Удар короной

Неспешно выйдя из кабинета сестры, Соник решил зайти и проведать ребят, которые пока что не были втянуты в это мутное, сложное и опасное дело. На самом деле его инстинкты били непонятную тревогу, пока мысли были заняты завтрашним вылетом и тем, что именно может скрываться в подземном городе. Поднявшись на этаж выше, синий еж подошел к комнатам, в которых расположилась его команда. Рука замахнулась в попытке постучать в комнату, где должны были быть Тейлз и Наклз, как вдруг Соника насквозь прошибли слова Зокара: — Соня и Мэник на первом этаже в главном холле. Ругаются! Останови их! — скомандовал отец. Дальше Соник даже не помнил, как летел на предельно возможной скорости вниз по ступенькам. Он даже дороги нормально не мог разобрать, пару раз чуть не снеся прислугу и стражников. Мир перед глазами остановился только тогда, когда он оказался на последнем лестничном пролете. Оттуда можно было видеть и слышать то, с каким взглядом смотрит на брата Соня, и то, что кричит сестре в след Мэник. Непоколебимый вид Сони всем своим видом показывал, что ее совершенно не волнуют слова зеленого ежа. Но как бы сильно Молодая Королева не пыталась скрыть все свои эмоции, Соник отчетливо видел, как содрогаются ее плечи и пальцы. Мышцы лица были напряжены. Она еле сдерживалась, чтобы не сорваться. Наверное, единственное, что позволяло ей на тот момент сохранять самообладание, это вес ее короны. Мэника, наоборот, захлестнули эмоции. Не сдерживая себя, бывший вор припомнил все слухи об «истинной» причине пропажи Алины, и кто «действительно» ко всему этому причастен. Соник не знал, что именно довело его брата до такого состояния агонии, но это нужно было остановить как можно скорее. Остановить Мэника, потому что руки у Сони стали трястись еще сильнее. В следующее мгновение словесный поток зеленого ежа прервался. Соник даже не до конца понял, что только что ударил брата по щеке. Он даже не хотел, просто… это было единственное, что могло хоть как-то приостановить сорвавшегося вора и заставить его пыл охладиться. Вынужденная мера. Он бы никогда не поднял руки на кого-то из своей семьи, просто… просто стоит признать, что он ЭТО сделал… Ничего из этого не случилось, если бы он тщательней все проконтролировал. Если бы пять минут назад он вывел Мэника из той комнаты… — Соник, ты не обязан был… Нет, он обязан был. Обязан взять ответственность за то, что не смог все это предотвратить. Это из-за его промаха все они сейчас оказались в подобном положении. — Нет, Соня… обязан. Я десять лет игнорировал все ваши проблемы, решая проблемы целого мира. Десять лет оставлял без внимания вашу боль, стараясь свести к минимуму боль Мобиуса после войны. Это неправильно. Какой из меня герой, если я даже не могу спасти родного брата от ненависти и гнева? Как я могу спасать других, когда от одиночества не может спастись моя сестра? Как я могу искренне улыбаться другим, когда вы за спиной у меня страдаете от раздора? Когда он сбегал от них, даже и не думал, что последствия его поступка зайдут так далеко. Если бы он остался, то все было бы иначе. А теперь… когда семья расколота, ему остается только склониться над осколками и перебирать их, в попытке соединить вместе. Как было прежде, уже не будет никогда… Хорошим подтверждением тому служил его медальон на порванной цепочке. Его Соник забрал уже после того, как вернулся из Мободуна, выкроив время, пока бежал до кухни. Заскочить в комнату Алины через балкон не оказалось такой уж и большой проблемой. Проблема была в другом. Медальон больше не откликался. Как бы синий еж не пытался вызвать гитару, ничего не происходило. В конечном итоге бегун спрятал волшебную подвеску в иголки и забыл про нее, закрутившись с другими делами. А теперь за все его проступки приходится расплачиваться его семье… — Ты меня не помнишь, но я твой брат, Мэник. Твой и Сони. И я больше не допущу, чтобы кто-то из вас страдал… Слово героя! — Он говорил, что так будет… — Мэник поднял на брата свои голубые глаза, наполненные отрешением и холодом. — Оракул говорил, что для достижения своих личных целей, Соня пойдет по головам, разрушив этот мир. Он предупреждал меня, что она не остановится, пока не достигнет поставленной цели. И еще… он говорил про тебя, «брат». Говорил, что десять лет назад так называемый «брат» бросил нас. А не помню я тебя потому, что рядом с Соней есть больше семейных артефактов, чем рядом со мной. Соник стоял как кипятком облитый. Ежа бросало то в холод, то в жар. Тело просто окаменело и смогло двинутся лишь только тогда, когда из-за спины донесся какой-то странный приглушенный удар. Повернувшись на звук, герой увидел упавшую на колени Королеву. Соня вся тряслась, хватая воздух ртом. Поймав взглядом глаза сестры, Соник понял, что сам сейчас пребывает в таком же состоянии, что и она. Состояние шока и ужаса накрыло героя и правительницу с головой. — Мне не нужно все это! Не хочу быть братом для тех, кто предает и уничтожает! — новая волна ненависти опять захлестнула зеленого ежа, выплескиваясь едкими словами наружу. Рука моментально оказалась на медальоне, и сквозь пальцы полился свет. — Нет, Мэник! Оракул — предатель! Не верь его словам! — взвыл бегун, схватившись за руку брата, но еж тут же одернул ее. Медальон сразу перестал светиться, оставшись спокойно висеть на шее. — Тогда что же из его слов — неправда? — требовательно спросил вор, в упор смотря на Соника. Зеленый еж молча указательным пальцем показал на Королеву. — Ты не видишь, что она сейчас делает? Своим сегодняшним заявлением она пошатнула мировые устои. Разве не это ли то самое «разрушение мира», о котором мне говорил Оракул? Соник, вновь услышав обвинения в сторону Сони, невольно свел к середине брови и нахмурился. Повторно схватив Мэника за ту руку, которой тот указывал на сестру, синий еж силой опустил ее вниз, но не позволил в этот раз зеленому ежу вырваться из своей хватки. — Соня старается ради мобианцев, ради Королевства. Ты, может быть и не знаешь, но конец войны не принес на эту планету ничего хорошего! — Соник притянул брата за схваченную руку к своему лицу и не давал тому сбежать, прожигая своими зелеными глазами. Мэник скривился, но взгляда не отвел. — Из-за аморальности правления Роботоника, многие государства наложили абсолютный запрет на любые технологии. Мир лежал в руинах, когда его по кускам стали растаскивать все, кому не лень. И из-за этого эта планета страдает до сих пор. И это только малая часть того, что действительно сейчас творится на Мобиусе. Так что НЕТ! Это не разрушение мира. Мир, о котором ты думаешь, о котором тебе напел Оракул, еще не настал. — А зачем тогда миру ты? Ты же ведь герой! Почему не спасешь мир? — выпалил Мэник. Синий еж на долю секунды замешкался, но вместо него, на вопросы ответила Королева. — Соник — герой, как ты и сказал. Он защищает мир от внешних угроз. Протягивает руку тем, кто нуждается в нем и спасает беззащитных, — когда взгляды братьев свелись на Королеве, та уже стояла как ни в чем ни бывало, лишь незаметно придерживаясь за перила лестницы. Решив не оставаться в стороне, Соня начала спускаться вниз по ступенькам, подходя к братьям все ближе и ближе. — Но он не может спасти мир от междоусобиц. Герой никогда не должен выбирать сторону в противостоянии двух или более государств. Ведь, если такая личность как Соник, примкнет к какой-то определенной стороне, это будет означать, что он предал всех тех мобинацев, которые находятся с другой. Это непозволительно для Героя. Вот почему Соник не лез в политику и правление. — Зачем же тогда ты заручилась его поддержкой? — уже более спокойно спросил зеленый еж. Похоже, что гнев все же стал отступать. — Ведь в комнате ты и Соник пожали друг другу руки. Разве это не было то самое «предательство другой стороны»? — Нет, Мэник. В нашем случае нет «другой стороны». Мир сейчас подобен вскрывшемуся гнойному нарыву. Сегодня на бале своими действиями Я вскрыла этот нарыв. А помощью Соника заручилась, потому что одной мне будет крайне тяжело привести мир в порядок после такой разрухи. Народу нужен не только мудрый правитель, но еще и могущественный герой. Мир знает в лицо Героя Соника, знает Королеву Соню. Когда мы объединим наши силы, мы принесем на планету настоящий мир, а не то лживое подобие, которое десять лет покрывало Мобиус. Опустив взгляд на пол, Мэник лишь отмолчался. Хватка Соника ослабла, и синий еж сам выпустил руку брата, который теперь уже и не сопротивлялся. — Я знаю, тебе тяжело, Мэник, — герой положил ладонь на плечо брата. Тот промычал что-то неразборчивое в ответ и тяжело выдохнул. — Нам всем тяжело. Так… давай поможем друг другу… Мэник поднял голову и посмотрел на брата и сестру. Голубые глаза уже не были так холодны и жестоки, как раньше. Усталый виноватый взгляд затерявшегося воришки встретил Соника и Соню, взгляды которых тоже были наполнены усталостью, но по-прежнему излучали мягкость и заботу. Не сдержавшись, Соник левой рукой захватил сестру, а правой брата и крепко прижал к себе, положив голову им на плечи. Как же… ему этого не хватало! Все эти десять лет ему так не хватало семьи. Он спасал Мобиус, пока сам тонул в собственной боли. Спасал других, пока страдала его семья. Больше он подобного не допустит. Соня вжалась в брата, пряча в его синий иголках невыплаканные слезы одиночества. Левая рука потянулась к Мэнику и нащупав того, приобняла вора. Как же… ей этого не хватало! Все это время, брошенная одна в этом месте, ей так не хватало этих крепких объятий. Она правила целым Королевством, но не могла достучаться до родной семьи. Заключала союзы с другими правителями, когда теряла из вида собственных братьев. Больше она подобного не допустит. Мэник, наконец успокоившись, уже во всю шмыгал носом, стараясь не выдавать того, что он плачет. Одной рукой он приобнял Соню, другой же обнял Соника. Как же… ему этого не хватало! Все это время, сбегая от самого себя, ему так не хватало этого родного спокойствия и уверенности. Он старался налаживать новые связи, но лишь безжалостно рвал старые. Сбегал от самого себя, отрекаясь от семьи. Больше он подобного не допустит. Они все устали. Это действительно сложно — собирать по кусочкам разбитое. Как прежде уже не будет никогда. Но можно постараться создать новые связи. Новые мосты. ****** — Итак, мы знаем, что Оракул тебя посещал сразу после того, как мне удалось привести в чувство жителей Мободуна. Он попытался натравить тебя против нас. И еще он сказал, что причина, по которой ты потерял память, а Соня нет — это то, что рядом с ней больше семейных артефактов, чем у тебя. Я ничего не пропустил? — решил в последний раз прояснить ситуацию Соник. Мэник с серьезным лицом стал ковыряться в памяти. Сразу после того, как троица уладила личные распри, возникла другая проблема: давление Оракула на Мэника. Начиная допрос зеленого ежа, остальные выяснили, что старый пророк посетил вора в Мобдуне, пока тот бегал домой, сразу после того, как очнулся на площади, вместе со всеми. -Здравствуй, Мэник, — стоило только зеленому пересечь порог, как его тут же поприветствовал сидящий на кухне Оракул. Оперевшись на свой посох, ящер выглядел таким же загадочным, как и в их первую встречу. — Найдется минутка для разговора? — Здравствуй, Оракул, — весело поприветствовал еж пророка, попутно что-то ища. — Если только минутка. Меня ждет герой Соник. Он пришел, чтобы… — …чтобы сопроводить тебя в замок Сони. Да, я знаю. Твой брат всегда приглядывал за вами, пока вы путешествовали, — невзначай вспомнил ящер. Зеленый еж остановился, повернулся к Оракулу и вопросительно посмотрел на того. — Что такое, Мэник? Я что-то не так сказал? — У меня не было брата… — немного неуверенно уточнил еж. Голову стал заполнять какой-то странный шум. Что-то пыталось на его фоне вырисовываться: какие-то силуэты, фразы, голоса. Но все тут же терялось, утопая в этом шуме. Списав все на последствия от массового помутнения рассудка, Мэник не стал обращать на этот шум внимание. — Был, Мэник. И он все еще есть. Только вот бросил он семью десять лет назад, посвятив себя свободе и геройству. А твоя сестра сейчас рушит тот хрупкий мир, который и так настрадался за время правления Роботоника, — более уверенно стал говорить старик в балахоне. Мэник молча выслушав это, нахмурился и отвел взгляд. Он не… — Не можешь вспомнить брата? Не верить в такие действия сестры? — Нет! Я… не… быть не может! Не знаю… — слова Оракула смутили Мэника. Все мысли сразу перепутались, не давая даже нормально сформулировать вопрос. — У тебя есть брат и это Соник. Тот самый Соник, который сейчас ждет тебя около ваших колыбелей. Десять лет назад он покинул вашу семью, оставив такой же медальон после себя, как у тебя и Сони, только в форме гитары. Этот медальон на порванной цепочке до сих пор хранится в столе Алины, как напоминание о сыне, покинувшем семью. — Но я не помню! Я не помню его! – отрицал слова Оракула Мэник, схватившись одной рукой за голову. Почему-то шум стал сильнее, что так же донимало воришку. — Потому что в замке у Сони семейных реликвий больше, чем у тебя. Она, в отличии от тебя, сохранила воспоминания о брате. Но она тебе ничего не говорила об этом, верно? Вы же ведь с ней даже не общаетесь. А она времени зря не теряет. Первый ход она уже сделала. Осталось совсем чуть-чуть, и она разрушит мир, который ты сейчас знаешь. Захватит власть на планете, как это однажды сделал ваш предок. Она пойдет по головам, но своего добьется. — Это… предсказание? — съежился Мэник. Иголки чуть ли не дыбом встали после подобных слов. Оракул встал и чуть ли не в плотную подошел к ежу. Наверное, только сейчас он почувствовал, что от пророка веяло сыростью и пахло землей. — Нет, Мэник. Это предупреждение тебе. Будь бдителен, — не касаясь ежа, ящер обошел того и отойдя на пару метров, остановился. Мэнику в этот момент было не то, что сложно что-либо сказать, а вздохнуть было тяжело. Морщинистая рука Оракула вдруг неожиданно легонько хлопнула ежа по спине, и почему-то все его мысли в миг успокоились. На душе тут же полегчало, будто и не было никакого разговора. Моментально придя в норму, Мэник шумно выдохнул. — И, да. Мэник, не говори никому о том, что я посещал тебя сегодня. Хорошо? — Хорошо… но почему? — еж уже повернулся, задавая Оракулу вопрос, но за спиной никого не было. Пророк как сквозь землю провалился, оставляя зеленого ежа одного в доме. — Он просил никому не говорить о том, что он приходил ко мне, — вспоминая тот странный разговор, дополнил Мэник брата. — И еще… запах? — Запах? — уточнил черный еж. Пока королевская троица выясняла отношения, Шедоу стоял на втором этаже, наблюдая из-за угла за ними. Не хотелось вмешиваться, но и случаи разные бывают. Если дойдет до крайности, ему придется разнимать этих особ. Но тогда вмешался Соник, и все приняло благоприятный оборот. После его словили по дороге на третий этаж и опять затащили для дополнительных разговоров. Упираться и отказываться еж не стал, отчетливо понимая, что все это необходимость, а не прихоть. — Запах земли. От него пахло сыростью и землей… Ну по крайней мере мне так показалось, — как-то неуверенно ответил зеленый еж и пожал плечами. — И в конечном итоге мы лишь убедились, что по-прежнему на шаг отстаем от Оракула, — выдохнула устало Королева, неуловимо для всех потерев раненный бок. Он снова разболелся, когда она разнервничалась, и не утихал до сих пор. Обезболивающее, пачку которого она уже успела съесть за сегодняшний день, вот-вот должно было подействовать. Но пока что ноющая боль, заставляющая Соню непроизвольно отвлекаться от разговора, не отступала. — Мне больше волнует другое, — Соник положил на столик медальон-гитару и ткнул в него пальцем. — Оракул Мэнику сказал, что именно численное преимущество семейных артефактов позволило Соне сохранить память обо мне. — А под семейными артефактами он подразумевал наши медальоны. Но у меня только один, как и у Мэника, — Соня пальцами прикоснулась к своему кулону. Мэник же в свою очередь покосился на свой. Соник отрицательно покачал головой и повторно ткнул в свой медальон. — У тебя в замке лежал еще и мой. К тому же в семье у нас есть еще один артефакт, — еж указал на старинный меч, который висел на стене. Соня сначала вопросительно выгнула бровь, но потом поняла, что именно имеет в виду брат. Меч тоже был семейной реликвией, наверное, даже куда более могущественной и легендарной, чем медальоны. Сама малиновая ежиха не так часто обращалась к нему, чаще просто проводя по его избитому лезвию глазами. Он, чудом сохранившийся после тирании Роботоника, попал в руки Алины и Сони после разборки завалов старого замка. И если сам замок, простоявший тысячу лет при власти Королевской семьи Мобиутрополиса, сейчас был лишь руинами, то меч сохранился, и по сей день находится в руках у потомков Завоевателя. — Меч Завоевателя. Хорошо. Я поняла, что мою память сберегли два медальона и меч, но я все еще не понимаю, почему все остальные тебя не помнят? Должна же быть причина, — Соня серьезным взглядом одарила героя. Соник машинально отвел глаза, пытаясь подобрать нужные слова. Причина, по которой о принце-Сонике забыли все, взамен обретя героя-Соника… Отец ему говорил, что причина в том, что он выбрал путь героя, посветив свою жизнь защите мира. Как Зокар посвятил себя войне. Как Долих посвятил себя миру. Взамен обоим пришлось отдать то, чего они желали больше всего. Теперь настала очередь Соника расплачиваться. Но за что? За свободу? За силу? За то, что все это время его воспевали как героя? Символ героизма… Что это? Проклятие? Расплата? Плевал Соник на воспоминания целого мира о нем. Все вдруг стало сложнее, когда вскрылось, что Мэник тоже не помнит о брате. И если Оракул сказал правду о том, что Соня смогла сохранить воспоминания только благодаря артефактам… то, что тогда мама? Она же ведь уже три года как пропала. Вдруг ее воспоминания тоже… если, правда, она все еще... — Соник? — голос сестры вырвал ежа из раздумий. — Я… действительно не знаю, что это… — неуверенно ответил синий еж, отрицательно покачав головой. — Все же стоит пока не разлучать тебя с моим медальоном и мечом. Мало ли что может случиться, если меня забудешь еще и ты, Соня… Соник протянул руку с медальоном сестре и немного грустно посмотрел на ежиху. «Не хочу… чтобы еще и ты забывала меня…» Королева неуверенно потянулась за подвеской. На самом деле ей не хотелось признавать, что ее память о Сонике теперь зависит от каких-то двух резных камешков и куска избитого железа. Но пока причина не выяснена, и не найден способ вернуть память хотя бы Мэнику… она примет такую участь. — Должна быть причина того, почему все потеряли память о тебе. И должно быть решение данной проблемы, — ладонь Сони легла на медальон Соника, который тот терпеливо протягивал сестре, и сжала кисть брата. Серьезные глаза сестры смотрели прямо в душу герою. Зеленые глаза Соника выражали беспокойство за сестру, но за всем этим пряталась глубокая боль. Поэтому, чтобы не потерять перед всеми свою уверенность, еж поспешил встать. — Снова уходишь первым? — спросила Соня, провожая взглядом Соника. Тот выдавил из себя какую-то кривую ухмылку. Потом молча вернулся к столику, взял за руку непонимающего Мэника и потянул на себя. — В этот раз я заберу тебя с собой, брат, — Мэник, кажется, после этих слов воспрял духом, когда только что сидел с тихим и молчаливым видом. — У вас предстоит долгий разговор, — уточнила Королева. Синий еж положительно кивнул. Нужно было рассказать Мэнику все. Все, что он забыл. Разговор предстоял действительно не из коротких. — Идем? — обратился Соник к Мэнику. — Да! — зеленый еж подскочил с места и последовал следом за героем. Пожелав друг другу спокойной ночи, Соник и Мэник покинули пределы кабинета, оставляя Соню и Шедоу снова одних. Как только за братьями захлопнулась дверь, малиновая ежиха шумно выдохнула и пересела от черного ежа на освободившийся диванчик, моментально сменив сидячее положение на лежачее. На лице у Королевы была какая-то вымученная улыбка. — Никак не могу понять, довольна ли ты или нет? — отозвался черный еж. Соня усмехнулась и повернулась лицом к СФЖ. — Ну… проблема в лице Оракула становится с каждым днем все острее и острее. И самое страшное, что мы даже не знаем, что он задумал. Еще одна проблема — массовая потеря памяти у всего мира. Мне, возможно, кажется, но Соник знает причину, но молчит… Возможно потому, что не хочет всех расстраивать или подвергать опасности. Но это лишь мои надумки… А еще сегодня мы чуть не потеряли Мэника. Оракул сказал лишь пару фраз, чтобы подточить наше положение в глазах Мэника. Неужели реальное положение дел настолько ужасно? Сейчас, обдумывая все это… мне становится страшно за будущее семьи… Соня замолчала. Улыбка слетела с ее лица, оголяя усталость. Глаза смотрели куда-то за приделы реальных границ этого мира. Тело потяжелело, напоминая, что сегодня она растратила слишком много энергии. Больше, чем может себе позволить раненая девушка. Хорошо, что хоть бок перестал ныть. Похоже, что все же обезболивающее подействовало… — Давай, я провожу тебя до твоей комнаты? — неожиданно для Королевы предложил черный еж. Он отчетливо видел ее усталость. Ей нужно было поспать. Но диванчик был явно не самым удобным местом для ночного отдыха. Так что, не задумываясь о каких-либо подтекстах, Шедоу просто предложил свою помощь малиновой ежихе. — Беспокоишься за меня? Так мило с твоей стороны, — подметила Королева и встала с диванчика. Шедоу недовольно отвел взгляд и хмыкнул себе под нос. — А ты не против, как я погляжу? — Шедоу тоже встал и проследил за действиями Королевы. Подойдя к стене, Соня сняла с нее знакомый старый меч и сжала его в руке. В другой руке по-прежнему лежал медальон Соника. Немного промолчав, пряча глаза за спущенными на лицо иголками, Соня направилась навстречу к черному ежу. Прошла буквально в миллиметрах от него, играючи задела своими пальчиками его руку и подошла к двери. — Может быть. Просто знай, что Королева Мобиутрополиса не каждому встречному позволяет заботиться о себе, — Соня повернулась вполоборота и бросила огненный взгляд в сторону Шедоу. Этого вполне хватило, чтобы вновь разжечь огонь чувств внутри СФЖ. А Соня уже стояла за порогом, молчаливо дожидаясь там своего спутника. Стоило Шеду сделать шаг навстречу ежихе, как та вновь продолжила свой путь, скрываясь за поворотом. Выйдя из кабинета, взгляд Шедоу тут же уцепился за фигуру малиновой ежихи, которая шла впереди него. Наверное, только сейчас, при достаточно хорошем освещении и наедине, он мог четко рассмотреть Королеву со спины. Затронуть взглядом ее хрупкие плечи и тут же вспомнить, как он с этих самых плеч стягивал ткань платья, оголяя их для поцелуев. На одном из них лежали мягкие иголки, открывая для взора красных глаз спину. Ровная, подобающая королевскому статусу, спина. Лопатки, на которых натягивалась ткань платья. Аккуратная, нежная талия и, еще чуть ниже нее… Внезапно, отрываясь взглядом от ежихи, Шедоу понял, что Соня остановилась. Повертев головой по сторонам, еж осознал, что за это время они успели подняться на третий этаж и дойти до ее покоев. Рука ежихи легла на ручку двери, щелкнула замком, открыла дверь и зашла внутрь комнаты, оставляя вход открытым. Шедоу же подошел к косяку на деревянных ногах, в попытке закрыть дверь за Соней, а самому уйти в свою комнату. Но он опять поймал глазами ее спину, и ноги сами по себе перешагнули через порог, а рука толкнула дверь, пряча в комнате уже двух мобианцев.