Холодный ветер выбросил тебя на скалистые рифы, Я приволочил тебя сюда в ту ночь, Освободил тебя от цепей и из этой гавани Направил тебя в открытое море.
— Ты сам понимаешь, я не могу править за тебя, Робаут. Ты наследник, не я! – Вальдор смотрит в окно. Принц вздыхает, сверля спину дяди. Ему нужен ещё год, чтобы официально сесть на престол, но Жиллиман понимает, если он наденет корону, то она к нему прирастёт. Птица в золотой клетке. — Ты знаешь мой ответ, – подаёт голос спустя некоторое время юноша. Ему хватило, что Малкадор внезапно умер, и он только оклемался после этого, но вскоре его будет поджидать новая удавка. — В том то и проблема, мальчик мой. Я знаю тебя слишком хорошо, – Константин разворачивается, и они встречаются взглядами. Принц отводит глаза. – И поэтому уверен, что ты наломаешь много дров. — Почему все так в этом уверены? – взбеленился собеседник и резко встал из-за стола, за которым он сидел. — Робаут, тебе всего семнадцать лу... — Плевать я хотел на луны! – парень смотрит на гроссмейстера в упор, словно хочет прожечь в нём дыру. — Я не договорил, – продолжил спокойно рыцарь. – В связи с тем, что в таком возрасте из тебя ещё не вышла вся дурь... — Даже слушать не хочу! – вскричал некоронованный монарх и подошёл к двери. – Можешь не продолжать, я всё услышал! — Мне очень не хватает тебя, Сигиллит, – выдохнул воин, смотря на дверь, что захлопнулась с громким звуком.***
Я стою на палубе, и твой корабль тонет!
— Ненавижу, – шипел сквозь зубы юноша. – Чтоб тебя отравили. Ненавижу. Он не мог ничего сделать, а потому, не выдержав, остановился и ударил кулаком по стене. Обида на всё и вся грызла внутри что-то и заставляла это нечто испытывать жуткую боль. — Не выходит дурь, говоришь? – он почти рычит, а лицо искажает гримаса злости. Ногти впиваются в кожу ладоней, и Жиллиман заставляет себя успокоиться, но у него плохо получается. Новая волна гнева окатывает юношу, и тот злится уже на самого себя и свою эмоциональность. — Как бы я хотел сейчас кого-то убить, – произносит тихо в пустоту будущий император. – Надеюсь, банальная прогулка на свежем воздухе меня хоть как-то отрезвит. Более-менее успокоившись и забежав в свои покои, чтобы забрать амулет, отводящий взгляд, принц был готов к своему походу. Ещё разговаривая в кабинете дяди, наследник подметил, что солнце сегодня необычайно яркое, а потому прогулка должна была быть приятной. Накинув синий плащ и покрыв голову капюшоном, чтобы защититься от света, Робаут надел амулет и вышел за пределы дворца. «Адептус Кустодес» словно не видели его. Значит, тот торговец не наврал, и побрякушка действительно магическая. «Хоть какая-то радость», — думает парень, смотря на брусчатку под ногами. Преодолев мост, ведущий к лучшему дворцу во всём Империуме, он идёт в город. Хочется посмотреть на своих будущих подданных. Всё ли с ними хорошо?***
Я — твой капитан В морях твоих слёз, Землю ты никогда не увидишь снова, Ты останешься со мной, пока мы не уйдём ко дну. Я — твой капитан!
Ладони ложатся на глаза, источающие влагу. — Мой господин, прошу вас, тише-тише... – Синдри успокаивает своего владыку и шепчет заклинание восстановления, но это почти не помогает тому, кто видит сотни людей в одном лишь силуэте. — Он везде, – слабый шёпот Омегона заставляет Мира вздрогнуть и вновь испытывать жалость. Лишь его хозяин способен вызывать в нём такое чувство, как сострадание, ибо сам чернокнижник всего один раз успел пройти то испытание, которое брат Альфария преодолевает каждые несколько дней. — Не плачь, не чувствуй... – от рук Синдри исходит слабое тепло, и тот шепчет ещё что-то, но уже неразборчиво. — Везде! – Омегон дёрнулся, когда глаза обожгло пламя. Король пустого места* озверел и пытался вырваться, но они подготовились и заковали его в магические цепи. Снять оковы мог только тот, кто их наложил. Гидра бесновалась под ним, но чернокнижник держался и вливал в своего ведомого, как можно больше энергии. Чем больше Омега "возьмёт" в себя эфира, тем легче будет им двоим, а Миру не придётся в спешке искать хоть какой-то магический источник. — Везде... – выдохнул Омегон, ослабевая. С постели на пол сполз Синдри. Он истощён. Каждая клеточка тела болела, и колдун не шевелился. Лишь двигающиеся глаза, кои осматривали, что стало с их комнатой после магического всплеска, говорили о том, что он ещё жив. — Я убиваю тебя, – прохрипел одержимый. — Служить вам – мой долг, – чужая мысль проскользнула в голове воина. — Служить – не значит постепенно саморазрушаться, – он поворачивает голову и смотрит в глаза легионера. Смотрит в глаза того, кто выдерживал каждый раз эту психическую пытку и помогал её излечить. Чернокнижник сглатывает образовавшийся в горле ком и отвечает: — Я видел магические пути. Один из лучей сейчас в городе и перемещается. Если это существо не колдун, то, наверное, оно годами сидит на источнике силы. Его мысли закрыты от меня. Видимо, он пользуется каким-то слабым блокирующим амулетом, – Синдри замолкает, а затем протяжно стонет от боли. Живая татуировка змеи вгрызается в череп, и по вискам течёт кровь. — Я понял тебя. Не продолжай, – Омегон отворачивается и старается подняться с холодного пола, по которому гуляет сквозняк. Ноги плохо слушаются его, но воин Гидры с трудом встаёт и садится на кровать. — Пришло и моё время помочь тебе, – улыбнулся мужчина и осторожно коснулся змеи, что вонзила свои клыки, пытаясь отравить его спутника.***
Волна разбилась о твой киль, Шторм срывает с тебя паруса, Я бросаю свой якорь в твою обшивку, Я отправляюсь вместе с тобой за борт.
Робаут гуляет по пристани и заглядывается на корабли, стоящие здесь. Один из них особенно красив. — Что стоишь, пялишься? – смысл слов не сразу доходит до принца, но тот, выйдя из транса, посмотрел на того, кто к нему обращается. — Красивый корабль, – отстранёно произносит Жиллиман, смотря на синие паруса, кои сейчас собраны. – Кто капитан этого судна? — Он перед тобой, – произносит человек, сидящий на бочке. – Тараша Ойтен. Женщина протягивает руку, предлагая пожать её. Некоронованный монарх не медлит, и их руки соприкасаются, ознаменовав начало знакомства. — Это замечательное корыто, – усмехается Тараша, вставая с бочки и отряхивая чёрные штаны. — Вы – торговое судно? – интересуется парень, смотря на нос корабля и замечая, что таран выглядит достаточно агрессивно. — Макрагг, – капитан касается стены судна. – Корабль, перевозящий дорогую жизнь. — Важных шишек мы перевозим, – вздохнула Ойтен, увидев, что собеседник выпал из реальности от предыдущего её высказывания. — Понятно, – улыбнулся Жиллиман. – Я забыл представиться. — А, – женщина отмахнулась. – Мы будем видеться с тобой всего несколько раз в год. — Тогда, я был очень рад знакомству с вами, – сказав эти слова, юноша пошёл дальше. Дело близилось к вечеру.***
Я — твой капитан В морях твоих слёз, Землю ты никогда не увидишь снова, Ты останешься со мной, пока мы не уйдём ко дну. Я — твой капитан! Ведь я твой капитан! Землю ты никогда не увидишь снова, Я твой адмирал, твой лоцман в юдоли слёз, Ты пойдёшь ко дну со мной, И никто не увидит тебя снова. Я — твой капитан!
Ночь наступает быстро, но это не пугает жителей. Сюзерены Инвиктарус, стражи города, смогут защитить каждого от какой-либо опасности. Если эта угроза, конечно, не кроется в их организации. — Ещё чуть-чуть, – Синдри протягивает руку вперёд, во тьму, подобно слепцу. Он видит то, что не в состоянии понять обычный человек. Полоса всё жирнее и ярче. Она завораживает и слепит глаза чернокнижника. За ним след в след шагает Омегон. Облачённые в доспехи почётных стражей, мужчины идут по переулкам, пытаясь найти того, кого видел Мир в момент вспышки. — Совсем близко, – хрипит колдун. Блаженство окутывает его и заставляет трепетать. Он ещё никогда в жизни не ощущал соприкосновения такого сильного источника энергии. — Мой лорд... – выдыхает легионер и валится на землю. Омегон еле успел подхватить товарища под руки. — Не могу больше... – тяжело дышит маг. Глаза закатываются, а лицо искажается, показывая, что человек доволен, как никогда. Тревога закравшаяся в сердце Робаута, когда тот слышит кого-то за спиной, подгоняет его. Нужно, как можно быстрее уйти отсюда, но голос, говорящий совсем рядом, остановил его. — Ты, – принц быстро оборачивается и видит одного из инвиктариев. – Значит, Синдри не ошибся, и такой источник существует. — Кто вы? – Жиллиман оценивает обстановку и касается своего меча в ножнах. Сюзерены – хороший противник. Они лучшие воины, но было не понятно, почему их поставили всего лишь сторожить столицу. Инвиктарий молча отходит в тень, и Робаут более не слышит тяжёлую поступь почётного стража. Мужчина вздрагивает и отходит к одному из проходов на главную улицу, но на его пути в миг появляется преграда. — Нет, – произносят из тьмы. Меч будущего правителя Империума Человечества соприкасается с оружием противника и выпускает искры. Робаут рыкнул и тоже хотел отступить, но сзади кто-то схватил его за плечи и прижал к стене. Зелёные глаза этого человека прожигали и заставляли смотреть в них. — Ты же был там, – шепчет юноша и смотрит на улыбающегося противника. Тот словно приковал его своим взглядом. — Гидра доминатус, – усмехается соперник и слышит, как на брусчатку падает меч юнца, посмевшего сопротивляться. – Подчинять, оказывается, очень легко. Твоя магическая вещица может обмануть обычного простолюдина, но не того, кто каждый день касается мощнейших артефактов и с потоками Варпа на «ты». Парень дёргается, но всё без толку. В его плечи вцепились мёртвой хваткой, а волна паралича по всему телу не давала более шевелиться. Он слышит ещё один голос: — Оставьте его, мой лорд. Источник далее. Этот лишь указал нам цель. — Но наказать за непослушание его стоит, – улыбается темнота. Робаут не понимает, что происходит. Есть два голоса. Один во тьме, а второй был прямо перед ним, но теперь он пропал. К нему на свет выходит другой сюзерен, и в его руках горит пламя. Огонь соскальзывает с рук и рисует символы вокруг Жиллимана. Знаки усеивают землю и стену, на которую опирается жертва ритуала. Зелёный огонь затухает, выжигая рисунки, а почётный страж выцарапывает на лбу юноши некий знак. Синдри что-то произносит и резко расцарапывает знак на лбу принца. — Пока мы живы, землю ты более не увидишь. Не посмеешь ступить на неё, иначе – умрёшь. Твой корабль, Макрагг – судно смерти и боли. Укрась его костями своих жертв. — Прославляй, Бога нашего – Иннеада, а если встретишь на своём пути Луперкаля, только подумай об этом, и я приду чтобы отомстить.