Трудна служба стража магии, покуда он является меж двух сильнейших сил — света и тьмы. Сложна и тяжела эта ноша — сохранять тонкую грань между ними. Хранитель сия источника должен явить себя как истинный сосуд для магии, истинный страж. Да сольются все четыре стихии вместе в одном сосуде, порождая новую, невиданную силу.
***
— Ты хоть понимаешь, как мы переживали? — раздался тревожный голос матери. — Не хочешь ничего сказать? Где ты всё это время была? — грубым голосом спрашивал отец, злобно смотря на дочь; на его щеках гуляли желваки. Энниэль стояла перед родителями, глядя отцу прямо в глаза с нескрываемой неприязнью: в памяти неумолимо всплывали тот вечер и разговор, когда отец дал своё согласие на убийство невинных людей. Она и вовсе не собиралась отвечать, где была и что с ней произошло. Нутром чувствовала, что если скажет хоть кому-то, что с ней случилось, что она стала хранителем некогда утерянного источника магии эльфов, то ей не сдобровать. — Так и будешь молчать?! — повысила голос мать Энниэль, и глаза её, направленные на дочь, сверкали ярко-зелёным. Она знала, что цвет глаз матери зависит от настроения. Вот-вот они начинали наливаться карим — это означало, что бедная женщина начинает злиться. Но в то же время в её взгляде читались беспокойство и волнение. Единственные, кого было жаль Энниэль, — это мать и младший брат. — Да небось влюбилась в какого-то низшего ранга эльфа, а то и вовсе в простолюдина, вот и сбежала! — фыркнул отец и отвернулся к окну. — Извините за дерзость, Ваше Величество, но Энниэль не стала бы так поступать, зная, что её ждёт свадьба с весьма высокопоставленным принцем Гэбриэлем из рода Элверов. Насколько я осведомлена, молодая госпожа не контактировала ни с одним простолюдином, — подала голос Саэль, приближённая семьи Ланфир, и вышла из тени, до этого тихо стоя у стены и наблюдая за разворачивающимся скандалом. — Да, Ваше Величество, Вы весьма плохо знаете свою дочь, — усмехнулась Энниэль, язвя. — Не скажешь? — усмехнулся отец, обращаясь к дочери. — Упёртая. Отведите принцессу в её покои и заприте, никого не пускайте, кроме прислуги. Саэль, распорядись, чтобы выбрали одну из служанок, пусть только она имеет доступ в покои. Позови нашего мага, пусть он наложит заклинание на комнату принцессы, чтобы она не могла никуда пропасть или применить запретное заклинание перемещения, — отдал приказ правитель эльфов королевства Рэндол, надменно глядя на свою дочь. Но нет, он же делал это в целях сохранения дочери, которую жаждал уберечь от реальности мира. А не больно ли после падать, когда познаются эти просторы жизни? Его это не волновало. Главное, чтобы она больше не сбежала, вышла замуж за Элвера, стала королевой двух государств, подарив им наследников. Едва она выйдет замуж, и младший Элвер уж точно укротит её строптивость. Юная эльфийка-рыцарь склонилась в поклоне своему королю, взяв молодую госпожу за руку. Оказавшись за дверьми личного кабинета отца Энниэль, она сказала: — Зря ты так поступаешь со своими родителями, Энни. — Зря я так открыта со всеми, никому нельзя доверять, — укоризненно посмотрела эльфийка на свою некогда подругу. — Не вини меня, я лишь служу твоей семье, а тебе была и есть подруга. Если ты думаешь, что я тебя предам, то ты сильно меня разочаровываешь, — фыркнула брюнетка. — И всё же, я не могу противиться воле короля дроу, — вздохнула Саэль. — Ну и продолжай прислуживать убийцам! — разозлилась Энниэль, выдернув свою руку из тонких пальцев брюнетки, и быстрым шагом направилась к своим покоям. Громко хлопнув массивной белоснежной дверью, принцесса упала на пол своей спальни, осознавая, что она в ловушке и уже ничего не сможет сделать. Срочно нужно было придумать какой-то план, она не может просто так сидеть на месте! Она не может спокойно наблюдать за тем, как уничтожают обычный народ, как рушится это государство руками всех трёх правителей. Да куда они все смотрят?! Разве могут маги уничтожать магов, даже если вторые не владеют той самой магией. Ну обычные люди, ну что тут поделаешь. Но и они нужны, они важны. Все существа неотъемлемы в этом мире. Внезапно Энниэль напугал стук в дверь: она немного дёрнулась, машинально хватаясь за грудную клетку в области сердца. — Принцесса, извините за такую настырность, можете меня впустить? — послышался тихий знакомый голос Гэбриэля. Девушка осторожно встала, хватаясь дрожащими пальцами за резную ручку, нажала и отворила тяжёлую дверь. Она сделала небольшую щель, чтобы принц мог спокойно пройти, но в то же время остаться и вовсе незамеченным. Ненароком эльфийка заметила стражу, которую, видимо, уже так быстро успели приставить к ней. Принц заметил встревоженный взгляд своей суженной и сделал шаг к ней, вымолвив: — Это для Вашей же безопасности. — Почему Вас впустили? — нахмурилась она. — Вас прислал мой отец? — Ну что Вы, Ваше Высочество, я пришёл к Вам по своей воле, убедиться всё ли в порядке с моей невестой, — уверял Энниэль принц тёмных дроу другого государства. Он сделал ещё один шаг к принцессе, осторожно прикасаясь к её загорелой коже на руках, и взял её ладони в свои. — Вы так внезапно исчезли. Я беспокоился о Вас, моя королева, — прошептал брюнет, поглаживая большим пальцем нежную кожу на ладонях Энниэль. — Гэбриэль, я Вас умоляю, помогите мне! — прошептала в ответ эльфийка, оглядываясь, чтобы удостовериться в том, что никто не может услышать их разговор. — Я могу полагаться только на Вас, на тебя, — проговорила она. — Что пожелает моя королева? — насторожился эльф. — О Боги, опустим все эти помпезности. Гэбриэль, помоги мне сбежать отсюда? –закатила глаза эльфийка, горько усмехнувшись. — Энниэль, ты понимаешь, что ты говоришь? — помотал головой эльф, округлив изящные глаза в попытке понять и принять слова его невесты. — Какое сбежать? Нас скоро ждёт свадьба, Энниэль, ты должна стать моей королевой и женой. Твой отец не позволит тебе сбежать, а если ещё и я помогу, то мне не сносить головы. — Гэбриэль, ты будущий король своего государства, неужели ты не имеешь ни на кого хоть мало-мальского влияния? Моё место не здесь и уж точно не подле тебя с этой чёртовой короной на голове, — прошептала Энниэль, сжимая большие ладони эльфа. — Ты меня не любишь? — помотал он головой. На свой вопрос эльф лишь удостоился тяжёлого вздоха. Плечи принцессы опустились, потому что к ней пришло осознание того, что Гэбриэль не сможет ничем помочь. Более того, она почувствовала что-то жуткое и щемящее внутри себя, разочарование в самой себе. Стало так отвратительно: она понимала, что принц влюблён в неё. Но в то же время не понимала, почему и как быстро он смог полюбить. Хотя, кажется, ещё пару дней назад, когда она пребывала в дворце, в ней самой зарождалось какое-то парящее чувство. Но теперь же было не до этого, и то самое чувство давно испарилось, словно наваждение. — Я не хочу обманывать ни себя, ни тебя, — прошептала она, смотря в голубые разочарованные глаза. — Как может идти речь о любви в такое-то смутное время? Не обманывай себя, Гэбриэль. Даже если бы я вышла за тебя, мы бы не жили счастливо, потому что между нами никакой любви и не было. Нам всего лишь навязали эти брак и чувства, — проговорила чётко и ясно Энниэль, выпутывая свои ладони из хватки дроу. — О чём ты говоришь? — Не строй из себя дурачка, ты же сам присутствовал на том собрании, где правители государств дали своё соглашение на уничтожение мелких деревень на границах. Ты просто стоял и наблюдал за тем, как погибают невинные люди, — разозлилась эльфийка, нетактично тыкнув пальчиком в широкую грудь Гэбриэля. — Я попытаюсь тебе помочь, — прохрипел эльф, признавая свою вину. Он тихо покинул покои юной принцессы, оставив её в полном одиночестве. Но с другой стороны, что он мог сделать? Чем он мог помочь этим людям? Даже возрази он, его бы попросту не выслушали и отстранили от всех дел, а потом, глядишь, он бы и вовсе не стал королём. Могло показаться, что Гэбриэль слабохарактерный и не имел права слова вообще, но нет. Он был весьма влиятелен, на его стороне находились множество эльфов и людей, которые тайно ему прислуживали. И да, он сам не принимал того, что замыслили владыки государств. И, конечно, он втайне помогал тем, кто нуждался в этом. Не даром его прозвали великодушным принцем с чистым сердцем и глазами. И Энниэль отчасти понимала, что он не виноват, а она лишь зря обвинила принца. Мало того, обнадёжила его на чувства, влюбила в себя, а теперь обвинила. Энниэль чётко осознавала, что более не может находиться во дворце, что эта жизнь не для неё, не её это место. Настолько она уже привыкла к тому ветхому снаружи, но волшебному внутри дому, к девушкам и фамильярам. Кстати, о них. Неужели её феникс действительно появляется только тогда, когда Энниэль в опасности? Или же он просто не знает, где его хозяйка. Вопрос, а когда это она стала хозяйкой феникса? Ведь это птицы вольные и уж очень своенравные. Честно говоря, Энниэль за свою жизнь впервые видела феникса. Отец рассказывал, что фениксы давно исчезли, оставив после себя лишь воспоминания и сказки. А мать ей и рассказывала эти волшебные сказки о чудо-птице. И вот, она видела и притрагивалась к этой птице, она с ней разговаривала и ей доверяла. Энниэль даже успела привыкнуть к этому фениксу, привыкла к его жару, который вовсе не обжигает, к этим пылающим карим глазам. Он редко появлялся и посещал её, но при этом всегда был рядом. Он всегда был в её сердце и голове, звуча там ясно и чётко. Эльфийка подошла к окну, смотря на то, как по вымощенным дорожкам разгуливают дамы голубых кровей, эльфийки, как они наслаждаются свободой. А сама принцесса чувствовала себя заложницей. А ведь так всё и было. — Ты отвратительно пахнешь запрещённой магией, — послышался грубый отцовский голос за спиной, и Энниэль чуть дёрнулась от испуга. — А ты убиваешь людей, — злобно проговорила эльфийка, не отходя от окна. — Несносная. Так или иначе все маги нашего дворца в пути, чтобы заколдовать твои покои, Энниэль Ланфир, наследница престола, — процедил отец с некой злобой. — Ты всё равно не сможешь более использовать запрещённые заклинания. Он вышел, хлопнув дверью напоследок. А ведь и правда, никто не почувствовал, что она использовала то чёртово заклинание на перемещение, которое выкачало из неё практически все силы. А отец почувствовал, более того, он знал. Он был искусным магом и недаром являлся королём эльфов. Но Энниэль знала, что отец тоже использовал запрещённые заклинания, довольно часто. Упав на постель, эльфийка уставилась в высокий потолок и принялась обдумывать всё произошедшее, все поступки. Интересно, ищут ли её подруги? Удалось ли им сбежать и остаться невредимыми? Она на это надеялась. По крайней мере Энниэль ничего не ощущала, её седьмое чувство подсказывало, что с ними вполне всё хорошо, спокойно и тихо. Но вместе с этим — что пугало её до чёртиков — не ощущалось и присутствие, да и вообще не ощущался феникс. Неужели защитная магия дворца и магов настолько сильна, что может оградить хозяина от фамильяра? За этими мыслями она погрузилась в глубокий сон, пустой, без сновидений, без мыслей, только покой. — Принцесса, собирайтесь! — дверь резко и громко отворилась, пугая и вырывая из глубокого сна хозяйку покоев. В комнату зашла Саэль с оравой служанок. — На сегодня у Вас назначена встреча с подданными и Вашим женихом. — В смысле с подданными? — спросонья не понимала Энниэль, потирая глаза. — Сегодня Вы и Ваш жених предстанете пред подданными, чтобы сообщить о вашей торжественной свадьбе и объединении двух королевств, — проговорила брюнетка, смахнув с острых плеч длинные волосы. Впервые Энниэль видела эту эльфийку в платье, а уж тем более в таком праздном, расшитом камнями и золотыми нитями, как полагается знатным эльфам. Видимо, это был действительно один из самых важных дней в двух государствах. — Принц Гэбриэль выбрал Вам несколько платьев на торжество, примерьте, — вежливо указала бледной ладонью Саэль на красивые и дорогие платья, которые показывали служанки-эльфийки, выстроившись в линию перед принцессой. — С каких пор Саэль стала говорить со мной на «Вы»? — спросила скептически Энниэль, скинув ноги с постели. Она пригладила длинные распущенные волосы и поправила сбившееся платье, в котором уснула, так и не сняв. Она смотрела на эти диковинные, расшитые заморскими камнями, из каких-то невиданных тканей и нитей платья широко распахнутыми глазами. Таких прекрасных и искусных одёжек она ещё никогда не видела. Хотя и их наряды весьма славились своей красотой и ценой. — Ну, что Вы, госпожа, сегодня важный день, поэтому я не могу к Вам обращаться, как к равной по статусу, ведь я всего лишь Ваша слуга, — приклонилась брюнетка, слабо улыбнувшись. — Дорогие мои, можете нас оставить? — попросила Энниэль, смотря на служанок. Те, тут же повинуясь, уложили платья на большую постель и удалились из покоев. — К чему эта наигранность, Саэль? — Ну не могу же я к тебе обращаться на «ты» при служанках, — фыркнула эльфийка. — Я видела по твоим глазам, что ты не можешь определиться с платьем. Может, позвать Гэбриэля? — приподняла тонкую бровь брюнетка, ухмыляясь. — Не стоит, это излишне, — фыркнула Энниэль, отворачиваясь. Она присела за своё зеркало, взяв со столика расчёску, но её тут же перехватила Саэль, осторожно перебирая тёмно-русые волосы своей принцессы. — Если тебе нужна помощь, ты только скажи, я всем тебе помогу. Знай, я всегда на твоей стороне, я верна тебе, — прошептала эльфийка. — Помоги мне сбежать на церемонии? — прошептала в ответ Энниэль. — Ты влюбилась в кого-то другого? — Хватит говорить глупости, — рассмеялась Энниэль. — Просто, здесь не моё место, я должна быть вовсе не здесь, не в этом дворце, уж точно не в дворце Гэбриэля, не восседать на троне около него и рожать детей, — проговорила серьёзно принцесса. — Куда ты, туда и я. Если ты так говоришь, значит, так и есть, так и надо. Я доверюсь тебе и приму наказание, — серьёзно кивнула брюнетка, присягая подруге на верность. — Спасибо тебе, Саэль, — слабо и немного грустно улыбнулась принцесса. И всё же для того, чтобы свершить бегство, принцессе требовалось появиться на этой ужасной церемонии, показаться народу вместе со своим избранным. Но она надеялась, что Гэбриэль вместе с Саэль обязательно помогут ей выбраться, она верила им и в них. А у них было доверие принцессы. Сказать, что Гэбриэлю не нравилась Энниэль, — это ничего не сказать. Он восторгался её умениями, смышлёностью, забавностью и красотой. Но ему так же не нравилась идея с насильной женитьбой. И в то же время он желал быть рядом с принцессой, желал стать её супругом, чтобы навсегда соединить их судьбы, но сама принцесса этого не желала: она не могла предложить взамен на чувства самого Гэбриэля никаких своих чувств. Кажется, он всё же запутался: юноша никогда и ни к кому ничего не испытывал, всё это было в новинку, всё то, что было чуждо ранее, теперь стало частью его и его же пугало. Но так или иначе он понимал, что не смеет держать Энниэль при себе, не может заставить её остаться рядом. Просто не имеет право на это, потому что для неё он никто. С этими мыслями молодой эльф ожидал свою невесту около парадной лестницы, чтобы после выйти вдвоём к народу и навсегда потерять свою возлюбленную. Он поднял небесные глаза на лестницу, узрев там принцессу эльфов в прекрасном нежно-голубом платье в пол, расшитом мелкими прозрачными и белыми камнями, с еле заметными серебряными нитями из весьма лёгкой и летучей ткани. Принцесса выглядела воздушно и ослепительно, и на его устах расцвела счастливая улыбка. — Вы прекрасны, моя королева, — проговорил Гэбриэль, невесомо прикасаясь к загорелой коже на ладошке губами. Энниэль стушевалась, чувствуя, как к щекам подступает кровь, а острые уши, кажется, тоже начинают окрашиваться в красный. Она подхватила принца под руку, осторожно шагая по дорогим коврам к массивным дверям, выходящим на площадь, где подданные собрались посмотреть на будущих короля и королеву. Сердце с замиранием ухало где-то в теле, отдаваясь эхом в ушах. Энниэль сжала ладонь в кулак так, что ногти впились в кожу, причиняя боль. Её волновал тот факт, что она совсем не может пользоваться магией, пока находится в этом чёртовом дворце. При таком раскладе сбежать было очень трудной задачей. — Не бойтесь, принцесса, — прошептал принц, слабо улыбаясь. Двери дворца медленно раскрылись, заливая их светом улицы. — Принц Гэбриэль из рода Элверов и принцесса Энниэль из рода Ланфир! — продемонстрировали их статусы и имена пред всем народом. Людей было немерено, и коленки девушки начали предательски дрожать. Как же Энниэль не любила выступать пред людьми, не любила массовые мероприятия с её участием, сцену. По сторону Гэбриэля стояли его родители, король и королева дроу другого государства, а по сторону самой Энниэль — её родители с младшим братом, который просто не отлипал от мамы: малышу были непривычны такие столпотворения эльфов и людей. Смотря в толпу, эльфийка чувствовала взгляды сотни, а может и тысячи, но чей-то единственный взгляд пронизывал всё её тело, заставляя гореть и бурлить кровь в жилах. Вдруг она увидела чьи-то до жути знакомые карие глаза, и в ту же секунду её обдало горячим потоком воздуха, приводя в чувства. Таинственный кареглазый незнакомец моментально растворился средь чужих лиц, а принцессе оставалось лишь отчаянно бегать глазами, ища именно его. Энниэль и Гэбриэлю пришлось поприветствовать народ, принять бесконечные пожелания и подарки. Все были так рады, что два знатных рода объединятся воедино, два государства станут единым под правительством сильного короля и мудрой королевы. Энниэль же этого не принимала. Может быть, она и была бы рада объединению родов, но при совсем других обстоятельствах. К ней подошла Саэль, взяв под руку: — Дорогая принцесса не присоединится к девичнику? — улыбнулась эльфийка-рыцарь, изящно скидывая длинную прядь с плеча, что не скрылось от глаз Гэбриэля. Не означало ли это начало операции по освобождению принцессы? Смешно… Эльфийка откуда-то чудесным образом достала чёрный плащ, который мог скрыть ото всех свою обладательницу, скрыть, что это сама принцесса дроу, Энниэль Ланфир. Быстро накинув ей на плечи чёрную ткань, Саэль пихнула принцессу в толпу, чтобы та скрылась среди народа, затерялась в толпе и смогла сбежать из дворца. Конечно, это была плохая затея. — Около ворот тебя ждёт твой конь, он всё ещё верен тебе. Не бойся, с ним доверенный эльф, который не подведёт. Быстрее беги, пока никто не заметил. Гэбриэль пока отвлекает твоих родителей, — брюнетка указала взглядом на принца, который о чём-то заворожено разговаривал с отцом Энниэль. Принцесса шепнула «спасибо» и попыталась протиснуться в жуткой давке, как вдруг послышались сначала вздохи и возгласы, а потом и вовсе: — Принцесса убегает, остановите её! — крикнул какой-то рыцарь. «Чёрт…» Люди начали расступаться вокруг принцессы, чтобы её было хорошо видно, а рыцари могли к ней легко пробраться и остановить. Но ни один обычный эльф или человек не смел притронуться к принцессе. Они боялись, что после этого постигнет их кара самих королей. И заклинание никакое на ум не шло, более того, у неё вообще не удавалось колдовать, потому что её «прекрасный» отец защитил дворец от чар собственной дочери. Наложил на неё саму завет. Пока она здесь, то не сможет и ступить шагу на пути к свободе. Она резко повернулась прямо к ступеням, где восседал её отец на золотом троне, презрительно смотря снизу вверх, прямо в его карие глаза. — Я всё равно сбегу, даже если мне придётся умереть, если мне придётся отречься от трона, я всё равно это сделаю! — крикнула Энниэль. Девушка выхватила из ножен припасённый нож, второй ладонью собрав копну собственных длинных шелковистых волос, занося кинжал. Резким движением она отрезала волосы короче плеча, демонстративно бросая эту копну наземь, с огнём в глазах глядя на отца. Для эльфов волосы — это гордость. Если эльф остаётся без волос, то зачастую это значит отречение или проигрыш. Принцесса эльфов отреклась от своей власти, проявляя свою волю и характер. И опять она почувствовала на себе пронзительный взгляд. В спину ударил жар, её талию и шею обвили чьи-то горячие руки. Энниэль не боялась, она знала, она чувствовала в глубине души, что это он. Он спасает её вновь, даже будучи в облике человека. Эльфийка ощутила жар уже на животе, а потом истошный крик своих родителей: — Нет! Энниэль и таинственный незнакомец сгорели во всепоглощающем огне, вспыхнув, словно сами крылья феникса, огненной птицы. И вновь никакой боли, никакого обжигающего огня. Напротив, огонь был щадящим, нежным и ласковым, словно осторожно лизал её кожу своими языками пламени, лишь согревая и проникая глубже в тело, в душу, в сердце. Заставлял дышать заново, задыхаться и вновь дышать, заходиться сердце в бешеном ритме, а потом и вовсе останавливать свою деятельность. И теперь она точно почувствовала себя свободной… С головы незнакомца спал чёрный капюшон защитного плаща, обнажая огненно-рыжие волосы, такие же острые уши, свойственные эльфам. И вот они, эти карие глаза, в которых полыхают алые огоньки. Это он, её спаситель — феникс. Теперь Энниэль точно знала, что ей не приснился этот человек, его глаза и руки. Да, именно он всегда о ней заботился, оберегая и предостерегая. Как бы странно это ни звучало. А в том, почему незнакомец столько времени скрывал свою сущность, они разберутся потом…***
Всполохнёт пламя справедливости, покрывая всю землю своей праведной карой. Раскрывая сущность каждого из ныне живущих. Преданные слуги вновь приобретут свою истинную форму, явив себя миру, становясь на его защиту. Новые хранители обретут опору и силу с новыми знаниями и умениями. Да настанет новая эра!