Deftones – Change (In the House of Flies)
– Никаких новостей. Интересно, как долго он намерен скрывать, что мы покинули Валинор. И Несса – о ней тоже нет упоминаний. Ирмо слушал вполуха, разомлевший и умиротворённый; он сидел на полу у ног Намо, удобно опираясь на его колени, и медленно, смакуя каждое движение, делал ему минет. Темнота в холле, тихая музыка в колонках, развешанных под потолком, свечи на столе, – всё настраивало его на неспешный ритм. Сама мысль о том, что они могут наслаждаться друг другом, не торопясь, размягчала его, превращала в кого-то другого, не знакомого прежде; прислушиваясь к дыханию близнеца, к биению его сердца, он размышлял, было ли в его жизни большее удовольствие… помимо того, постыдного, полученного лишь однажды. Непрошеные воспоминания разозлили его, он отпрянул, отвернулся, вытирая губы тыльной стороной ладони. «Ты хочешь не меня», – насмешливо говорит Мелькор, опуская его на колени у своих ног, собственническим жестом отводя упавшие ему на лицо волосы. – «Но раз осмелился прийти, получишь то, что просишь. Сегодня я не в настроении тебя отговаривать». Он прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться на плотском, материальном окружающем мире, спрятаться от призрачного взгляда, прожигающего ему лицо. Держа в одной руке планшет, а во второй – чашечку кофе, строгий и аккуратный в своём тёмно-сером костюме и белой рубашке с отглаженным воротничком, Намо внимательно смотрел на него и молчал. – Извини, – тихо сказал Ирмо, стараясь, чтобы его голос не звучал виновато. – Я скоро вернусь. Сырой холод пробирался под одежду, превращал дыхание в пар. Неуютно ёжась, Ирмо вытащил из кармана толстовки прихваченную по пути пачку сигарет, перевернул её и едва справился с желанием смять её и отшвырнуть в сторону. Эксперименты и многолетние наблюдения не подтвердили, что курение табака производит на майар какое-либо негативное воздействие, помимо зависимости от лёгкого успокаивающего эффекта. Закон, обязывающий размещать надписи о вреде курения, Манвэ издал по личным причинам: ему не нравился запах дыма. Судя по мордорским сигаретам, Мелькора сильно задело это нововведение. Над элегантной надписью «Депрессия» красовалось художественное фото: косой луч света выхватывал из тьмы нижнюю половину лица и пальцы в чёрной перчатке; между указательным и средним тлела едва начатая сигарета, и её огонёк был единственным цветным пятном. Стиснув фильтр зубами, Ирмо неловко прикурил. – Ничего не хочешь мне рассказать? – спросил Намо, остановившись в дверях, в пятне тёплого света от фонаря. Лориен протянул ему пачку фотографией вверх. – О. – Мандос огладил большим пальцем абрис злой улыбки. – Красиво. – Антипропаганда. Манвэ был бы в ярости. – Не думаю, что он узнал бы Мела. – Серьёзно? Стоит добавить автограф и подпись «Тёмный Вала рекомендует: вредите себе на здоровье»? Намо засмеялся и убрал пачку в карман пиджака. – Это моя, – обиженно напомнил Ирмо. – Все остальные без картинок. Возьми другую. Кажется, ты его ненавидишь. – Ненавижу. – Ирмо всосал в себя дым и закашлялся. – Отвратительно… здесь всё пропитано им. Каждая мелочь. Даже сраные сигареты. – Это его дом. Ты ждал чего-то другого, когда ехал сюда? – Я ехал к тебе! – Ты спасал свою шкуру. – А ты – нет?! Намо поморщился и отвёл взгляд. – Из нас двоих предатель только я. Ты мог поговорить с Манвэ и остаться в Валиноре. Не думаю, что он всерьёз верит в твоё инакомыслие. – К чему ты клонишь? – прищурился Лориен. – Ты ехал не за мной. Ты использовал повод. – Нет! – выкрикнул Ирмо, отшвыривая окурок далеко в сторону. – Ты не можешь подозревать меня! Нет, говорю тебе! Я его ненавижу! – Может, стоит признаться хотя бы самому себе?.. Под тяжёлым взглядом близнеца Ирмо стушевался и примолк. – Так ли ты будешь любить меня, когда всё вокруг не будет напоминать тебе о нём? – тихо спросил Намо. – Так ли станешь меня хотеть, когда его запах сотрётся с моего тела? Поцелуешь ли меня в своей, не его постели? Он развернулся на каблуках и стремительно ушёл в отель, хлопнув дверью так, что чуть не треснуло стекло. – Ты не так меня понял! – в отчаянии крикнул Ирмо и сел на мокрый асфальт. «Глубже», – звучит как приказ, и Лориен покоряется ему, ослабший от непривычного возбуждения. Когти на латной перчатке впиваются ему в затылок, и он пьянеет от боли и запаха горячего воска, от уверенности, с которой Тёмный принуждает его двигаться, от вожделения, которое слышится в каждом их общем выдохе. Ирмо с силой потёр кожу под волосами и попытался припомнить какое-нибудь дыхательное упражнение. «Нет, не думай о нём, не думай…» «Неужели?» – усмехается Мелькор и отталкивает его. После всего, что сделал с ним… после всего, что Ирмо сделал для него. – «Я сохраню твою маленькую тайну». «Лжец!» – бесится Ирмо, жалея, что не хватает храбрости плюнуть ему в лицо. – «Искажённая тварь, чудовище! Ненавижу тебя!» «И тем сильнее нуждаешься во мне». «Я разгадал твою тайну. Теперь я знаю, как ты совратил моего брата. Я использую твоё оружие против тебя. Я верну его к свету!» «Он мой. Будет моим всегда. До конца истории. До конца времён. Пока в Арде остаётся хоть одна тень, я буду с ним рядом. Убирайся, Лориен. Ты ничего не знаешь о любви». – Я отберу его у тебя, – поклялся Ирмо и уткнулся лбом в колени. – Ты пожалеешь, что соблазнил его. Уродливый карлик. Он слишком хорош для тебя. Он вспомнил фото на пачке и прерывисто вздохнул. Возможно, в аквариуме найдётся ещё одна.***
Project Pitchfork – Volcano
Одна из танцовщиц-акробаток висела на канате вниз головой, встряхивала своей светлой волнистой гривой, играя с шариком-звездой, и дразнила ребят внизу, делая вид, что вот-вот его бросит. Едва заметные серебристые нити страховок окутывали её руки и ноги и уходили наверх, к Паутине. Её соседка кружилась, разведя ноги на шпагат. На обеих были только серебристые лосины и перчатки. Майрон как-то выпивал с одной из танцовщиц-паучков, как их здесь называли, и, развесив уши, внимал историям, как сложно влезть в такие лосины и как они хорошо защищают кожу от травм и улучшают сцепление. «Надо попросить Мела, чтобы мне дали такие померить», – мечтательно подумал Майрон, которого от карьеры паучка удержала только необходимость закончить универ с отличием. – Занято, занято, – бормотала Кортни, таща его за руку по широкому проходу между барной стойкой и стеной, где, спрятавшись в неглубоких нишах, отдыхали умаявшиеся посетители. Майрон засмотрелся на трёх девчонок, которые помогали своей подружке вытаскивать конфетти из волос. В соседней нише, приподняв маски, целовались два парня, оба в коротких шортах и высоких ботинках. – Свободно! – Умру щас, – выдохнул Майрон, сполз по стенке на кожаные подушки и вытянул гудящие ноги. – Всё, я больше не встану сегодня… – Встанешь, – заверила Кортни и подняла его руку с браслетом. Ближайший бармен за длинной стойкой кивнул, и она умчалась делать заказ. Майрон потряс головой и кое-как скрутил влажные волосы в жгут. За полчаса на танцполе он как будто насквозь пропитался шампанским, а именинница и её друзья продолжали веселиться, приобщая к своему празднику всех, кто попал в радиус поражения. Их крики было слышно даже отсюда. – Держи! – Кортни плюхнулась рядом и сунула ему стакан. Свой она по пути успела ополовинить. – Ты как? Полегчало? – Ага, – пробулькал Майрон. Давно он не пил мохито с таким наслаждением. – Минут десять посижу, и можно ещё сходить. Ты до утра? – Нет, часа через полтора, наверное, такси закажу, завтра на работу. – Она потрясла Майрона за плечо и указала взглядом на сцену, которую с пола почти не было видно из-за стойки. – Слушай, я всё думаю, как Король Ночи в этих цепях нужную нашёл? Они же одинаковые! – Не знаю. Может, там какой-то знак опознавательный есть… и правда, как? – Он задумался, что для Мелькора все цепи, наверное, такие же разные, как для него сигналы светофора. – Давай спросим на форуме? – Думаешь, ответят? Вдруг секрет? – Спросить-то можно, – пожал плечами Майрон, жалея, что отсюда не видно их секцию бара: очень хотелось посмотреть на Мела и на Эонвэ, – и вытащил смартфон. – Мне теперь самому интересно. Может, уже написал кто-нибудь. – А мне ещё говорят, что у меня телефон навороченный! – Кортни шутливо толкнула его в бок. – Сам выбирал, или Мел подарил? – Мел. Я бы такой не стал брать. – Он на тебя любит тратиться, – она засмеялась и включила селфи-камеру. – Давай сфоткаемся. Майрон изобразил важную физиономию. Ровно в тот момент, когда щёлкнул затвор, Кортни приставила ему рожки и счастливо захихикала. Акробатка бросила шарик в толпу и начала карабкаться наверх. Ей навстречу соскользнул новый танцор – смуглый, крепко сбитый брюнет с косой, перехваченной серебристыми лентами. На середине пути они обнялись и закружились, откинувшись назад. – Красиво, – прошептал Майрон, глядя на них. Девушка зацепилась за плечи своего партнёра, подтянулась, скрестила лодыжки у него на шее и снова повисла вниз головой. Судя по озорным улыбкам, танцоры в процессе обменивались дружескими шуточками. – Мне больше такие нравятся. – Кортни ткнула большим пальцем в другую сторону, где мускулистая танцовщица с короткими красными волосами раскачивалась на руках, подцепив коленями под мышки субтильного блондина, облачённого поверх лосин в кожаную сбрую. – Но не конкретно этот. Это мой бывший. – Я бы не подумал, что он натурал, – честно признался Майрон, пытаясь рассмотреть получше. Церера, как нарочно, вспыхнула ярче, против света было видно только волнистые волосы, ореолом взлетающие вокруг головы, и острые плечи. – А он и не натурал. – Кортни вздохнула и посмотрела наверх, на силача, который играючи держался за канат одной рукой. – В него потом парень влюбился. Здоровый блондин, больше этого мужика на канате. Я не стала выяснять отношения. Всё равно он из трущоб, мы бы никогда не смогли пожениться, даже если он не чипованный. Майрон сочувственно потрепал её по плечу, не зная, что можно сказать в утешение. – А ты? – спросила она рассеянно, явно больше, чтобы отвлечься. – Ты что семье сказал, когда встретил Мела? – Ничего. Они нас сами познакомили. – И разрешили вам встречаться?! – С ним… сложно спорить. – Майрон невольно вспомнил лицо отца в последнюю встречу. – Но если… если вы поссоритесь или расстанетесь, что ты будешь делать? Вернёшься к родителям? – округлив глаза, зашептала Кортни. – Что, если они тебя обратно не примут? – Я не собираюсь возвращаться. Буду жить в трущобах и танцевать на Паутине, или ломать сканеры в автоматах с едой. За это неплохо платят. Майэ посмотрела ему в лицо и заливисто расхохоталась. – Прости, ой… ты такой смешной, я не могу… – Она ухватилась за его плечо и закашляла. – Так и умереть можно, даже живот заболел… Если Мел тебя выгонит, приходи работать к нам в магазин, может, к тому времени мою ленивую напарницу уже уволят, она никогда товары после смены по местам не раскладывает! Если у нас будет такой симпатичный продавец, мы разбогатеем! – Я подумаю, – кивнул Майрон, несколько уязвлённый её весельем. Ему часто говорили, что он выглядит слишком легкомысленным для своих способностей. – Ну что, пойдём танцевать назло твоему бывшему? Я вроде как отдышался. – Правда, что это я. – Она нахлобучила ему на голову цилиндр, заботливо уложенный в уголке на подушку. – Кстати, как тебе разрешили пройти? Шляпы запрещены по дресс-коду. – Мне Мел дал поносить. Ему можно. – Майрон впервые задумался, почему дресс-код позволяет входить без одежды, но предусматривает штраф за такие банальные штуки, как шляпы и декоративные короны. – Он, типа, на особом положении. – Везде-то он на особом положении… я, когда влюбилась, тоже своего парня целыми днями нахваливала! Так мило! – Кортни подскочила и подняла Майрона за руки. – Давай танцевать! Её бывший, небрежно цепляясь одной рукой за самый конец каната, поймал сброшенную с Паутины хлопушку, эротично погладил себя ею по груди и щекам и дёрнул зубами за петлю. Вокруг разлетелось облако конфетти. Несмотря на опасные трюки, он единственный был без страховок. – Вот так я в него и влюбилась, – прошептала Кортни. – Давай лучше посмотрим на кого-нибудь другого! Майрон повернулся к сцене. Началось очередное дефиле, парень в кожаной портупее на голое тело поливал себя из коробки с томатным соком. Вероятно, он намеревался соблазнить публику, но Майрону только сильнее захотелось пить. – Придумал тоже! – буркнул он, понимая, что ещё один визит к бару – и с подушки в углу его не поднимет никакая сила. – Молоко бы взял, что ли… – Привереда! – поддразнила Кортни, втягивая его за собой в толпу. Пока они проталкивались поближе к центру, Майрона успели несколько раз облапать, но он удержался от порыва ткнуть нахалам под нос свой браслет – не хотелось никому портить веселье. – Ты какой танец больше всего любишь? – спросил он, когда Кортни сочла, что они нашли подходящее место, и прижалась к нему спиной. – Шаффл. Я даже на курсы специально ходила. – Она развернулась лицом, потянула Майрона к себе, подцепив пальцем под верхнюю пуговицу на рубашке, и, дурачась, изобразила энергичный бег на месте. Кеды у неё были в самый раз для танцев, на удобной подошве, Майрон только теперь заметил в них диоды – конечно, под цвет волос. – Тебе не жарко? – Жарковато. – Он расстегнул рубашку до живота и закатал рукава. – Так лучше? – Лучше! Ух ты, какой красивый кулон! Что он значит? – Понятия не имею, – честно признался Майрон. Рослый мужик, самозабвенно отплясывавший за спиной Кортни, бросил взгляд на его голую грудь, кивнул, будто за что-то извиняясь, и отошёл подальше. – Блин, хоть снимай этот белый браслет, никакого азарта… – Не понимаешь ты своего счастья! – Кортни схватила его руки и подняла вверх. Танцующие парочки отодвинулись от них, дав пару метров пространства. – Шаффл! – Обожаю шаффл, – заявила вынырнувшая из ниоткуда именинница и примерилась вылить Кортни очередную бутылку прямо в декольте. – Прости, я очень хочу пить! – крикнул Майрон, перехватывая её руку, и отхлебнул из горлышка. – Спасибо, ты меня спасла! – Любые дары для отмеченного поцелуем змея, – тоном шаманки в трансе изрекла майэ, плеснула шампанским ему на грудь и облизала ему ключицы. – Простите её, пожалуйста! – На этот раз разошедшуюся красотку отвёл в сторону немолодой мужчина, до подбородка затянутый в чёрную кожу, с плетью на поясе. – Хуанита, что ты вытворяешь! У господина белый браслет! Он накажет тебя! – Пусть накажет, – согласилась Хуанита, ничуть не смущённая выговором, и облизнулась, глядя Майрону в глаза. – Я согласна. Готова встать на колени… к нему. – Простите ещё раз. Передайте Мелу моё почтение. Моя дочь немного перепила. – Отец хулиганки поклонился. – Идём, Хуанита! У твоего брата тоже день рождения, но он не облизывает незнакомых господ с белыми браслетами! – Никаких проблем, – засмеялся Майрон, стараясь не выдавать своей неловкости, и с облегчением выдохнул, когда они удалились. – Чего всем дался мой браслет… – Ты всем нравишься, – важно сообщила Кортни, делая большие глаза. – Ты красивый! И танцуешь почти так же хорошо, как Лунатик! – Наверное, это можно считать комплиментом, – он поймал подругу за руку и развернул вокруг своей оси. – Я бы мог танцевать лучше Лунатика, будь у меня такие же кеды!***
Ариэн сидела спиной к двери, стирая со скул блеск. На краю её столика, рядом с горой использованных ватных дисков, плавали в бутылочке золотые линзы. – Прошу прощения, я почти сняла грим. Жаль, вы не предупредили заранее, что хотите сфотографироваться… – Ариэн подняла взгляд и умолкла, увидев своего гостя в большом зеркале. Мелькор слегка поклонился, приложив руку к груди в знак восхищения. – Мои комплименты, госпожа Молния. Я впечатлён. Она ответила вежливым кивком. – Благодарю. Надеюсь, вы не обидитесь, если я продолжу? – Разумеется, нет. Позволите взглянуть на реквизит? – Буду польщена. Прислонив трость к косяку, Вала подошёл к перекинутому через перекладину для вешалок костюму, сдёрнул перчатку и погладил влажный зелёный латекс. В поддоне под перекладиной вяло смешивалась вода и зелёная слизь, слабо пахнущая киви. Рядом, на меховом плаще, лежали сваленные кучей оливки-крикуны. Мелькор взял одну, повертел в руках, рассматривая лицо, слегка сплющил, чтобы посмотреть, как быстро пористый материал под блестящей резиной восстановит форму. – Отличная работа, и настолько объёмная. Вы приятно удивили меня. – Вы ещё не разучились удивляться? – Ариэн приложила к губам влажную салфетку, продолжая следить за ним в отражении; Мелькору нравились её выразительные тёмные глаза и точёное лицо с выпирающими скулами. На контрасте с почти чёрными волосами её кожа казалась ещё бледнее, почти как у него самого. – Вы видели множество невероятных выступлений. – Думаю, вы тоже. Но ваше сердце тронул один из самых странных артистов. – Он с восхищением потрогал парик: щупальца на ощупь казались живыми. – Вы так молоды и красивы… что вы в нём нашли? – Порой мы не то, чем кажемся. – В её голосе прибавилось холода, и Вала заинтересованно повернулся, продолжая поглаживать силиконовые водоросли. – Как вы думаете, где та черта, за которой красота превращается в уродство? Отшвырнув скомканную салфетку, Ариэн поднялась и распахнула длинный халат. – Вы удивили меня ещё раз, – медленно проговорил Мелькор, глядя на глубокие борозды рубцов, обвивающие её бёдра, и неприятно гладкие шрамы на месте сосков. – Признаться, не ожидал увидеть следы раскалённого металла на детях новой эры. Теперь мне ясно ваше нежелание участвовать в откровенных показах. – Откуда вы знаете? – Она туго завязала пояс и снова села к зеркалу. – Наводили обо мне справки? – Так вышло, что Лунатик рассказал мне о вас. – Лунатик… – Её взгляд потеплел. – Ещё помнит меня? Если бы не он, я отказалась бы от мысли о дефиле. Помню, он тоже любил выступления Короля Ночи. Видел в нем гениального художника, создающего невероятные образы… славный мальчик. Такой неиспорченный. – Вы видели нечто другое? – Мелькор подошёл ближе, внимательно глядя на её лицо в зеркале. – Того, кто сломан, как я сама. – Она спокойно посмотрела в глаза его отражению. – Я пересматривала каждую запись снова и снова, искала ответ, как он смог пережить ту боль, о которой рассказывал со сцены… кем бы он ни был, он многое повидал. – Кто оставил на вас шрамы? – Мой отчим. Ему не понравилось моё желание стать моделью. – И всё же вы здесь и не скрываете своего лица. – Мне не от кого прятаться. У меня больше нет статуса, который я боялась бы потерять, нет положения в обществе, нет семьи. Я могу делать всё, что захочу. – Она горько усмехнулась. – Спасибо, что зашли поговорить со мной. Надеюсь, вы не очень расстроены, что не смогли со мной сфотографироваться. – Я запомню вас и без фото. Благодарю за доверие. – Мелькор вынул из внутреннего кармашка фрака две визитки и положил на её столик. – Это контакты Лидии. Ариэн вчиталась в мелкий белый шрифт на чёрном фоне, над QR-кодом, напечатанным на эмблеме клуба. – Сама Лидия… зачем? Я не больна. – Если вам не приносят радости печати прошлого, она может организовать встречу с одним из медиков или бодимодификаторов «Паутины». Это ничего не будет вам стоить. Ваш кумир, как вы верно заметили, многое знает о боли. Но ваши шрамы ещё можно вылечить. Перерисуйте себя заново, сотрите с себя всё, что толкает вас за грань красоты. Названная именем солнца должна сиять. – Должна ли я считать себя чем-то обязанной? – Подарки не дают в долг, госпожа Молния. Маленький комплимент от заведения и Короля Ночи, не более. – Что ж, теперь я не смогу отказаться. – Ариэн накрыла визитки ладонью. – Но какую цель преследуете вы, Мел? – У меня нет никакой цели, – Мелькор приподнял уголки губ, продолжая смотреть ей в глаза. – Я художник, и вандализм причиняет мне боль. – Так я для вас что-то вроде той картины, которую изрезали ножом? – засмеялась майэ, стараясь скрыть облегчение. – Спасибо вам. Вы меня почти напугали. – Если мой визит выглядел как домогательство, прошу меня простить, госпожа Молния, я представляю опасность только для вашего реквизита, – саркастически ухмыльнулся Вала. В дверь настойчиво постучали. – Кажется, мне пора, ваши спутники уже здесь. Доброй ночи. – Доброй ночи! – Ариэн торопливо спрятала визитки в клатч. – Прошу вас, передайте мою благодарность Королю Ночи! – Разумеется. – Мелькор открыл дверь и оказался под неприязненными взглядами двух рабов в виниловых плавках. – Хм, так ваши спутники – близнецы… я восхищён ещё больше. – Ты кто такой? – с вызовом спросил стоявший справа, на вид более дружелюбный. Длинные влажные волосы льнули к его плечам, всё ещё блестящим от масла, делая его похожим на древнего варвара, и взгляд Мелькора как магнитом притянуло к потёку джема у него на груди. – Что ты забыл в гримёрке нашей госпожи? – угрожающе поинтересовался второй, поигрывая мышцами. – Наша госпожа слишком молода и красива для тебя! – Довольно! – приказала госпожа Молния, и рабы неохотно замолчали, презрительно глядя на незваного гостя с высоты своего немалого роста. – Разве я приказывала вам меня позорить? Вала слегка толкнул правого раба ладонью, освобождая себе дорогу, и с любопытством лизнул перчатку. Клубничная кровь даже на вкус почти такая же. Восхитительно. – Охлаждённое шампанское, фрукты и шоколад в гримёрку госпожи Молнии, – приказал он, поднеся браслет к губам. – Прямо сейчас. И букет чёрных роз чуть позже. Я должен сам подписать открытку.***
Die Krupps – The Perfect Drug
– Мел! Мастер Трандуил! – закричали им в спины, когда до лестницы к бару оставались считанные метры. Сквозь мелкую сетку Оссэ видел, что Фрэнк сидит к Эонвэ близко… возмутительно близко, но что они там делают, было не понять. У Оссэ кулаки зачесались, так захотелось съездить наглецу по морде, и пофиг, во что он там одет, но приказ есть приказ, раньше Мела подняться наверх не получится. Изображая невозмутимость, Оссэ повернулся к бару спиной и скрестил руки на груди, выдвинув челюсть вперёд. Телохранитель так телохранитель. Не видеть происходящего наверху безобразия самому спокойнее. На стайку юнцов в блестящих шортах и сетчатых маечках его усилия никакого впечатления не произвели. Они окружили Энди и Мела и принялись кланяться, толкаясь и испуганно хихикая, сами себя подбадривая. Им было едва ли восемьдесят на вид, и Оссэ задумался, есть ли на входе какой-нибудь контроль возраста. – Мел, можно ваш автограф?! – взмолилась девушка в маске кошки. – Моя сестра всегда мечтала с вами познакомиться! – Неужели у твоей сестры и с Мелом есть плакат? – поинтересовался Трандуил. Высокомерную морду он изображал мастерски, но после перекура Оссэ его стал считать нормальным мужиком. Не то что Фрэнк, никогда не поймёшь, чего надо. Он быстро глянул в сторону бара, Фрэнк, конечно, никуда не убрался от Эонвэ, и Оссэ с трудом удержал себя на месте. – Только пачка сигарет, – пролепетала девчонка и протянула Мелькору блокнот. – Мне очень нравится в клубе… простите, у меня при виде вас все слова из головы выбило… без шляпы вы такой пугающий и одновременно милый… Оссэ с интересом посмотрел на Мела, но тот даже в лице не изменился, пока размашисто подписывал лист. – Очень приятно, – спокойно кивнул он. – Приходите ещё. Надеюсь, вы хорошо проводите вечер. – Мел, – окликнул самый смазливый парнишка, весь обклеенный какими-то блестящими кружочками, – окажите мне честь, распишитесь на спине. Мой парень обещал мне кое-что, если я раздобуду ваш автограф. – Почему на спине? – поинтересовался Мелькор, дописывая ещё какое-то пожелание, Оссэ не смог разобрать в мигающем свете, что именно. – Разве ему не приятнее будет смотреть тебе в глаза, пока он исполняет своё обещание? – Паренёк вспыхнул, его друзья тут же залились хохотом. – Впрочем, это дело вкуса. – Вы правы, лучше на груди, – тихо попросил юный майа и шагнул ближе. Мелькор приобнял его за талию и тщательно вывел буквы под самыми ключицами, потом что-то шепнул ему на ухо и слегка кивнул компании на прощание. Молодёжь проводила его криками благодарности. Оссэ, нетерпеливо переступая, дождался, пока его спутники поднимутся наверх, и взлетел следом. Фрэнк, как назло, уже отодвинулся, так что и предъявить ему вроде было нечего, но Оссэ всё равно вклинился между ним и Эонвэ. – Побывал за кулисами? – спросил Эонвэ и потянулся навстречу. Он заметно повеселел и расслабился, и Оссэ снова ощутил укол ревности, что там этот Фрэнк ему такого наговорил только? Но стоило Эонвэ его поцеловать, как он сразу забыл и про ревность, и про Фрэнка, который наверняка ему гаденько ухмылялся в затылок. – Да, ничего особенного, комнаты какие-то и толпа полуодетого народа бегает. В зале интереснее. Я лучше ещё выступления посмотрю. – Сходите потанцевать, – предложил Мел, располагаясь на диванчике. – Предупреждаю сразу, там довольно жарко. – Пожалуй, мне действительно пора прерваться. – Эонвэ поднялся и сбросил свой плащ. Оссэ облизал его взглядом и взял за руку. – Оссэ, ты бы тоже что-нибудь снял. – Да я и так выгляжу как не знаю кто… – заворчал Оссэ, но Эонвэ, не слушая возражений, сдёрнул с него куртку, а потом и футболку. – С твоей фигурой можно вообще не одеваться. Мел, какая вместимость у вашего танцпола? – Около трёх тысяч персон, и ещё две около сцены. – Надеюсь, нас не затопчут, – заключил Эонвэ и отобрал у Оссэ футболку, которую он смущённо комкал в руках. – Побудешь и моим телохранителем? – Несолидный какой-то телохранитель получается… – Ты там будешь самый одетый, – ухмыльнулся Мелькор. – Видел ребят, которые просили у меня автограф? – Кстати, что ты сказал тому парню? – Что ему следует подумать, так ли крепки чувства его парня. – Они знают про местное поверье? – засмеялся Фрэнк. – По лицам вижу, что нет. Ходит легенда, что Мел даёт автографы только очень красивым мальчикам. – А некрасивым что даёт, поджопник? – живо заинтересовался Оссэ. – В «Паутине» все мальчики красивые, – буднично сообщил Мелькор, рассматривая набалдашник своей трости. – Но не все просят у меня автограф… Почему бы это, Фрэнк? – Потому что все знают, какая тяжёлая рука у твоей королевы. – Очень тяжёлая и карающая крайне несправедливо, – весело добавил Энди. – Не слушайте их, идите развлекаться. Эонвэ потянул его за ремень, и Оссэ пошёл следом, нежно глядя ему в спину. Внизу лестницы он всё-таки притормозил и спросил: – Этот тип к тебе подкатывал? – Шутишь? – влюблённо улыбнулся Эонвэ, стоявший на ступеньку ниже, и за затылок наклонил его к себе ближе. – Не шучу, – пробормотал Оссэ перед тем, как снова его поцеловать. – Ты здесь сегодня самый красивый, я бы на его месте только к тебе и приставал… – Так приставай, – засмеялся Эонвэ, шутливо отпихнув его, и пошёл дальше. Оссэ тут же догнал его, поймал за талию, прильнул грудью к его спине, поцеловал в шею, другая парочка толкнула их ближе к толпе, и они влились в царство танцевального безумия, алкогольных паров и сыплющихся сверху конфетти.Davey Suicide – Hustler Queen
На танцполе оказалось здорово. То есть действительно здорово, Оссэ обожал танцевать, но бывал только на портовых дискотеках, где играло хрен знает что, никакого удовольствия. Здесь музыка ему нравилась, она была драйвовая, прямо под настроение. Эонвэ под такую танцевать не умел, он учился академическим танцам, и его в основном толкали в толпе. Оссэ прижал его спиной к себе, взял за бёдра и стал показывать, как ему двигаться. Получаться стало почти сразу, вероятно, Эонвэ выпил достаточно, чтобы раскрепоститься и расслабить свои вечно зажатые плечи. Рыжая шевелюра Майрона маячила ближе к центру, Оссэ не стал туда проталкиваться, мало ли какие у них с девушкой разговоры, его и с краю всё устраивало. Потом с Паутины на них прилетело с полведра воды и россыпь ленточек, Эонвэ захохотал и захлопал в ладоши, подняв руки над головой. – Люблю тебя, – прорычал Оссэ, теснее прижимая его к себе и тяжело дыша от танца и от его близости. – Хорошо, что ты поехал. – Спасибо, что вытащил меня. – Эонвэ закинул руки ему на шею и задвигался откровеннее. – Я и не знал, что в клубах бывает так весело! – Здесь всегда весело! – прокричала девушка в блестящем купальнике и облила его шампанским, а потом без всякого стеснения облизала ему щёку. Пока Оссэ обалдевал от такой наглости, красотку с извинениями отвёл в сторону очень на неё похожий парень, видимо, брат-двойняшка, в точно таком же купальнике и с такими же гладкими тёмно-каштановыми волосами до талии. И, исчезая в толпе, не преминул им подмигнуть и отсалютовать своей бутылкой. – Красавчики! – кричала девушка, цепляясь за его руку и всячески стараясь затормозить. – У меня день рождения! – Поздравляю! – закричал Эонвэ и развернулся к Оссэ, сверкая глазами. – Ещё одна песня – и мне потребуются переговоры. Упиваясь вседозволенностью, Оссэ подхватил его на руки и поцеловал. Он хотел, чтобы все видели: у него лучший парень в Арде, а уж в «Паутине» и подавно.***
– Мне нужен мастер-класс. – Предвкушаю очередной идиотский вопрос. – Мелькор закатил глаза. – Серьёзно, Мел, он само очарование. – Фрэнк подсел к нему на диван, едва Эонвэ и Оссэ перешагнули порог. – Родиться и вырасти в семье Манвэ, под опекой Фэантури, выучиться на врача – и сохранить такую поразительную непорочность. Что ты с ним делал? Сто лет слизывал с него валинорский лоск? – Фрэнки, – взмолился Трандуил, вероятно, в красках представив эту картину. – Пожалуйста, хватит! – То есть Майрон уже перестал тебя волновать? – Мелькор как бы между делом больно сжал колено кутюрье. – У Майрона слишком устойчивая психика. – Фрэнк закинул ногу на ногу, зажав его запястье между бёдрами. – Ты замечал, как золотой мальчик копирует тебя, стоит ему занервничать? Эти твои злые улыбки и тяжёлые взгляды – с его-то личиком. Великая Тьма! Я взволнован. Он согласился, чтобы я его сфотографировал. – Как ты его уговорил? – Обещал ему парочку сладких тайн о старых временах. Надеюсь, ты не против. – Что ж, – неожиданно миролюбиво согласился Мелькор, деликатно высвобождая руку, – в таком случае, вы отлично проведёте время, когда мы с Майроном отлучимся на пару часов. – Решил осчастливить тётушку Франсину племянниками? – Надеюсь, тётушка Франсина удержит своё счастье в рамках приличия. – Или что? – зловеще прищурился Фрэнк. – Спорим, Оссэ не согласится на фотосет? – Спорим, я уговорю его сняться обнажённым? – Вы не слишком далеко заходите? – занервничал Энди. Микки, облокотившись на стойку, наблюдал за ними с искренним восхищением. – Мел, твои мальчики не выглядят готовыми к фотосессии с Фрэнком… – Выигравший выбирает фотографии для еженедельника, – провозгласил Фрэнк, и они с Мелькором ударили по рукам. – Признайся, ты хочешь проиграть! – Хочу, – не стал спорить Вала. – Но жульничать не стану… в отличие от вас двоих. – Мы всегда спорим честно! – округлил глаза Энди. – Ты выкрал у меня ключи от гримёрки Лунатика, которые он, – Вала указал на Фрэнка, всем видом выражающего крайнее недоумение, – якобы собирался кому-то передать, «забыл» возле меня на стойке и пропал. И вы оба утверждали, что Лунатик будет переодеваться с остальными моделями. – Я не хотел лишней неловкости, – забубнил Трандуил, – если бы ты решил вернуть ключи и случайно застал Лунатика переодевающимся… – Мой план был так хорош! – трагически взвыл Фрэнк. – Я даже время подгадал! Вечно ты всё портишь! Надо было спорить с Лидией! – Не приплетай мою жену! Я не виноват, что ты такой предсказуемый! – Я – предсказуемый?! Если бы ты не хвастался, что заманил Лунатика на один вечер в галерею для приватных танцев, Мел бы оттуда не слился перед самым шоу! – Может, и к лучшему… боюсь, никто из гостей, обливавших Лунатика джином, не выжил бы… – Зато они бы давным-давно были вместе! – гневно заявил Фрэнк. – И Мел бы не вздыхал столько времени по мальчишке! – Даже если бы ваш план удался, боюсь, ничего бы не вышло. – Мелькор отвернулся, задумчиво поглаживая подбородок. – Нам с Лунатиком потребовалось больше времени, чем вы думали. Он нуждался в ухаживаниях, я – в доверии, во взаимной симпатии… Мы не были уверены, что у нас вообще что-нибудь получится, и делали осторожные шаги навстречу… слишком осторожные. Я не хотел его спугнуть. Мне нужно было его осознанное согласие. С каждым его словом Энди выглядел всё грустнее, а у Фрэнка брови лезли на лоб. – Что ты несёшь?! – не выдержал кутюрье. – Ты только что говорил, что взял его в первую ночь! – Что?! – Трандуил всплеснул руками, и Микки поспешил убрать бокалы подальше от его рукавов. – Даже не во вторую?! – Он опять пудрит нам мозги! – Конечно, – довольно согласился Мелькор, уже не пытаясь сдержать хохот. – Нет никакого интереса в том, чтобы получить тайну на блюдце из чьих-то рук. Разве удовольствие не в процессе? – На что вы поспорили? – спросил Микки. – Давно не видел вас такими азартными! – Не твоё дело, – высокомерно ответил Фрэнк. – На услугу, Микки, – с постным лицом сообщил Мелькор. – Всего лишь на услугу.***
Combichrist – From My Cold Dead Hands
Поддатый майа с лицом, раскрашенным под череп, прибился к ним, когда Майрон уже подумывал попросить пощады и отправиться на поиски свободной ниши, а лучше – к Мелькору на диванчик. Сначала наглец вился вокруг Кортни, Майрон несколько раз его послал, и он пропал, но потом появился снова и переключился уже на Майрона. Говорить с ним было бесполезно, он только мычал в ответ и упрямо лез с руками. Едва Майрон отвернулся посмотреть, нет ли поблизости охраны, как навязчивый поклонник облапил его за плечи и попытался утянуть куда-то за собой. Раньше, чем Майрон успел среагировать, Кортни с сочным хрустом залепила агрессору в нос. – Бежим! – Она схватила Майрона за руку и помчалась прочь, лавируя между танцующими майар. – Я бы его сдал Диа! – крикнул ей Майрон, который не любил рукоприкладства. – Он заслужил! – со смехом отозвалась майэ. – Нечего было тебя лапать! Я как раз хотела покурить! Они обогнули сцену, нырнули в один из боковых проходов и там поднялись по лесенке, ведущей на второй этаж. В тёмном коридоре, опоясывающем корпус по всему периметру, болтали, целовались и пили любители местечек потише. Кортни деловито потащила Майрона дальше, к балкончикам, и со второй попытки отыскала свободный. – Ничего себе, какая ты опасная! – Майрон вытащил нераспечатанную пачку сигарет и дал ей. Он всегда таскал с собой одну запасную для Мелькора. – Ничего себе, какой ты пафосный. – Кортни повертела в руках плоскую чёрную коробочку с выпуклой надписью «Number 1 DARK». – Они дорогие, ничего, что я возьму? – Я не знаю, сколько они стоят, – пожал плечами Майрон. – Я почти не курю. Бери. – Спасибо. Давно мечтаю попробовать. – Она закусила губу в предвкушении, отковыривая пломбу с крышечки, сначала понюхала сигареты и только потом вытащила одну. – Офигеть, какой дизайн… И фильтр на вкус как горький шоколад… они само совершенство. – Точно… – Майрон мечтательно улыбнулся, вспомнив лицо закуривающего Мелькора, и дал ей зажигалку. – Давай покурим, а потом спустимся за выпивкой? – У тебя белый браслет, зачем куда-то ходить? – Кортни поднесла его руку к губам и нажала на диод. – Вермут на двоих, оливки с лимоном, тоник и два бокала в сектор 2В, пожалуйста. Вот и всё, сейчас принесут! – Я и не знал. – Майрон обалдело повертел браслет в поисках микрофона. – Мой бывший парень всегда приходил сюда с белым браслетом. – Кортни задумчиво посмотрела на небоскрёбы за тёмным массивом трущоб. – Но он, конечно, не такой пафосный, как твой!***
– Мел, – тихо окликнул Фрэнк, указав глазами на танцпол. Вала, не меняясь в лице, поднялся и подал ему руку. – Думаю, мы ненадолго. – Только без жести! – крикнул Энди, пока они с видом праздных зевак спускались вниз. Майрон и его подруга мелькнули недалеко от сцены и пропали в переходах ко второму этажу. – Охрану ко второму сектору, – приказал он, поднеся к губам свой браслет – полностью белый, с радужным диодом. – Диа, присматривай за мальчиками. Ларри, свет на танцпол. Церера поблёкла и потерялась в ярком луче Луны, скользнувшем в центр зала. С высоты второго этажа Энди пристально смотрел, как Фрэнк и Мел, разделившись, двигаются сквозь толпу, быстрые и смертоносные, как акулы. «Парень с чёрно-белым лицом», – сообщил ему Ларри по осанвэ. – «Видишь?» – Вижу, – ответил Энди в микрофон. При ярком свете подозрительный тип занервничал и попытался протолкаться к одному из боковых выходов. Кто-то плеснул ему в лицо шампанским, он остановился, пытаясь вытереться, и в следующую секунду Фрэнк заботливо приобнял его за плечи. У Энди до сих пор мороз шёл по спине при виде этого жеста. – Ларри, – сказал он, глядя, как кутюрье тащит свою жертву в сторону гримёрок, талантливо имитируя радость от неожиданной встречи, а Мел тенью следует за ними вдоль стены, – найди тех, кто с ним. Если они внутри, сориентируй охрану. Пока без излишеств. «Да», – коротко отрапортовал Ларри. – «Нашёл».***
– Ваш заказ. – Охранник в белом комбинезоне, с голубыми диодами по бокам маски, с поклоном поставил на широкие перила балкона металлический поднос. – Приятного вечера. – Здесь всегда выпивку охрана приносит? – удивился Майрон. – Понятия не имею! – Кортни деловито разлила вермут по бокалам и бросила в каждый по две оливки. – Давай выпьем за отличный вечер! – За отличный вечер, – повторил Майрон. Они выпили почти залпом, и Кортни наполнила бокалы снова. – И за выступление наших любимых артистов. – Даже за Короля Ночи, пусть он и не секси! – Кортни чокнулась с ним и снова опрокинула бокал залпом. – Тот номер с бокалом у него был очень смешной. Я бы, наверное, сделала с ним селфи. – А с Лунатиком? – От Лунатика я бы хотела детей! – трагическим шёпотом сообщила она и засмеялась. – Когда он идёт в этой своей манере, как будто пощёчину тебе даёт каждым шагом, я вся горю… Ой! – Она прикрыла губы ладонью. – Если когда-нибудь устроят фан-встречу с ним, я туда приду самая первая! Не знаешь, он когда-нибудь участвовал в фан-встречах? – Насколько я помню, он уже перестал выступать, когда стал популярен. – Озадаченный реакцией публики, Майрон почитал треды на форуме и выяснил, что видеозаписи его выступлений начали набирать просмотры около десяти лет назад, когда он уже забросил и выступления, и походы в клуб, и с головой ушёл в учёбу. – Кто-то нашёл старое видео и вбросил в главный тред, а так бы и не вспомнил никто. – Я ещё раньше от него фанатела. Даже на первом его выступлении была, ну помнишь, то угарное, где он в шлеме космонавта и розовом белье? Я была на том дефиле. Я ещё тогда поняла, фантазия у него что надо! – Пока она разливала новую порцию вермута, Майрон боролся с желанием от стыда побиться головой о стену. – Мне бы ни за что такое в голову не пришло! – Давай выпьем за хорошую фантазию. – И за встречу! – Король Ночи… я вспомнила! Тот странный номер, ну, в смысле, вообще странный! Где он стоит на коленях и снимает с себя мусорный пакет, потом какую-то штуку чёрную… – Монашескую рясу, – поправил Майрон. – Это «Разоблачение». – Сразу видно, недавно в школе учился, – разворчалась Кортни. – Умный такой! Короче, потом там ещё комбинезон, а под ним костюм голой женщины с золотой маской на, э, ну ты понял, ты же хорошо помнишь это выступление. И он ползает по сцене, а на ноге у него рыба надета. Если ты его фанат, может, в курсе, почему рыба? – То есть всё остальное тебе не показалось странным? – фыркнул Майрон. – Нет, у него всегда костюмы мегастранные! Но рыба! Почему рыба? Почему не что-нибудь ещё?! – Если я когда-нибудь встречу Короля Ночи, обязательно у него спрошу и расскажу тебе. – Ты смешной! – Кортни обняла его за плечи и потискала. – Никто никогда не встречал Короля Ночи! Даже Мастер Трандуил не знает, как он выглядит и кто такой, просто позволяет ему приезжать, потому что на него приходят смотреть! Наверняка он женщина! – Почему ты так думаешь? – Не знаю. Многие так говорят. – Она махнула ещё стакан. – Интересно, он с Лунатиком спит? – Какая разница? – Такая любовь на сцене, неужели всё понарошку! Мне бы хотелось, чтобы у них был роман. В духе, знаешь, как в сериалах, она намного старше его и во многом разочаровалась, а он её вдохновение! Все думают, что она его подкупила своим положением в обществе или деньгами, но на самом деле он её любит просто так. И потом она, например, совершает ужасное преступление, у неё конфискуют всё имущество, но он всё равно остаётся с ней… никому не говори, что я люблю мелодрамы! – Забуду эту страшную тайну сегодня же утром! – поклялся Майрон сквозь смех. – Так что, – Кортни налила ему ещё и подёргала его за рукав, – он намного старше тебя? Ему, наверное, за тысячу лет! У него даже на лбу есть морщинки! – Да. Я не спрашивал, сколько точно. Какая мне разница? – Неужели не интересно? – Я его люблю не за возраст. Не за что-то ещё, кроме него самого. – Повезло мужику. А он тебя любит? – Думаю, любит. Очень сильно. – Майрон отпил вермута, чтобы скрыть улыбку, которую никак не мог удержать. – Блин… извини. У меня, наверное, сейчас рожа дурацкая. – Я так за тебя счастлива, – прошептала Кортни и крепко обняла его. Майрону показалось, что она всхлипнула. – Надеюсь, вы долго-долго будете вместе! – Я тоже надеюсь, – отозвался он; отчего-то его одолела тоска, и Кортни, неправильно истолковав его внезапное уныние, суетливо начала открывать новую бутылку. – Ты не переживай! Если только начали встречаться, всегда так: любит, не любит, хочет бросить, не хочет… Всё наладится, вот увидишь! – Нет, – Майрон помотал головой, глядя на далёкие небоскрёбы валинорского центра. Совсем недавно он каждый день бегал мимо них в универ. – Я ему верю. Я боюсь только, вдруг с ним что-нибудь случится… – С чего бы? Медицина сейчас развитая… любые болезни лечат! – обнадёжила Кортни и долила ему вермута до краёв. – Давай выпьем за удачу, и чтобы никто не болел! – За удачу, – кивнул он и, загадав желание, выпил до дна. – И чтобы никто не болел, да.***
– Пришли, сладкий. – Фрэнк втащил упирающегося незнакомца в пустую гримёрку и швырнул к дальней стене. – Сам сознаешься, или мне подойти поближе? – Пошёл ты, извращенец, – прохрипел парень, потирая горло. Неожиданная прогулка в удушающем захвате его немного отрезвила, но запах перегара в тесной комнатке становился насыщеннее с каждой секундой. Мелькор остановился на пороге и с отвращением поморщился. – Сказал что-нибудь? – Нет. Дай ему пережить стадии отрицания и гнева. – Нормальные мужики в вашем клубе водятся? – с вызовом спросил парень. Он был рослый, но не выше Фрэнка, и это явно его задевало. Он разве что на носочки не привстал, чтобы прибавить себе роста. – С педиками я не разговариваю! – Я его подержу, а ты снимай штаны. – Почему всегда я должен снимать штаны?! – возмутился Фрэнк. – У тебя красивее получается. – Умеешь уговаривать. – Эй… эй, я же просил, без пидорства! – завопил майа и кинулся на Мелькора, видимо, посчитав его более лёгким препятствием на пути к свободе. Вала перехватил его за горло и легко поднял над полом. Кутюрье присел на корточки, недовольно вздыхая, расстегнул штаны пленника и стащил их до колен. – Что за отвратная ткань, ещё магазином пахнет, а швы уже обтрепались, – заворчал он и потёр кожу на внутренних сторонах бёдер майа. – Хм. Татуировок нет. Похоже, не плачущий. – Дай влажную салфетку, – сдавленно попросил Мелькор. – Обожаю твою фантазию. Такой затейник. Новая пытка? – Фрэнк порылся на столике и протянул ему пачку салфеток для снятия грима. Мелькор вытащил одну и брезгливо отёр с лица майа липкую краску, растёкшуюся от шампанского и жары. – Удивительно, только что так спешил, а теперь словно бы забыл про все дела… – пропел кутюрье, поднимаясь, и приобнял Мелькора за талию. Поддержав игру, Вала слегка ослабил хватку, его пленник затрепыхался, вообразив, что сумеет вырваться, и Фрэнк со злорадным удовольствием впился острыми ногтями ему в мошонку. – Не перегибай, – процедил Мелькор и уставился в расширенные зрачки несчастного, который жалко хватал ртом воздух, не в силах даже мычать от боли. У Фрэнка чаще забилось сердце: он обожал то сосредоточенное выражение лица, с каким Мелькор проникал в чужой разум, и уже предвкушал, как Вала сломает своей жертве шею, но реальность жестоко его разочаровала. – И только? – Мелькор рассмеялся и отпустил парня. Тот рухнул на колени, глядя перед собой застывшими глазами. – Мальчик, ты выбрал не того. – Что, что? – поторопил изнывающий от любопытства Фрэнк. – Он перепутал подругу Майрона со своей бывшей и хотел отомстить её новому парню, как он решил. Я бы извинился перед ним, если бы он не сам её бросил. – Вала поднял к лицу руку с браслетом. – Энди, отбой. Шестая гримёрка в одиннадцатом секторе. Скажи, что паренёк перепил, пристал к актрисе, но та смогла за себя постоять. Отпусти его друзей, пусть заберут этого неудачника и отведут домой. Идём, Фрэнки. – Хочешь сказать, я параноик? – надулся кутюрье, но на выходе не преминул полюбоваться собой в зеркале. – Ты дитя своего времени. Восхитительное дитя. – Мелькор погладил его пальцы и добавил в микрофон: – Охрану со второго этажа пока не убирай. Мало ли что.