Яркие лучи солнца брызнули в лицо, заставив зажмуриться. На руке и голове чувствовались лёгкая тяжесть и такое знакомое тепло. Длинные ресницы затрепетали, и веки медленно поднялись, являя карие глаза, которые сразу попытались сфокусироваться на белоснежном потолке. Некоторое время это было безуспешно: веки так и норовили вновь закрыться, темнотой хоть каплю облегчить ломку по всему телу и отвлечь от пересохшего горла. Вот и побочные эффекты таких стремительных перемещений без длительной практики. Пересилив себя, парень поднялся с мягкой перины и повернул голову вбок, лицезрев мирно спящую Энниэль. Она сидела на полу, а её голова покоилась на постели в то время, как одна рука крепко держала ладонь рыжеволосого, а другая, видимо, до этого покоилась на его макушке. Он улыбнулся, погладив девушку по её шелковистым, теперь уже коротким волосам. И его улыбка вмиг стала грустной: ситуация была до жути прискорбной. Чем-то Энниэль напоминала его самого: такой же честный, нравственный и готов на всё, чтобы защитить других, выполняя свой долг. И что в итоге? Все они поплатились за свой долг. Хотя хранитель и должен защищать источники ценой жизни. Энни сжала ладонь, поморщилась и открыла глаза. Сон тут же отступил: она испуганно отскочила от парня, спросонья не понимая, что происходит. Осознание произошедшего пришло беспощадно и разом, и Энниэль сжалась всем телом, хватаясь за голову.
— Прости, — прошептала она.
— Это я должен извиняться перед принцессой, — прохрипел парень, спускаясь на пол и падая на колени около неё. — Простите, Ваше Высочество, Энниэль из рода Ланфир, что заставил пойти на такой отчаянный поступок, что подверг вас опасности, не смог уберечь, хотя это моя прямая обязанность…
— Фалас? — позвала его Энни, прерывая. — Ты меня спас.
— Как и вы меня, принцесса, — кивнул рыжеволосый, улыбаясь одним краем губ.
Кажется, он был ещё прекраснее, чем в её снах и видениях. Этот ровный нос, выделяющиеся скулы, тёмные глаза с прожилками огня внутри, а огненные волосы!.. Такая нетипичная для эльфов внешность, яркий и незабываемый.
— Забыл представиться, хоть вы уже и знаете, как меня зовут. Дайлар Фалас — бывший хранитель озера стихий, ваш наставник и некогда фамильяр, — он стоял уже на одном колене и склонил голову, пряча лицо за волосами.
— Встань, хватит, хватит этого всего!
— Что случилось, моя принцесса?
— Хватит этой напускной вежливости, это я должна с тобой так разговаривать. Хватит… — Энни прикрыла ладонями лицо.
— Энниэль, я понимаю: это очень тяжёлая ноша, но я видел, на что ты способна. В тебе сразу раскрылись все четыре способности даже до того, как ты прошла обряд посвящения. Мне приходилось зарабатывать эти стихии, я долго учился ими управлять, а ты. Ты урождённая…
— А ты не был?
— Я был рождён хранителем, поэтому меня обучали этому делу. А теперь я пришёл на помощь к тебе. Это великое счастье — встретиться бывшему хранителю с нынешним, — Фалас улыбнулся, отнимая девичьи ладони от лица. — В тебе течёт кровь великих родов, потому все четыре стихии так легко поддались своей хозяйке. Не надо этого бояться — надо принимать эту силу, контролировать, но и давать расти, расширяя свои способности и потенциал. Не бойся, всё приходит со временем и упорным трудом, я всему тебя обучу, что сам знаю. Не стоит бояться, потому что страх — это главный враг хранителя.
— Энниэль!
Вдруг послышался громкий топот и дверь рывком открылась, оглушающе хлопая об стену. В проёме стояли Ная с Элианой, ошарашено смотря на весьма странную картину: очень и очень красивый незнакомец держит их подругу за руки, сидя перед ней на коленях, да ещё и так близко.
— Ой, простите, я ничего не видела. Не будем мешать! — проговорила Элиана, разворачиваясь на пятках и утягивая Наю за ворот.
Энниэль рассмеялась, выдыхая с облегчением. Она дома, всё хорошо, подруги живы и здоровы, в общем, ничего не изменилось. Разве что теперь её феникс вовсе не феникс, а человек, которого она совсем не знала, но почему-то доверяла всем сердцем.
— Позвольте мне служить вам верой и правдой, отдать свою жизнь за вас, — преклонил свою голову Фалас.
— И вы мне позвольте, Фалас из рода Дайлар, — преклонила и девушка голову.
— И опустим эти формальности, никогда их не любил, — улыбнулся рыжеволосый и внезапно поднялся с пола, осторожно помогая встать и Энниэль.
— И я. Ах, приятно познакомиться.
— И мне, наконец, Энниэль, — Фалас нежно заправил короткую прядь, открыв вид на острые эльфийские уши.
— Как же мы волновались и скучали! — крикнули Элиана и Ная, набросившись на эльфийку с крепкими объятиями.
— Ты тоже хороша, куда-то пропала, я уже думала вас обеих искать! — шикнула Ная, дуясь и на Элиану.
— А потом и ты пропала, я осталась одна с этим чудовищем! — крикнула Элиана, размахивая руками и едва не прыгая на месте: нервы были на пределе.
«Сама чудовище!» — прорычало существо в голове девушки, из-за чего та чуть ли не подскочила на месте от испуга и поморщилась от загудевшей головы.
Со стороны Фаласа послышался смешок, который привлёк внимание девушек, но он лишь смотрел на Элиану с ухмылкой, видимо, не стремясь озвучить свои мысли. А думал он о том, что это «чудовище» жутко любит всех доставать, и, похоже, он нашёл себе увлечение в лице Элианы Дэррил. Хоть чем-то развлекается, пусть и сам наверняка ворчит. Ничего не поменялось за прошедшие года.
— Фалас! — послышался крик откуда-то из коридора, а после в комнату влетел Сэраф, замирая и смотря огромными глазами на эльфа.
Блондин широко улыбнулся и кинулся на шею Фаласу, крепко обнимая и хлопая того по спине.
— Я думал, что мы навсегда застрянем в телах животных, — возмутился Сэраф, отстранившись от хранителя озера. — Ещё не привык? — хохотнул он, хлопнув эльфа по плечу.
— А ты всё такой же жизнерадостный, — улыбнулся Фалас, покачав головой и прищурившись.
— А ты серьёзный!
— Он вообще собирается ей сказать? — прошептал Фалас на ухо Сэрафу, чтобы никто не слышал.
— Кто поймёт этого чёртового волка, — даже счастливое лицо светлого мага исказилось серьёзностью. — Я его никогда не понимал и не буду, — пожал тот плечами. — Это ты у нас вроде как с ним ладил. Я всегда с ним ссорился, — прошептал в ответ лис, сверкая янтарными глазами.
— Ты свет, а он тьма — вам предначертано ненавидеть друг друга, — хмыкнул Фалас.
— Но Элиана и Ная?.. — отозвался блондин, глядя на девушек, которые что-то яро обсуждали и дружелюбно улыбались друг другу.
— Они девушки, у них нет такой вражды, им не надо мериться силами. Мы мужчины, и в наших жилах играют животные инстинкты соперничества и битв.
— А тебе суждено нас разнимать, — усмехнулся Сэраф, а в этот момент на них с Фаласом посмотрели все три хозяйки дома, как-то странно хихикая и перешёптываясь. — Что?!
— Ну что, девушки, пора нам приступить к вашему обучению, — хлопнув в ладони, Фалас чуть улыбнулся и сделал шаг вперёд. — Думаю, нам всем сначала надо подкрепиться, а потом приступим к урокам. Я жутко голоден, дамы, чем накормите?
— Ох, я ничего не успела приготовить, там совсем немного осталось еды, — подскочила Ная, как-то грустно смотря на эльфа.
— Тогда, может, воспользуемся возможностями дома? — с надеждой и мольбой спросил Сэраф, вытягиваясь в лице и смотря с прищуром на затылок старшего мага. — Ну хоть раз, — проговорил, словно ребёнок, блондин.
— Ладно, но мы и так без сил, — выдохнул рыжеволосый.
— А что за возможности? — спросила Энниэль, смотря на Фаласа.
— Вы заключили сделку с демоном, который оберегает и обеспечивает жизнью этот дом. Мы, конечно, сами себе добывали еду, но есть такие периоды, когда ты этого не можешь сделать, тогда и пользуешься этой сделкой с демоном.
«К вашим услугам, мои хозяева, всё для вашего блага и комфорта!» — пробасил демон, пугая своим внезапным голосом девушек.
— Ну и пусть, мы теперь хранители, у нас есть магия. Мы же заключили сделку, значит, демон питается за счёт нас, — проговорила Ная.
— Но… — хотел что-то возразить Фалас.
— Пусть, пускай они тратят магию. Её может быть переизбыток, сейчас они переполнены ею, — как-то чересчур серьёзно сказал Сэраф.
— Но им эта магия жизненно необходима, они ещё слабы, — между густых бровей появились морщинки: феникс нахмурился.
— Они уже взрослые, сами могут решать! А вместо того чтобы спорить, уже давно добыли бы себе еды! — прохрипел зверь, шаркая огромными лапами по деревянному полу в направлении выхода из дома.
Фалас обречённо вздохнул, решив на сей раз уступить.
Стол был буквально устлан всякими яствами, казалось бы, куда столько еды, да и потом что с ней делать, ведь всё они уж точно не съедят.
— Кстати, вот мне интересно, чем питается твой зверь? — спросила между делом Ная, обращаясь к Элиане.
— Мне до этого нет дела, пусть чем хочет, тем и питается! — шикнула блондинка, не желая вспоминать об этом чудовище.
— Он питается так же, как и все живые существа, как и мы с вами, и тем же самым, — ответил Фалас.
— Отпразднуем ваше первое боевое крещение? — широко улыбался Сэраф, просияв янтарными глазами.
Фалас отодвинул стул, приглашая сесть Энниэль, чему она очень удивилась. Такой манерный и вежливый, статный и в меру холодный. Сэраф странно посмотрел на друга, нахмурился с каким-то прищуром, повторив то же самое и для Наи. Они отведали яства, поражаясь вкусу, сочности и сытности еды, питая свой уставший и истощённый организм. Особенно наслаждался Фалас: хоть и осторожно, с этикетом и манерами, но всё же он достаточно жадно поглощал еду, словно годами, веками не ел.
— Так, Энниэль со мной, Ная с Сэрафом, а Элиана с Аластором… — Фалас вдруг запнулся и замолчал, глядя на удивлённую блондинку. — Разберись с ним, заставь тебя чему-нибудь научить. Хотя…
— Не получится, — кинул Сэраф, посмеявшись. — Как бы он её не сожрал!
Девушка сразу напряглась, выровнявшись и сглатывая образовавшуюся слюну.
— Мне показалось, или Фалас назвал имя этого зверя? — прошептала Ная на ухо эльфийке, косясь на бедную, всю как-то побледневшую Элиану.
— А чем мы сейчас будем заниматься? — спросила Энниэль.
— Мы будем вас обучать тому, что сами знаем, — Фалас сверкнул карими глазами с огненными прожилками.
— А как же я?! — воскликнула Элиана, косо смотря на свою комнату, где мирно спало страшное существо, некогда снившееся ей в кошмарах.
— Простите, тёмный маг, ничем не смогу помочь! — извинился и откланялся феникс.
— Чёрт!
Взяв всю волю и силу, Элиана уверенной походкой направилась в свою комнату, чтобы предъявить все претензии этому, как назвал его эльф, Аластору. Только она хотела открыть рот, чтобы хоть один звук издать, злобно и более чем уверенно смотря на существо, как её голову разразил грубый и низкий мужской голос:
— Не смей даже просить, я тебя не буду учить, — чётко и ясно.
Он даже и не дёрнулся, всё так же мирно посапывая на деревянном полу, уложив голову на лапы. Девушка только что и наблюдала за тем, как его тело спокойно вздымалось от дыхания. В чёрных дырах черепа уже не горел привычный огонь. Так хотелось дотронуться до шерсти, а особенно манила эта загадочная маска, под которую мечталось заглянуть.
— Нечего мне делать, просить у каких-то там чудовищ помощи! — фыркнула волшебница, вздёрнув нос. — И вообще, с чего ты это взял, что я пришла сюда за этим?
— Да твои мысли слышны за версту, выключи свою вонь, тошно уже! — рыкнул зверь.
— В смысле вонь?! — возмутилась Дэррил.
— Ты слишком громко думаешь!
— А почему ты это в мою голову лезешь и подслушиваешь мои мысли? То есть…
— Тебя учить — себе дороже, чему ты научишься, ты же бездарность!
— От бездарности слышу!
— Чёртова человечка! — рыкнул зверь, а в чёрных очах загорелось яркое пламя.
Его челюсть сильно сжалась, казалось, что волк вот-вот кинется на девушку, вот-вот начнёт рычать, открыв свою огромную пасть с острыми клыками. Элиана сделала боязливый шаг назад, и сердце её бешено заколотилось, волосы почти встали дыбом. Страх пробрал всё тело. И, конечно же, в самый неподходящий момент в её светлой головушке всплыла сцена прошедшей ночи. Сам собой появился вопрос, действительно ли он, человек, может быть агрессивен подобно зверю. Либо он одичал, либо… А больше и не было никаких мыслей. Она зажмурилась, а пред глазами мужское тело, окутанное мраком, лоснящаяся вода и лунный свет. Сказка. Девичьи щёки налились краской, а лицо обожгло чужое горячее дыхание, точнее, громкий выдох, который чуть не снёс маленькое тельце волшебницы. Это и привело её в чувства. Элиана пуще прежнего покраснела, вжимая голову в плечи, и получила по спине шлепок волчьим хвостом. Больно однако. Аластор, если его, конечно, именно так и зовут, скрылся за пределами комнаты, оставив густо краснеющую Элиану в одиночестве. Хотелось взвыть, как тому самому волку. Стыдоба…
***
Яркое сияние озарило чистую сочную поляну посреди леса. В руках Сэрафа появились два меча, которыми он умело махал в воздухе, создавая волшебную волну. Казалось, что листва трепетала, перешёптывалась, отдавая свои слова ветру, чтобы тот разносил великую весть. Возвращение светлого мага, возвращение светлой магии — это ли не праздник? В янтарных глазах плескались ребяческий азарт и эта присущая только лисам хитрость. Он ухмыльнулся, подходя ближе к Нае, и протянул один из мечей. Сотканные из тысячи нитей солнца, эти мечи потрясали, но казались такими тяжёлыми, будто из настоящей стали, самой дорогой и прочной стали, какая только могла существовать. Каково же было удивление Наи, когда на деле они оказались такими же лёгкими, как листья, белоснежное пёрышко. Ная не знала, что делать с этим мечом, и даже неправильно держала его, словно оружие тянуло её руку вниз.
— Что мне с ним делать? Я даже не умею… — испугалась шатенка.
— Просто поддаться инстинктам. Когда ты сама поверишь в то, что этот меч лёгкий, словно продолжение твоей собственной руки, тогда он действительно станет лёгким и будет поддаваться всем твоим манипуляциям. Я понимаю, что это впервой, что это даже не твоё оружие, не твой артефакт, но вместе с тем ты должна уметь сражаться на мечах, — серьёзно сказал Сэраф, обходя девушку. Он всё кружил вокруг Наи, выжидая, когда же она решится. Но нет, надо брать инициативу в свои руки.
Блондин встал в боевую позу напротив шатенки, наклонив голову в одну сторону, потом в другую, таким образом разминая. Потом Сэраф так по-лисьи ухмыльнулся и сверкнул глазами, что девушка даже не успела опомниться, как он оказался рядом, нападая. Она на автомате выставила вперёд меч, из-за чего второй, что был у Сэрафа, столкнулся с ним. Воздух разрезала волна магии, а до слуха действительно донёсся звук металла. Словно два настоящих меча столкнулись в битве.
— Чувство самосохранения действует: ты пытаешься бороться за жизнь. Уже хорошо, — улыбнулся парень.
Сделав изящный жест умелого бойца, он прошёл преграду в виде меча девушки, оказавшись за её спиной и приложив холодный белоснежный клинок к её шее.
— Мертва, — прошептал блондин на ухо Нае, обжигая нежную девичью кожу своим горячим дыханием. — Для начала научу тебя держать меч, а потом — элементарным стойкам и движениям, — сказал парень, отстранившись и вновь легко покрутив в одной руке своё оружие.
— Ты что-то говорил про артефакты?
— У вас, как у хранителей, будет своё собственное оружие, которое будет подчиняться только вам. Например, у меня — мечи. Думаю, у тебя тоже должны быть мечи. В основном они переходят из поколения в поколение, впитывая в себя силу владельца, преобразовываясь, подстраиваясь и улучшая свои способности. Но это всё равно уже не то оружие.
— Так ты сейчас владеешь этими мечами, — нахмурилась девушка, поправив очки на переносице.
— Нет, у каждого хранителя своё оружие. Просто… Ах, я не знаю, как тебе объяснить. Меня тоже обучал хранитель, у него был великолепный меч, которого не видывал свет. И я думал, что он передастся мне по наследству, но нет. Я нашёл эти мечи, они мои, истинно мои. Больше они никому не будут подчиняться так, как подчиняются моей воле. Если только я сам не передам их в чьи-то руки, разрешая пользоваться, — ухмыльнулся он, кивнув головой, прищурившись. — Ты тоже должна найти своё оружие.
— И когда?
— Когда судьба решит. Настанет время, когда твоё оружие, твой артефакт понадобится тебе. Он сам явит себя своей хозяйке.
***
Прикусив тонкую губу, Энниэль смотрела на Фаласа. Его рыжие волосы, что выбились из маленького пучка, развевались по ветру, а взгляд был таким сосредоточенным, что на лице не было ни единой эмоции. Игривый ветер подхватил и короткие волосы эльфийки, бросая в свой поток и мешая взору. Она заправила русые пряди за острые уши, но всё же это не сильно ей помогало. Фалас устремил тёмные глаза на свою ученицу, наблюдая. После недолгих гляделок он решил подойти и помочь.
— Зря ты это сделала… — слабо улыбнулся парень, оказавшись за спиной эльфийки, и взял в свои сильные и большие ладони её волосы. Он осторожно заправлял пряди за её уши, стягивая их на затылке, после туго завязал, чтобы они не мешали своей хозяйке.
— Волосы для эльфов — гордость, точно так же как все титулы, истинная кровь, магия и вся эта другая чепуха. Ты отреклась, — тихо проговорил он, встав перед девушкой.
— У тебя тоже короткие волосы, — хмыкнула Энниэль, дёрнув острым ухом. Эльф лишь усмехнулся, продемонстрировав ямочку на щеке. Всё же какая у этого дроу необычная внешность для их расы.
Фалас бросил эльфийке лук, проверяя, поймает или нет, после сделал то же самое с колчаном со стрелами, которые норовили в полёте выпасть. Однако у Энниэль были хорошая реакция и хватка. Она недоумевающе держала в руках собственный лук и стрелы, пытаясь понять, чего добивается тем самым эльф. А рыжеволосый лишь с какой-то самодовольной улыбкой и дурачеством положил на свою голову сочное яблоко, указав обеими руками на него.
— Стреляй, — хмыкнул эльф, скрестив руки на груди.
— Издеваешься? — не понимала Энниэль, посчитав это какой-то насмешкой.
Не успел парень и ответить, как яблоко было разрезано со свистом пополам острой стрелой. Две половинки тут же упали на землю, а Фалас выпрямился и вмиг посерьёзнел.
— Ты серьёзно думал, что я не смогу этого сделать? — ухмыльнулась девушка, приподнимая одну бровь с прищуром.
— Ну что ж, будет весело, поиграем? — дёрнул головой эльф, вызывая интерес и азарт в Энни. — Если хоть раз попадёшь в меня, то я сделаю тебе небольшой подарок, — улыбнулся Фалас.
— Я могу ранить тебя, — скептически отозвалась Энниэль, натягивая тетиву.
— Не забывай, что я эльф, — подмигнул он. — Регенерация — это наше всё.
Длинные пальцы ухватились за рукава, закатывая их и обнажая загорелую кожу. Энниэль пристально следила за действиями рыжеволосого, прикладывая к щеке тетиву с кончиком стрелы.
— И не прикладывай стрелу так близко к щеке, а то поранишься, — между делом заметил Фалос, всё ещё увлечённый своими рукавами.
Это немного задело Энниэль — они решила, что попытает удачу, даже не дожидаясь команды своего учителя, нападая в упор. Стрела разрезала воздух, мгновенно устремившись прямиком в свою цель. Но Фалас умело увернулся, даже не поднимая взора на свою ученицу: он вообще не отвлёкся от своего занятия. Так продолжалось, пока у эльфийки не закончились стрелы и она не выдохлась. А парню хоть бы хны. Он перемещался из одной точки в другую, пока не оказался вплотную прижатым к Энниэль, отбирая лук и заводя её руки за спину.
— Ты должна быть стратегом. Не стой на одном месте — постоянно перемещайся, чтобы твой соперник не мог тебя достичь и ему самому было проблематично тебя ранить. Но навыки у тебя есть, — прошептал последнюю фразу он, безотрывно глядя в зелёные глаза, которые на солнце являли прожилки золота. — Я вас всему обучу, моя принцесса, — прошептал Фалас, находясь в опасно близком расстоянии от лица эльфийки. Она почувствовала, как к её щекам подступила краска и уши тоже норовили озариться краснотой, выдавая хозяйку с потрохами.
Фалас вновь переместился за спину Энниэль, поставил её в боевую стойку, заведя её руку, и оттянул тетиву, поправляя локоть и сами движения. Он шептал на ухо, как надо правильно дышать и смотреть в ту точку, куда должна попасть стрела. Но, кажется, все эти слова проскальзывали мимо остреньких ушек принцессы. Лишь бархатный голос, его ладони и горячий шёпот.
Огонь разливается внутри.
***
— Так не пойдёт! — крикнула и топнула ногой Элиана, злобно смотря на зверя, который вновь развалился на полу, но уже в общей комнате под большими листьями растений. На его шерсть изредка попадали игривые солнечные лучики, переливаясь и, возможно, даже немного согревая волчье тело.
— Почему девочки учатся, а я нет?! Я не могу контролировать свою силу! Я вообще ею не владею! Я понимаю, я бы сама не прочь отдохнуть, что уж там таить, я ленивая, да, ничего не хочу. Но мне страшно от того, что творится внутри меня от этой магии!
— Замолкни! — фыркнул волк.
— Почему это я должна молчать?! Я не могу держать всё в себе! Ты обязан меня учить или хочешь, чтобы я всех поубивала, заодно и сама где-нибудь убилась?! — возмущалась Элиана. — Я не могу уже молчать о том, что ты человек, а ведёшь себя словно животное! Ты и есть животное! Чудовище! — крикнула Элиана, злясь.
Когда она осознала, что сказала, то её серые глазки взмыли к потолку, сильно увеличиваясь в размерах. Она прикрыла обеими руками рот, краснея и умирая от стыда. И опять сознание рисовало прекрасное мужское тело, воспоминания всплывали красочными картинками и в без того воспалённом мозге.
— Я же говорил, что ты слишком много думаешь. И тебе пора укоротить язычок, — лишь как-то загадочно отозвался волк, то ли хмыкая, то ли смеясь над нерадивой волшебницей тёмной магии.
Элиана Дэррил развернулась на пятках, убегая из собственной комнаты. Всё, это крах, конец, предел её самообладанию. Может, всё-таки поплакать — глядишь и легче станет. А плакать очень как хотелось…
***
— Ты собираешься её учить? — спросил спокойно Фалас, смотря на полную луну.
— Зачем? — фыркнул Аластор, ероша смоляные волосы.
— И даже не скажешь, что ты тоже человек? Ты уже не можешь постоянно находиться в обличии волка, — серьёзно сказал эльф, стянув с себя рубаху.
— Она знает, — хмыкнул тёмный маг, как-то странно ухмыляясь.
Впервые Фалас видел, чтобы этот человек улыбался, чтобы этот маг вёл себя совсем уж небезразлично по отношению к кому-то. Он изменился, впрочем, как и все они.
— Ты обязан ей сказать и начать учить! — крикнул плюхающийся в озёрной воде Сэраф.
— Тебя спрашивал вообще? — огрызнулся Аластор.
— Это правда, Ал, ты должен её учить. Тёмная магия очень сильная, её сложно контролировать, тебе ли не знать? — нахмурился Фалас.
Аластор лишь промолчал, продолжая смотреть на водную гладь с отстранённым видом. В его голове был рой мыслей. Эта девчонка создавала тучу проблем, рушила его обыденную и простую жизнь. Но в то же время тёмному магу было весьма интересно наблюдать за реакцией этой Элианы Дэррил, ему необычно нравилось подтрунивать и издеваться. Это пугало: все эти чувства, казалось, давно стали ему чужды.
Аластор поднялся с прохладного песка, медленно шагая к воде. Лунные лучи переливались на бледной коже мага, лоснясь, перекатываясь по мышцам. Смоляные волосы развевались по ветру, а во взгляде, кажется, не было и отблеска жизни — лишь окутывающая тьма. Он рывком прыгнул в воду, исчезая в глубинах озера.
Играть, так играть.
