Удар короной

Стоило двери захлопнуться и звонко щелкнуть замком, как Шедоу внезапно для самого себя осознал, что находится внутри комнаты и по-прежнему прожигает Королеву жадным взглядом. И от этого осознания кровь еще сильнее прильнула к щекам. На удивление его спасло отсутствие света в комнате. Пара небольших ночников, стоящих на столе, еще пара около широкой кровати. Сам стол был в дальнем левом углу, как и у предыдущей королевы, оттого свет ночников лишь мягко подсвечивал силуэты ежей, что были в центре комнаты. Похожая ситуация была и со светом ночников у кровати. Лучи фонарей, освещающих сад и дорогу, так же достигали лишь окон второго этажа, в то время как эта пара находилась на третьем. По небесам проплывали тяжелые темно-серые облака. Гонимые сильным порывистым ветром, они выливались за землю ливнем. Надвигающаяся буря усиливалась с каждой минутой, закрывая своей чернотой Луну и звезды. Вдалеке уже мелькали молнии, то и дело ревел гром. Непогода буквально шептала: «Не выпущу вас! Не дам сделать и шагу». Соня молчала и, все еще скрывая лицо за своими иглами, подошла к столу и положила на него меч. Следом за оружием на стол лег медальон-гитара. Взглянуть на Шедоу она так и не удосужилась, вызывая у того смешанные эмоции. А сам еж стоял как вкопанный, но глаз от Королевы не отводил. За спиной, всего в шаге от него, была дверь, через которую он мог спокойно выйти. Но он не хотел. Он хотел… Быть еще ближе к ней, чем есть сейчас. Прикоснуться к ее мягкому телу. Ощутить ее дыхание рядом. Быть… полностью испепеленным ее взглядом. И все эти чувства, эти желания по-прежнему держали его на месте. Не давали отвести взгляда. Не позволяли думать ни о чем другом. А Королева все молчала, игнорировала его, а затем и вовсе подошла к окну и остановилась. Она предполагала, что он пойдет за ней, весь сама поманила его тем легким касанием. Она хотела, чтобы он пошел за ней. Все ее существо требовало его внимания. Вот почему Соня не сказала ни слова, когда СФЖ молча шел и медленно изучал ее со спины. Вот почему она промолчала, когда черный еж в порыве чувств рванул следом за ней в комнату. И только сейчас, когда они остались одни в едва освещенной спальне, ее желание «обладать» стало просто невыносимым, заставляя правительницу краснеть и прятать от этого немногословного мобианца лицо. Она хотела его во всех возможных и невозможных формах и ипостасях. Хотела настолько сильно, что все внутри ее взвывало и сгорало от этого желания. И Соня прятала от Шедоу свои глаза, ведь взгляни она на него, то, наверное, своей жаждой она тот час спугнула бы. И все закончилось бы не так, как она хотела. Шедоу стоял с четким ощущением, что он должен что-то сделать. Но ноги приросли к полу, а рот даже был не в состоянии открыться. И тут его глаза заметили, как правая рука Королевы поднялась и протянулась ему навстречу. При этом сама ежиха все так же скрывала взгляд. Ее жажда обладать томила. Она сжимала изнутри и грозилась сжечь, сдавить в непосильной тяге. Напряженное тело отдавалось болью, просило и мучило. Требовало. Именно поэтому Соня протянула руку ему навстречу. Опущенные в пол глаза нелепо прятали истинные порывы. Совладать. Нужно совладать с собой и не позволить низменным чувствам взять верх над гордостью. И она вполоборота повернулась к СФЖ, мельком кинув на него взгляд. Сердце машинально отдалось пульсом в голове, стоило ему ответить тем же и заглянуть в ее глаза. Чуть прикрытые, выразительные они отражали редкий свет и источали огонь. Хватило лишь мгновения, чтоб опалить его. Ноги сами собой сдвинулись с места, с трудом преодолевая скопившееся напряжение. Еж аккуратно взял Соню за руку, всей своей сущностью ощущая нежность и утонченность ее кожи. Медленно, с плавностью какую он только мог себе позволить, еж сплел их пальцы и чуть потянул на себя. Он сжал зубы, чуть нахмурился, всеми силами сдерживая накатившие на сознание пугающие ощущения. Он видел, он понимал дрожащую в ее глазах жажду, ведь сам испытывал не меньше. Один ее взгляд. Один ее непринужденный взгляд вызвал в нем неугасимое пламя. Ее свободная рука мягко скользнула ему на плечо, в то время как сам Шедоу уже хотел коснуться ее талии, но замер, точно пронзенный. Память назло порезала его воспоминанием о нанесенной ране. Ощутив его напряжение, Королева подняла голову: — Она не такая уж и серьезная, — будто прочитав мысли ежа, тихо прошептала Соня. Немного надавив на плечо оппонента, Королева притянула мобианца еще ближе. — Меня спас мой костюм. Так сказал Рафи, когда первый раз осматривал и промывал рану. — И все же… — тихо выдавил Шедоу и покосился на пол. Мягкая ладонь коснулась его щеки и вновь повернула голову назад. — Да, я ранена. Да, она болит. Однако, — серьезный взгляд повелительницы впился в его рубиновые глаза, – это уже перебор. Ты не можешь себя простить за это, и мне это не нравится. И, совершенно неожиданно, Соня резко притянула его к себе. Пальцы рук разомкнулись, и Королева ухватила ежа за пояс. Ее лицо моментально оказалось рядом с его щекой. Выдохнув, ежиха обожгла кожу его шеи. Она чуть приподнялась и тихо шепнула одними губами: — Самобичевание заставляет тебя сдерживаться. Отпусти свое чувство вины. Хотя бы на эту ночь. Хорошо? И в тот же момент она услышала его тяжелый вздох и ощутила, как расслабились его плечи. Сбросив с себя надуманные оковы, еж вновь взглянул на королеву. И она с облегчением улыбнулась его более уверенным, горящим, ярко-красные глазам, переполненных неприкрытым желанием. Его рука скользнула по ее бедру, сжимая его. Соня положительно усмехнулась. Такой Шедоу нравился ей намного больше. — Хорошо, — словно передразнивая Королеву, СФЖ так же тихо шепнул ей на ухо. Его ладонь скользнула по шелковым прядям ехижи, а ее руки обвились вокруг его шеи. Лица, и без того находящиеся в дыхании друг от друга, сблизились сильнее, позволяя губам соприкоснуться. Стоило лишь ощутить эту странную податливость, осознать сладость поцелуя, как тело тут же обуяло вожделение. Странное, порывистое чувство забилось где-то внутри, принуждая крепко обхватить, прижать, сделать своим. Ее губы, такие мягкие и нежные, будили странные фантазии, заставляли быть настойчивее в своих желаниях. Соня скользнула ладонями вниз, нагло блуждая по груди ежа, зарываясь в его мех, трепетно проводя пальцами по торсу, не оставляя без внимания ни единого доступного ей участка. Ее руки прошлись по спине, огладили иглы, пробежались по линии позвоночника, вызывая у владельца тела интересные реакции. Дыхание, прикосновение, тепло чужой кожи — все это становилось просто невыносимым в своей притягательности. Он припал к ее шее в жадных поцелуях и чуть подался вперед, прижав королеву к окну, и словно очнулся: нет, продолжать это здесь ему определенно не хотелось. Увлеченная открывшейся близостью, королева даже не сразу уловила, когда его руки подхватили ее и понесли в сторону кровати. Она бросила удивленный взгляд, но быстро оскалилась в предвкушении, крепко ухватившись за его шею и нежно поглаживая кончики его ушей. Ёж трепетно усадил Соню на кровать и вновь оставил след поцелуя на шее. Она улыбалась в свете ночников и тяжело дышала, невероятно довольная происходящим. Ёж медленно подался назад, утягивая за собой молнию ее платья. В его чуть прикрытых задумчивых глазах она видела собственное отражение. А так хотела заглянуть глубже, увидеть, осознать его природу, его сущность. Откинув назад прядь игл, она вызывающе приоткрыла рот, жадно ловя его взгляд. Он ощущал ее властность, ее величие. Не как королевы, а как влеченной желанием женщины, желающей не только быть любимой, но и стремящейся всецело обладать. Тяжело сказать, что он был против этого. Молния дошла до конца, заставив ежа замереть. И она мгновенно воспользовалась его секундной слабостью, аккуратным движением сбросив платье с плеч и совсем немного оголив свое тело. Он с жадностью следил за каждым шагом, прожигал взглядом каждую неприкрытую часть ее тела. Она усмехнулась и, оперевшись руками об одеяло, откинулась назад, всем своим видом призывая его к действиям. Что же, его ход. Улыбнувшись в ответ, он навис над ней и аккуратно стянул остатки ткани, чтобы затем вновь припасть к ее коже, трепетно исследуя ее и опаляя дыханием. Королева довольно задрала голову и крепко прижала его затылок к себе, наслаждаясь каждым мгновением. Но вскоре и этого стало мало, а жар в животе настойчиво давал о себе знать. Еж чуть поморщил нос, уже неспособный сопротивляться дурманящему аромату ее тела и позволил себе зайти дальше любых возможных рамок. А она этого и ждала. Аристократичность и сдержанность, покорность и свобода. Каждый искал в другом что-то, чего не мог понять, желал взглянуть за скрытое множеством замков. Забота и нежность смешались с обладанием, опалили нутро, призывали крепче ухватиться друг за друга, открыть новые стороны самих себя. Через удовольствие, через сладость они видели другую грань возможного. И каждый раз, заглядывая в глаза друг друга, они видели нечто таинственное, но столь притягательное в своей неизвестности. Дрожь, касания, тяжесть и тепло. Она крепко обхватила его ногами, не желая упускать из своего плена, а он жадно целовал ее, неспособный противиться собственной природе. В наслаждении друг другом они забыли обо всем. Жар медленно угас, на его место пришла усталость. — Оставайся… — тихо шепнула Королева, огладив его по щеке и вновь притянув к себе. — Ты мне нужен. Особенно сейчас… — Я… возможно… — ответ дался как-то тяжело и с неким привкусом недосказанности. Слегка приобняв уже засыпающую Соню, Шедоу с легким непониманием посмотрел в потолок. Нет, все мысли и дела нужно оставить на потом. В любом случае, на данном этапе их странных и запутанных отношений, они получили друг от друга то, чего хотели. А все остальное подождет и до завтра…