Пол, перегородки, потолок, Кирпичи, стены, крыша, Двери, окна, черепица - Это всё я выдумал себе.
Барбарус – замок, из которого не возвращался никто. Расположенный в горах, он не сокрыт от людей, но туда не идут. Ту гору обходят десятой дорогой, ибо знают, что будет, если ступить на те проклятые земли.***
Пол, исцарапан ногтями, Перегородки, пропитаны криком, Потолок, угнетающий и низкий, Я живу здесь, здесь я чувствую себя свободным.
Морарг подал своему господину чашу с чем-то зелёным. Если бы не метал, из которого сделан кубок, «зелень» разъела бы его, но их кузнец старается на славу. Кузнец... Гефестус куёт прекрасные вещи. Хах, стоит ли говорить, что вся кузница увешана цепями, кои он создал сам? Не рвущиеся, чёрные и тугоплавкие... — О чём ты задумался, Каифа? – Мортарион отдаёт ему пустую чашу. Принц экспериментирует с кожей и этими кислотами. Пытается что-то выяснить и понять, но, похоже, это знание столь запутано и трудно для понимая, что Морарг просто не понимает, что делает его владыка. — Это пустяк, – осмелился ответить так небрежно алхимик. — Тогда, твоя помощь мне более не нужна. Оставь меня. — Как скажите, повелитель.***
Никто не видит тебя, никто не слышит тебя, Ты больше не выйдешь отсюда. Теперь ты гость в моём доме. Дом боли.
Гарро останавливает коня на одной из семи троп. «Все дороги ведут в Барбарус». Воин Императора ткнул коня по бокам, заставляя его поскакать далее, но лошадь словно вросла в землю. Натаниэль спешился, чтобы успокоить животное, но обнаружил, что его любимец и вправду сросся с землёй и медленно утопал в ней, в то время как рыцарь чувствовал себя прекрасно и не "прилипал". — Видимо, мне говорят здесь идти одному, – усмехнулся мужчина, забирая поклажу со своего скакуна и складывая её рядом. Украдут? Пусть. Зато хоть целым останется. Он отстегнул свой алый плащ и накрыл им спину коня. Он не посмел оглянуться, когда услышал жалобное ржание, а затем резкую тишину. «Не оглядывайся – целее будешь». Натаниэль выбрал среднюю, четвёртую тропинку и пошёл по ней в горы. Какая у него цель? Выжить. Выжить и узнать, как можно больше об этом мистическом месте, утопающем одновременно в болотах и замерзающем в снегах там, наверху. Боялся ли он легенд и слухов, кои распускали жители ближайших деревень? Нет. Он не верил в колдунов, а в некромантов тем более и собирался теперь доказать это, когда он вновь распахнёт двери одноимённого дворца и выберется отсюда невредимым. Рыцарь рвался на это задание и, когда получил его, был несказанно рад. Вот и сейчас, поднимаясь по обледенелым ступеням, воин не сомневался в себе и в том, что он поступает правильно. Его не пугали кости, картинно лежащие здесь, ни ветер, что выл и хлестал лицо. Снег попадает в глаза, но, утерев его, мужчина продолжает свой путь. Его настойчивость не знает границ. Он верен своему делу и закончит его. О нём сложат легенды или песни, а иногда за кружкой эля жители будут рассказывать истинную правду о нём и о том, как Натаниэль Гарро, верный воин Императора Человечества, пошёл и доказал всему миру, что боятся в Барбарусе нечего!***
Двери, они ведут внутрь, Ни один мой гость не найдёт выхода, Так сильно они вьются и разветвляются, Я живу здесь, это мой дом.
Когда мечник наконец поднялся по длинной и скользкой лестнице, то решил перевести дух. Он не считал ступени, но, наверное, их было более пяти тысяч. Вблизи замок Мортариона и его псов оказался обычной чёрно-зелёной развалюхой. Либо из-за постоянного снега здесь всё занесло и теперь выглядело так неопрятно. Мужчина подошёл ко входу и осмелился толкнуть двери. Те лишь скрипнули, позволяя войти. Барбарус казался заброшенным. «Только перекати поля не хватает», — усмехнулся незваный гость. Смешок эхом отразился от стен и понёсся дальше во тьму. Гарро, стараясь шуметь, как можно меньше, пошёл вперёд по выцветшей зелёной тканевой дорожке. Не сделав и десяти шагов, он вляпался во что-то. Взяв факел, что одиноко освещал всё пространство, воин подошёл к тому месту, где он наступил, издавая чавкающий звук. Увиденное заставило тут же отвести взгляд, и в мозгу пульсировала лишь одна мысль: «Как забыть это?». Он наступил в гниющий труп человека, что валялся здесь, подобно вещи. Несмотря на своё расположение, в замке было тепло. Можно сказать, влажно. Идеальная среда для размножения всякой гнили и ей подобного. «Отвратительно», — подумал мужчина, идя дальше. Где-то виднелась паутина, а где-то валялись ещё трупы. Некоторые из них показались Натаниэлю свежими. Ужасный запах зловония пропитал дворец изнутри, а снаружи сносился сильным ветром. Несколько разрушенных статуй у входа, кои он видел ранее, теперь, словно, переместились сюда. Мраморные, грязные и наполовину сломанные статуи псов-переростков, что скалили свои пасти, не испугали мужчину, и он шёл дальше. А дальше... Дальше была лестница. Его тянуло вниз и он пошёл туда. Мрак, за спиной светлого существа, явил себя, улыбаясь безумной улыбкой. «Ты выбрал правильный путь».***
Я люблю звук той тишины, Что наступает, когда жизнь истекает, Тогда я так умиротворён и счастлив - Блаженный, резвящийся ребёнок.
Всё ниже и ниже, а лестнице нет конца. Ниже... Ещё ниже! Скоро факел закончится, и он, возможно, потеряется здесь, но что-то подсказывало ему – всё верно. Так и должно быть. Он должен идти вниз, а не вверх. Наверху пусто, ибо весь ужас происходит в самой бездне. Во тьме, где зрение обычного человека бессильно. Сомнение закралось в душу лишь на секунду, а затем притихло, от ужаса. Признаться, тишина начинала пугать. Неужели, он серьёзно не ошибся? Неужели, здесь и вправду никого нет? «Пора заканчивать игру». Гарро ощущает, что он вновь во что-то влип, но теперь оно само лезет на него и облепляет его ноги. Как бы это не было неудобно, но рыцарь замахивается мечом и ударяет по полу. Лезвие утопает в чём-то мягком и вязком и уже не собирается возвращаться в руки своего хозяина. Жижа под ногами сгущается, и вскоре там, где был меч, уже ничего нет. «Мы и живы и мертвы одновременно». Липкое нечто забирает Гарро и тащит его куда-то. Последний не старается сопротивляться. Он лишь увязнет сильнее. Принцип зыбучих песков, не иначе. Нечто наглеет и обвивает его по пояс. Ещё большая вонь заставляет Натаниэля дышать через раз. Оно уверено в себе. Если бы не приказ, человечек давно стал бы нежитью или Несущим Чуму. В конце концов, он мог бы стать отличным пособием по анатомии, чего уж мелочиться?***
Никто не видит тебя, никто не слышит тебя, Ты больше не выйдешь отсюда. Теперь ты гость в моём доме. Дом боли.
Хвост сжимается сильнее. Мечник вскрикивает. Похоже, ему сломали пару рёбер. — Настоящ-щий воин не должен кричать. Так это или не так? – мурлычат на ухо. Чумная Нага крепко сжала свою добычу и вряд ли поделится ею с кем-либо. — Так это или не так, тварь? – рычит Тифус, сжимая пальцы на шее пойманной добычи. — Т-а-ак, – взвыл, задыхаясь, пойманный. Он едва может произносить буквы, а дышать и подавно. Змей отпускает его, бросая об стену и слыша очередной крик. — Мне запрещ-щено выползать выш-ше, – говорит Странник, подползая к своей новой игрушке. – Мортарион обещ-щал светлое создание, и я, в который раз, убедился – Принц Разложения всегда держ-жит своё слово.