За несколько часов до суда
Асгард — небесный город могучих богов. К нему тянется один из трёх корней Древа Мира — Иггдрасиля. Когда-нибудь ты своими глазами увидишь эту золотую крепость. Когда-нибудь ты сможешь вернуться туда, Катарина… Громкий сигнал будильника заставил Джин Картер вернуться из мира грёз. Не открывая глаз, девушка свесилась с кровати, не задумываясь, что протирает волосами паркет, и, нащупав валяющийся прямо на полу телефон, отключила надоедливую мелодию. — Дал бы хоть сон досмотреть, бездушный! Интересно же, — взывала Картер к совести равнодушного к её стенаниям смартфона. Джин нехотя разлепила глаза, понимая, что не стоило читать очередной детектив до трех часов ночи, и, приняв сидячее положение, в который раз попыталась воссоздать сегодняшнее сновидение в своей голове, вспоминая образы и места, которые видела. Нет, снова ничего! Зарывшись пальцами в спутанные темно-рыжие волосы, девушка тихо застонала. Опять! Опять это происходит! Джин никогда не верила в пророческие или вещие сны, но этот точно был особенным. Она его не помнила. Картер видела его каждую ночь вот уже на протяжении месяца или чуть больше, но всякий раз, стоило ей лишь открыть глаза, сон забывался начисто. И как бы она не старалась его вспомнить — ничего не выходило. Лишь однажды, когда это «видение» пришло в первый раз, проснувшись, Джинни поняла, что помнит яркую золотую вспышку, всего на мгновение мелькнувшую перед глазами. С тех пор в памяти после пробуждения ничего не оставалось. А повторяющееся раз за разом сновидение начинало откровенно пугать. Тяжело вздохнув, девушка встала с кровати и, шлепая босыми ногами по полу, подошла к окну. Дернув тяжёлые шторы в сторону, она открыла окно настежь, с наслаждением вдыхая свежий воздух, чувствуя, как тревога медленно, но верно отступает. Пора было перестать волноваться из-за какого-то придуманного подсознанием сна и возвращаться в реальность. Джинни высунулась из окна, подставляя лицо лучам солнца. Осень едва вступила в свои права, стояла третья неделя сентября, но было по-прежнему тепло. Накручивая на палец прядь волос, девушка задумчиво разглядывала медленно плывущие по ясному небу облака. Подумать только — всего лишь немногим больше четырех месяцев назад это же самое небо заполонили армады инопланетных монстров в железной броне, являя собой смертельную угрозу для всех жителей земного шара. Раньше Джин иногда позволяла себе жалеть о том, что она растёт в небогатом районе Бронкса, с завистью и восхищением смотря на жизнь в манхэттенских элитных кварталах. Но после произошедшего девушка мигом выбросила всю эту глупость из головы, будучи абсолютно счастливой от того, что её семья и друзья в момент вторжения находились далеко от разрушенного подчастую Манхэттена. — Джин, поднимайся! В школу опоздаешь! — послышался с нижнего этажа голос Хейли Коллинз. О, этой женщине Картер была обязана всем. Двенадцать лет назад именно эта молодая сотрудница департамента по делам детей и семей оформила опекунство над поступившей в ее отдел пятилетней Джинни Картер. — Джин, время! — вновь прокричала Хейли уже более настойчиво. «Джин. И почему именно это имя?» — в который раз девушка задавала себе этот вопрос и предсказуемо не получала на него ответа. — Уже бегу! Джин быстро оделась и предприняла попытку нормально расчесать волосы. Поняв всю бесполезность этого занятия, девушка собрала волосы в хвост, кинула нужные учебники в потертый рюкзак и сбежала вниз по лестнице на маленькую светлую кухню. И невольно остановилась на пороге, заглядевшись на Хейли. Как считала Джинни, то, что они не родные, было понятно с первого взгляда. Джин всегда восхищалась красотой мисс Коллинз. Густые, немного вьющиеся волосы, отливающие золотом на свету, блестящие голубые глаза, красивое лицо, почти не тронутое морщинами — на свои сорок лет женщина точно не выглядела. В своей внешности Джин могла похвастаться лишь вечными синяками под глазами от недосыпа и обилием веснушек, а поэтому всегда хотела хоть немного быть похожей на Хейли. — Доброе утро, дочка, — женщина заметила её появление и улыбнулась, не отрываясь от мытья посуды. — Доброе… — девушка запнулась и неловко кашлянула, заполняя вынужденную паузу. Как и всегда, реагировать на обращение Хейли по-человечески не получалось. Краска густо залила щеки, а от стыда Джин готова была провалиться прямиком сквозь каменный пол. Не могла она в ответ назвать Хейли мамой, хотя та заслуживала этого, как никто другой. Язык не поворачивался, и все тут. Слава богам, она отучила себя называть женщину «мисс Коллинз», хоть на это и потребовалось много времени. Старательно избегая взгляда Хейли, Джинни села за стол и спешно стала намазывать масло на хлеб. Наступившую неловкую тишину нарушил зазвонивший телефон. Женщина вытерла мокрые руки и быстро ответила на вызов. — Да? Всё-таки не сможет? Да, конечно, я понимаю… Мне нужно еще немного времени. Да, как только я всё решу… Обязательно. Всего доброго, — Хейли отложила телефон и села за стол, устало потирая переносицу. Джинни забеспокоилась. Слишком встревоженной выглядела мисс Коллинз после короткого телефонного разговора. — Что-то случилось? — Нет-нет, все хорошо, — женщина улыбнулась, но уж очень скованной и напряженной была эта улыбка. — Но я же вижу. Расскажи, — Джин отложила приготовленный бутерброд и выжидающе посмотрела на Хейли. — Видишь ли… Мы давно следим за несколькими делами в Уотертауне. Там очень непростая ситуация сразу в двух семьях. Бракоразводный процесс, маленький ребенок без опекунов, возможное лишение родительских прав… Городок маленький, специалистов грамотных нет. В общем, глава отдела поручила выбрать человека, который, собственно, этим всем там и займется. А у нас, сама понимаешь, у всех семьи, не может никто сразу же с места сорваться. Я, как её заместитель, по сути, самый явный кандидат, но тебя я оставить так надолго, конечно, не могу. Тебе всего семнадцать, а это и на месяцы может растянуться. — Не переживай, придумаем что-нибудь. В конце концов, я могу пожить у Грейс, или её сюда пригласить, если что. Все наладится как-нибудь, — беспечно сказала девушка, откусывая кусок от бутерброда. Мысль о долгом совместном проживании с лучшей подругой была вполне приятной. — Вы с Грейс будете жить вместе в моем доме только тогда, когда я решу, что его пора сносить, — женщина вновь улыбнулась, теперь уже весело и искренне, и вернулась к мытью посуды. Джин фыркнула от смеха, узнав цитату из последней книги про мальчика-волшебника со шрамом на лбу. Доев свой завтрак, Джинни поцеловала Хейли в щеку на прощание, и, схватив рюкзак, вихрем выбежала из дома, надевая наушники. — Удачного дня, Джин, — донесся до нее голос мисс Коллинз. Девушка скривилась. Джин. Нет, это имя определенно было не для нее. Не то чтобы оно ей не нравилось, скорее, казалось чем-то чужеродным и совсем неподходящим. Как бельмо на глазу, ей-богу. Бросив взгляд на часы, Картер мигом ускорила шаг и включила музыку погромче, чтобы отвлечься от вопроса о несправедливости в выборе имен, не замечая, как Хейли внимательно смотрит ей вслед из кухонного окна. Следя за удаляющейся фигуркой своей названной дочери, мисс Коллинз не могла отделаться от мысли о том, что бы было с ней самой, не повстречайся ей на пути эта маленькая девочка. Она никогда не винила Джин за то, что та не считает ее своей матерью. Женщина понимала, как тяжело было пятилетнему ребенку пережить смерть родителей и оправиться от этого. Джинни попала к ней в департамент после жуткой аварии, в которой сама неведомым чудом не пострадала. Выбравшись из покореженного автомобиля и услышав вой сирен, от страха девочка бросилась бежать и остановилась, лишь когда оказалась в безлюдном парке. Проплакав долгое время, она забылась беспокойным сном прямо на лавочке. Спустя шесть часов, ее, замерзшую под проливным дождем и ослабевшую донельзя, нашли полицейские. Это ей и рассказала маленькая мисс Картер при первой встрече. Много темных пятен было в биографии малышки, но Хейли это ничуть не взволновало. Позже следователи выяснили, что семья, где росла Джинни, числилась неблагополучной. Мистер и миссис Картер имели невыплаты по нескольким кредитам, официально нигде не работали и оба злоупотребляли алкоголем. Так и в той страшной аварии супруги были пьяны. Их маргинальный образ жизни мог объяснить и то, что в квартире полицейскими не было найдено никаких документов на Джин, детских вещей или игрушек. А то, что девочка совсем не помнила родителей и даже многие предметы быта среднестатистического человека, списали на сильнейшее посттравматическое расстройство. Друзей или хотя бы собутыльников, кто мог бы подтвердить родственные связи Марии, Стэна и Джин Картер (или хотя бы факт её существования), также не оказалось. Через полгода, гору бумаг и тысячи походов по юристам, Хейли Коллинз официально стала опекуном Джин Адены Картер. С этого момента слово «бесплодие», которое Хейли услышала от врачей несколько лет назад, и тяжелейший развод с любимым в прошлом человеком, перестали давить на нее мертвым грузом, и даже дышать, кажется, стало гораздо легче. А потом… Начались странности. Конечно, вся биография Джинни и была одной большой странностью, но было кое-что еще, что не давало Хейли назвать ее дочь обычным ребенком. Это началось почти сразу. У этого не было логического, научного или любого другого объяснения, но Хейли бережно оберегала его от посторонних глаз. Потому что лишиться едва обретенной дочери мисс Коллинз хотела меньше всего на свете. А потом всё будто сошло на нет. Долгие годы ничего странного не случалось. Но каждый раз вдали от Джин сердце женщины наполнялось тревогой, потому что Хейли была уверена — это никуда не исчезло. Лишь затаилось.***
Негромко подпевая новому синглу Рианны, Джинни быстро шла через старый парк, жмурясь от яркого солнца и стараясь обходить большие лужи — единственное напоминание о дожде, прошедшем ночью. Уже практически дойдя до выхода из парка, Картер услышала пронзительный крик, сопровождаемый грубым мужским смехом. Замерев на месте, Джин раздумывала над тем, как ей поступить — пойти на звук самой или сначала позвать кого-нибудь на помощь. Но тут крик повторился, и она решительно направилась к источнику шума, убирая телефон и наушники подальше. Добежав до самой дальней части парка, где люди, как правило, и не ходили, Джин заметила следующую, не внушающую оптимизм картину: двое молодых парней, оба вряд ли старше двадцати пяти, приставали к девушке, пытаясь стащить с нее толстовку явно не для того, чтобы объяснить, что подобный фасон устарел еще два сезона назад. Подойдя ближе, Картер заметила, что, судя по поведению парней, оба либо пьяны, либо под кайфом. Но отступать было поздно. Её увидели. — Эй, вы что творите?! Я сейчас полицию вызову! — крикнула Джин, пытаясь добавить в голос хоть каплю угрожающих интонаций. Воспользовавшись секундным замешательством насильников, девушка с силой вырвалась и со всех ног побежала прочь, скрываясь за деревьями. «Черт, надеюсь, она догадается позвать кого-нибудь. Кажется, у меня проблемы», — Джин лихорадочно вспоминала что-нибудь из приемов самообороны, но на ум приходило лишь то, что включало в себя наличие газового баллончика, или владение боевыми искусствами. Ни тем, ни другим девушка, к сожалению, не располагала. А потому она резко развернулась и попыталась убежать, но один из парней, блондин со шрамом на нижней губе, быстро нагнал её и крепко схватил за локоть, не давая вырваться. — Ну и куда же ты? Тебе придется задержаться. У меня рыженьких давно не было. — Хорошо развлечемся, Алекс, — мерзко ухмыльнулся второй. Джинни чудом извернулась, врезала парню, судя по всему, по имени Алекс, прямо в нос и бросилась было бежать, как вдруг почувствовала сильный толчок в спину и, потеряв равновесие, упала на влажную после дождя землю. — Далеко собралась, дрянь мелкая? Мы еще даже не начали! А за это, — парень указал на разбитый нос, — ответишь. — Не трогайте меня! — девушка вскочила на ноги, практически бегом отступая назад, и выставила вперед руки, пытаясь хоть как-то защититься. А потом… уперлась спиной в холодные прутья кованой ограды вокруг парка. Двое парней, сообразив, что теперь жертва от них никуда не денется, медленно подходили все ближе, одинаково гадко улыбаясь. — Да помогите же, кто-нибудь! — в отчаянии закричала Джинни и зажмурилась. Кто-то где-то, кажется, говорил, что опасность не так страшна, если её не видишь. И тут девушка вдруг почувствовала, как внутри нее разливается настоящий жар. Казалось, что организм просто полыхает, как от лихорадки. Постепенно все тепло сфокусировалось в одной точке — в руках. В ту же секунду прямо из ее ладоней вырвалось настоящее красное пламя. Бушующий огонь летел вперед, выжигая всю растительность на своем пути и отбрасывая парней прочь. Пересчитав своими телами каждую кочку и ветку, недонасильники кое-как поднялись на ноги и в ступоре уставились на стремительно чернеющую под пламенем траву. Огонь вновь надвигался, теперь несколько медленнее. Когда языки пламени уже почти добрались до них, второй парень, чье имя Джин узнать не посчастливилось, наконец, очнулся, потянул друга за рукав куртки и закричал: — Бежим, она сейчас все тут спалит! Ведьма! И двое парней мигом скрылись среди полыхающих деревьев. — Что, черт возьми, произошло?.. Застыв на месте от неожиданности, Джин шокировано смотрела на пожар вокруг себя, а после резко перевела взгляд на собственные руки, что только что сотворили огонь из ничего. Ладони выглядели так же, как и всегда. Не было ни сожженной кожи, ни боли, лишь легкое покалывание на кончиках пальцев. А вокруг неё пламя с треском пожирало деревья. Джинни со стоном опустилась на колени — сил стоять не было совершенно. Голова кружилась, все тело резко подверглось ужасной слабости. Не в силах больше сопротивляться сильнейшей усталости, девушка упала на траву и потеряла сознание. Огонь тут же бесследно исчез, оставляя лишь выжженную землю и горький запах дыма.