— Как насчет чашки эспрессо? Светловолосый мужчина откладывает толстый том на стол и закидывает ногу на ногу, подпирая свой подбородок рукой. — Как хочешь. — безразлично отзываюсь, даже не смотрю на него, просто продолжаю вышивать тонкими нитями из золота, стараясь не напортачить.
— Все будет хорошо, Белла, просто не бойся. — аккуратно произносит Эдвард и пытается разжать кулак, что вложить в мою ладонь свою. Громко сглатываю и закрыв на парочку секунд глаза, первая направляюсь на террасу. Наверное, он почувствовал мое напряжение, потому что ободряюще посмотрел на меня и кивнул. Тяжелая дверь открывается, а я так и застываю, словно зачарованная. Что — то внутри меня кричит, чтобы остановилась и развернулась, а после пошла в родной дом, где, наверное, меня давно потерял отец, но нахожу в себе последние остатки сил, и прохожу немного дальше. В отличие от замка в Вольтерре — он таит в себе тепло и солнце, здесь чувствуется добрая просторность, уют и свет, в замке же просторность какая — то угнетающая, там повелевает всем мрак и чуть ли не адский холод. Судя по всему, на первом этаже когда — то было несколько комнат, видно их стены снесли и получился такой вот большой холл. Некоторые стены были прозрачными в этом доме и в этом есть какой — то плюс, например, я сейчас смогла увидеть лужайку, спускающуюся к неторопливой реке. Украшением западной части дома была лестница, ведущая на верхние этажи. В отсутствии вкуса семью Калленов не упрекнешь: высокий потолок, оштукатуренные стены, пушистые и мягкие ковры на деревянном полу. От входа на очень маленьком возвышении у рояля нас ждали приемные родители Эдварда. Все те же молодые и прекрасные — если я правильно помню их образы из прошлого, конечно, а то, возможно, что мое воображение играет со мной в не очень веселую игру. Одеты они довольно — таки изысканно, в светло — бежевых оттенках, которые сочетаются с цветом стен и ковров. Оба приветливо улыбнулись, но не приблизились к нам ни на шаг. Боятся меня напугать? — С возвращением, Белла. — Спасибо. Радушно улыбаясь, ко мне медленно подошла Эсми и слегка, почти невесомо обняла. Ммм, создается ощущение, что прохладный ветерок обвивает тебя, медленно целует в губы, постепенно остужает разгоряченную кровь. Но все же это не то, что я желаю… Аккуратно выбираюсь из объятий матери Эдварда и с какой — то досадой наблюдаю, как Элис спускается вместе с Джаспером по лестнице. — Эй, Эдвард, Белла! — радостно зовет нас Элис и скатившись по ступенькам, останавливается прямо передо мной. Если судить по взглядам Карлайла и Эсми, они хотят, чтобы девушка вела себя поприличнее, и не пугала меня после долгого отсутствия. Она довольно — таки проворно подскакивает ко мне и обнимает за плечи. На секунду, всего лишь на жалкую секунду, мне кажется, что сейчас меня касается Вольтури, что стоит немного расслабится, чтобы хоть как — то облегчить боль от его удара.— Скажи мне, пожалуйста, Изабелла, какого черта, ты сейчас находишься в это коридоре, совсем неподалеку от хранилища крови? Испуганно оборачиваюсь и прижимаюсь спиной к холодной стене, потому что все происходит совсем неожиданно, совсем запутано. Чуть приоткрываю рот, хочу что — либо выпалить, но единственное, что могу — громко дышать, слушать стук собственного сердца. — Изабелла, почему ты до сих пор не в кровати? — Вольтури начинает медленно, с грацией хищника подходить ко мне, недовольно хмуря свои светлые брови. — Отвечай на вопрос, если не хочешь, чтобы я заставил тебя силой! — Я решила дойти до оранжереи, мне стало невыносимо скучно, ведь все книги прочитаны, музыкальные произведения — заучены, вышивка золотыми нитями — давно закончена. Он подходит ко мне вплотную, слегка наклоняется, заглядывает в глаза и дышит в губы. Приятная и привычная прохлада остужает горячую кожу, заставляет неосознанно прикрыть глаза. Чувствую, как блондин прижимается своими губами к моим, пытается раскрыть…
— Как всегда прекрасно пахнешь! — неожиданно заявляет девушка, чем вгоняет меня в краску.— Знаешь, Изабелла, ты так вкусно пахнешь, — светловолосый вампир слегка покусывает мочку моего уха, глубоко вздыхает, пытаясь во всю насладится мои естественным запахом, а точнее запахом молодой крови. Желанной крови… — Что я еле сдерживаю себя, чтобы не убить тебя прямо здесь, в нашей постели.
Пытаясь отогнать недавние события, качаю головой и краем глаза замечаю, что Эдвард чем — то недоволен, однако стоит мне повернуться к нему, так тут же вижу непроницаемую маску на его лице. Возникла неловкая пауза и я прикусываю нижнюю губу от нарастающей неловкости, где — то глубоко внутри, возле сердца, а может и в душе, но сразу же кидаю взгляд на лестницу, когда слышу очень тихие шаги, пренадлежащие Джасперу. Мне стало так спокойно, но все же частичка неуютности осталась внутри, словно осадок. Как такое возможно? Смотрю с каким — то неверием на Каллена, но потом вспоминаю, что у этого вампира есть необычный дар. — Ты, наверное, сильно устала в дороге… пойдем, я отведу тебя в комнату Эдварда, чтобы ты как следует отдохнула. — лучезарно произносит вампирша с короткими волосами и хватает меня за руку. — А ты, Эдвард, жди меня здесь, есть небольшой разговор. Комната очень сильно преобразилась с последнего моего визита — стала более заполненной что — ли. Появилась двуспальная кровать (которая явно проигрывает той, на которой я спала в замке, потому что та была просто нереальных размеров, почти на все покои), но тем не менее, эта хотя бы лучше, чем ледяной пол, на котором я несколько раз спала из — за своего отвратительного поведения, к тому же не по своей воле.— Сегодня спать будешь на полу, — спокойным голос ставит меня в известность Вольтури и как можно уютнее ложится на постель, продолжая на ней подписывать разные документы черной ручкой. — Что я на этот раз сделала не так?! — недовольно восклицаю и как можно крепче сжимаю в своих руках белоснежные листочки с нотами для пианино. — Догадайся с одного раза.
Элис оставляет меня в комнате совершенно одну, говорит, чтобы я как можно уютнее располагалась, чувствовала себя как дома. Тяжело вздыхаю, аккуратно сажусь на кровать и тут же вскакиваю на ноги, потому что чувствую, что села на что — то твердое. Слегка откидываю простынь и замечаю под ней плеер и наушники. Что ж, довольно — таки приятная и полезная находка. Бесшумно втыкаю штекер наушников в плеер и начинаю понемногу листать содержимое плеера, чуть позже останавливаясь на одной песне.Don’t you look back, no Don’t you slow down Don’t you look down We’re at new heights now All on my feet and my heart I’m on my way, on my way now.
Очень интересное исполнение, красивый голос и инструментал трека, наверное, поэтому мне хочется чтобы пошел дождь и лечь на асфальт поздно ночью, наслаждаться одиночеством, и вспоминать все, совершенно ничего не упускать. Все, что таится в моей памяти с самого рождения по сегодняшний день, а потом все переосмыслить, абсолютно все ситуации, понять чьи — либо мотивы.I’m on my way, yeah I’m on my way Hard work done paid off Said, I’m on my way Stay out my way, yeah Said, I’m on my way Hard work done paid off I’m on my way.
Лениво смотрю в прозрачную стену, где вижу, как маленькие животные и насекомые, лазают по веткам деревьев и листьях. Очень красиво, наверное.— Здесь обитают бабочки? — пораженно произношу я, когда замечаю одну из этого вида насекомых на цветке в оранджерее. — Да, Изабелла. — Я их не видела раньше… — Потому что ты невнимательна. — скрещивая руки на своей груди, с насмешкой произносит Кай и начинает смотреть, как одна из бабочек садится ему на плечо.
Чувствую как что — то теплое и мокрое катится медленно по щекам из глаз, а после падает и впитывается в простынь. Господи, неужели это слезы? Если да, то почему они текут из моих глаз крупными каплями, ведь я вернулась домой, обратно в родной город? Потому что счастлива, сильно скучала по всем или просто не хочу вновь сидеть все дни дома, учить надоедливые уроки и вообще жить повседневной жизнью, где буду видеться с Калленами? Хочется послать все на свете нахуй и идти пешком до самой Вольтерры, слушать громко музыку, мучительно долго идти по дороге, чтобы грохнуться в обморок, разбить костяшки пальцев в кровь, стереть ноги от высоких туфель, переплыть все океаны, но все же добраться до жестокого и любимого правителя.