Чужой

— Ах, Изабелла, мы так давно тебя не видели, — лукаво произнес Аро и сложил руки в молитвенной позе. — Кай решился показать тебя нам только сейчас. Выдавливаю из себя еле заметную улыбку. Блондин привел меня к остальным Вольтури, оставил неловко стоять в центре зала и нервно наблюдать, как остальные вампиры заинтересованно глазеют на меня, а сам уселся на трон. — С возвращением в Вольтерру, мы рады, что ты вернулась в наш замок. — почти беззвучный голос Марка, заставил меня чуть поезжиться и благодарно кивнуть. Вернулась в замок, хм… Говорят так, как будто я сама прибежала на всех парах к ним. В тронном зале присутствуют абсолютно все — от простых стражников до самих правителей и супруги Аро. Никто не утаился в мрачных стенах замка. — Ну, а теперь, дорогие друзья, мы перейдем к работе, ведь долг не ждет. — Аро развел руками и продолжил: — Сегодня нам доложи, что неподалеку от Вольтерры засветились новорожденные, которые даже не пытаются хранить наш маленький секрет. Они оставили за собой кучу бездыханных тел… — Другими словами, их нужно как можно быстрее устранить, иначе мы рискуем тем, что людской народ узнает об существовании нас. — жестоко перебил его Кай и перевел взгляд на меня. — Джейн, Алек, Деметрий и Феликс отправятся сейчас искать нарушителей, а я отправлюсь сжигать тела и искать на всякий случай улики. — Отлично, тогда приступайте к делу. — хлопнув в ладоши, медленно произнес Аро и сел на трон. — Собрание окончено, дамы и господа. Через пару секунд тронный зал опустел, остались лишь старейшины и пара стражников у входа. Светловолосый правитель изящно поднялся с трона и с мрачным выражением лица начал спускаться с пьедестала. Когда же Вольтури дошел до меня, он жестом показал мне следовать за ним и продолжил идти. Если честно, то мне уже надоели вечные его приказы. Он думает, что я не могу жить без вечных указаний, которые мне сотню лет не нужны? Тряхнув головой, неспешно следую за ним. Снова полные мрака коридоры, потерянное время на ходьбу, которая сопровождается тихим рычанием Кая. Не знаю из — за чего он так делает, вроде бы опасности поблизости нет. Как только Вольтури влетает в комнату, он начинает с бешенной скоростью собирать камуфляжную сумку. Большая пачка денег, шмутье и слегка потрепанная книга — все это летит в сумку. Я лишь стою столбом возле двери и наблюдаю за всем происходящим дурдомом. — Не стой без дела! — возмущенно произнес блондин и кинул в меня что — то. И я рефлекторно хватаюсь за это самое что — то, продолжая глазеть на светловолосого мужчину. — Лучше переоденься, ты же слышала, что мы отправляемся прямо сейчас? — Конечно, — поспешно качаю головой и направляюсь к кровати, что положить одежду, как только Кай покидает комнату, крепко держа в руке ремешок сумки. Этим что — то оказывается обычный камуфляжный костюм, который состоит из футболки, штанов и сапогов. Переодеваюсь в него, а старую одежду отбрасываю в сторону. Сердце стучит настолько быстро, что я слышу его стук. Страх или желание происходящего? Мне хочется вернуться назад в прошлое, где жив Эдвард или просто существовать каждым днем, полностью наплевав на будущее? Плакать от неизменяемого прошлого или наслаждаться происходящим в настоящее время? Пусть даже если со мной находиться не мой любимый, а чужой… Вскакиваю от громкого хлопка дверью и замечаю блондина, уже переодетого в камуфляж. Напряженный и дикий, он бросает на меня свой взгляд и намного крепче сжимает ремешок. — Пора? Ничего не отвечая, Вольтури разворачивается и выходит, закидывая на плече камуфляжную сумку. Понимаю, что это, скорее всего, положительный знак и следую за ним, иногда запинаясь об собственные ноги. Как только мы выходим на улицу, я решаю остановиться, глубоко вздыхая и прикрывая глаза. Как же сильно скучала по свежему воздуху. Улыбаюсь уголками губ, а перед глазами начинают мелькать счастливые моменты из моей жизни — балетная студия, где я капризнячую, а мама пытается уговорить меня, родители держут меня на руках и широко улыбаясь, смотрят в зеркало, Эдвард и я лежим на мокрой от дождя траве и рассказываем друг другу что — нибудь о себе, размышляем о дальнейшей судьбе. Неожиданно меня хватают за шкирку и с силой начинают тащить за собой. Единственное, что успеваю сказать на такое пренебрежение ко мне, так это почти повседневное «блять», за которое я еще получаю в добавок по губам. Проходит около пяти минут ходьбы, а у меня начинают немного побаливать ноги. Господи, если об этом узнает Вольтури, то он на куски меня порвет! Тяжело вздыхаю и начинаю осматриваться. Совершенно незнакомая мне местность, одни красивые здания и безлюдная дорога. Еще в список вписывается молчаливый попутчик, который идет в нескольких метрах от меня и иногда беспокойно оглядывается через плечо, убеждаясь, что я не собираюсь куда — либо сбегать от него, а после вновь продолжает смотреть вдаль. Остальные полтора часа проходят в этом же темпе, как и последующие другие три. Изменяется лишь погода — вместо тепловатого ветра, теперь наступает дождь. Он крупными, но довольно — таки холодными каплями, стекает по всему лицу, шее, рукам. Впитывается в волосы, одежду. Заставляет тело отозваться на все это легкой дрожью. Мне вспоминается день, когда Эдвард предлагает прогуляться по парку, где чуть позже умирает, а потом меня похищает светловолосый правитель. Боль на пару секунд пронзает мою грудную клетки и я задыхаюсь в приступе кашля. Из глаз, вроде бы, льются слезы, но их тут же безвозвратно смывают капли дождя. Также вспоминаются строки из книги «Дэнс, дэнс, дэнс», Харуки Мураками: «Эти чувства из прошлого иногда ко мне возвращаются. Вместе с тогдашним шумом дождя, тогдашним запахом ветра.» Не сумев сдержать всхлип, закрываю рот рукой и с ужасом наблюдаю, как Кай поворачивает голову ко мне и задерживает пронзительный взгляд на пару секунд, после чего нахмуривается и отворачивается. Потом вырывается еще всхлип, а потом еще один и так до того времени, пока у меня не начинается истерика. Падаю коленями на мокрый асфальт и рыдаю в голос. В душе — море противоположных друг другу чувств, а в горле — противный ком, из — за которого очень трудно дышать.

— Удивительно, как быстро все прошло… Я совершенно ничего не почувствовал, они молодцы, — задумчиво похвалил Каллен и закрыв глаза, коснулся губами моих волос. — «Конец хоть высосал, как мед, твое дыханье, не справился с твоею красотой». — чуть слышно сказал он, и я узнала слова Ромео, произнесенные им в склепе семьи Капулетти. Площадь сотряс последний удар часов. — Ты пахнешь так же, как всегда. Если это ад, я принимаю его с удовольствием… — Я не умерла! Пожалуйста, нам нужно спешить, они совсем близко.

Ха — ха, не умерла… А вот и умерла, только где — то глубоко в душе, а не физически. Я шла к своей мечте, хотела выйти за него замуж и прожить всю свою жизнь, ну или же несостоявшуюся вечность, которой у меня нет, скорее всего, и никогда не будет. — И долго ты будешь на коленях истерить посреди улицы? — Ты убил его… — шепчу и поднимаю на него свой размытый и мутноватый взгляд. — Одна и та же песня, — лениво растягивает слова блондин, позже присаживаясь на корточки и заглядывая мне в глаза. — Да, это я забрал вечность Каллена, твоего возлюбленного, без которого ты просто не представляешь жизни. Я тебя украл, забрал к себе в полный мрака замок. — он обхватывает пальцами мой подбородок и чуть наклоняется ко мне. — Попробуй придумать что — нибудь новое. — Я ненавижу тебя. — хрипло, как можно тише. — А я и не добиваюсь твоей любви, — отпускает мой подбородок и медленно встает, отводя взгляд куда — то в сторону, а после продолжает путь. Следующие два с половиной часа молю только об одном — поскорее бы перерыв, ведь до границы Вольтерры еще идти, примерно, часов четыре — пять, никак не меньше, а еще о плотном ужине. Мой желудок против такой диеты и поэтому он полчаса уже пытается своими звуками доказать Вольтури, что меня нужно как следует покормить, правда он делает вид, что не слышит. Времени сейчас (приблизительно) около одиннадцати часов ночи, если посчитать сколько мы уже идем по этой проклятой дороге. Устало вздохнув, поднимаю взгляд со своих ног и чуть ли не начинаю визжать от радости. Опушка леса. А это значит, что блондин устроить привал, а привал означает отдых. Забываю о невыносимой усталости и стараюсь догнать Кая, что мне удается с большим трудом. Он наконец — то останавливается под ветвями больших деревьев и скидывает с плеча сумку. Еще раз осмотревшись, садится на мокрую траву и начинает расстегивать сумку. Я сажусь напротив него и от нетерпения кусаю губу. — Сильно проголодалась? — Вольтури на секунду отрывается от своего занятия и бросает на меня заинтересованный взгляд. — Не представляешь насколько. — Я разве разрешил переходить на «ты»? Поджимаю нижнюю губу и растерянно качаю головой: — Нет, простите. — Вот и славно! Он вытаскивает мужскую рубашку и стелет на траву, позже раскладывая на нее еду. В основном это были пицца, роллы, мясо, совсем малое количество салатов. Из напитков был апельсиновый сок, обыкновенная газированная вода и… кровь. Так вот это явно не для меня. Не успеваю закинуть себе в рот ролл, как тут же мне протягивают потрепанную книгу и говорят, чтобы я читала ее во время еды, причем в слух. Как же я тогда буду кушать, а? Но задав такой вопрос Каю, тут же жалею, что на белый свет родилась. Его черты лица преобразились из спокойного выражения в раздраженное, полное ярости. Поджав к груди колени, начинаю читать ему вслух книгу, а во время вздохов и передышки, запихиваю в рот еду и запиваю.