чё ты лыбишься??

Губы цветут ярко красным, поблёскивая небольшими капельками крови. Во рту вяжет чем-то металлическим и это явно не признак хорошего самочувствия. Бёдра цветут тускло синим с вкроплениями лопнувших сосудов, давая понять, что от этого старший не избавиться, как минимум, ещё недели две. Голова кружится и неприятно пульсирует, но это перестаёт быть чем-то раздражающим, когда тело вновь ощущает сильные шлепки. Он слабый и жалкий, это заставляет ненавидеть себя больше, чем садиста напротив. А Чонгук же предупреждал "Кушай больше, хён, ты совсем слабенький". Ублюдок... Юнги молчит и лишь изредка вздрагивает от очередных ударов. Грудь больше не ходит ходуном и не требует воздуха, как будто вовсе планируя отключиться. Конечно, никто ещё не умирал от гемотом на заднице, но от душевного расстройства, возможно. Мин перестаёт прислушиваться к каким-либо звукам, перестаёт задумываться о том, что вообще сейчас происходит. Его волнует одно - младший. Он роется в себе, убивается в поисках корня проблем, где-то в глубине души понимая за что ему досталось подобное наказание. -Юнги? Я, кажется, уже говорил, что ты должен делать, но почему же я совсем тебя не слышу.. - Чонгук отрывается от своего занятия, потирая горящие ладошки, наклоняется ближе к Мину. Рукой зарываясь в пушистые прядки, он тянет на себя, заставляя показать лицо. Улыбка. Гука прошибает током больно и неожиданно, заставляет вернуться в реальность, пускай и не надолго. Мин расслабленно улыбается и гортанно хохочет, кончиком языка зализывая кровоточащие ранки. -Какого..ты лыбишься? - пытаясь сохранять прежную грубость, прикрикивает Чон. -Ты такой..смешной, Чонгукки, совсем ещё ребёнок - шепчет Мин, не спуская довольной улыбки. Юнги пользуется растерянностью младшего и переворачивается на спину, привстав на локти. -Бестолочь.. - всё, что успевает сказать Мин, как ему в челюсть прилетает что-то тяжёлое. И когда младший успел так подкачаться.. В глазах моментально становится не только темно, но ещё и мокро, а зубы непривычно начинают ныть. Юнги сплёвывает выступившую кровь на стенку ванны и нахально продолжает улыбаться. Чонгук дуреет, слишком. Парень судорожно хватает старшего за плечи и вдавливает в дно, заставляя удариться лопатками. Тот откровенно начинает ржать, а у Чона уже, кажется, глаз дёргается и руки сами начинают сжимать сильнее. -Детка.. думаю, сегодня, ты больше не будешь улыбаться - Чонгук замахивается пару раз, чтобы ослабить и без того ели живого хёна, а потом хватается за его задницу, придвигаясь ближе. Юнги орёт и начинает махать ногами из последних сил, улыбка быстро уходит, заменяясь саднящим горлом и болью во всём теле. Чонгук бездумно толкается впёрёд, прижимая хныкающего хёна локтём. Пока Мин дёргается, его движения резкие, рваные, больные. А потом тихие всхлипывания и шёпот "к..кровь". Чон опускает глаза, взглядом провожая струйку крови от бедра старшего, до утягивающей её воды. -Хён..я.. - впервые, за долгое время, Гук с испугом смотрит на всю сложившуюся перед ним картину. Он переводит взгляд на заплаканную мордашку и пальчиками тянется, чтоб погладить, пожалеть, но по его рукам бьют, не давая возможности прикоснуться. Улыбка. "Я так любил, что сделал больно.."