Моя жизнь проходит в одиночестве. Ручей, что бежит по скалам, Что никогда не станет полноводной рекой, Более быстрой и сильной.
Там, где появлялся Пертурабо, всегда была смерть. Проклятие ли это? Возможно. Он уже не знал, наказала его судьба за проступки предков или же он просто неудачник. Полный неудачник.***
Как плющ, что лежит на земле, А вокруг нет ни дерева, Которое бы он обнял, ведь оно держит его На пути вверх, к свету.
Он повелевал железом во всех его проявлениях, но для одного металла это правило не работало. Для этих существ, что гнались за ним, Пертурабо был магнитом. Всадники Медренгарда словно были привязаны к нему невидимыми огромными нитями. Особенно, Повелителя Железа "радовало", когда Всадники догоняли его иногда по ночам и останавливались вместе с ним на привал. Они были видимы, а потому четыре воина на своих тёмных лошадях сопровождали его, но и были одновременно угрозой для жизни. У всех них были свои характеры. Они не мыслили едино, как утверждалось в сказаниях, кои железный колдун нашёл в заброшенных развалинах древнего храма. «Форрикс, Беросс, Андрааз и Кроагер», — эти имена стали для него родными, но и были сигналом опасности. Упрямое нежелание мириться с ситуацией толкало вперёд. Толкало вставать со шкуры и, собравшись, тихо уйти. Костёр останется, а что будет с лесом, где он горит, его не интересует. Вот и сегодня Пертурабо догнала его персональная Дикая Охота. Они начали спешиваться со своих лошадей и незамедлительно подошли к нему. Мистические скакуны с золотыми глазами без зрачков были привязаны к деревьям, что тут же "замёрзли", покрываясь железом и становясь нерушимым строением. Чёрные доспехи медренгардцев плавились, когда те находились рядом со своим объектом тяготения.***
В одиночестве я хочу погибнуть И утонуть в песке времени, Однажды воскреснуть, В одиночестве пить из родника. В одиночестве я хочу погибнуть, Словно корабль в пустынных морях, В одиночестве я хочу погибнуть, Однажды возвратиться.
Он просыпается и собирает свои вещи. Нужно уходить. Нужно и дальше продолжать странствовать по этому миру и однажды превратить его во второй Медренгард. Во второй Железный Мир, где выживет лишь он и его преследователи, ибо все, чего коснутся Всадники, замерзает. Вот только реки не страдают от этого, но Пертурабо уверен – и для них найдётся состояние схожее с железом. Может, ртуть? Да... Он пил её и не умирал, а значит, если реки и станут такими уродскими, то в этом мире останется лишь один человек и четыре магических существа, не считая их скакунов. Он слышит топот копыт и поднимает голову к небу. Чистое, без единого облака, а в нём лишь ему одному слышны эти звуки. Ржание лошадей, разговоры и кличи на неизвестном языке. И смех. Все они, включая мага, знают, что обречены так гоняться друг за другом, но ничего не поделаешь. Раз так предназначено судьбой, то так тому и быть. Повелитель Железа давно смирился с таким раскладом вещей. Добывать знания о месте, откуда взялись эти воины ему не запрещалось, а значит, вот его маленькая цель – узнать, как можно больше или же умереть от клинка одного из Всадников.***
Вороны летают стаями, Орёл летит один к свету, И лишь дурак нуждается в обществе, Мне всё это не нужно. В одиночестве я хочу погибнуть...
— Ты сегодня молчалив. Пертурабо хмыкает, услышав голос Форрикса. Он отразился от его шлема, и эхо придало иллюзию зловещего гласа, словно сказанного типичным "Властелином Тьмы". — Меня не радует то, что я убиваю природу, – кривится мужчина, магией вытягивая частицы железа из земли. Зачем? Он и сам не знает, но других развлечений у него не было. — Ты убиваешь флору, а мы проливаем кровь фауны, – усмехается Всадник. — Это не печалит меня. Угнетает лишь тот факт, что мы связаны этой цепью навсегда, – крупицы железной руды, вытянутой из земли, слиплись и стали шариком. Взвесив получившийся предмет, Пертурабо бросил игрушку в дупло дерева напротив. Огромный дуб стал покрываться серой оболочкой с характерным звоном. Маг грозно посмотрел на Всадника, что применил свою магию, заставляя дерево умереть. Однажды и ему будет дана эта способность – заражать. — Мы поговорим ещё, – произнёс главарь воинов Медренгарда и расплавился, встав и разворошив костёр. Пламя охватило траву, но Повелителю Железа было плевать. Огонь перешёл на одежду мужчины, и он почувствовал запах гари и то, как его кожи касается уже вторая родная стихия. Проклятый выдохнул с облегчением.***
Иду я в одиночестве своей дорогой, Сам себе лучший друг, Потому что от мира не ожидаю ничего, Что мне когда-либо грезилось!
Руки опустились в воду, и та стала чем-то серым и переливающимся. Наконец-то. Он заражает огромные реки, но хватит ли его на моря и океаны? Хватит ли сил на то, чтобы устроить геноцид человечеству? Неожиданно, он оказывается в этой ртутной речке и начинает захлёбываться. Становление Второго Медренгарда началось.