Однажды в мире, который исчерпал свою магию, появится надежда на спасение и восстановление источников силы. Однажды три хранителя встретятся, чтобы вновь возродить некогда былую мощь и силу магии, чтобы вновь править вместе, без войн и разрух. Три самых сильнейших источника магии будут найдены и распечатаны, а хранители вступят на защиту их, оберегая тайну. А прах и память о былых хранителях навсегда останутся в источниках, питая их силой, питая силой своих последователей. Они отдали свои жизни за сохранение тайны. Но повторится ли история вновь? И встанут со своих могил, возродятся из магии и воспоминаний хранители, чтобы помочь в нелёгкой борьбе тьмы и света.
***
Я резко открыла глаза, чувствуя тревожный удар по вискам, и вскочила с кровати. По воле одной лишь интуиции выбежав из дома, глаза зацепились за огонь вдали. Пожар. «Что происходит?!» Прямо так, совершенно босой, выбежала за калитку, чтобы отчётливо увидеть происходящее. Сердце свирепело ударило по рёбрам. Деревню гладно облизывали хищные языки пламени, рысью подбираясь к моему дому, отовсюду на голову давили людские истошные крики и кровожадные, словно принадлежащие тому же огню, а вовсе не живым существам, рыки. Осознание ситуации упорно не приходило, кажется, и не желало приходить, не желало понимать и принимать происходящее, лишь крутилось под корой черепушки океановым ураганом, не девая себя прочесть. Его опередил ужас. Подтёк сзади, обвил меня не то щупальцами, не то руками и сладко и мечтательно прошептал: «На вас напали». Щупальца взметнулась вверх. Взметнулась, помахала кому-то зазывающе да так и растаяла в горящем воздухе тростниковым сахаром. Я опустила глаза на дорогу. И они тут же столкнулись с глазами чужими, глазами насмешливыми с тонущим в бурой крови зрачком. Один из злодеев остановился вдалеке и смотрел на меня с наползающим на щёки жутким оскалом. Смотрел, с каждой секундой распаляясь, выпуская на фоне полыменного сияния дьявольский хвост с острой пикой и заточенные рога. По крайней мере, так мне чудилось, так мне казалось, так мне виделось, и эта картина окончательно отрезвила упрямое осознание и дало чёткую команду «бежать». Я, не разбирая толком дороги, понеслась в сарай и схватила мистера гуся. Буквально залетая на порог дома, задвинула защёлку и ринулась в место, которое, по-видимому, интуитивно считала безопасным — в спальню. Спустя пару минут сводящего живот ожидания послышался грохот. Дверь слетела с петель. — Хэй, малышка, куда же ты убегаешь от доброго дяди? — послышался противный рокот незваного гостя. Я бы, наверное, ответила ему сарказмом, но сейчас неподходящее время. — Ну, где же ты, красавица? — послышалось в коридоре. И тут в соседней комнате что-то упало. Видимо, полка, которая уже третий год висела как на соплях. «Вовремя же она упала…» — подумалось мне. Мужик, услышав звук, направился в ту комнату, а я же, покрепче ухватившись за клюв гуся, дабы он не издавал странных звуков, побежала на кухню, где ждала спасительная дверь, выходившая на задний дворик. Не контролируя свои движения, я слишком резко отворила дверь, отчего она с шумом ударилась о стену и невзначай привлекла внимание «гостя». Я ринулась бежать, не замечая ничего вокруг. Позади слышался злобный крик дядьки, гласивший: «Стой, гадина!» Чтобы бежать было удобнее, я отпустила клюв гуся и ухватилась за его округлые бока, и он заорал так громко и надрывно, что я уже попрощалась с перепонками, но героически терпела, зная, что любое промедление приведёт... В моей пьяной от страха голове закралась такая мысля, чтобы попросту бросить гуся в этого мужика — они бы идеально смотрелись вместе, ах нет, бабка Аврора меня с того света достанет, она ведь его так любила, холила и лелеяла. Но я решила отложить это дело на потом… Сейчас было важно уйти. И уйти живой. И опять это чувство: с каждым новым шагом босой ноги становилось всё холоднее, ужас проникал под кожу, в мышцы, забивая их и сковывая. Перед глазами вновь мелькала картина из моего кошмара, из того самого кошмара, рождающего сейчас стойкое дежавю. Того самого кошмара преследующей тени. Я, как типичный неудачник, умудрилась, не заметив корни, зацепиться ногой и проехаться носом по холодной сырой земле, оставив за собой небольшую дорожку. В голове то ли меланхольно-безнадёжно, то ли настолько испугано, что даже смиренно, промелькнула мысль о том, что, видимо, на этом невезении моя в принципе невезучая жизнь и оборвётся. Гусь, пугливая и, как оказалось, совсем не благородная зараза, удрал от меня в кусты с непонятными гортанно-кряхтящими звуками — предатель общипанный! Мужчина ожидаемо нагнал меня. Остановился в паре метров, натянул на лицо мерзотную ухмылочку, от которой в животе всё скрутило да вывернуло, и стал медленно приближаться. И я уже была готова. Кажется, была готова. Я зажмурилась, сжалась всем телом, принимая неминуемое, как вдруг тот остановился, глядя мне за спину, куда-то в сумрачную пустоту леса. В покрасневших глазах показался страх. Я, воспользовавшись его заминкой, начала отползать назад, чувствуя, как нещадно режут руки шишки. Но вдруг моя спина врезалась во что-то… во что-то. Поворачиваться я не стала, потому что по глазам мужика было понятно, что там явно что-то не совсем привлекательное. Страх уже стал заменяться прострацией, и, не контролируя себя более, моя рука смело погрузилась во что-то жёсткое и пушистое, видимо, в шерсть. А вот дальше прощупать мне не дали***
До слуха доносились блаженные звуки леса, щебетание птиц и шелест листвы, в нос ударял резкий сладковатый запах трав, листвы, ягод и утренней росы. Веки упрямо падали вниз, во всём теле тянули к земле усталость и боль. Преодолев все мучения, девушка всё же приоткрыла глаз, фокусируя взгляд, — да, лес. С болевым стоном перевернулась на спину, смотря в чистое небо сквозь зелёную листву. Хвала небесам, хоть жива осталась. Она подняла руку, глядя на многочисленные царапины, которые еле затянулись. От адской боли было тяжело и вздохнуть, грязное платье на и без того грязном теле было порвано окончательно. Это же надо так. Что его напугало? Превозмогая боль, эльфийка села, пиля мутным взглядом линию горизонта. Что же теперь делать? Она поглядела по сторонам и увидела недалеко от себя сумочку. Сквозь шипение и болезненное покалывание в каждой клеточке она потянулась за вещицей, чтобы достать небольшие пузырёчки с дезинфицирующими настойками на травах, которые залечивают раны. Несмотря на свою прекрасную регенеративную способность, сейчас она просто нуждалась в этих средствах, чтобы не подхватить какой заразы. Обработав ранки в зоне доступа её глаз, Энниэль вздохнула с облегчением, чувствуя, как боль потихоньку отступает. Она поджала под себя ноги, тяжело вздыхая, закрывая глаза и упираясь лбом в коленки. Ужасно хотелось спать. Спать тянуло невыносимо, но она понимала, что нельзя поддаваться подобному соблазну, и, поднявшись с лёгким кряхтением, отряхнулась, собрала разбросанные вещи, наградила небо очередным усталым взглядом сонных глаз да отправилась дальше, не зная, куда поведут её ноги. И эльфийка действительно брела, куда ноги вели, просто безразлично смотря на зелёную траву. Вокруг царила чарующая обстановка утреннего леса и всей его жизни. Энниэль никогда бы не подумала, что лес может так меняться с течением времени: ночь и день — противостояние сил. Она дотронулась ладонью до дерева, опираясь на то от изнывающей усталости, и по коре побежали золотистые жилки. Чёрт, магия так и струится из неё, ещё больше истощая. И словно почувствовав всю боль эльфийки, жилки магии вернулись обратно в её ладонь, питая, словно древо отдаёт свою накопленную силу и сок. Чудо. Ей бы поспать, восстановить силы... Девушка задумчиво подняла глаза и увидела перед собой какое-то древнее здание, обросшее плющом и мхом. Ох, хоть что-то, там вполне возможно было переждать, отоспаться и отправиться дальше. Только вот куда? Энниэль уже чуть ли не бегом отправилась к этому зданию, постоянно спотыкаясь и чертыхаясь в страхе, что упадёт и уже не встанет. Внутри оно оказалось намного больше, чем снаружи, словно магия поорудовала над здешним пространством. Пройдя чуть вглубь, эльфийка наткнулась на старенькую большую кровать с серым от осевшей пыли и старости балдахином. На ней мирно посапывала девушка, потрёпанная, как и сама эльфийка. В спутанных ветром волосах застряли маленькие веточки, травинки, ночнушка изорвана в некоторых местах, обнажая белоснежную кожу. — Ты кто такая? — услышала Энниэль рык за своей спиной, из-за чего сердце сразу же ухнуло в пятки. Она медленно повернула голову на звук. Зря. Очень зря, как подумалось ей сразу, едва взгляд упал в тёмные дыры глазниц на маске из черепа волка, в пустоте которых горел огонь. Но она так и не успела открыть рот, как это существо приблизилось к ней, обнюхивая. — Фу, эльфийка, — прорычал он, отворачивая морду и с резким разворотом уходя прочь. Коленки задрожали и подкосились, заставляя эльфийку осесть на пол. В голове зияла абсолютная пустота, а веки то и дело норовили закрыться, отправить её в мир сновидений. Но всё же, преодолев слабость, она обогнула постель, упала плашмя на мягкий матрас и сразу погрузилась в безмятежный сон. Проснулась Энниэль оттого, что её тыкнули куда-то в бок. Еле открыв один глаз, она посмотрела на нарушителя своего блаженства — определённо знакомое лицо… Вдруг в её голове что-то щёлкнуло, и та подскочила на постели, глядя на немного испуганную и всю такую изморенную, грязную, как и эльфийка, девушку широко распахнутыми глазами. — Элиана Дэррил?! — крикнула Энниэль, тыкая пальцем в девушку. — Ам, я не знаю, как тебя зовут, но ты та эльфийка! Энниэль засмеялась и шумно выдохнула, чувствуя некое облегчение оттого, что девушка жива. — И правда, где мои манеры, Энниэль из рода Ланфир, — слабо улыбнулась она. — Ну, на этом и будем знакомы, я буду тебя называть Энни, хорошо? Раз уж мы тут с тобой застряли вдвоём, — почесала она затылок, осматриваясь и вытаскивая из волос веточку. — Не думаю, что мы здесь одни, — шепнула эльфийка, вытаскивая ещё одну веточку из волос блондинки. — Да уж, ты такая… кхм, промолчу… — она чуть скривилась. — Знаешь, ты тоже не заморская царица, — рассмеялась Энниэль, нащупав под боком свою сумочку и выуживая оттуда маленькое резное зеркальце, которое ей когда-то сделали на заказ. — М-да, действительно, даже на лице царапины, — сказала она, проведя по нему пальчиками, прищурившись, видимо, от боли. Зеркальце тут же нахальным образом перехватили. — Мать моя женщина! Где же это я так повалялась?! — вскрикнула Элиана. — Нам бы помыться, может, поблизости где есть какой родник или озеро? — задала вопрос Энниэль, словно её напарница знала ответ на него. — Сейчас всё будет, — подмигнула блондинка, встала с постели и направилась к выходу, при этом не обращая никакого внимания на существо, что пристально смотрело ей вслед. Всё же эльфийка решила отправиться за своей новоиспечённой подругой, чтобы не потерять ту из вида да и самой не остаться наедине со зверем. Выйдя за пределы дома, девушек окутала прохлада дневного леса, сквозь хвою и листву которых проскальзывали солнечные лучи, причудливо окрашивая окружающую зелень. Они решили положиться на своё чутьё, но всё же, как убедилась Энниэль, доверять чутью Элианы не стоило, потому что она просто шла наобум, при этом странно так поворачивая, словно заведённая деревянная игрушка. Поэтому эльфийке пришлось буквально ловить свою подругу, чтобы отправлять в нужное направление. Она чувствовала, что где-то поблизости есть водная стихия, поэтому и положилась на зов воды, слушая тонкий голос призыва. На открытых участках просторов было жутко жарко, из-за чего девушки старались идти вдоль деревьев, которые отдавали свою прохладную тень. Элиана шагала босыми ногами по прохладной траве, чувствуя облегчение после ночных гонок. Иногда девушки опускались к земле, чтобы набрать красивейших цветов, ведь Энниэль вызвалась сплести венки. Через деревья уже виднелась ровная голубая гладь, из-за чего ещё больше тянуло искупаться. А ведь этой взбалмошной деревенской девчонке и было невтерпёж ощутить прохладу воды на своей некогда белоснежной коже, которая сейчас была вся подрапанная и грязная. Она счастливо улыбнулась, серые глаза заблестели шальным огнём, схватила концы своей грязной и рваной сорочки и рывком стянула её, кидая куда-то в траву. Разбежалась и прямо в воду, но вот до конца дойти была не судьба… Вода была жутко холодной. — Что такое? — крикнула Энни, в голос смеясь. Послышался визг, брызги и маленькая тушка блондинки опять оказалась на суше. Она села на берегу, обхватив себя за колени, дабы прикрыть собственную наготу. — И что делать? — дрожала, не попадая зуб на зуб, Эли. — Ну, я могу немного помочь, как никак владею стихией воды, — сказала эльфийка, готовясь произнести заклинание. — Ур ниар нин орхор эссэ смаэланн*, — прошептала Энниэль, погладив свои ладони, в которых появился небольшой шар воды, в котором преломлялся солнечный свет, создавая сияние. Она сделала пас руками, и этот шар моментально окунулся в водную гладь озера, видимо, растворяясь. Эльфийка стянула с себя домашнее платье, скинула плетёные босоножки и смело направилась в воду. Стихия окутала тело, забирая всю боль, расслабляя и омывая, словно мать своё дитя. Девушка вынырнула, смотря на берег, где сидела её подруга по несчастью. — Не бойся, ступай в воду, она тёплая! — крикнула эльфийка, омывая шею и лицо, смывая всю грязь, которую так совестно принимала вода. Блондинка послушала подругу и осторожно поднялась, прикрывая грудь. Дотронулась пальчиками ноги до воды, ощущая её тепло, счастливо улыбнулась и бегом отправилась вглубь. Они плескались, веселились, отдыхая морально и физически от той страшной ночи, что выдалось пережить обеим девушкам. Немного успокоившись, стал вопрос о замене порванной одежды. Как оказалось, Энниэль взяла с собой множество одежды, которой была вполне не против и даже рада поделиться с Эли. Хотя та была куда ниже, с проблемой размера справилось специальное заклинание. — Слушай, ты владеешь магией? — спросила у Элианы эльфийка. — Не-а, вообще ни капельки… — помотала девушка головой, делая какую-то незамысловатую причёску на голове из мокрых волос. — А я бы сказала, что твоё тело, как сосуд, полностью переполнено магией, ну, по крайней мере, у тебя аура не такая, как у простых людей, — сказала Энни, расчёсывая волосы и подставляя чистое чуть загорелое лицо под тёплые лучи солнца. — А что ты видишь во мне? — спросила Эли, усевшись по-турецки напротив новой знакомой. — Вообще эльфы могут многое увидеть, многое распознать, увидеть угрозу только по ауре, кажется, даже в самом безобидном существе. Я точно не могу сказать, вокруг тебя витает очень странная аура, словно не до конца сформированная… Сложно. Но одно точно скажу, ты не просто человек, в тебе точно есть способности. — Но уже поздно… Я же совершеннолетняя, а способности открываются до восемнадцати лет, — сказала блондинка, сдвигаясь в тень деревьев от давней нелюбви к солнцу, да и попросту не сгореть, что её коже было свойственно. — Знаешь, похоже, это то самое исключение из правил. Кто знает, может, твои способности откроются. А вообще, по-хорошему тебе бы в магическую школу, там бы и открыли твой потенциал, ну, или хотя бы научили самому элементарному. — А ты училась в такой школе? — Вообще, я окончила академию магии, недавно сдала экзамены и выпустилась. — Академию? Я тоже хочу в академию, — сказала Элиана, округлив глаза. — Хах, для тебя это будет проблематично. В академию принимают только существ знатных кровей или тех, у которых большой потенциал и открылось уже минимум две стихии — это я про эльфов, а про людей… Не знаю, таких мало… Даже не представляю, через что они прошли, чтобы поступить в академию, — пожала плечами Энниэль. — Школы магии для низших сословий, обычно там обучаются люди, у которых есть хоть какая-то частичка магии. Если у человека нет способностей, то его просто обучают защите, самообороне, изготовлению зелий, врачебному делу и элементарным наукам, как обычная школа. — То есть и тут это неравенство? — фыркнула Эли, скривившись. Ох, как она ненавидела всех этих напыщенных существ… на это эльфийка усмехнулась, пожимая плечами. — Ты думаешь, я в восторге от этого неравенства? Если тебе станет легче, то я училась дома, меня отец не пускал в академию учиться со всеми, — грустно сказала Энни, опуская оголённые плечи, на которых красиво играли лучи. Эльфийка услышала какое-то урчание со стороны Элианы, из-за чего повернула голову, пристально смотря на блондинку. — Ой, кушать хочется. А что мы будем делать с едой? — похлопала она глазами, невинно смотря на Энниэль да поглаживая плоский живот. — Ну, я, конечно, ездила с отцом на охоту, но самой не приходилось никого убивать… Всему приходится учиться впервые. Давай уже возвращаться, а там я пойду искать нам еду, — сказала эльфийка и встала, поправляя лёгкое платье и чуть приподнимая подол, чтобы было легче идти через густую и высокую траву. Ветер подбрасывал лёгкие пряди волос, словно высушивая их после водных процедур, колыхал нежные цветки на голове, вплетённые в венок, подхватывал края платьев, бросая в свой поток и будто играя. Энниэль почувствовала, что этот ветер неспроста здесь, что-то должно было произойти сегодня. Она почувствовала, как её пронизывала стихия, как в каждой жилке её тела бурлила магия. Неужели она снова овладела стихией? Да не может быть, чтобы девушка завладела всеми четырьмя стихиями. И всё же магия окутала хрупкое тело, привнося изменения и новые ощущения. Она чувствовала, как сила бурлит, как ново и чуждо это чувство полноценности. Четыре стихии соединились воедино в одном сосуде. Солнце начинало опускаться за длинную линию деревьев, которая окружала девушек, из-за чего лес становился тусклым, холодным и устрашающим. Но всё же лучики солнца проскальзывали сквозь ветви, борясь за существование, словно противостояние тьмы и света, дня и ночи. Когда девушки подошли к месту своего временного обитания, то лес уже вовсю окрасился в тёмно-бордовые цвета заката, отбрасывая тёмные тени от деревьев и иногда проскальзывая между ними. В доме царила тишина и темнота, но как только девушки переступили порог, то вдоль стен зажглись небольшие свечки, тускло освещая тёмное помещение. Впереди, в так называемой террасе с грязным стеклянным потолком, через который виднелись верхушки деревьев и тусклое небо, стоял полный едой стол. Хоть и не царский приём с многими вкуснейшими яствами, но всё же хоть какая-то еда, к которой тут же приступили девушки, никого не стесняясь и утоляя свой голод вдоволь. Элиана периодически посматривала на зверя, чувствуя от него какую-то опасность, чувствуя, что от него исходит устрашающая сила. Она, откровенно говоря, боялась его. Он просто наблюдал, словно что-то замышляя. Словно замышляя что-то для них. В здании погасли все огни, окутывая дом в темноту. Наступила ночь. Девушки благополучно разделили большую кровать между собой, мирно засыпая и накапливая силы, а зверь остался всё на том же месте, то ли охраняя девушек, то ли выжидая чего-то страшного, навострив большие волчьи уши и прислушиваясь к каждому шороху. Сон окутал две одинокие души, заставляя поддаться тёплым объятиям, отстраниться от всего мира и отправиться в свои мечты и желания. Элиана сквозь глубокий сон почувствовала, как по спине прошёлся холодок, оставляя за собой липкое чувство, заставляя дрожать и чувствовать дискомфорт. Она чувствовала кого-то, от кого исходило бережное тепло, оттого пододвинулась ближе, пристраиваясь под бок эльфийке и закидывая одну ногу и руку на тело Энниэль. Но эльфийку это в корне не устроило, и та в полудреме скинула конечности подруги, отодвигаясь дальше. А Элиана же, что-то прохныкав, поднялась с постели в поисках тепла и уюта, ведь она всегда была жуткой мерзлячкой. Споткнувшись о что-то, девушка почувствовала тепло, опускаясь около зверя. Энниэль повернулась, чувствуя пустоту около себя, и машинально провела ладонью по постели, почувствовав лишь прохладу, из-за чего немного испугалась, принимая положение сидя на постели и пытаясь открыть глаза и хоть что-то увидеть. Однако она не застала там Элиану. Устремив взгляд вглубь комнаты и рассмотрев в темноте свою подругу, лежащую на полу, эльфийка слезла с кровати, чтобы затащить девчонку обратно. Но как только она подошла к подруге, то ужаснулась, понимая, что она как раз лежит около того существа, прижавшись и мирно посапывая. Эльфийка попыталась отодрать девушку от зверя, на что получила лишь невнятное мычание, что-то наподобие «отстань!», а потом ногой, которая чуть не прилетела ей в лицо, из-за чего Энниэль отшатнулась, чуть не падая на холодный пол. Эльфийка увидела, как существо начало шевелиться, после чего повернулось и посмотрело своими бездонными «глазами» прямо в ее, из-за чего по коже пробежала вереница мурашек. Оно медленно подняло свою огромную лапу, перекидывая через маленькое тельце Элианы, и прижало к себе, осторожно укладывая свою голову на лапу и продолжая смотреть на эльфийку, будто говоря, чтобы она ушла. Энниэль будто поняла это, выставляя ладони вперёд, словно успокаивая зверя и отходя дальше. Она вернулась в постель и попыталась опять заснуть. И кажется, она заснула, но это был не просто сон… Будет тяжёлая ночь. Ночь, которая изменит весь мир, изменит девушек и их жизни.***
Чистое небо катрогой нависло над головой, лес окружал нас, до слуха доносился шелест листвы, запах травы резко ударял в нос. Светло-зелёные глаза устремились в голубое небо, чувствуя, как на моих коленях что-то закопошилось, что-то такое мягкое и приятное. Протянув ладонь, мои пальцы зарылись в мягкую шерсть, чувствуя вначале прохладу, а после обжигающее тепло. Я нашла в себе силы чуть приподняться и посмотреть на существо, что так мило фыркало на моих коленях. Белый лис, поражающий своей необычной красотой. Так странно, что такое дикое животное, такое ручное, подпускает меня к себе, даёт себя погладить, сам пытается быть рядом. Всю ночь он вёл меня сюда, проскальзывая мимо высокой травы, из-за чего я видела лишь отблески его белоснежной шубки. А после… После я оказалась на этом просторном поле, просто усеянным красивейшими дикими полевыми цветами, которые ночью спрятали все свои бутоны, а сейчас, днём, показали свою красоту. Я любовалась им, иногда поворачивая голову то в ту, то в другую сторону, рассматривая со всех сторон. Всё же не бывает идеальных существ: я погладила его шею, переходя к правой лапке, чувствуя под подушечками пальцев шершавость и кривизну кожи, где растительность шерсти отличается от другой поверхности. Что же случилось, что у такого чудесного существа есть шрам? Я и не заметила, как янтарные глаза устремились на меня, а после лис зашипел, видимо, шрам давал о себе знать, иногда отдаваясь болевыми позывами. Я убрала ладонь, поглаживая его по голове, из-за чего он прикрыл глаза, успокаиваясь. Кажется, я бы так сидела вечность. Лис так успокаивал меня, заставляя забыть все беды, забыть о боли, о смерти, обо всём в мире. Он закрутился у меня на коленях, оказываясь на земле и тыкая носом в небольшую кучку ягод и лесных орешков. «Поешь, дорога предстоит длинная», — и вновь этот нежный мужской голос у меня в голове, из-за чего я немного опешила, но всё же приняла дар лиса, уплетая вкуснейшие ягоды. Впереди неизвестность, в которую меня вел белоснежный лис, словно мягкий, но такой жгучий снег. Ночью я определённо чувствовала, как нежно обнимают меня чьи-то руки, хотя, может, это всего лишь моя фантазия, мои шальные сны… Или же это были отцовские руки? Помотав головой, я продолжала шагать за лисом, пробираясь сквозь деревья и заросшую траву, царапая и искалывая ноги. Пару раз мы останавливались отдохнуть, чтобы немного перекусить хоть каких ягод, чего съестного в этом чёртовом лесу. В то время, пока я ела, лис странно крутился около меня, иногда начиная лизать мою кожу, после чего ранки чуть щипали и начинали затягиваться. Быть не может… «Не бойся, моя слюна лечебная. Я не причиню тебе вреда», — янтарные глаза всмотрелись в мои, внушая полное доверие. В голове как будто всплыло видение: «передо мной величественный и могущественный дуб — хозяин леса, хозяин деревьев, хранитель знаний и… магии? В его коре появляются золотистые жилки, крона сияет, а с листьев осыпаются маленькие струйки-искорки, падая на землю, впитываясь такими же жилками. Столько силы, столько магии. Неужели это и есть магия? Необычное ощущение могущества…». Я открыла глаза, чувствуя прикосновение маленькой лапки к своей руке. Неужели это видение, это воспоминание лиса? Не может быть такого… Как только я очнулась от этого наваждения, лис сразу же исчез в высокой траве, быстро убегая, стремясь в гущу деревьев, сквозь которые виднелся какой-то свет во тьме.Магия…