Проклятия возвращаются в дом

      Чжи Ын небрежно села сверху на пресс Чонгука, повернувшись к парню спиной, медленно скользя по нему вверх-вниз и размазывая вязкую влагу по его коже. — Я собираюсь поместить это внутрь и отсосать тебе, — сказала она, поднимая большой синий вибратор и наблюдая за парнем через плечо. — Пока я этим занимаюсь, ты меня вылизываешь. Если ты остановишься — я остановлюсь. Ты можешь сделать это для меня, детка?       Чонгук кивнул, губы были плотно сжаты. Он охотно раздвинул свои крепкие мускулистые ноги. Он сделал лёгкую эпиляцию воском, кожа у ануса была гладкой, а лобковые волосы аккуратно подстрижены. Она улыбнулась и поцеловала его мягкую кожу. — Разве ты не хорошенький? — произнесла она. Он издал задушенный от дискомфорта смешок. — Ты подготовил себя, как я просила? — сказала она. — Я не могу сделать многого моими миниатюрными пальчиками.       — Ага, — прошептал Чонгук. Чжи Ын протолкнула палец, чтобы просто проверить, и почувствовала, как он сжался и открылся, обхватывая, внутри всё было мокро и готово для неё. — Хорошо, — похвалила она. Вибратор, смазанный должным образом, скользнул прямо внутрь. Его дыхание оборвалось, и она обернулась, увидев, что его глаза зажмурились, а рука прикрывала рот. Она лёгким рывком скользнула глубже.       — Ха—аххх! Хрнг. Мм.       В её клиторе уже разливалась ноющая боль.       Когда Чжи Ын сместилась назад, Чонгук с готовностью схватил её бедра и крепко сжал, удерживая их около своего лица, сильно прижимаясь ртом к её жару и неуклонно двигая языком. — Х-хорошо, — выдохнула она, затаив дыхание от его бессмысленной демонстрации силы. Она быстро вытаскивала вибратор и вгоняла обратно. Его бёдра тряслись, член подпрыгивал на животе. Она взяла его в рот, чтобы удерживать в одном положении, а парень скулил и делал нечто удивительное с её клитором.       Чонгук справлялся хорошо, внимательно занимаясь делом между своими стонами и ёрзаньем. Приглушённое жужжание дребезжало сквозь него, и его дрожащие губы продолжали работать, даже когда она щёлкнула языком по головке члена, и всё его тело напряглось. — Хороший мальчик. Хорошо для тебя, — пробормотала она, касаясь дыханием его члена. Он заскулил.       Синий вибратор с лёгкостью растягивал парня, но не мог очень-то глубоко вжаться внутрь, поэтому она начала изучать его стенки нежными, волнообразными движениями, медленно выписывая круги внутри, продвигаясь вперёд и назад в поиске, пока не пробежалась по маленькой выпуклости, и он вскрикнул, бёдра дёрнулись назад. Она попробовала снова, но более мягко. Он причитал у её бедра, сжимая её ягодицы.       Чжи Ын остановилась. — Кук? У тебя есть работа, которой нужно заняться.       — Прости, — выдохнул он и прижался к клитору небрежным мокрым поцелуем. Она вздрогнула и заглотила его член глубоко и жёстко. Вибратор вырывал из него красивые звуки. Более жёсткие толчки заставляли его задыхаться. Сильная вибрация и медленные поддразнивания вокруг сладкого местечка заставляли бёдра парня трястись, а на её половые губы веяло прохладой, когда он хватал ртом воздух. Чем ближе был он, тем более неустойчивыми и рассеянными становились движения его губ.       — Детка, — напомнила она, снова отрываясь.       Чонгук красиво захныкал, неуверенно прижимаясь губами к её клитору, и изо всех сил продолжал движения. Она проталкивала глубоко и сильно. Он снова оторвался, спина выгнулась.       — Кук.       — Чжи Ын! Пожалуйста!       — Ты останавливаешься — я останавливаюсь.       — Пожалуйста, Чжи Ын. Блядь, пожалуйста. Мне нужно… ебать, я не могу… — его голос сломался на высокой ноте, когда он захныкал.       — Мм-ммм, — промычала она, хихикая, и снова прижалась к его лицу. Он послушно лизнул, всё ещё скуля.       Чонгук не мог сконцентрироваться из-за вибратора напротив своей простаты, от чего девушке всегда приходилось вытаскивать его и ждать, пока парень разогнётся обратно и сделает хоть что-то, пока она жалась назад, что подводило к краю исступления. Каждый раз она была в нескольких секундах от финиша и в состоянии, наконец-то, получить больше, когда он откидывался назад достаточно для того, чтобы сосредоточиться, скользя вокруг неё, доставляя жгучее удовольствие.       — Веди себя хорошо, — мягко приказала Чжи Ын, кончиками пальцев играясь с головкой члена. Парень дёрнулся, пытаясь толкнуться в её руке, но она продолжала его слегка поддразнивать, пока тот не вернул прекрасное, заходящееся дрожью удовольствие обратно к её клитору.       Он наконец толкнул два дрожащих пальца в её мокрую киску и зарылся внутрь, ища маленький комок, который всегда находил, и её бедра рухнули на его рот. Он зарычал и продолжил, и она задрожала и прижалась к кровати, сжимая одно из его крепких бёдер. — Фодух, — умолял он под ней. — Фольно, Ди Ын.       Она безмолвно повернула вибратор в сторону простаты и сжала его член. Он кончил с цепочкой безумных стонов, тело содрогалось под ней. Она села и схватила его за руки, опустив их вниз, его голова всё ещё была в ловушке под её киской.       Чонгук мог легко выбраться, мышцы напрягались, спина выгнулась, ноги оттолкнулись от одеял и рванули в хватке, пытаясь избежать вибратора, больно толкавшегося рядом с его простатой, но он оставался там под её руками, ныл и рыдал около её пульсирующего клитора, пока она наблюдала, как его тело металось.       — Хорошо, — выдохнула Чжи Ын, когда, наконец, вытащила его и выключила. — Хороший мальчик. Ты хорошо справился, — он безвольно распластался на простынях, реснички трепетали, он всё ещё скулил от каждого прикосновения, но всё же потянулся и прижал её к лицу дрожащими руками, и послушно, благоговейно вылизывал её, пока та не кончила с пробившей её продолжительной пульсирующей волной судороги.       — Так вот что тебе нравится? — произнесла она после того, как они закончили, и он снова прижал её к себе. Объятия были крепкими, тёплыми и заставляли трепетать. Почему-то по ощущению они были лучше, чем оргазм.       — Мм, — промычал он. — Спасибо тебе, — он оставлял лёгкие нежные поцелуи на её груди. Рука плавно скользнула по её боку, чтобы обхватить ладонью одну маленькую грудь, словно чашечкой. Он поглаживал, трение посылало небольшие импульсы через всё её тело и заставляло подёргиваться напротив парня.       — Нет, — выдохнула она, ёрзая. Он тихонько заржал и убрал руку. Дождь начал крапать на железный подоконник, и она, лёжа в постели, прижалась к парню ближе. — Ты должен уйти к семи часам.       Чонгук немного выпрямился, розовые губы были надуты от обиды, волосы лезли в глаза. — П-почему?       Чжи Ын потрепала его за щёку. — Не волнуйся. Это только на сегодня.       Он убрал её руку.       — Сокджин будет здесь в семь, — сказала она.       Его недовольная гримаса сменилась пониманием, а затем экспрессия на его лице пропала.       Чжи Ын прижалась большим пальцем к его красивой розовой губе. — Прости.       — Хм, — произнёс он, устраиваясь обратно, вжимаясь в её плечо так, чтобы она не могла видеть его лица.       — Я купила тебе новые часы, — сказала она, поглаживая его. — Ты хочешь, чтобы я пошла и принесла их?       Лицо Чонгука снова было отчётливо видно, когда он поднял глаза и улыбнулся. — Да, пожалуйста.       Её мужчина выглядел сексуально, когда носил на себе только коричневые кожаные часы, волосы небрежно зачёсаны ото лба, и он ухмыльнулся, глядя на неё, показывая жемчужно-белые зубы и наполовину нахальное удовлетворение. — Будешь моей сахарной мамочкой? — спросил он, и она хихикнула.       — Я не настолько богата для этого, — сказала она, но вдруг задумалась, кем именно Чонгук был для Сокджина, молодой ребёнок с красивым лицом, который лежал только в брифах и тонкой рубашке, ожидая, когда Сокджин придёт домой с работы с подарком. Она задавалась вопросом, откуда появилась склонность к собственничеству.       — Итак, я привёл своего бойфренда, — сказал Сокджин, когда Чжи Ын открыла дверь. Она чуть не захлопнула её.       — Добро пожаловать! — сказала она, впуская их обоих внутрь и забирая у них куртки. Парень Сокджина был высоким великолепным мужчиной с русыми волосами и губами, почти такими же прекрасными, как у Сокджина.       — Приятно познакомиться, — сказал он нежным низким голосом, одарив улыбкой с глубокими ямочками. — Я — Намджун.       — Я подобрал его в клубе, — гордо сказал Сокджин. — Он был диджеем.       — Прости за вмешательство в семейные дела, — сказал Намджун, мягко и кротко почёсывая затылок. Она ассоциировала его с мужчинами, которые были готовы к тому, чтобы их любили до безумия. — Надеюсь, я не помешаю.       — Всё в порядке, — сказала Чжи Ын, сердце уже смягчилось настолько позволительно, насколько представлялось возможным. Было ли это просто рефлексом Павлова, сформированным на данный момент, — считать парней Сокджина привлекательными, или он, по правде говоря, всегда находил самых соблазнительных мужчин?       У них была посуда, ждущая своей сортировки. Намджун отодвинул стул в угол и сел, подмяв под себя руки. — Он хронически неуклюжий, — хихикнул Сокджин, легонько почесав загривок Намджуна, к чему привыкали все его следующие один за другим парни. Чонгук привык льнуть к нему с самой мягкой улыбкой. Реакция Намджуна недалеко ушла от его. Чжи Ын надеялась, что её челюсть не дёргалась.       — Я просто придерживаюсь инвентаризации? — неуверенно произнёс Намджун. — Я хорош в математике, поэтому после того, как мы найдём в интернете цены на вещи, которые вы хотите продать, я просто… буду отслеживать их, предполагаю, — сказал Намджун.       — Обычно это работа Чжи Ын, — сказал Сокджин.       — Ох! Прости. Не хотел наступать ни на чьи пятки, — произнёс Намджун, уже паникуя. Он непреднамеренно заставил себя выглядеть испуганным, внезапно широко раскрыв глаза. — Есть ли что-нибудь ещё, что я могу…       — Пожалуйста, займись математикой вместо меня, — сказала Чжи Ын. — Честно говоря, я не против. Я рада помощи.       — Чёртова подлиза, — пробормотал Сокджин.       Намджун занимался вычислениями как C-3PO, цифры извергались из его рта, прежде чем он успевал их написать на странице, а Чжи Ын хотела свернуться калачиком на его коленях и понаблюдать за этими длинными, красивыми руками. Сокджин пристально наблюдал за ней с ухмылкой на губах, как у довольной кошки. Она потихоньку закипала, делая всё возможное, чтобы не начать разбивать повсюду посуду. У них оказалось отсортировано три полных набора дешёвого фарфора.       — У меня уже есть полный набор блюд, — сказала Чжи Ын, махая рукой на кучу. — Согласно Гуглу, блюда бабушки стоили больше в розницу, но меньше продавались, и их нельзя мыть в посудомоечной машине. Ты можешь оставить их все себе, если хочешь.       — Они… реально не моего стиля, — сказал Сокджин. Расписанные маками и незабудками те выглядели явно коряво и дёшево.       — Я возьму набор, — сказал Намджун. — В любом случае я, возможно, сломаю всё в течение года.       — Пластиковая посуда для Намджуна, — сказал Сокджин с хихиканьем и плюхнулся прямо ему на колени. Намджун мягко улыбнулся, обхватив руками Сокджина за талию, лицом прижимаясь к его плечу. Сокджин наблюдал, как Чжи Ын застыла и проглотила свою ревность. Он прикусил язык, чтобы не рассмеяться.       Её спокойствие вернулось.       Сокджин и Намджун упаковали всю посуду на хранение и продажу, перенеся в свою машину. Чжи Ын упаковала все менее ценные блюда, чтобы сделать пожертвование на следующий день. Сокджин внимательно наблюдал за ней, глядя через плечо Намджуна, когда вошёл за поцелуем, и его застенчивый Намджун прижался головой к шее Сокджина. Она холодно улыбнулась.       — Сокджин и его новый друг приходят сегодня вечером, — пробормотала Чжи Ын в лопатку Чонгука. Он оторвал свой потный лоб от подушки и пристально взглянул на неё, на мгновение промелькнула вспышка чего-то немного дьявольского на его лице.       — Не заставляй меня уходить, — прохныкал он. — Я действительно не могу пошевелить правой ногой.       Она села и схватила крем, чтобы втереть его в следы от верёвок на коленях парня. Тот тихонько застонал. — Ты уверен, что это было не слишком? — спросила она. Он застенчиво намекнул, что ему нравится быть связанным и использованным — именно то, что она и сделала. Пурпур расцветал по его шее и на груди. Красный касался его тела, нагревая кожу и покрывая лицо очаровательными пятнами румянца. Мягкие верёвки оставили отпечатки на его руках и ногах, впивались в кожу его бёдер, а губы потрескались от её киски.       В какой-то момент в прошлом она узнала, что Сокджин привязал его к своей постели и объездил чуть ли не до смерти. — Но с тобой было лучше, — вздохнул он. — Типа… слабее. Менее… болезненно. И приятнее. Я смог просто… расслабиться.       Лучше, чем Сокджин. Это звучало как победа, если она когда-либо слышала её звон. Её мальчик. Она не могла дождаться, чтобы бросить это в лицо Сокджину.       — Сегодня, возможно, не лучший день для этого, — вздохнула она, перекатывая его. Он кончал дважды и был почти в коматозном состоянии: неподвижным и невосприимчивым. Он хмыкнул и попытался прижаться ближе, что оказалось безрезультатно. — Как ты думаешь, скоро сможешь двигаться?       — Он не зайдёт в твою комнату, так ведь? — пробормотал Чонгук. — Просто дай мне поспать здесь.       Она вздохнула и толкнула его, переворачивая на спину. Он нахмурился и попытался притянуть её поближе. Похожие на резину руки парня немного напряглись около неё, когда девушка отстранилась, а затем жалко упали на простыни. Его взгляд снова заскользил по всему.       Она вытащила другую детскую влажную салфетку из упаковки на тумбочке и протёрла его лицо и шею. Он безропотно повернулся вверх тормашками. — Хороший мальчик, — сказала она. Он лишь немного улыбнулся. Его крепкие аккуратные грудные мышцы раздувались от дыхания, но она не игралась с его сосками, как обычно это делала, хоть те и были слишком красными от оказанного внимания и чувствительными. В действительности было бы лучше, если бы он остался. Он так тяжело старался для неё. Выгонять его, спотыкающегося на трясущихся ногах и наполовину спящего, казалось неправильным, даже если Сокджин вскоре зайдёт в её гостиную. — Ладно, — сказала она, и он с облегчением выдохнул. — Просто напиши мне, если тебе что-нибудь понадобится.