Удар короной

Охрана быстро прибежала на грохот. Нас даже не удивило их появление. Скорее, нас поразило, что они не прибежали раньше. Наверное, нечто использовало что-то вроде звуконепроницаемого барьера, пока разговаривало с нами. Но тогда мы были в крайне трудном и… глупом положении. Только представь удивление и шок охранников, когда они увидели, что прутья решетки просто исчезли, а один из заключенных еще и вооружен. Пока охрана прибывала в шоке, я воспользовался моментом. Руку Долиха крепко сжали пальцы Зокара. В голове зеленоглазого четко звенела одна верная мысль: «Бежать! Бежать как можно быстрее!». Нога, будто бы вырываясь из цемента, двинулась вперед и потом со всей силы оттолкнулась от пола. Первое ощущение, которое я тогда почувствовал, была мощь. Сила, сконцентрированная в ногах. Необузданная, непознанная скорость. Все это заполнило мое тело тогда в один миг. Это было невероятно! Я не мог понять, что творится со мной и моими ногами, но я уже любил это ощущение! Перед глазами Зокара все резко смазалось, и в миг братья оказались уже на другом конце коридора. Но останавливаться зеленоглазый и не собирался. Пролетев несколько лестничных пролетов, Зокар уже хотел вырваться на улицу, через центральные двери в главном холле, но… — Сто-о-ой! Тогда меня остановил крик Долиха. Этот выкрик походил больше на мольбу о помощи, чем на просьбу остановиться… Зокар моментально остановился, но в спину резко и неожиданно прилетел Долих, и оба мобианца с грохотом упали на пол. — Обязательно было падать на меня? — возмущенно спросил Зокар, потирая ушибленный лоб. — Обязательно было собирать мной все встречные углы в замке? — возмутился в ответ Долих. Зокар прижал уши к голове и глупо улыбнулся. Сам-то он чудом уворачивался ото всех появлявшихся на пути углов, но вот про брата не подумал… Видя, как еж потирает бок и что-то бормочет себе под нос, зеленоглазый решил, что стоит хотя бы поинтересоваться его состоянием: — Сильно болит? — Рука сильнее… — недовольно буркнул Долих. Зокар уже открыл рот, чтобы поинтересоваться, когда же еж успел отбить себе и руку, но резко вспомнил, что это он сам протащил брата за нее через ползамка. — Я в следующий раз за другую тебя воз… — Нет! — уже буквально взмолил Долих. Повисла секундная пауза, пока синие глаза яростно прожигали дырку в зеленых. Потом Долих тяжело вздохнул и чуть ли не насильно выдавил: — В следующий раз я сяду тебе на спину… — Договорились! — отрезал Зокар и покрутил головой вокруг. На удивление братьев, место, в которое они бесцеремонно влетели, совсем не охранялось. Но и охранять здесь было нечего, ведь в огромной комнате был лишь высокий пустующий пьедестал. Припоминая, что королевский зал с троном был, кажется, на этаж ниже, Зокар огляделся еще раз по сторонам. Пусто, тихо, никого. — Тебе не кажется это странным, брат? — Что именно? — Долих поднялся с пола. Огляделся по сторонам и вопросительно посмотрел на Зокара. — То, что ты теперь бегаешь невероятно быстро? Или то, что в этой комнате нет охраны? — Второе, — кратко отрезал зеленоглазый. — Шумиха вокруг нашего бегства поднялась максимум минуту-две назад. Да, солдаты уже должны были быть задействованы. Но только лишь с соседних этажей. То есть с первого и второго. Но мы на четвертом. Под нами этаж с тронным залом. То есть самый охраняемый этаж. Второй этаж, похоже, спальный. Когда я пробегался по нему, я заметил много гостевых спален. Первый разделен на несколько залов. Похоже, что они для проведения балов и разных встреч. Все бытовые помещения и тюрьма находятся в подвале. — Тогда что же находится на четвертом и пятом этажах замка? Что это за комната? Что же это за пьедестал? Почему это место не охраняется? — разразился вопросами Долих. Но посмотрев по сторонам, свел брови к середине. — Стены… на них нарисованы какие-то странные иероглифы. Зокар огляделся по сторонам еще раз и повнимательнее всмотрелся в рисунок. Непонятными для ежа надписями на незнакомом языке были исписаны практически все стены. На полу и потолку были те же символы. Но что это и для чего в пустой комнате нужны подобные надписи — еж не знал. Это была печать. Но тогда я даже не предполагал, что это и для чего это. Но ответ, как оказалось, был под носом… А, точнее сказать, на пьедестале. — Нужно уходить. Быстрее, — Долих вдруг резко сменил тему и толкнул в бок брата. Тот удивленно посмотрел на ежа. — Ну что ты так смотришь на меня? Уже забыл, что нас преследуют? В ответ Зокар показал на верхушку каменного пьедестала уверено ответил Долиху: — Там что-то есть! Я чувствую что-то… Это было похоже на то, как будто бы на меня дул ветер. Такой теплый, мягкий ветер. И он дул прямо от вершины столба… в мою душу. Этот теплый ветер ощущало не мое тело, а моя душа. Я отчетливо чувствовал, что то, что находится на краю пьедестала наполняет мою душу этим ветром, этим теплом. Это была моя первая встреча с Камнем Силы. Тем самым, который сейчас укрывает этот город от глаз остального Мобиуса. — Что? Там пусто, Зокар! Мы должны бежать! Когда охрана поймет, что нас нигде нет, они наверняка прибегут в эту неохраняемую часть замка. Быстрее! — Долих тянул за руку брата, но изумрудные глаза мобианца были прикованы к краю столба. Нога уверенна сделала шаг вперед, и в следующий миг бирюзовая комета оказалась на краю пьедестала. Ударная волна чуть не сбила Долиха с ног, но еж устоял и с удивлением осознал, что брат стоит уже наверху. В голубых глазах сверкнуло удивление, быстро сменившись восхищением и… завистью? Бирюзовый еж с сапфировыми глазами содрогнулся от собственных эмоций, поглотивших его сердце, и вмиг подавил это желание обладать той же скоростью, что и его брат. Нечто дало ему медальоны, которые он по-прежнему сжимал в кулаке. Ему, так же, как и брату, был дан какой-то необычный дар. Просто Зокар уже открыл этот дар, а он еще нет… Пятерня разжалась и в ладошке блеснули три медальона: перо, чернильница и лист бумаги… Что с ними делать? Долих не знал… С мечом Зокара все просто и понятно: бери за рукоять, вытаскивай из ножен и в бой. Возможно, меч так же, как и его новый хозяин, обладает каким-то сверх-силами, но медальоны — совсем другое дело… Взгляд голубых глаз вернулся к брату, стоящему на пьедестале. Его рука все еще сильно сжимала меч в ножнах, а взгляд зеленых глаз был полон жизни, и казалось, если заглянуть в них чуть глубже, можно было увидеть огонь души Зокара… Но Долих отчетливо чувствовал: в нем самом нет того же огня… Его душа не способна гореть таким же пламенем, как у брата. Она способна лишь надеяться на кого-то более сильного и могущественного… Полагаться на брата. И завидовать ему же… От дурных мыслей, что полезли в голову мобианцу, синеглазому захотелось удавиться на месте. Поэтому еж поспешил разогнать остатки отравляющих душу и сердце эмоций, и просто вобрал побольше воздуха ртом, чтобы позвать брата, как вдруг зеленое свечение ослепило Долиха на несколько секунд. Комнату залило этим странным светом и так же, как и появилось, свечение внезапно исчезло. И первое, что бросилось в глаза Долиху — был огромный изумруд, к которому была приложена ладошка Зокара. — Что… это? — преодолевая шок и удивление, спросил голубоглазый. Брат отрицательно покачал головой, но глаза его все так же были прикованы к камню. — Я не знаю, но… я чувствую его. Я чувствую этот камень, Долих! Он наполняет меня силой… — словно в бреду, заговорил Зокар. Окинув взглядом комнату, Долих заметил, что рисунок на стенах, потолке и поле исчез. Эта комната была что-то вроде хранилища для Камня Силы. Печати скрывали присутствие такого мощного артефакта от посторонних глаз. Но я разбил печать, и камень показался. Однако пока мы разбирались что это был за камень, на шум и наши препирательства прибежала охрана, и даже сам король соизволил показаться. Они забежали в комнату и окружили нас. Конечно же, я мог схватить Долиха и бежать прочь, но появление короля заставило меня остаться тогда в комнате. В моих руках был меч, в ногах — скорость, а перед глазами — враг, который до смерти замучил наших родителей. Меня тогда затрясло! От ненависти, от боли, от злобы. Я не знаю, какие эмоции тогда охватили Долиха, но, думаю, что схожие. Хотя, судя по тому, что мы все же были разными, возможно, что и реакция у него тогда была другая… В любом случае, тогда… Глаза, и без того напоминающие своим цветом изумруды, отразили весь бушующий вихрь эмоций, разрывающий Зокара изнутри. В глубине зрачков засиял свет изумруда. — Ты что, оглох?! Я приказываю тебе убрать руки прочь от этого камня, ничтожество! — кричал тигр, сверкая своими желтыми глазами. Но слова лишь частично долетали до ушей Зокара. Находясь как будто бы в вакууме, он видел этот беснующийся взгляд короля; видел испуганный взгляд брата; видел направленные на них копья, мечи и стрелы солдат. Однако все это казалось Зокару таким мелочным, ничтожными и хрупким по сравнению с той мощью и силой, которая все дальше и дальше распространялась от волшебного камня. Когда король отдал приказ нападать, энергия, что вытекала из-под моей ладошки, уже накрыла весь город и часть леса. Все остальное происходило как в дымке. Я пожелал, чтобы тот замок, город и лес просто исчезли с Мобиуса. А вместе с ними и этот полоумный король. И, сам не поминая как, я активировал Камень Силы… Тетива луков натянулась; мечи с шорохом покинули ножны; копья наклонились и выбрали цель. Но не успела команда к атаке разорвать воздух, как комнату залил вновь зеленый свет. Комната, этаж, замок, двор, город и лес — все в один миг исчезло в зеленом свете. А когда свет исчез, вместе с ним исчезли и город с замком, и лес. Свет отступил, исчезая в камне. Я по-прежнему стоял на пьедестале. Солдаты были на своих местах. были. Брат все так же стоял в комнате. Но вот ни короля, ни оружия у солдат уже не было. Тот тигр просто исчез, как и исчезли мечи, копья и стрелы из рук мобианцев. Все были в шоке и замешательстве… Что делать? Как быть? Я не знал. Ответ пришел сам по себе… — Его больше нет? — раздался вопрос из толпы солдат. Долих передернулся на месте от неожиданности. Что? Про кого этого они? А потом глаза прошли по всей комнате и не обнаружили там короля. Кинув взгляд на Зокара, он прочитал на выражении лица брата лишь шок и непонимание происходящего. Солдаты сдались тогда же, когда поняли, что старый король исчез. Когда слух о пропаже короля распространился по всему замку, вся прислуга и солдаты пришли поблагодарить нас. Мы были в шоке от осознания того, что один мобианец держал в узде целую страну. И теперь, когда этой ключевой фигуры больше не было, все резко поменялось прямо на наших глазах! Однако, избавившись от одной проблемы, я случайно создал новую. И этой проблемой была полная изоляция целого города от остальной планеты. На наше совместное удивление, горожане не расстроились, узнав, что они отрезаны от Мобиуса. Напротив, они были рады, что война их не тронет. Но к моменту, когда мы разобрались более-менее с этой изоляцией, прошло уже три месяца. Все это время Долих потратил на то, чтобы улучшить жизнь в городе. А я наблюдал, не сильно вмешиваясь в происходящее. И, честно сказать, я был в шоке! Он смог вернуть жизнь в тот, умирающий под гнетом старого короля, город! Это было нечто невообразимое! Я, наверное, впервые за всю свою жизнь, видел такой светлый и счастливый город… Но то был лишь один город, а за барьером была еще целая планета, которая тоже ждала спасения. — Знаешь Зокар, я хочу вернуть мир на эту планету… — с этими словами Долих встретил своего брата, который только что вернулся с небольшой пробежки. Еж с голубыми глазами стоял напротив огромной карты, которая была вделана в стену одной из комнат замка. На карте были отмечены границы государств и королевств. Полоски, делившие землю на клочки, сменялись названиями и вновь возвращались, разрывая континенты. Взгляд, направленный на эту карту, был печален и наполнен грустью. — Посмотри на карту, Зокар. Скажи мне, что ты видишь? — Долих повернулся к брату лицом и посмотрел в зеленые глаза. Зокар слегка опешил от повисшего вопроса, но все же подошел к карте и всмотрелся в нее. — Страны, государства, королевства. Горы, реки, землю. Планету Мобиус…— ответил Зокар и услышал тяжелый выдох совсем рядом. — Вот именно… планета. Она у нас одна. Так почему же она разбита на такое огромное количество земель? Почему мобианцы должны враждовать друг с другом, если они все — жители одной планеты? — голос брата становился все громче и громче с каждым срывающимся с губ словом. Зокар молча слушал, но сам уже предполагал к чему ведет Долих. — Я начал думать над этим тогда, когда понял, что этот город наконец-то смог более-менее оправиться от правления того тирана-короля. Зокар! — голубые глаза в свете заходящего Солнца блеснули золотом, голос на секунду содрогнулся, и из горла вылетел тяжелый выдох. Долих схватил брата за плечи и умоляюще посмотрел тому в глаза. По сомкнутым тонким губам прошлась неравная волна. — Я хочу объединить мир в одно королевство, чтобы война больше не пришла на эту планету из-за земель и власти над ними! Я хочу вернуть мир Мобиусу! Но я понимаю… я — слабак. Одному мне никогда не подавить огонь войны на целой планете… Поэтому я прошу тебя, Зокар! Помоги мне, брат! И я согласился. Но не только потому, что хотел мира для этой планеты, а потому что хотел испытать на максимуме свои силы. Я хотел понять, где же лежит мой предел. Как далеко смогу убежать, как искусно смогу овладеть всеми волшебными камнями. Я хотел насладиться той мощью, которую мне дало это. И поле боя было идеальным местом, где я мог испытать себя… План Долиха был предельно прост: открываем портал в барьере и проходим через него; собираем добровольцев, что так же разделяют взгляды по объединению мира; и начинаем захват близ ближайших поселений. Конечно, сейчас это звучит, как насильственное порабощение невинных мобианцев, но тогда это выглядело совсем иначе. Та страна, которая была под покровительством безумца-короля, сдалась нам без боя. Более того, узнав от добровольцев о том, что мы восстановили и улучшили город, жители остальной страны быстро примкнули к нам… Пока Долих восстанавливал ту страну, я собрал небольшую армию, и мы двинулись в соседнюю страну. Вот теперь это было действительно настоящее порабощение. Но так же, как и с предыдущей страной, стоило мне избавиться от правителя, как королевство послушно сдалось нам. Ситуация во многих королевствах и странах сложилась такая, что армии уже просто были не в состоянии сражаться за своих правителей. Но если и находились физические силы дать нам отпор, то воля их была все же слаба и хрупка. Мы предлагали мир, предлагали сдаться без боя, и солдаты сдавались. А своих правителей жители стран отдавали без сожалений нам, потому что понимали — с нами им будет лучше. Наше королевство крепло и расширялось. Большая часть земель далась нам безболезненно, но были и те, кто бился до последней капли крови. Никакие уговоры и условия не влияли на мнение этих стран и королевств. Их приходилось брать силой. Где-то семьдесят процентов всего Мобиуса сдалось без боя или все обошлось малой кровью, но вот остальные тридцать… Долих горевал каждый раз, когда я извещал его о том, что наши войска вновь и вновь встречали сопротивление. Но все же он свято верил, что так будет лучше для всех. Что если мы создадим единое королевство, то причин для войны больше не будет. Поэтому мы двигались все дальше и дальше. Если нужно было — безжалостно уничтожали. Я уничтожал… Деревни, города, страны, расы — разрушал все, что вставало у меня на пути той силой, которую мне дало тогда в камере это нечто. Мой меч сметал все преграды. Все ради одного — ради мира. Все дальше и дальше. Все больше и больше. Чем дальше желание Долиха распространялось по планете, тем более сильное сопротивление нам оказывали остатки стран. Конец той войны должен был ознаменовать начало мира, но я уж точно знаю — тот конец был ничем иным как резней, продолжавшейся больше двух лет… Но чем отчетливее ощущался конец войны, тем опустошеннее я себя чувствовал. Все это время я сражался; побеждал; двигался дальше; снова сражался и снова побеждал. Вокруг меня была война. Я дышал войной. Я был той войной. И вот, когда оставалось совсем чуть-чуть… последний рывок! Я вдруг спросил себя: «А хочу ли я, чтобы война заканчивалась?» Это было ужасно… Осознание того, что я не хочу мира, приходило ко мне болезненно и быстро. Но я не мог предать мечту о едином мире… Я не мог предать брата! И я смирился с концом войны. «В конечном итоге я смогу, наконец, жить спокойно и даже завести семью» — так я тогда думал… Когда война наконец закончилась, нам было уже за тридцать пять. Мы потратили два десятилетия на то, чтобы объединить все земли в одно королевство. За это время я в идеале смог научиться владеть силой волшебных камней, разбросанных по планете. Моя скорость ни раз спасала меня от верной гибели. А мой меч весь покрылся трещинами и выбоинами. Долих смог наконец понять, как именно нужно пользоваться теми медальонами. Но их силу он смог раскрыть только ближе к концу войны и за это он сильно себя корил. Перо, чернильница и бумага могли напрямую влиять на того, на кого были направлены мысли Долиха. Более того, только брат мог воспользоваться медальонами. Даже мне они не подчинялись. Великолепная, великая и устрашающая способность... В его руках все эти два десятилетия находилась сила, которая могла уничтожить войну за один день без крови и насилия, а мы потратили двадцать лет и оборвали десятки тысяч жизней!.. Но я не виню брата. В конечном итоге я все это связываю с теми словами, которые сказало нечто нам тогда, в камере: «…символ мира никогда не сможет раскрыться полностью, пока на планете бушует война». В вечерний воздух взлетел и там разорвался на тысячи ярких огней первый фейерверк. Вслед за ним темное небо осветило еще одно сияющее чудо, а потом еще и еще. Мир праздновал великое объединение всех земель. Праздновал рождение единого королевства — Мобиутрополиса. Как бы ни было тяжело, как бы ни было больно… все улыбались, радовались и были счастливы... Все те, кто не желал объедения, оставлены в прошлом дне. Жестокие правители стали лишь воспоминанием. Разрозненность обернулась объединением. А войну наконец-то сменил долгожданный мир… Удаляясь все дальше и дальше от шумного бала, устроенного в честь объединения всех земель, Долих шагал по пустым коридорам недавно возведенного замка. Со стороны улицы доносились восторженные возгласы, и от этого тонкие губы ежа, содрогнувшись, расплылись в светлой улыбке. Неспеша, шаг за шагом, бирюзовый еж с синим глазами поднялся на самый верх замка и вышел на смотровую площадку. Над головой был потолок, в который были вделаны шесть параллельно располагающихся окон. Потолок также поддерживали шесть столбов. Стены тоже в большей степени были заменены на прозрачные стекла. Сама комната была круглой и не имела углов. Около закрытых стен стояли небольшие диванчики и пара столов. Три массивных телескопа были направлены в разные стороны вечернего неба. Сняв с себя дорого украшенный пиджак, Долих кинул его на один из диванчиков. Подойдя к окну, еж прислонился лбом к стеклу. Холодок сразу же прошелся от точки соприкосновения по телу. Голубые глаза неотрывно следили за огромной толпой, что собралась на площади напротив замка. Улыбка все еще сияла на лице у Долиха. Прикрыв глаза, еж тяжело выдохнул и усмехнулся. — Я так и знал, что ты сюда придешь, — раздался родной голос из-за спины. Долих дернулся на месте и резко повернулся. На одном их диванчиков сидел Зокар и усмехался. Долих, несколько раз моргнув, наконец выдохнул: — Телепортация? — Нет. — Сверхскорость? —Тоже нет. — Прохождение сквозь стены? — Снова промах. — Тогда КАК? Зокар выдохнул и указал пальцем на небрежно брошенный пиджак, который лежал с левой стороны от входной двери, в то время как сам зеленоглазый еж сидел на самом дальнем диванчике с правой стороны. — Ты — левша, Долих. Когда ты вошел сюда, ты кинул свой пиджак на диванчики с левой стороны и заодно посмотрел на них. На правую сторону ты бросил лишь косой взгляд. И именно поэтому ты не заметил меня. Зокар усмехнулся и посмотрел на опешившего брата. — Я прекрасно знаю все твои привычки, Долих. И предугадать, что ты придешь сюда один, мне не составило особого труда. Положив меч в ножнах на небольшой столик, Зокар встал и подошел к брату. В отличии от Долиха, зеленоглазый был по-прежнему одет в доспехи. По комнате раздалось негромкое ритмичное клацанье металла о пол. Долих посмотрел на брата и мысленно подметил, что даже сейчас Зокар выглядит как истинный воин, который готов дать отпор в любую секунду. Даже тогда, когда уже все закончилось… Его брат все еще… В изумрудных глазах Зокара отразилась площадь, переполненная ликующим народом. Еж тихо усмехнулся, и во взгляде мелькнула искра отчаяния и боли. Но через секунду исчезла в свете взорвавшегося светового шара. — Ну вот и исполнилась твоя мечта, Долих, — еж в доспехах хлопнул брата по спине, но тут же заметил его понурый взгляд. — Столько жизней… — хрипло шепнул Долих, но Зокар отчетливо услышал эти слова: — Столько жизней были оборваны ради этого момента. Оправданна ли эта жертва? — Долих… — Зокар тяжело выдохнул и выдержал паузу. Собравшись с мыслями и вдохнув воздух, он продолжил: — не о жертвах сейчас стоит беспокоится. Смерти остались в прошлом. Посмотри на настоящее. Взгляни в будущее. Мы смогли достичь объединения всех земель, но много народов все еще нуждаются в твоей помощи. Сейчас не время зацикливаться на том, что нам пришлось отдать. Сейчас надо думать, как можно улучшить то, что у нас есть. Но Долих так и остался стоять с опущенной головой. Кажется, речь брата не достигла его ушей. Сделав несколько шагов в глубь комнаты, Зокар резко остановился и повернулся к брату, который по-прежнему оставался стоять около большого окна. Нахмурившись, он отвел взгляд и хмыкнул себе под нос. Глаза медленно закрылись, и по комнате раздалось: — К тому же… — чуть скривив губы, еж в доспехах тяжело выдохнул. На душе сейчас вдруг ощутился неподъемный камень, а в горле встал комок из слов, которые, как думал Зокар, никогда не прозвучат: — это же ведь не ТЫ оборвал столько жизней, это сделал… — ТЫ, — резко прервал брата Долих. Нутро Зокара передернулось от этого без эмоционального голоса. Вот только что, несколько секунд назад, его брат дрожащим голосом говорил о потерях во время войны, а сейчас так холодно и просто… — Я знаю. Их убил ТЫ. Долих вновь поднял голову и сжал руку на груди. Брови Зокара свелись к середине при виде такого брата. Он прекрасно знал, что на шее у Долиха висят на цепочке три медальона, которыми он может повелевать любым живым существом на планете. Рука в доспехах опустилась и, не ощутив на поясе меча, дрогнула. В миг воин почувствовал себя безоружным перед родным братом… — Помнишь, как ты согласился тогда, в Мободуне, помочь мне реализовать свою мечту о всеобщем мире? Помнишь, как ты тогда легко ответил: «Да, брат! Думаю, что это прекрасная мечта. Ты можешь рассчитывать на меня!»? Помнишь? — Долих резко повернулся к Зокару и посмотрел тому в глаза. Ежа в доспехах пробрал холодок от уничтожающего взгляда брата. Голубые глаза Долиха, в которых Зокар всегда мог увидеть искорки доброты, любовь к миру и желание помочь, сейчас были лишь холодными льдинками, в которых застыло лишь одно чувство — ненависть. Но Зокар даже не отвел взгляда от этих леденящих душу глаз. Он два десятилетия воевал, видя каждый день такое несчетное количество эмоций… Так что эта ненависть, какой бы холодной она ни была, не смогла бы сломить сейчас дух война. Да… его душа содрогнулась от этой ненависти, но не из-за того, ее было так много или что источником был его брат, а потому что… — Ненавидишь меня за то, что я стольких убил, да? — озвучил свои мысли Зокар. Но сам он уже прекрасно знал ответ. Конечно же, Долих его ненавидит. — После того, как ты согласился тогда на мое безумное предложение, я был счастлив. Я думал, что ты понял и разделил мое стремление к единому миру, и поэтому согласился. Но это была лишь ложь, за которой скрылось от моего взора нечто более ужасное… Ты согласился не из-за желания видеть мир на планете, а из-за того, что хотел испробовать свои силы на максимум. И война для тебя стала прекрасным полигоном для их испытаний. Я ведь прав, брат? Голос Долиха совершенно не дрожал, нет. Его взгляд был так же холоден. Взгляд Зокара был так же пуст. На лице не читалось ни единой эмоции. В комнате повисло молчание, и лишь с улицы доносились звуки веселья. Долих излучал неимоверное количество ненависти — это Зокар ощущал собственной шкурой, своим нутром. — Это правда. Я действительно хотел испытать свои силы, и война для этого испытания была как никогда кстати. Но ответь мне, мой дорогой брат: а чье было желание объединить все земли и принести на планету мир? — Зокар шагнул в сторону столика, на котором лежал его меч, не прерывая свою речь: — Давай будем реалистами, брат. Тебе нужен был мир без войны, а мне место для проверки собственных сил. Я раскрыл все аспекты своей силы, а ты получил на подносе с голубой каемочкой целый мир, который так желал. Мы воспользовались желаниями друг друга, и теперь посмотри туда, за окно. Посмотри к чему наши желания привели. Рука наконец-то прикоснулась к мечу, и по телу прошлась приятная волна мурашек. Теперь-то ему никто не страшен. Теперь-то он всесилен. Вновь. — Я не убил ни одного мобианца за всю свою жизнь! — выкрикнул в гневе Долих. «Наконец-то его пробило на эмоции» — подумал Зокар и крепко сжал меч в ножнах. — Верно. Это твое желание их убило. Твое и мое. Неважно кто из нас палач, важно кто отдал приказ. — Зокар прищурился и сквозь оставшиеся щелочки посмотрел на онемевшего брата. — Долих, половина этого неискупимого греха лежит на ТВОИХ плечах. В комнате снова повисло молчание. А спустя секунду Зокар услышал прерывистое дыхание брата. Сквозь руку, которая по-прежнему сжимала медальоны, полился свет. «Какого черта? Он собирается активировать их?!» — Зокар сжал рукоять своего меча, готовясь в любой момент вытащить его из ножен. — Нет… — послышался хриплый голос Долиха. — Этот грех… смерти… Я хотел видеть мир. Это ТЫ их… это только ТВОЙ грех! ТЫ никогда не хотел мира для этой планеты! ТЫ — последний враг Мобиуса! Рука Долиха в миг разжалась, и оттуда вылетело три голубых огонька. В эту же секунду огоньки преобразовались в перо, чернильницу и чистый лист. Пальцы схватили перо, и оно полетело в рядом парящую чернильницу. — Стой, Долих! Остановись!— закричал Зокар, но брат его даже не услышал. — Исчезни из этого мира, Зокар! Исчезни из памяти всех раз и навсегда, и забери с собой эту войну! Поняв, что нужно действовать, еж в доспехах с шумом вытащил побитый меч из ножен. В миг лезвие обуяло изумрудное свечение. Взмахнув рукой, конец меча начал двигаться с правого верхнего угла вниз в левый, с чистым свистом рассекая воздух. В этот же миг перо Долиха уже начало шкрябать по сияющей бумаге. До ежа с пером было больше десяти метров, но Зокар был абсолютно точно уверен: его атака настигнет брата. Невидимая атака преодолела десять метров за доли секунды и поразила цель. Торс Долиха был разрезан напополам от левого плеча до правого бедра. Кровь хлестнула из огромной раны на ковер. Еж без сознания рухнул на пол, теряя все больше крови. Но в этот же самый миг перо, чернильница и лист бумаги превратились в три шарика и, слившись в один голубой огонек, полетели в сторону Зокара. Увидев приближающийся шар света, еж в доспехах взмахнул мечом и попытался разрезать свет, но шарик пролетел сквозь сверкающий металл и врезался в война. Вмиг еж почувствовал острую боль, которая распространялась от груди все дальше и дальше. Опустив изумрудные глаза, Зокар увидел, как его тело буквально трескается и из трещин льется зеленый свет. — Не хочу… — предчувствуя свой конец, взмолил Зокар. — Я не хочу умирать! Но тело, игнорируя своего хозяина, начало крошиться. Меч с грохотом выпал из раскрошившейся руки Зокара. Взгляд впился лежащего на полу Долиха. Изумрудные глаза наполнились злобой, ненавистью и отчаянием. «Я должен выжить! — единственная мысль заполнила резко всего Зокара. — Но мое тело уже негодно. Плевать! Главное спасти свою душу! Нужен сосуд» Перед глазами престал огромный зеленый камень, мощь которого Зокар впервые ощутил всем своим телом и душой. Изумрудное сияние волшебного артефакта, который скрыл за барьером целый город. «Он подойдет!» В последние мгновения перед смертью, Зокар сконцентрировал всего себя на огромном изумруде, который был в нескольких тысячах километрах от ежа в доспехах. Душой ощутив ответ от драгоценности, мобианец попытался связать свою сущность с сущностью камня. Огромная, невидимая волна прошлась сквозь Зокара и это последнее, что он ощутил перед тем, как тьма заволокла его взор и сознание.