Сдаваться нельзя сражаться

      Леону удалось незаметно покинуть Юнион и выйти на окраину леса, не применив оружие. Возможно, этих людей, которых эти ублюдки называют «Пропащими», можно спасти. От болезни есть лекарство. От вируса есть антивирус. И от этого наверняка есть способ избавиться, нужно лишь его найти. Вот только агенту это вряд ли удастся. Без того паренька он бы не смог даже второй раз в «Сеть» попасть, не смог бы узнать правду. А искать его бесполезно — он слишком азартный и непредсказуемый. Да и найти способ обратить монстров в людей Кеннеди не дадут. Снова включат ультразвук, будут показывать изменённые отрывки из его воспоминаний, заставлять подчиняться. Его злость никуда не делась, но выплёскивать её он не стал: она придавала ему сил идти дальше, помогала сохранить хладнокровие, которое нужно сейчас как никогда. Не давала забыть о том, что здесь рядом с ним кружится одно предательство.       Джули. Почему он вообще доверился ей? Из-за сходства с его напарницей? Из-за того, что она выслушала его, когда ему необходимо было рассказать о том, что его гложет? Или, может быть, он поверил в её голос, в её слова, когда она просила его быть осторожным и попытаться выжить? Одна большая ложь. И всё это для того, чтобы он работал так, как надо им. А что будет потом, когда он выполнит задание? Просто избавятся от него, как от ненужного хлама?       Впрочем, до тех пор, пока он не сделал то, что они хотят, он им нужен. Агент должен спасти людей перед смертью.       Этот лес был будто живым. Листья шелестели на холодном ветру, стоило ему ступить вперёд, вокруг стало слышаться тихое шевеление. Жуткое чувство, но по сравнению с тем, что он испытал час назад, очень даже терпимое. Ведомый гневом, что теплился в груди, который с каждым новым ударом сердца разносило по крови, агент торопливо шёл вглубь леса, прямо к тому дому, горящим факелом возвышающемуся над кронами деревьев. Под ногами чуть слышно хрустела трава и сухие ветки. Мужчина поздно заметил, как среди них прозвучал короткий свист, означающий только одно.       Ловушка.       Стрела рассекла воздух и пронзила ногу Кеннеди. От вспышки боли в глазах потемнело. Сжав зубы, чтобы не вскрикнуть, он торопливо прислонился к дереву и опустился на землю. Стрелы, попавшие в тело, будут приносить жуткую боль до тех пор, пока их не вытащишь. Проблема Леона заключалась в том, что эта стрела пронзила лодыжку насквозь, и вытаскивать её будет очень проблематично и не менее болезненно, а издавать лишние звуки в этом лесу чревато последствиями.       Проклятье.       Судорожно вобрав воздух в легкие сквозь крепко сжатые зубы, агент обхватил торчащую из ноги стрелу. Лучше сделать это быстро. Сделав ещё несколько вдохов и выдохов, чтобы успокоиться и собраться с духом, он одним резким движением вытащил стрелу и зажал рот ладонью. Нога сначала вспыхнула острой болью, а затем ноющей, пульсирующей. С трудом сдержав крик и чудом не сломав себе зубы от того, как сильно их сцепил, мужчина позволил себе оставаться на месте лишь несколько секунд. Потом он схватился дрожащими от боли руками за сук дерева и медленно встал.       Оглядевшись по сторонам и убедившись, насколько это было вообще возможно, в отсутствии врагов, Кеннеди двинулся дальше. Теперь его передвижение осложнялось раненой ногой, он сильно хромал и шёл гораздо медленнее. Леон выругался на свою преждевременную спешку и невнимательность, которые могут стоить жизней трёх людей. Последние события изрядно потрепали его нервы, и теперь ему стало труднее себя контролировать, а сдерживать ярость на Администратора, создавшего эту систему, и вовсе было невозможно. Чёрт, именно из-за этого он и попал в ловушку. Все его мысли крутятся вокруг ужасов системы, жестокости Администратора, предательства Джули. Если так дело пойдёт и дальше, он сгинет в этом лесу раньше, чем найдёт и выведет отсюда людей, а этого нельзя допустить. До тех пор, пока он лично не придушил Администратора и не посадил за решётку всех, кто причастен к созданию системы, следует…       Сосредоточиться на задании. На миг агенту показалось, что в его голове это прозвучало голосом Кидман, однако он поспешил выбросить из головы всю эту чушь, основанную на лжи, и продолжил путь. Лес был полон шорохов. Небо было затянуто тучами — вот-вот пойдёт дождь. Луны не было видно: наверняка она попала в плен чёрных туч и вряд ли выберется оттуда. Леон ни разу не видел здесь, в Юнионе, луны или звёзд, небо всегда мрачное и неприветливое. Он вдоволь насмотрелся на такое небо в Испании, а сейчас оно вернулось к нему, напоминая ещё об одном задании, которое он чуть было не провалил. Сквозь деревья горящий дом, куда и шёл агент, не было видно. Он ориентировался лишь на звук — треск огня и на яркое пламя, языки которого поднимались высоко над кронами деревьев. Чёрт возьми, это каким же надо быть психопатом, чтобы поджечь огромный дом посреди леса? Хотя мужчина догадывался, какой именно психопат из всех, кого он здесь встречал, может такое сотворить.       Неожиданно впереди мелькнул силуэт и тут же скрылся за деревьями. Кеннеди по привычке положил ладонь на кобуру, намереваясь вытащить пистолет, однако сердито одёрнул руку. Знание правды о местных «монстрах» заставило его это сделать. Такой поступок был весьма опрометчивым, учитывая, что далеко убежать он со своей ногой не сможет. Похоже, придётся проявить чудеса маскировки и попробовать пробраться незаметно, кто бы там ни был. Леон, внимательно глядя, куда ставит ногу, медленно проходил мимо зарослей кустов и прислушивался. Теперь зрение, от которого в такой темноте было мало толку, слух и шестое чувство, которое и вовсе не переставало бить тревогу с того момента, как он встретил в своей квартире Администратора, были для него единственной защитой. Крепко стискивая зубы, чтобы не шипеть от боли при каждом шаге раненой ногой, агент раздвинул руками колючие ветви кустарника и застыл на месте. На небольшой поляне ходило несколько… называть их людьми не поворачивался язык. Их было четверо. Грязная одежда на них висела клочьями, лица были покрыты язвами, кожа обезображена почерневшими и вздувшимися венами. Но самым жутким было то, что прямо из-под кожи у них торчала проволока, которая обвивалась вокруг всего тела.       Чёрт возьми, люди не могут ходить с таким вот сюрпризом под собственной кожей. Твою мать, во что он вляпался теперь?..       Леон медленно попятился назад, аккуратно вернув ветви кустов в их прежнее положение, и без лишнего шума стал отступать. До тех пор, пока спиной вдруг не почувствовал, что с кем-то столкнулся. Сердце пропустило удар. Резко обернувшись, он встретился взглядом с горящими красными огоньками глазами, из которых торчала проволока. От испуга сердце едва не разорвалось на части. Инстинктивно агент оттолкнул от себя того, кто когда-то был человеком, и так быстро, как только мог, побежал. Раненая нога взорвалась болью, однако отвратительно пахнущее дыхание за спиной придавало мужчине сил. Позади слышался топот уже не одного существа, а всех четырёх. Лёгкие горели огнём, бежать становилось всё тяжелее, а существа догоняли, пытаясь ухватить беглеца скрюченными пальцами. Вдруг взгляд Кеннеди зацепился за неприметный домик в паре сотен метров впереди. Кажется, сегодня ему не придётся стать кормом для местных обитателей. Совершив над собой усилие и превозмогая ставшую уже невыносимой боль, Леон сделал последний рывок и забежал в дом, захлопнув за собой дверь и перерубив чей-то палец. Закрыв вход на засов, он торопливо огляделся на наличие предметов, которые сгодились бы для баррикадирования, и нашёл то, что искал. Навалившись на старый платяной шкаф, сварливо скрипнувший из-за того, что его потревожили, агент придвинул его к двери. Затем поспешил закрыть ставни на двух окнах и заслонил одно из них буфетом. Взглянув на второе окно, оставшееся без баррикад, мужчина болезненно выдохнул.       Другого выхода у него нет. Либо он защищается, либо его убивают, поедая его внутренности у него на глазах.       — Дьявол!.. — в отчаянии шикнул Кеннеди, вытаскивая из кобуры пистолет. — Не думал, что скажу это, но лучше бы ты и дальше мне лгала.       На миг ему в голову пришла мысль, что Джули действительно пыталась помочь ему, однако Леон пресёк эти размышления. Она сама сказала ему: для них важно лишь то, чтобы он делал, что она ему говорит, и не задавал вопросов.       На дверь обрушились удары сразу нескольких пар рук. Агент вздрогнул и перевёл взгляд на пошатнувшийся шкаф.       — Теряешь хватку. Что-то слишком нервный стал, — усмехнулся он и повернулся обратно к окну.        За мутным стеклом мелькнула сгорбленная фигура, а в следующую секунду оно разлетелось на куски. Существо, у которого из разорванного рта торчал кусок проволоки, перегнулось из окна и пыталось пробраться в дом. Его остановил удар стулом по голове. На пол брызнула мозговая жидкость и кровь, а бездыханное тело выпало обратно на улицу. Во второе окно тоже стали стучать, отчего бокалы в буфете стали дребезжать. Но пока буфет стойко защищал проём, Кеннеди не отступал от своей позиции. К разбитому окну подошло ещё несколько существ. Леон вновь замахнулся стулом с отлетевшими ножками и ударил им по голове одного из особей. Стул с громким треском развалился на части. Ругнувшись, агент снял пистолет с предохранителя и быстро прострелил обмотанные проволокой головы.       Пока мебель задерживала гостей, что ломились через дверь и окно, мужчина методично отстреливал тех, кто пытался влезть через разбитое оконце. Спустя несколько минут первым не выдержал буфет. От очередного сильного удара он упал на пол, бокалы разлетелись и разбилось окно, впуская в дом ещё двух существ. Кеннеди становилось сложнее следить сразу за двумя окнами, поэтому он стал ретироваться к лестнице, ведущей на второй этаж, чтобы его не зажали в углу. Вся эта оборона в хижине очень сильно напоминала ему один эпизод из его задания. Не хватало лишь одного человека. Услышав свист над самым ухом, Леон пригнулся, пропуская над головой… топор?! За жителями Юниона он не наблюдал пристрастия к метанию оружия. Это что, эволюция?       Вытащив из стены топор, агент разрубил им голову поднимавшегося по ступенькам существа и, оттолкнув его назад, выстрелил в лицо соседнего. Оборона продлилась недолго. Основная масса лезла через окна, а дверь так и осталась почти нетронутой. Пустив пулю в голову последнего существа в хижине, мужчина несколько минут прислушивался и ждал новых гостей, но на улице стояла тишина. Был слышен лишь стрекот сверчков. Кеннеди перезарядил пистолет и спустился с лестницы. С опаской выглянув из разбитого окна и убедившись, что опасность миновала, он отодвинул старый, но ещё крепкий шкаф, открыл дверь и вышел на улицу. Когда он увидел вокруг себя не лес, как это должно было быть, а город, Леон чертыхнулся и огляделся. От дома, откуда он только что вышел, не осталось и следа. Город явно был не Юнион, но очень похож на него. Вокруг полно горящих машин, перевёрнутых мусорных баков, мёртвых людей. И вдруг взгляд агента привлекла одна маленькая деталь, которая потрясла его до глубины души. Сердце оборвалось и упало куда-то вниз. Ладони моментально вспотели. Мужчина неверящим взглядом широко распахнутых в ужасе глаз смотрел на скромную табличку.       «Добро пожаловать в Раккун-сити».       Нет! Нет, только не снова!       Нет!       — Нет!       Из транса Кеннеди вывел крик, принадлежащий ребёнку. Девочке. Шерри?!.. Охнув, Леон помчался туда со всех ног.       Проклятье, только бы успеть…       Вопль повторился снова, а затем вдруг оборвался и затих. Агент забежал за магазин и замер. Рядом с мусорными баками лежала Шерри. Вокруг неё собралась лужа крови. Её живот был разорван, а внутри шевелилось нечто мерзкое. Глаза девочки были широко раскрыты, невидящий взгляд смотрел в небо.       — Нет… — обронил Кеннеди и, сделав шаг вперёд, упал на колени.        Перед глазами возникла пелена, и он почувствовал, как по щеке скатилась капля.       — Чёрт, Шерри, как же так?.. Этого… — Леон сжал зубы и судорожно вздохнул. — Этого ведь не должно было случиться! Я должен был успеть!       Тихий шёпот сорвался на крик, сопровождаемый ударами кулаком по грязному асфальту. Агент беспомощно смотрел на распростёртое на асфальте тельце. Он не успел и теперь исправить это было не в его силах.       — Леон! Помоги!       Вновь крик, и вновь знакомый.       — Клэр!       Мужчина вскакивает и снова бежит. Ему в голову не пришло и мысли, что Раккун-сити был стёрт с лица земли пятнадцать лет назад. В его голове билась лишь одна мысль: успеть. Успеть спасти хоть кого-нибудь, не потерять ещё одного близкого человека. Выбежав на то место, откуда звучал голос Рэдфилд, он увидел её, неподвижно лежащую с разорванной шеей. Под кожей белели обломки шейных позвонков, вокруг было много крови, которая не переставала течь и скапливаться в лужу. Одна рука Клэр лежала в сантиметре от пистолета, но она не успела до него дотянуться. Для Кеннеди всё было, как в тумане. Он уже не замечал, как по его щекам катятся капли, не слышал собственного отчаянного крика, не чувствовал разбитых в кровь кулаков. Кажется, он вообще перестал что-либо чувствовать. У него словно вырвали душу, бросили в грязь, а затем растоптали.       Очередной выкрик разрезает ночную тишину над мёртвым городом, ещё одним ударом острой бритвы приходится по сердцу. Леон вновь срывается с места и бежит, до самой последней секунды надеясь успеть. Но за миг, за один-единственный проклятый миг до того, как оказаться на месте, он слышит, как крик обрывается. У агента кружится голова и плывёт перед глазами, когда он ловит последний взгляд Хелены и видит, как жизнь угасает в её глазах. Он смотрит на медленно остывающее, с куском арматуры, торчащим из груди, тело напарницы и ничего не может сделать. Он опоздал. Мужчина с осторожностью берёт её руку в свои ладони в не имеющей уже никакого смысла попытке согреть холодеющие пальцы. На грязный асфальт падает ещё одна солёная капля. Неожиданно позади раздаётся шорох, а затем тихий вздох. Кеннеди резко оборачивается и замирает. В первую секунду он чувствует недоумение. Во вторую — ярость.       Она!       Это всё её вина. Это она и те ублюдки, на которых она работает, тянут за чёртовы ниточки. Они хотят раздавить его, втоптать в грязь, уничтожить. Заставить его чувствовать себя ничтожеством и подчиняться. Его губы растянулись в едкой ухмылке, рука подняла пистолет и направила дуло в девушку. С такого расстояния трудно промахнуться: пуля попадёт точно в голову. Глаза Леона сверкали лихорадочным, безумным блеском. Но когда он встретил её прямой взгляд, увидел в фиалковых глазах сожаление и боль, он опустил пистолет.       Агент был уверен, что и это — ложь, однако не смог выстрелить в неё. Даже зная, что ей нельзя верить, что она обманет его ещё раз, он не мог нажать на курок. Что-то внутри не давало ему этого сделать. Оно напоминало ему, как она волновалась, когда он долгое время не выходил на связь, как она облегчённо выдыхала, слыша его, как ему самому становилось легче, когда он убеждался, что не один во всём этом кошмаре. Как в её голосе появилось сожаление, когда он узнал всю правду.       Даже сейчас она испытывала сожаление, прислоняясь спиной к стене и зажимая ладонью простреленный бок. Её рубашка была грязная, с пятнами крови, местами порванная. Чёрные волосы разметались по плечам, разряженный пистолет валялся в стороне. И даже сейчас в фиалковых глазах не было ничего, кроме сожаления. Джули не просила о помощи. Она просила лишь понять что-то, но что?       Кеннеди сделал к ней шаг, как вдруг всё исчезло. Всё вокруг будто обратилось в пыль, которую унесло ветром в одно мгновение. На месте Раккун-сити возник тот же лес, а впереди стоял горящий дом. Тот самый дом, куда он и шёл. В окне второго этажа он уловил движение. Парень, которого Леон видел на фотографии, стучал в окно и кричал о помощи. Хвала небесам, они живы. Агент направился было к массивной двери дома, как вдруг на периферии зрения мелькнул силуэт в мешковатой одежде и с огнемётом в руках.       Проклятье.       Мужчина, не дожидаясь, пока огнемётчик его догонит, помчался к двери. Открыть её было тяжелее, чем казалось, однако Кеннеди с этой задачей справился быстро, как вдруг получил удар чем-то тяжёлым в бок. Чёрт, он слишком быстро передвигается для такого амбала. Леон забежал в дом и попытался захлопнуть за собой дверь, но пироманьяк вставил ногу между ней и косяком и уже поднял свой огнемёт. Агент хорошо помнил, что после этого происходит, поэтому помчался по коридору. Ему нужна лестница на второй этаж. Они находятся там. Спину обдало жаром, и мужчине пришлось зайти в одну из комнат, чтобы избежать пламени. Комната была маленькая, места для манёвров в столь маленьком замкнутом пространстве катастрофически не хватало. Кеннеди снял с плеча дробовик и прижался спиной к стене, ожидая. Огнемётчик не заставил себя долго ждать, и, как только в проходе показалось дуло огнемёта, Леон вскинул своё оружие и выстрелил в голову пироманьяка в упор. Тот опустился на колено, а агент с силой ударил дробовиком по спине, отчего тот упал на пол, и выбежал в коридор. Завернув за угол длинного прохода, он увидел перед собой лестницу. Мужчина рванул вверх по ступенькам, однако чья-то рука грубо одёрнула его назад, и он полетел обратно вниз, пересчитав рёбрами ступеньки. Весь воздух выбило из лёгких, Кеннеди попытался встать. Огнемётчик схватил его за горло и легко поднял вверх. Леон барахтался, пытался ударить его ногами, бил по руке, крепко сдавливающей горло, однако все попытки с треском проваливались. Когда в глазах у него потемнело от нехватки кислорода, пироманьяк бросил его на пол. Леон приложился спиной о ступени и скорчился от боли. Огнемётчик вновь поднял оружие, намереваясь испепелить агента в огне, но тот успел добраться до своего быстрее. Подняв дробовик, он выстрелил в лицо, скрытое под маской, и, вскочив, пустился бежать. Мужчина быстро поднялся по лестнице и побежал к одной-единственной находящейся здесь двери. С обратной стороны по ней стучали и, судя по звукам, пытались выломать. Кеннеди протянул руку, чтобы открыть её, но чудовищной силы удар повалил его на пол, приложившись об эту самую дверь. Он не успел сделать ничего: пироманьяк снова схватил его за горло и выбросил в окно. Леон почувствовал, как под его спиной разбилось стекло, а затем — жестокую боль во всём теле. От столкновения с землёй воздух из него выбило, кажется, вместе с лёгкими, первые несколько секунд он корчился от боли без возможности дышать. А затем из разбитого окна спрыгнул и сам огнемётчик. Ничто не помешало ему ударить агента ногой в живот, затем в голову, по рёбрам. Мужчина чудом оставался в сознании, когда пироманьяк закончил его избивать и взялся за огнемёт. Превозмогая боль, Кеннеди в последний миг перевёрнулся на живот, чтобы защитить лицо, и в спину хлынул поток огня. Ткань рубашки превратилась в пепел, кожа покрывалась волдырями и плавилась. Крик Леона эхом разнёсся по всему лесу, он царапал ногтями землю, пытаясь встать, но понял, что это невозможно, пока кожа на его спине пузырится и лопается от огня.       Пистолет. У него остался пистолет.       Агент с отчаянным желанием жить потянулся к кобуре. Огнемётчик пинком перевернул его на спину, и мужчина взвыл сквозь крепко сжатые зубы, чувствуя спиной холодную землю. Дрожащей от невыносимой боли рукой он вытащил пистолет. Пироманьяк поднёс раскалённое дуло огнемёта к его лицу. В глазах Кеннеди отразилась вспышка огня, а затем лес потревожила серия из десятка выстрелов. Леон выпустил весь магазин в огнемётчика, туда, где должно быть сердце.       С громким лязгом огнемёт упал на землю. Пироманьяк пошатнулся и упал замертво. Агент приложил титанические усилия, чтобы подняться на четвереньки. От лёгких прикосновений ветра к полопавшейся коже на спине он вздрагивал от боли и глухо рычал. От запаха жжёной плоти к горлу подступала тошнота, в голове гудело. Ещё несколько секунд — и для него всё будет кончено. Но перед этим мужчина хотел знать, кто убил его. Он бросил свой пистолет и протянул руку к маске, скрывающей лицо пироманьяка. Потянув за край чёрной ткани и сняв её, Кеннеди несколько секунд смотрел на это лицо и не мог поверить своим собственным глазам. Он словно впал в оцепенение. Он не понимал, как такое возможно, что с ним происходит. Сердце колотилось так быстро, что грозилось сломать грудную клетку, в глазах стояли слёзы.       Под маской всё это время скрывалось столь родное ему лицо. Перед глазами пронеслись обрывки воспоминаний: Раккун-сити, Испания, Китай, бумажный самолётик, надписи на зеркале, записка в сейфе. Ответ всё это время был у него перед глазами, но он совершил роковую ошибку. Он собственными руками убил её.       На эмоции сил просто не осталось. Агент закрыл глаза и упал на землю, уже не чувствуя боли, а рядом с ним неподвижно лежала Ада.