Шизнь замечательных людей

Я никому не обещал быть верным, Я никому не отвечал на письма... (А.Васильев)

      Денис был несколько озадачен странным разговором с Алёшей и тем, что парни не позвали его сегодня с собой на разведку мест. Решил, что и сами они не пошли. Но всё равно было слегка досадно. Радовали только карточки, отданные с утра Алёнкой. Он постоянно перелистывал их, очень хороши получились концертные, но лучше всех, конечно же, та, где они стояли на сцене все вместе. И очень благодарен был Дэн за прекрасный кадр, где он играл на барабанах уже сам — вот будет, реально, что порассказать в старости.       Проходя мимо вахтёрши, он автоматически ей кивнул, но тётушка вдруг остановила:       — Ты же Маринкин?       — Я. А что?       — Тебе вот, просили позвонить на этот номер, — она протянула листок. Дэн озадаченно прочитал — что-то знакомое, но неясное.       — Спасибо, — он уже пошёл к телефону.       — БКЗ «Октябрьский», Сергей, здравствуйте, — раздалось из трубки официально.       — Общежитие номер три, Денис, чем могу быть полезен? — в тон Серёге ответил Дэн, тут же узнав его.       — А-а-а, Денис, привет! Я тебя искал! Слушай, можешь сейчас подъехать? Есть важный разговор.       — Чего-то случилось? — Дэн всё ещё переживал за последствия концертных проблем.       — Случилось, и очень для тебя важное! Не переживай, ты останешься жив! — «утешил» друга Сергей, явно наслаждаясь тем, что в кои-то веки он может подшутить над Денисом.       — Та-ак... Да, могу прямо сейчас подскочить.       — Тогда я тебя жду.       Закинув сумку в комнату, Денис направился к метро, гадая, что же такого очень важного и срочного может сообщить ему Сергей.       — Я к Сергею, организатору. Ну, он работает здесь! Да подождите!.. Чёрт! — Алёнка в который раз прошлась вдоль закрытых дверей служебного коридора. Пройти в сам БКЗ не составляло особого труда, но дальше возникла проблема в виде громилы-охранника. Девчонка надеялась, что ей повезет встретить Серёгу где-нибудь в холле, но его, как назло, не было. А охранник только и делал, что бубнил о том, что посторонним вход запрещен.       — Я не посторонний вообще-то. Я фотограф, я фотографии принесла, — предприняла Лёня последнюю попытку. И это было сущей правдой — она действительно принесла Серёге фотки, как они условились ещё после концерта. В БКЗ выходило нечто вроде отчёта о прошедших мероприятиях, куда и нужны были фото. По словам Серёги, можно было даже получить неплохие деньги за хорошие кадры.       Охранник теперь вовсе ушёл. «Ну и что, до ночи теперь здесь торчать?».       — ..Говорит, фотограф... А какой она фотограф, ей же лет шестнадцать?.. — Лёня обернулась на голос охранника.       — Вполне себе фотограф, — из дверей с улыбкой вышел Серёга. — Привет!       — Наконец-то! Привет! Меня тут пускать не хотели... — Алёна прошла в двери.       — Ну, это у них работа такая. Ты по фоткам? Быстро управилась.       — Торопилась, как могла, — Лёня на ходу достала из рюкзака конверт с заветными снимками. Хотя куча кадров получилось и засвеченных, и смазанных, были и те, что не стыдно показать, те, которыми можно гордиться. Даже Данила восхищенно присвистнул, увидев один из портретов Бутусова.       — Вот, держи, если надо, могу и плёнки отдать, но только с возвратом.       — Да, давай. Я передам им, там разберутся. Спасибо тебе, — Серёга быстро перелистал фотки. — Круто получилось, ты прям молодец.       — Да ладно, знал бы ты, сколько не получилось, — смущенно улыбнулась Алёна. — Ну, я пойду, наверное?       — Не, погоди, мне тоже надо кое-что тебе передать. Пошли, вон мой кабинет.       Серёга открыл дверь в небольшую комнатку и пропустил Алёну вперед. А та удивленно застыла на пороге.       — Какие люди! — Денис сидел на диванчике у окна и читал запись с какого-то листка. Услышав голос, он поднял глаза и сразу же разулыбался:       — Привет, Алёнка! Ты какими судьбами здесь?       — Я фотки принесла, а ты?       — А меня вон, ты прикинь, мне группу нашли! Науты, представляешь, позвонили и узнали! Я просто поверить не могу!       — Правда что ли?       — Правда, правда, — Серёга уселся за стол, гладя на обменивающихся восторгами ребят. Он и сам улыбался. — Алён, у меня и для тебя послание есть, — он вдруг протянул девочке ещё один листок. Там был написан адрес и подписано «Свердловский рок-клуб».       — Что это значит? — удивилась Алёнка, перечитывая написанное.       — Когда мне звонил администратор «Нау» насчет Дениса, он дал мне вон те телефоны, чтоб Дэн связался с музыкантами, которым нужен барабанщик. Уж не знаю, кто там за него попросил, кто нашёл... Чудеса, реально чудеса. А потом он продиктовал вот этот адрес и сказал, что Слава просил передать фотографу, что они договаривались о фотографиях. Так что держи, фотограф, отправишь наутам тоже.       Алёна шокировано смотрела то на листочек с адресом, но на улыбающихся парней. Денис радовался за обоих, Серёга тоже был чему-то рад.       — Ты не шутишь? Тебе точно они звонили?       — Да какие шутки? Поверьте вы оба, наконец, что они точно такие же люди.       — Уж в этом мы точно убедились, — усмехнулся Денис, вспоминая, как горланил песни в обнимку с Бутусовым, напившись вместе с ним же.       — Ой, я же чуть не забыла! — Лёня снова полезла в рюкзак и достала ещё одно фото. — Держи, это лично тебе. Спасибо за всё огромное, извини нас за всё, что там случилось. Ты просто герой. Я бы свихнулась, наверное, будь у меня столько проблем.       Серега поблагодарил за фото и тут же поставил его на столе, прислонив к кружке.       — Проблем-то хоть больше не было? — спросил Денис на всякий случай.       — Да нет, всё уладили более-менее. Конечно, руководство было не в восторге от такой поломки, но, главное, деньги уплачены, так что всё нормально. О вас я ни слова не сказал.       — Ну и слава богу. Реально, спасибо тебе, дружище, — Лёня и Денис на прощанье пожали руку Серёге, он проводил их до входа, и ребята попрощались.       Двое вдруг остановились у входных дверей, не зная, куда идти и что делать дальше.       — Ну что, значит, тебя можно поздравить. Группа — это же здорово. Ты вчера правда очень круто играл. Уж мне можешь верить, знаешь, сколько я Лёху переслушала, — улыбаясь, начала Алёна прерванный разговор.       — Да, позвоню вот, узнаю. А тебе за фотки спасибо, я сегодня все пары на них залипал, — усмехнулся и Денис. Говорить снова стало просто.       На город опускались сумерки, холодало, и зажигались первые фонари. Алёна действительно долго билась с охранником.       — Давай я тебя до дома провожу, а то поздно уже? — предложил Денис, когда они отошли немного от БКЗ.       — Давай. Только знаешь что? — вдруг хитро улыбнулась Лёня. — А пойдем пешком? Тут три остановки на метро, — вдруг очень хорошо стало просто идти вот так, как в ту ночь после концерта, разговаривать обо всём на свете, шутить. С Дэном было очень легко.       — А тебе от родителей не влетит? Точно? — с беспокойством спросил Денис, хотя ему очень по душе была идея Алёнки.       — Честно! — уверила она. Ну их, родителей, вместе с их школой и прочей ерундой! Осень ведь, питерская вечерняя осень!       — Тогда вперед! Не холодно? — Дэн снял куртку и накинул на плечи Лёне.       — Да нормально, сам не замёрзни, — усмехнулась она.       — Кстати, я хотел спросить. Чего это Лёха на меня вдруг взъелся? Я просто спросил, пойдёшь ли ты с нами на репетицию.       — Понятия не имею. Он просто не в духе из-за барабанов... Погоди. Какую репетицию?       — Так ты не в курсе? Я думал, он тебе сказал, — и Денис принялся рассказывать все события и новости последних дней.       Сверкнув единственным солнечным днём, петербургская осень приняла наконец свой истинный и привычный облик. Недалеко отойдя от концертного зала, ребята попали под дождь. Совсем другой, нежели накануне — не было ураганного ливня, он моросил, и капли даже как-то приятно падали на лицо. Алёнка уговорила Дэна не прятаться нигде от дождя, а так и идти дальше. Уговаривать долго и не пришлось — парень тоже рад был просто гулять по ночному городу, не беспокоясь абсолютно ни о чём. Прохожие, спешившие скрыться под крыши и зонты, странно косились на двоих, шедших абсолютно свободно и не замечавших дождя.       Денис, пожалуй, почувствовал себя действительно счастливым в эти минуты. А что ещё нужно — он играл на сцене вместе с наутилусами, эти же самые наутилусы ещё и группу ему нашли, что вообще граничило с фантастикой, события были сплошь радостными. Он занимался любимым делом, а главное, встретил наконец тех, кого мог называть друзьями. Было теперь, с кем гулять по дождливым ночам…       Так, за приятными разговорами, шутками и улыбками Денис проводил Алёнку до дома и обещал взять на репетицию, если только Лёха не сделает этого прежде него.       Стоя под козырьком подъезда, Дэн взял девчонку за руку и улыбнулся, глядя в глаза:       — Спасибо за эту прогулку под дождём. Сам бы я вряд ли пошёл. Оказывается, это круто, — он мотнул головой, стряхивая капли с кудрей.       — Если не заболеем, можем повторить — теперь сезон, — Лёня улыбнулась в ответ.       — Да, главное — не заболеть. Беги тогда греться, — Денис едва сжал пальцы Алёнки. Отпускать почему-то не хотелось, и уходить тоже.       Но Лёня легко высвободила свою руку, сняла промокшую куртку Дениса и накинула теперь ему на плечи:       — Сам замёрзнешь поди… — она бы пригласила парня на чай, подсушил бы одежду, но представила, сколько придётся вытерпеть вопросов от семьи — устроят ведь болтовни.       — Да я нормально, ерунда, не переживай, — отмахнулся Дэн. Ему и вправду не было холодно. Наоборот, как-то странно горело лицо, и тем приятнее был дождь. — Ну что, до встречи тогда, — он не удержался и, наклонившись, быстро коснулся губами щеки девушки. Та смутилась от неожиданности, но не растерялась:       — Да... Пока, — улыбнулась Алёнка на прощанье, — созвонимся, — и скрылась за дверью подъезда.       Поднимаясь до квартиры, девчонка не могла не улыбаться, обдумывая произошедшее только что. Но она насторожилась, переступив за порог: стояла странная для вечера тишина, никто не приветствовал, и даже мама не приставала с допросами «где да с кем была».       Всё оказалось просто: мамы дома не было. Как и папы, и Алёши. И барабанов. Алёнка опешила, увидев освободившиеся квадратные метры комнаты. В первые секунды чего она только не передумала, придя к следующему умозаключению: родители-таки незамедлительно повезли инструменты на дачу, а Алёшка... Из дома сбежал, что ли, обидевшись, как и говорил Дэн? Нет, такого быть не могло. И всё же... Как-то тревожно стало за брата. Где его искать теперь?       Да и стоило бы, пожалуй, как следует спрятать камеру на время...       А Алёша тем временем стоял с отцом под домом Вадима, пока Саня с Колей поднимались в его квартиру, желая узнать, дома ли он вообще.       Отец Алёши закурил, опираясь локтем на машину и ожидая друзей сына. До того долетел дым, тоже захотелось достать сигарету, но при родителях лучше было не рисковать, приходилось терпеть.       — Ну, не горюй, — решил подбодрить батя Лёху. — Придумаем мы что-нибудь с твоими барабанами. Я ж не против, чтоб ты музыкой занимался... Только на учёбу совсем уж не забивай.       — Я постараюсь... — вздохнул Алёша. Вроде он был и рад, что отец за него, но в то же время было и неловко: всё-таки достаточно уже провинился. — Вернее, стараюсь уже.       — Давай. Надо, — Мещеряков-старший сделал последнюю затяжку, бросил окурок и поднял взгляд на последний этаж дома, будто желая рассмотреть, где сейчас друзья Лёхи. Так и спросил:       — Ну, где приятели-то твои?       Алёша лишь пожал плечами.       А приятели застряли в квартире. Они застали всю семью Вадика, которая тут же радушно усадила их поужинать, а потом устроила чайную церемонию, не поддаваясь ни на какие уговоры о том, что их ждут.       К тому же, выяснилось, что Вадос принимал у себя гостей, вернее, гостя — того самого школьника Сашу, которому помогал с уроками.       — Вадик, это всё прекрасно, конечно, но Лёхе нужна помощь, — настаивал Саша, что постарше.       — Ну погодите, ребят. Сейчас задачу дорешаем и спустимся. Вы ешьте пока!       — А можно спуститься как-нибудь без твоего ученика, но с Петром Михайловичем? — Коля кивнул отцу Вадика, которому предстояло решать дальнейшую судьбу гаража. Вадик махнул рукой и скрылся в своей комнате. Друзья решили пока переговорить с родителями Вадоса. Отец согласился им помочь, но только в первую неделю, пока не найдут место. На этой радостной ноте все и спустились к Мещеряковым. Школьник увязался за ними.       — Ты опять?.. — пригляделся Алёша к навязчивому мальчишке.       — Я не опять, я Саша.       — Знаешь что, Саша... — Лёха готов был отругать парнишку, но надо было выгружать барабаны, так что стало не до этого.       Когда всё было готово, ребята стали благодарить друг друга и прощаться.       — Ну что, увидимся тогда все в субботу? — уточнил Васильев.       — А что будет в субботу? — встрял в разговор его тёзка.       — Ничего не будет, — огрызнулся Алёша. — Если я тебя ещё раз рядом с собой увижу...       — Да ладно тебе, Лёх. Пойдём, Саша. До свидания, — Вадик не стал доводить дело до конфликта и отправился провожать своего младшего товарища домой.       Отец Алёши тоже решил развезти его друзей по домам, так что сами Мещеряковы вернулись домой далеко за полночь.       Кратко ответив на вопросы сестры, Лёха сразу лёг спать: на следующий день первой парой ожидался матан у «любимого» Бориса Борисовича, и проспать значило бы обречь себя на казнь, особенно после недавних прогулов.       Но, как ни странно, первыми к Гребенщикову явились не Алёша и даже не отец Николай, а... Рось и Кунин.       После разборок с Бортником Виталик и Диман отправились на ближайший зоорынок. Помыкавшись по разным точкам с рогатым скотом и во всех будучи посланными, горе-актёры встали в сторонке, загрустившие, почти потерявшие надежду на хоть сколько-нибудь выгодное избавление от животного. Рось вздохнул:       — В конце концов, можно будет из него шашлык сделать...       — Я тебе дам шашлык сделать! — Дима даже замахнулся на Рося и погладил козлёнка по голове — успел проникнуться участием к товарищу с копытцами. И тоже вздохнул.       Как вдруг неожиданно к ним подошёл какой-то мужчина с большой сумкой:       — Ребят, козлик цирковой?       — Цирковой, цирковой! — тут же стал уверять Рось потенциального покупателя.       — Только сегодня представление отыграл, — поддакнул Дима.       — Тогда у меня к вам дело, — мужчина огляделся и подступился поближе к ребятам. — Нам как раз его не хватает. Готов обменять.       Рось насторожился — не дай бог опять какая-нибудь афера — и тут же уточнил:       — Сколько дадите?       — Могу змею предложить. Удавчика. Миленький такой. Тоже цирковой, — мужик раскрыл сумку и явил её содержимое — аквариум с этой самой змеёй.       — Не. Нам так уже этого козла предложили, — Диман был настроен решительно отвергать всё, кроме денег.       — Да берите! Я вижу, вы ребята творческие... — заговаривая зубы парням, мужик дождался, пока их внимание подослабнет и они отпустят поводок. Козёл, пользуясь случаем, убежал. Мужик бросился за ним:       — Я догоню! Вы пока присмотрите... — и довольно скоро скрылся из виду. Не вернулся он ни через десять минут, ни через полчаса. Пришлось незадачливым коммерсантам забирать змею, потому что у Виталика появилась очередная «гениальная идея»:       — Подарим это завтра Гребню, и он нам зачёт автоматом поставит, — Борисыч слыл любителем всяческой экзотики.       — Слушай, Рось, хватит уже идей. Не работают они.       Но Виталик надавил, и пришлось согласиться.       Диман и не подозревал, как им повезло, что они пришли даже на двадцать минут раньше начала занятий...       Борис Борисыч был уже на месте. Как выяснили молодые люди, даже не один: приоткрыв дверь аудитории, Рось и Диман увидели, как какая-то незнакомая студентка, вероятно, с другого курса, застёгивала на себе блузку, сидя на столе Борисыча.       — Нихуя себе... — Рось тут же захлопнул дверь, оставшись с Кукиным в коридоре. Но спустя пару минут преподаватель всё-таки позвал их:       — Заходите! — и дал последние напутствия раскрасневшейся студентке: — Катерина, я буду ждать Вас на кафедре в семь. Не забудьте... не забудьте дорешать уравнения.       Кивнув, девушка убежала, а Рось и Диман сели прямо за первую парту перед Гребенщиковым, поставив на неё сумку с презентом.       — А мы к Вам не с пустыми руками, — ухмыльнулся Виталик.       — Я рад. И давайте договоримся: ни слова о том, что вы только что видели.       — Вы в нас сомневаетесь, Борис Борисович? — Димка потихоньку стягивал сумку с аквариума.       — ..Если скажете, готовьтесь к отчислению.       — Вообще-то Вы не имеете права, но... Вот. Это Вам, — Рось подвинул аквариум поближе к преподу.       — Это меняет дело. Давайте зачётки.       Виталик с Димкой ошалело переглянулись, не ожидавшие, что от такой серьёзной проблемы они так легко избавятся.       — А мы с собой не взяли. Давайте мы на кафедру принесём вечером? — попросил Диман.       — Ага. В семь, да? — хмыкнул Рось.       — Так. Вас я буду ожидать в шесть. И всё же — храните молчание, — серьёзно предупредил Борисыч, и радостные Виталик с Диманом выбежали из аудитории.       Для всех остальных занятие начиналось и проходило довольно весело: не каждый раз удаётся понаблюдать за змеями на парах матана.       Весь день прошёл так же легко и беззаботно, и ребята морально настраивались на субботнее собрание в найденном помещении.       Только Даша сидела в пятничный вечер без особого настроения и делилась с Юлей переживаниями:       — Знаешь, я, наверное, не пойду завтра. Не хочу его видеть, — имелся в виду, конечно, Алексей. — Скажешь ребятам, что у меня дела.       — Ты уверена? Я рассчитывала, что мы пойдём с тобой вместе.       — Да. После всего, что он сделал...       Разговор девушек прервали: Дашу звали к телефону. Она спустилась к вахтёрше и взяла трубку.       — Здравствуй, это Вася, — раздался на том конце спокойный голос. — Ты завтра свободна?       Даша очень удивилась этому звонку. Она уже и не надеялась, что Яковлев позвонит, и отвечала неуверенно:       — Ну... да... А что?       — Да я тоже внезапно освободился. Андрей приболел, и репетиция отменилась. Поэтому я готов завтра составить тебе компанию, — Вася говорил с короткими паузами, было ясно — курит.       Даша не могла сдержать улыбку, и Вася явно чувствовал это по тону девушки.       — Да. Конечно! Я с удовольствием. Тут как раз выставка Климта будет... Ты как к нему относишься?       — Не имею ничего против.       — Ну... тогда... — Вася с Дашей условились о месте и времени встречи, и девушка счастливая вернулась в комнату.       — Что-то случилось? — тут же поинтересовалась подруга.       — Да. У меня действительно появились дела. Встреча с одним важным человеком, — Даша даже не пыталась скрывать улыбку. — Если этот, — опять эвфемизация Алексея, — завтра спросит, так ему и передай.       — Как скажешь, — Юля пожала плечами и собиралась лечь спать: подъём был запланирован ранний. Подруга поддержала идею.       Утром Даша встретилась с Василием около места проведения выставки.       — Привет, — улыбнулся парень и смахнул кудрявую прядь, упавшую на лоб.       — Привет, — ответила девушка и тоже поправила волосы, смущаясь.       — Пойдём? — Вася предложил Даше взять его под руку, и они направились в галерею. — Расскажешь мне о Климте поподробней?       — Конечно. Это один из моих любимых художников. Надеюсь, тебе будет интересно.       — Я в этом уверен. Будешь моим персональным экскурсоводом, — усмехнулся Василий.       Молодые люди начали осмотр залов. Даша останавливалась, заворожённая, почти у каждой работы австрийского мастера и, справившись с первичными эмоциями восхищения, давала развёрнутые комментарии. Вася оценивающе разглядывал картины, потом переводил взгляд на Дашу; одинаково со вниманием и интересом он смотрел и на неё, и на полотна.       — ..А вот, пожалуй, и самое известное произведение... — ребята остановились напротив «Поцелуя».       — Точно, такое я помню, — Вася погрузился в созерцание, но сам между тем ненавязчиво приобнял продолжавшую повествование Дашу за талию. Кивая, увлечённо слушая рассказ девушки, он, будто сам того не замечая, прижал её к себе потеснее. Даша не подала виду, лишь слегка замялась, но всё же завершила свои пояснения, не отстраняясь от Васи.       — Как же всё это любопытно... — Вася последние секунды побродил взглядом по картине и вновь посмотрел на Дашу. — Ты столько всего знаешь. Интересно, тебе по каждому художнику есть, что сказать?       — Почти, — посмотрела она в глаза парню, но тут же отвела их, делая вид, что разглядывает картину, хотя сконцентрироваться на ярких красках уже не получалось, прикосновения Васи обращали на себя больше внимания: казалось, ещё немного, и он повторит действия героев картины, но этого не случилось. Он лишь, слегка поглаживая девушку в объятии, выразил благодарность:       — Не отказался бы сходить с тобой ещё не на одну выставку, — и взглянул на часы. — Только два. У нас впереди весь день. Может, ещё прогуляемся?       Даша с радостью согласилась. В глубине души ей не хотелось, чтобы они расходились сразу после выставки, но она не была уверена, что Вася сам будет настаивать на продолжении дня.       Погода вполне располагала к прогулкам, поэтому Даша и Вася решили прогуляться по Петербургу. Они бесцельно бродили по городу, болтали и узнавали друг о друге новое. Им было непривычно легко вместе, хотя Даша и продолжала слегка волноваться. К вечеру ребята оказались недалеко от Марсового поля, и Вася потянул Дашу туда. Найдя свободный клочок земли среди влюблённых парочек, ребята приготовились наблюдать за первыми яркими огоньками звёзд, зажигающимися в небе. Вася лёг на траву, положив голову на колени девушке. Он смотрел на Дашу и улыбался, а она зачарованно перебирала пальцами его кудри, неотрывно глядя на парня. Казалось, им никого и ничего не было нужно. Мир вокруг замер, будто перестал существовать, но так казалось только им, ведь в это же время на другом конце города заканчивалась репетиция ребят.       Собравшись только ближе к обеду в гараже Сергеевых, парни настроили инструменты и начали репетировать. Но что-то то и дело шло не так. Юля сдержала обещание и пришла на репетицию, но одна, чем расстроила Лёху. Зато Саша был в восторге. Он с удовольствием пел и то и дело отвлекался, чтобы рассказать девушке историю, связанную с написанием той или иной песни.       Прервавшись на перекур, ребята вышли на улицу. Саша, как истинный джентльмен, предложил угостить Юлю сигаретой, и она не отказалась.       — Вы любите поэзию Серебряного века? — внезапно спросил Саша.       Отца Николая, курившего рядом, вновь передёрнуло от официального обращения Саши. Но Юля находила это странным и забавным.       — Да-а, — ответила с улыбкой девушка.       — Позвольте тогда угадаю любимого поэта, – Сашка прищурился, на мгновение задумавшись. — Маяковский?       — Да, а как… Как ты… Вы узнали? — ошарашено спросила девушка.       — Ну, это не столь важно! — рассмеявшись, ушёл от ответа Васильев. — Вот у нас как раз есть одна песня, смею надеяться, что Вам понравится.       Отойдя к парням, Саня быстро шепнул им что-то, и те немного удивлённо закивали.       Через несколько минут все вернулись к репетиции. Разойдясь по местам, музыканты начали играть относительно новую мелодию, а Саша запел, хотя это и нельзя было назвать пением в привычном смысле слова. Скорее, больше похоже на речитатив. Манера исполнения была необычной, чарующей. Юля стояла, вслушиваясь в знакомые строки и в волшебный голос.       — Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг... — Саня понизил голос и, прикрыв глаза, полностью погрузился в музыку. Отыгрывал вместе со всеми, пританцовывая в такт и немного смешно покачивая головой.       Исполнив песню, Васильев обернулся к Мещерякову, что-то сказал и начал петь следующую. Перебирая струны, он, не отрываясь, смотрел на девушку, чем смутил её. Поправив волосы и отведя глаза, она начала рассматривать ребят, будто видела их впервые. Но Саша пел громче, растягивая каждое слово, и в конце концов использовал свой излюбленный «запрещённый«» приём. Он начал распевать в несколько долгих секунд чуть ли не каждое слово, похлеще любого Бортниковского «мурлыкания», и это, конечно, не могло остаться без внимания. Ребята посмеивались и переглядывались между собой. И именно в тот момент, когда Саша упивался вниманием девушки, прикованным только к нему, произошло то, чего он никак не ожидал. Он забыл слова. Будь это обычная репетиция, Васильев не придал бы никакого значения случившемуся. Но именно сейчас он остро чувствовал, как облажался перед девушкой.       Саша запнулся, сбился. Румянец покрыл его щёки, и он, опустив голову, рассмеялся. Нет, определённо, такого с ним никогда раньше не случалось.       Остаток репетиции прошёл спокойно, а после было принято решение пойти к Вадику домой.       Подходя к подъезду, компания увидела тёмный силуэт.       — Здра-а-а-вствуйте, ребята, — поздоровался незнакомец.       Готовясь к худшему, Лёха достал связку ключей из кармана, а Димас занял боевую позу, однако это было лишним.       — Вы чего, ребята? Это же я! Саша, — школьник сделал шаг навстречу парням.       — Саша, — Вадик аж за сердце схватился. — Не пугай так. Я же предупреждал, что мы сегодня не занимаемся.       — Я сейчас этому твоему Саше... — Алёша угрожающе позвенел связкой ключей.       — Ну, чё ты мне сделаешь? — школьник стал руки в боки, опять явно играя. — Слышь, Лёха...       — Последний раз тебя предупреждаю, — Алексей был агрессивно настроен к подростку. — Ещё раз я тебя рядом с нами увижу...       Но Саша был неумолим и не воспринимал настрой Алёши всерьёз. И именно поэтому, когда тот направился к подъезду Вадика, последовал за ним, будто персонаж какой-нибудь комедии, сгибая ноги в коленях, почти вприсядку. Почувствовав что-то неладное за спиной, Алексей обернулся и увидел это зрелище. Терпеть он больше не мог и схватил парня за воротник куртки.       — Ну всё, щенок, ты доигрался... — процедил Мещеряков сквозь зубы. Друзья смотрели на него в удивлении: неужто он правда способен подраться с ребёнком? Пока этого не случилось, Вадик поспешил на помощь своему младшему товарищу.       — Лёх, отпусти! — Вадос почти вырвал приятеля из рук Мещерякова. — Вот что, Саша, — с этими словами Вадик поправлял на парнишке курточку, будто заботливый отец на сыне, — иди в самом деле домой. Увидимся с тобой... — Вадик задумался и прикинул: — Давай послезавтра вечером.       Распрощавшись со школьником, компания поднялась в квартиру Вадоса. Там всем опять был предложен ужин и чай, что было очень кстати после насыщенного дня.       Грея руки о стакан, Алексей вспомнил о Даше. И таки решился уточнить у Юли, всё ещё составлявшей компанию ребятам. Подсев к ней поближе, он негромко спросил:       — А почему всё-таки Даша сегодня не пришла? Это из-за меня, да?       Юле не хотелось выдавать подругу, да и влезать в чужие дела, так что она отвечала, как было рекомендовано:       — Я же сказала, что дела. Сейчас завал в универе, нужно выполнить кучу проектов.       — У неё одной завал? У тебя нет? — Алёша всеми способами хотел выведать правду. Саша, сидевший напротив, кинул на перешёптывающихся, особенно на Алёшу, пару подозрительных взглядов, оставшихся, впрочем, незамеченными.       — У меня нет.       — Да так не бывает, — чуть громче, на эмоциях, выпалил Алёха, так что его услышали Кукин и Рось, и тут же прокомментировали:       — Бывает! Вот у вас нет зачёта от Борисыча, а у нас — есть!       — Да, вот так-то! В октябре.       И друзья наперебой бросились рассказывать то, о чём Борисыч просил молчать.       Кухню Вадика заполнил весёлый смех, и дальнейшие разговоры велись в лёгком и шутливом настроении.       Через некоторое время все стали расходиться, условившись насчёт следующей репетиции.       Саша вызвался проводить Юлю до общежития, сославшись на позднее время суток, хотя на самом деле, конечно, просто из желания провести с ней побольше времени и получше познакомиться, а то виделись всё только на репетициях...       Именно эту проблему решено было устранить, когда путь, а вместе с ним и беседа, подходили к концу.       — Я думаю, нам стоит провести более неформальную встречу, — предложил Саша.       — Это хорошая идея. Но найдёте ли вы время? Судя по вашей занятости на репетициях... — Юля вспомнила неловкий момент с забытыми словами: — Кстати, сегодня вы были очень забавны.       Саша вновь раскраснелся, улыбнулся и помотал головой.       — Постараюсь исправиться. А что касается встречи, то я вам позвоню. Вы не против?       — Конечно. Звоните в любое время дня и ночи. Ну а теперь нужно идти...       — Постойте, — Саша любыми способами пытался растянуть время и предложил пачку сигарет. — Не желаете?       — Знаете... Вообще-то наша комендантша не любит, когда от девушек пахнет табаком...       Саша чуть было не расстроился, как Юля улыбнулась и вытащила сигарету из пачки:       — Но какое мне дело до комендантши.       Довольный тем, что выиграл ещё три минуты, Саша достал зажигалку. Но и они подошли к концу, надо было прощаться.       Девушка взбежала по ступенькам крыльца, одарив парня воздушным поцелуем, и скрылась за дверью корпуса.       Тот побрёл домой, усмехнувшись сам себе: ему бы рассуждать о неформальности... Впрочем, эта окультуренность, как выражался отец Николай, начинала походить на какую-то игру, которую Саша решил пока не заканчивать.