Am I Wrong

Обыч­ные сту­пень­ки ка­жут­ся вы­соки­ми. Не­посиль­ной за­дачей. Но­ги оне­мели и скла­дыва­ют­ся по­полам. Пуль­си­ру­ют от каж­до­го ша­га. На­до бы­ло нес­коль­ко кру­гов про­бежать вок­руг школь­но­го ста­ди­она. Гряз­но-бе­лые шнур­ки раз­вя­зались, жёс­ткая по­дош­ва да­вит в ступ­ню. Как же ху­ёво. Сесть на кор­точки нет сил. Пя­тый этаж. Зво­нок. Дол­гий. От­да­лён­но на­поми­на­ет но­вогод­нюю пе­сен­ку из дет­ских ут­ренни­ков. Но толь­ко от­да­лён­но. По­тому что пос­ле неё сле­ду­ет всё та­кая же гром­кая, все­пог­ло­ща­ющая пус­то­ту му­зыка. Гряз­ная и раз­вязная. Юн­ги сты­дит­ся за тон­кую зву­ко­изо­ляцию и худой карман. Звон клю­чей. Кто-то ста­ра­ет­ся по­вер­нуть тон­кий ма­тери­ал в двер­ной сква­жине. Хо­тя по­чему "кто-то"? Мо­роз про­бира­ет­ся да­же в подъ­езд. По­чему Юн­ги не зах­ва­тил па­ру за­пас­ных клю­чей? Че­ловек ма­терит­ся, и су­дя по уда­ля­ющим­ся ша­гам — за­бива­ет хер. Юн­ги глу­хо каш­ля­ет в отя­желён­ный, на­битый свин­цом ку­лак. Боль­но сжи­мать ног­ти на по­синев­шей ко­же. Глу­хой удар де­ревян­ной но­ги о двер­ной ко­сяк. Кто-ни­будь дол­жен ус­лы­шать, со­седи так точ­но. Тя­жёлая ру­ка опус­ка­ет­ся на рас­ша­тан­ную руч­ку. Чёрт. Дверь со скри­пом от­кры­ва­ет­ся, с гро­хотом уда­ря­ясь об угол плас­ти­ковой тум­бочки с обувью, треск. Юн­ги хо­чет вер­нуть­ся и сто­ять под ту­ман­ным, ве­ющим хо­лодом и мер­зостью подъ­ез­дом. Из его квар­ти­ры ка­тят­ся клуб­ки се­рого, ду­шаще­го ды­ма. Как же Юн­ги не­нави­дит си­гаре­ты. Па­ра се­кунд и он на­тяги­ва­ет на нос се­рый, весь в ка­тыш­ках сви­тер. Па­ру раз ма­шет влаж­ной ру­кой от теп­ло­ты кар­ма­на. Дым слиш­ком сле­пит. Гус­той и тём­ный. Шаг. Чей-то неб­режно ва­ля­ющий­ся бо­тинок и на­вален­ные друг на дру­га кур­тки. Вдох. Лёг­кие бо­лез­ненно сжи­ма­ют­ся. Ди­кая вонь. Вихрь, что зас­тавля­ет гла­за на­мокать, и тя­нущий­ся за­пах пот­ных ног. Юн­ги оп­ре­делён­но хо­чет жить под подъ­ез­дом. Шаг. Два. Гогот. — Хё-ё-ё-ён, я снова не могу открыть эту чёртову дверь! Замени ты уже долбанный замок! — музыка прекращает ушную каторгу. Хосок как лошадка скачет к злому Юнги, чтобы зажать в жгущих объятиях, поцеловать в мокрый лоб, оставив на нём собственническую печать. Мин бы стёр эту влажную метку, умылся бы холодной водой и открыл бы такую ненавистную форточку, только вот его тело плотно обхвачено в охапку тёплого, совсем нового и домашнего свитера, ужин на кухонном столе парит уютным паром, а потрёпанные книжки уже заняли приличное количество поверхности на лаковом столе в кабинете. Сколько бы Юнги не говорил, Хо всё равно его не будет слушать. Он их слишком любит. Крепкие сигареты и Мин Юнги, что приходит домой слишком поздно. А Мин просто хочет отучить его от теплоты под вечерним солнцем и вонючего запаха в одежде. Просто Юнги ненавидит сигареты, а Хосок жить без них не может.

Cigarette smoke from our apartment