***
Не покидающее меня, примерно с конца весны чувство, гнело меня. Короче, моя пятая точка чуяла свою скорую деформацию. Смутно помню, но примерно с две тысячи девятьсот десятого по две тысячи девятьсот четырнадцатый в Арде была самая холодная зима за всю её историю. Ну не настолько я интересовался творениями профессора, чтобы помнить все даты! Думай голова, думай, шляпу куплю, большую, как у Олорина. Точно! Зимой двенадцатого это было! Значит ждёт нас лютый пушной зверёк полярной национальности. Надо активно присесть на уши отцу, год, по-моему неурожайный был. Пусть скажет фермерам, чтобы сажали что-нибудь максимально неприхотливое. С кой стати, спросите, они его послушают? Сейчас объясню. Вы никогда не задумывались на какие средства товарищ Бильбо жил до похода на Эребор? Да и после, ведь одного сундучка троллей на его столетнюю жизнь бы не хватило, а там ещё и Фродо под конец подключился. Судя по книге, да и по фильмам хорошо они жили, с размахом. Чего стоит только явно не дешёвое празднование того пресловутого сто одиннадцатого дня рождения. Бэггинсы – род молодой, его основал мой прадед, Бальбо Бэггинс. И если бы не предприимчивость моего отца и связи деда Манго, то старик Геронтиус в жизни бы не выдал свою дочь, мою мать, за какого-то проходимца, кем для Туков мои родичи и являлись. Дело в том, что мой родитель в молодость свою выкупил поле разорившегося фермера, на окраине Хоббитона. Постепенно, участок за участком, ферма за фермой, уговорами, существенной переплатой и с таким умением вести дела, что сам Маркс тихонько пожирает в сторонке „Капитал”, он завладел почти всеми предприятиями Хоббитона. А те, что ему не принадлежат, сильно от него зависят. Нехило, правда? Сейчас папаня усиленно окучивает некоего Сэндимена, которому принадлежит Старая Мельница. Дышащее на ладан произведение хоббитской лёгкой промышленности является единственной мельницей в округе. Туда поступают крупы с полей отца и, в случае поломки или намеренной её остановки, эта несчастная мельница принесёт убытки большие, чем траты на её покупку и последующий ремонт. Но вернёмся к нашей проблеме. Не одному же мне нужно, чтобы Шир процветал. Всё-таки придётся уговорить отца поднять эту тему на Совете. Именно так именовали себя сильные мира хоббитов. Он состоял из пяти персон: Геронтиуса Тука (куда же без него!), негласного лидера, его сферой влияния был южный удел; моего отца, условного главы Хоббитона и западного удела; Рудигара Болджера, добродушного толстяка, чей характер не помешал ему занять место лидера в восточном уделе; Хьюго Боффина, владеющего ячменными полями в северном уделе. Пятым был Горбадок Брэндибак, мастер Бэкланда. Что я могу о нём сказать? Истинный хоббит. Характер нордический, общительный. Беспощаден к врагам Шира. Холост. Связей, порочивших его, не имел. Брендибаки уже давно держали переправы через Берендуин и жили за счёт Восточного тракта и его путников. С недавнего времени эти пятеро собиралась у нас, в Бэг Энде, в столовой. Такой расклад устраивал всех: местному олигархату было удобно съезжаться к центру Шира, а мне удавалось подслушивать их под открытыми окнами столовой, сидя на лавочке. Для убедительности я брал с собой книгу, чтобы отмазаться, если меня в этом полезном занятии уличат. Надеюсь, у Бунго хватит благоразумия чтобы прислушаться ко мне. Главное дать посыл, а дальше сами, чай не маленькие дети, разберутся. По моему скромному мнению сейчас нужно начать вести переговоры с гномами Синих гор. Эти господа наловчились разводить горных овец. Их шерсть очень сильно пригодятся почти не имеющим тёплой одежды хоббитам. Но как я буду доказывать свои знания? Метеорологов здесь нет и не будет ещё ооочень долго. Может, пророком заделаться? Ага, Нострадамус недоделанный. Волшебником, которым чуть ли не в рот заглядывают я не являюсь. Точно, будем подкреплять Митрандиром. Значит, придётся ждать очередной сходки Совета и уже там, встав на заменяющую броневик табуретку, глаголом жечь окрепшие умы всеми уважаемых полуросликов. Будет непросто. Мягко скажем. Это если с меня ещё после первых слов не сложат полномочия И.О. Вождя и не пошлют с напутствием не лезть в дела взрослых дядь. К слову, ждать осталось недолго, следующее будет в последних числах июня, а это всего лишь через шесть дней, в субботу.***
Масоны ширского помолу были пунктуальны и собрались к пяти часам вечера. Последний час я провёл на кухне, там меня безбожно эксплуатировала владычица Бэг Энда в её нелёгком предприятии: готовке. Потому что ни один хоббит не станет вести важной беседы, если перед ней не почревоугодничает. Вот маман и руководила этим оркестром из кастрюль и сковородок. Я же исполнял роль оруженосца на этом страшном поприще. Когда меня отпустили, я бегом понёсся в сад и включил Штирлица. Ещё один плюс этой скамейки в том, что её обитателя от любопытных глаз скрывали кусты розы, и я был виден только для залезших на сам Холм гипотетических зрителей. Таких, к их счастью, поблизости не оказалось. Вчера у меня состоялся разговор с родителем. – Пап, ты можешь меня выслушать и постараться не перебивать? – спросил я у Бунго. – Ну говори, – немного заинтересованно произнёс отец, я к нему не часто обращался с вопросами, да ещё с таким началом. – Ты заметил, что в этом году первый урожай не задался? – кивок, – и в целом холоднее, чем в прошлом? – снова кивок, – Я думаю, что вторая попытка что-то вырастить не окончится успехом. – Почему ты так уверен? – ему уже перестаёт нравиться этот диалог. – В этом году вообще будет очень холодно. Я так считаю, потому что в прошлом году Гэндальф предсказывал что-то подобное, – по льду хожу, по тонкому такому льду. – Предупреждая твоё недовольство скажу, что фейерверки – далеко не основное его занятие. Он волшебник, а волшебникам известно многое. Так вот, он говорил, что в ближайшие три года будет самая холодная зима в истории. Мне кажется, это время настало, – с надеждой смотрю на него. – Ну, допустим, я поверю в россказни этого старика, дальше что? – Совет. Я хочу присутствовать на нём и сказать пару слов. – Исключено. Если меня и Геронтиуса твой рассказ с горем пополам убедит, то остальные вряд ли к тебе прислушаются. Хорошо, что ты можешь нам посоветовать? – Для начала договориться с гномами о закупке скота для ши… – Ты только что сказал, что год будет неурожайным! Без денег семья не останется, но на какие, и, главное, чьи, спрашивается, средства ты собрался покупать скотину? – Если, – начал было я, но вновь был перебит. – Безо всяких если. Ладно, я посмотрю, что можно сделать. Ты, если честно, сильно нарушил мои планы. Иди. Похоже, мне всё-таки придётся вмешаться в заседание, хотя я надеялся, что этот вариант оставлю на крайний случай. Но не всё происходит из-за наших чаяний, к сожалению, даже наоборот.***
Первым прибыл Боффин, вслед за ним, почти синхронно, прикатили остальные. Все они искренне поздоровались с хозяином, отец встречал их у входа, зашли в нору и направились в столовую. Я терпеливо ждал, пока они насыщались едой. Минут через сорок со стола уже было убрано, и наконец-таки начался диалог, который был мне прекрасно слышен через открытое окно. Слово взял Тук. – Что ж, господа, я рад снова всех вас видеть и объявляю Совет открытым. Кто хочет высказаться? – Мистер Тук, – начал Болджер, – у всех нас, я думаю, проблемы схожи. Повальный неурожай. – молчаливое согласие. – Из разнообразных культур, посаженных нами нормально себя чувствует только овёс, и то не везде. – Есть возможность, что и второй урожай мы не соберём, – сказал родитель, и посыпались возгласы. – С какой стати? – Однако! – Надо спасать ситуацию! – Тише, джентльмены, – воззвал к спокойствию дед, – дайте хозяину сказать. – Я продолжу. Скорее всего, нет, я даже уверен, что эта зима и год в целом будут холоднейшими в истории. Чтобы компенсировать потерю посевов, я предлагаю начать выкупать продовольствие у Рохана и Бри. – Неслыханно! – возмутился Боффин. – Чтобы Шир, да закупал провизию!? Люди – не дураки, поймут, что если хоббиты покупают зерно, то дела у них совсем плохи. Поймут и поднимут цены! Пшеница имеет золотистый цвет, но не стоит как золото! – У вас есть иные предложения? – спросил отец. – Зачем нам это, Бунго? Что ты собрался делать с этим зерном? Раздать народу? Тогда в следующем году уже мы будем просить милостыню, – сказал Болджер. – Если вы этого не сделаете, мистер Болджер, – мне надоело слушать эти недовольные возгласы, – вы рискуете получить голод среди населения, за которым неминуемо будет следовать смерть. – Бильбо, кто тебя сюда вообще впустил? – спросил Геронтиус. – Дверь, по-моему, никто не закрывал, разве нет? А зашёл я, потому как имею что предложить уважаемым членам совета. "Не хмурьте брови, умерьте гордыню и выслушайте", – мысленно просил я. – И что ты хочешь нам сказать, Бильбо? – ну хоть в ком-то есть благоразумие! Ещё бы поменьше холода в голосе, то цены бы тебе, Горбадок, не было! – Пастбища. Не засеивайте часть полей травой, договоритесь с гномами из Залов Торина о покупке овечьей шерсти, они не откажут. Увеличьте численность скота, подготовьте ему фураж, – пытался звучать как можно убедительнее я, – наймите жён своих работников, уверен, сейчас каждой семье потребуются деньги, чтобы они шили тёплую одежду, она нам понадобиться. – выполните хотя одно из сказанного мной, и я буду спать спокойно. – Малец дело говорит! – неожиданно встал на мою сторону глава этой Коза Ностры, – Немного скомкано, но суть есть. – Поддерживаю. Но всё же, откуда берём деньги? – Боффин всё о своём. Тут со стула поднялся и возвысился над всеми остальными, отец. – Я, Бунго Бэггинс, сын Мунго Бэггинса, отдаю дань тану Шира. – Фига себе! Чтобы вам была понятна моя реакция. Давным-давно, после падения Арнора, главного королевства Эриадора, хоббиты выбирали наместника, он же тан, заменяющего отсутствующего короля. Кажется, я знаю, откуда растут ноги современного управления государством в Гондоре. Таном становился самый уважаемый хоббит-аристократ. Он ведал армией, налогами, вёл переговоры от имени Шира. Последнее время его обязанности сократились до созыва народного ополчения и, собственно, командования этим бедламом. Уже более пятисот лет должность тана передавалась по наследству у Туков. Голубая кровь, блин. Но вернёмся к нашей проблеме. Дань тану – это древний хоббитский обычай, по которому тан раз в два года имеет полное право стребовать с абсолютно любого полурослика четверть от его имущества, чаще всего в деньгах. Эти средства шли исключительно на нужды Шира. Тана, использующего эту возможность для личного обогащения, ждал суд, на котором доказывали его вину. Виновного без пиетета к прошлым заслугам вешали на шибенице. Также, хоббит мог отдать свою четверть и не по требованию тана. Но вы же понимаете, что таких дураков не было? Но в данной ситуации это была здравая мысль, и если один член Совета отдавал дань Тану, то бездействие остальных являлось сущим неуважением и всеобщим „фе”. Кстати, как ни парадоксально, но дед, как член совета, тоже был обязан отдать в общий котёл деньги. Под офигевшие взгляды Тук произнёс: – Я, Геронтиус Тук, сын Фортинбраса Тука, тан Шира принимаю твою дань. Дальше все четверо произнесли ритуальную фразу. Дед решил подытожить: – Господа, мы разобрали примерный план работ. Но я хочу сказать, что мы не будем договариваться с Роханом. Вместо этого мы обратим свой взор на Ривенделл. Я пошлю гонцов туда, в Бри, а также к залам Торина. На этом я объявляю наше собрание закрытым. Когда в комнате остались только я, дед и отец, Геронтиус сказал мне: – Ты вырос, внук, а теперь ступай, дай мне поговорить с зятем. Я послушно вышел, но вы же не думали, что их разговор останется тайной для меня? – Твоя работа? – спросил Тук. – Вы о Бильбо в частности или о случае на Совете? – попытался отшутиться папаша. – Не юли. Если, спрашиваю, значит имею на то причины. – не оценил юмора дед – Нет. Я здесь ни при чём, вчера он сам ко мне пришёл и вывалил на мою голову ворох проблем. – Тогда это всё меняет. Абсолютно всё. – под конец он перешёл на еле различимый шёпот. Уже стоя у входа он добавил: – Жду тебя с сыном послезавтра у себя, обсудим детали.***
До октября месяца мы с отцом слонялись между Тукборо и Бэг-Эндом. Самые плохие наши прогнозы сбылись: вторая жатва вышла опять же неудачной. Но радует другое. В июле начали прибывать повозки от Бри и Ривенделла. Чуть позже, в начале августа, гномы пригнали до границы отару овец, дальше она была передана на попечение уже наших пастухов. Быстро, однако, хотя за те деньги, что мы им заплатили. Я постоянно крутился около деда и знал, что по чём. Всего в казне тана после Совета оказалось две с половиной тысячи шиллингов. За одну овцу Эреборовские беженцы заломили цену в пять пенсов! Но их можно понять. Всего отара в тысячу голов обошлась нам в четыреста шестнадцать шиллингов и восемь пенсов. Остроухие стребовали три сотни за продукты. А Бри заломил охренительную цену в пять сотен. Тук, офигев от такой наглости, сам отправился на переговоры. Я, кстати, упоминал, что он только кажется добрым Дедом Морозом. Мэр Бри, на котором хорошенько так оторвался дед, сразу же скинул цену до двухсот семидесяти шиллингов. То-то же! Неделю назад замерз Берендуин. Такого не случалось уже долго. Как будто что-то предчувствуя, я настоял на переезде мамы к Деду. Бунго согласился, оставив в Бэг-Энде за главного нашего садовника. К слову, Белладонна Бэггинс прислуги в доме не терпела, предпочитая всё делать самой, но, всё же переманила Туковского садовника, которого она знала с детства, к нам. В великих Смиалах мы втроём, я, отец и дед, сидели у камина. Я пил тёплый чай, а старшие курили трубки. Внезапно в зал ворвался гонец: – Мистер Тук, мистер Тук. Белые волки перешли через Берендуин! И биться сердце перестало!