Ревнуешь, дорогой?

Тереза закрыла ведущие в ее спальню французские двери и нахмурилась. Девушка чувствовала себя неудовлетворенной и, откровенно говоря, виноватой. Она старалась вести себя с Джейном очень осторожно, но когда почувствовала его пальцы на своих икрах, то поняла, что он думает о том же, о чем и она. Если бы он сохранил между ними дистанцию, она бы никогда не сделала этого шага. Теперь в соседней комнате у него паническая атака, и все потому, что она поцеловала его взасос. Подобного не происходило с седьмого класса. Лисбон потеребила свой крестик. Она не должна была подталкивать его, не должна была переступать черту. Ради Бога, он ведь до сих пор находился в трауре, а она пыталась затащить его в постель. Этому мужчине нужна психотерапия, а не оргазм. Она сбросила одежду и решила не одевать ночную футболку. Что имело смысл, подумала она. Если он войдет в ее комнату, то явно не для ночного разговора. Лисбон скользнула между простынями и уставилась в потолок. Она слышала, как он бродит по соседней комнате. Тереза заметила, что лампочка в углу ее телефона настойчиво моргает и нажала кнопку. «Ну как, тебе уже повезло?» — это было сообщение от Кейт. Лисбон набрала: «Он испугался». Секунда ожидания, и экран вновь вспыхнул. «Что ты сделала?!» «Поцеловала его». Если бы сообщения могли передать печаль, то это сообщение передало бы именно это. Еще мгновение, и Кейт ответила: «Ступай к нему и не капризничай. Он этого стоит». Тереза вздохнула и положила трубку. Он действительно этого стоит, но в то же время она не хотела ему навредить.

***

Джейн подумывал о том, чтобы уйти; спуститься в свой номер, схватить сумку и исчезнуть. В понедельник они могли бы сделать вид, что забыли все, что произошло между ними, и вернуться к нормальной жизни. Однако он не мог найти в себе сил покинуть диван. Время, казалось, застыло, и вокруг образовался хрупкий пузырь, и если Джейн встанет, то разобьет его и пути назад уже не будет. Он должен был принять решение, и прямо сейчас. Джейн уткнулся лицом в подушки. Они пахли ею. Его губы все еще покалывало от ее поцелуев. Если бы он собирался покончить со своим негласным обетом безбрачия, то сделал бы это только с Лисбон. Проблема заключалась в том, что хоть он и любил ее настолько сильно чтобы снять обручальное кольцо, он одновременно знал, что любит ее в достаточной мере, чтобы понять, что в конечном счете он причинит ей только лишь боль. Как бы он ни хотел войти в ее комнату, в ее объятия, он знал, что этого недостаточно для того, чтобы остановить охоту на Красного Джона… охоту, которая, вероятно, закончится его смертью. Он не мог предложить Лисбон домашний рай, зная, что тем самым она станет целью Красного Джона. Они не смогут вместе ходить домой, не смогут держаться за руки в общественных местах, не смогут целоваться где-либо за пределами этого отеля. Лучшее, что он мог бы ей предложить, это встречаться тайком, словно они какие-то презренные любовники. Она заслуживала гораздо большего. Джейн в последний раз вдохнул исходящий от подушек аромат и встал. Он без стука открыл дверь в ее спальню, и после того как вошел, услышал ее резкий вдох. Единственным источником света в комнате были сверкавшие за окном огни города. При виде нее, лежащей в постели, Джейн сглотнул. Это было более интимно, нежели он ожидал. Лисбон приподнялась на локти, волосы упали ей на плечи. Он мог отчетливо видеть контур ее грудей под тонкими простынями. Она выжидательно посмотрела на него. Джейн не хотел этого делать, но ему пришлось. — Лисбон, я собираюсь уходить и хочу, чтобы ты позвонила ему и пригласила обратно. Я хочу, чтобы ты была счастлива с ним, даже если он и не заслуживает тебя, а обо мне забудь, — со спокойной искренностью сказал он. Лисбон моргнула в ответ. В темноте сложно было разобрать выражение ее лица, но ему показалось, что она была растеряна. — Ему? — наконец, переспросила она. — Твоему парню, или бывшему парню, неважно, — ответил Джейн. Она отбросила с лица волосы, и простыня сползла достаточно низко, чтобы обнажить один сосок, казавшийся в сумеречном свете очень темным. Джейн сглотнул, и это больше походило на проглатывание стекла. — У меня нет парня, Джейн, — очень осторожно проговорила она, словно обращалась к маленькому ребенку. Джейн фыркнул. — Я тебя умоляю. В последнее время ты была такой расслабленной и счастливой, кто-то готовил тебе ужины и водил в театр, а теперь ты проводишь выходные в роскошном отеле. Не ври мне, Тереза, это на тебя не похоже. Она долго молчала, поскольку тяжесть понимания того, что он думал, обрушилась ей на плечи. Затем она взяла с тумбочки свой телефон и швырнула его прямо в Джейна. Он этого не ожидал, и телефон, ударившись о его плечо, упал на пол. — Ой, — пробормотал Джейн. Лисбон перевернулась и включила прикроватную лампу. В ту минуту, как свет ударил Джейну в лицо, романтическое заклятие, которое окружало их весь этот вечер, исчезло. Теперь он стал Джейном — сбившимся с пути консультантом, а она стала обозленным на него боссом. Обнаженным, но обозленным. Она обернула вокруг себя простыню и встала, выражение ее лица источало угрозу. — Ты думал, у меня есть парень? Ты ведь пришел сюда не для того, чтобы встретиться с другом, не так ли? — требовательно спросила Лисбон. — Ты шпионил за мной! Он потер ушибленное плечо и попытался сделать вид, что не замечает того, что простыня была почти прозрачной. — Не неси чепухи… — То есть, если я покажу свой значок на стойке регистрации, они скажут мне, что здесь не останавливался никакой Патрик Джейн? — резким голосом спросила она. Лисбон издевалась над ним. Он побледнел. — Ну… — Господи, Джейн, ты ничего не умеешь делать наполовину?! — закричала она, а затем подошла к нему, ткнув ему в грудь пальцем. — Почему бы тебе просто не сказать: «Эй, Лисбон, ты с кем-нибудь встречаешься?», вместо того, чтобы следить за мной? Это даже жутко, Джейн. — Я хотел убедиться, что он достаточно хорош для тебя, — грустно ответил он. — А если бы он не был? — воскликнула Лисбон. Джейн поморщился. — На самом деле я еще не обдумал такой вариант. Лисбон зарычала. По-настоящему зарычала. — Я даже не знаю, что меня бесит больше: тот факт, что ты вторгся в мою личную жизнь, следя за мной, или тот факт, что ты настолько эмоционально извращен, что решил, будто это подходящий способ показать свою ревность. — Ревность? — рявкнул он, но вдруг остановился. — Ты сказала «эмоционально извращен»? Но она, не останавливаясь, продолжила. — Я имела ввиду, что все это «я хотел посмотреть, достаточно ли он хорош для тебя» так похоже на чушь. Друзья узнают о личной жизни друг друга с помощью разговоров, а не шпионят по всяким там отелями, как сумасшедшие! — свои последние слова она дополнила тычком своего пальца в центр его груди. — Возможно я и впрямь немного ревновал, — признался Джейн. — И был параноиком! — один удар. — И вел себя как всегдашний манипулятор, следя за мной без разрешения! — еще удар. — Я не твоя собственность! — последний удар был достаточно жестким, чтобы заставить его дернуться. Он вздрогнул и в знак защиты сложил на груди руки. — Я не считаю тебя собственностью, женщина! — Ты обращался со мной именно так! Ты играл со мной! Джейн не знал, что сказать, поэтому стоял молча. — Знаешь, о чем я думала на протяжении всего ужина? Я думала: бедный Джейн, бедный одинокий печальный Джейн. Зачем мне вообще тебя жалеть? — часть ее гнева немного поутихла, и теперь ее голос стал чуть тише. — Потому что я безнадежен? — предложил он. Лисбон вздохнула и убрала волосы с глаз. — Убирайся отсюда, Джейн, — устало проговорила она. — Ступай в свой номер и оставь меня в покое, чтобы я могла зализать свои раны. Ее слова словно нож пронзили его сердце. Джейн переспросил: — Раны? Ее лицо было красным. — Я набросилась на тебя в той комнате! — сорвалась она. — Я думала, ты пришел сюда ради того, чтобы быть со мной, а не для того, чтобы попытаться узнать, есть ли у меня парень. — Я пришел сюда ради тебя, — сказал он в свою защиту. — Я чуть было не швырнул тебя на пол и не сорвал с тебя всю одежду! — Потому что ты ревновал, — ответила Лисбон. — Кто-то другой решил поиграть с твоей игрушкой. Ты правда считаешь, что сделал бы это, если бы не думал, что у тебя есть конкурент? Так и есть, понял он. Он бы все еще прятался на своем чердаке, притворяясь, что не любит ее. Одной рукой указывая на дверь, а другой прижимая к груди простыню, она дала понять, чего от него хочет. И Джейн, поджав хвост, покорно ушел.