со мной, чтобы в дальнейшем, когда он займет мое место, то мог бы сам справляться с делами фабрики и полностью постигнуть все мелочи этой работы. — Договорив, Хиаши аккуратно сложил палочки для еды и покинул комнату, оставив всех наедине со своими мыслями.       На следующий день Хизаши уехал, и парень с головой окунулся в работу на фабрике. Конечно, Неджи совершенно иначе представлял себе жизнь в этом доме, потому и сам не заметил, как его единственной отдушиной стал ужин и недолгий сон у себя в комнате. Так бы и продолжалась жизнь юноши, что приехал в этот дом ради денег, если бы не та встреча. Единственное, что осталось решить: была ли та встреча уготована судьбой? Или, быть может, именно она ее изменила?