Just like fire, burning out the way If I can light the world up for just one day Watch this madness, colorful charade No one can be just like me any way Just like magic, I'll be flying free I'mma disappear when they come for me I kick that ceiling, what you gonna take? No one can be just like me any way Just like fire
Pink — Just like fire*
Если бы кто-то ещё неделю назад сказал Катарине, что она будет переживать из-за того, что Локи с ней не разговаривает, она бы смело рассмеялась этому человеку в лицо. Но сейчас было совсем не смешно. Только стыдно и отчего-то очень паршиво на душе. Катрин думала поначалу, что, возможно, ей стоило бы чувствовать удовлетворение, гордость от того, что она сделала. Она же, наконец, смогла защитить себя, громко заявила, что не позволит Локи издеваться над собой и тоже может сделать трикстеру больно, если захочет. Вот только удовольствия прыжок в воспоминания Бога Лжи не принес. Только жгучий стыд и, в общем-то, не самое рациональное, но от этого не менее сильное сочувствие. Их взаимоотношения с Локи сейчас напоминали Катарине правительство Альвхейма во времена народных волнений, кажется, лет сто назад. Катрин и Локи находились в том же состоянии «мы прекрасно видим наличие проблемы, но, пожалуй, закроем на это глаза», всецело игнорируя факт существования друг друга. И если отстраненность Бога Лжи исходила из злости на Катрин, то сама девушка… Боялась, очень боялась, если честно. Зная на себе, как болезненно переживать заново худшие дни своей жизни и как стыдно делить их с кем-то посторонним, Катарина представляла, насколько может быть взбешен Локи. Не хотелось получить кинжал меж рёбер, лишний раз раздражая трикстера одним своим видом. Но как Катарина ни старалась избегать трикстера, дважды они все-таки случайно столкнулись на кухне. Оба раза Катрин даже честно попыталась выдавить из себя что-то похожее на извинения, но получалось лишь тихое невнятное мяуканье. Все слова, приходившие на ум, казались незначительными и пустыми, застревали в горле и намертво приклеивали язык к небу. Локи на эти бездарные попытки не реагировал абсолютно. Катарина даже удивлялась его выдержке, настолько смехотворными и жалкими со стороны виделись ей её попытки наладить отношения. После сокрушительного фиаско в ораторском искусстве Катарина, каждый раз перемещаясь по собственному дому, старалась мимикрировать под его стены и не ступать слишком громко. К несчастью, не один Локи обделял Катрин своим вниманием. После памятного путешествия по воспоминаниям трикстера, в определенный момент девушка с ужасом поняла, что перестала чувствовать в себе огонь. То есть, совсем. Она не знала, что повлияло на это — эмоциональный срыв в результате переживания всего худшего из прошлого Локи на своей шкуре, или что-то ещё, но факт оставался фактом — её магия точно не исчезла, но затаилась. Не иначе, чтобы в определенный момент снова взорваться, выйти из-под всякого контроля, навредить всем и Катарине в первую очередь. Перспектива гореть заживо не радовала, и Катрин приняла возможно самое рискованное, глупое и необдуманное решение из всех возможных — продолжать избегать единственного человека, способного ей помочь, и пытаться разобраться с магией самостоятельно. Последующие дни Катарина коротала во дворе, пытаясь вернуть себе хотя бы подобие контроля над пламенем, опираясь на те крупицы магических знаний, что дал ей Локи. Прогресса не было никакого, разве что после каждого занятия кости ломило так, будто Катрине не семнадцать, а все восемьдесят мидгарских лет. Но сдаваться так просто девушка не планировала. Не обращая внимания на поселившуюся под кожей усталость, девушка каждый день выбивалась из сил с ещё одной целью кроме спасения своей жизни. Хотелось заслужить от Локи хоть что-то кроме ледяного пренебрежения и молчания. Об одобрении или малейшей похвале с его стороны Катарина и не думала, но всё равно продолжала терпеливо заниматься, не видя, что Локи всегда внимательно наблюдает за ней через маленькое кухонное окно. А ему было интересно, насколько её хватит. Упорство девчонки пока хлестало через край, но надолго ли? Локи хорошо понимал, насколько Катарине должно быть тяжело и страшно без его вмешательства. Не имея в распоряжении ни магических книг, ни учителя, она в своих попытках совладать с пламенем двигалась абсолютно вслепую, не зная, какое её действие может помочь, а какое — убить. Но при этом просить его о помощи Катарина не собиралась. Пока, во всяком случае. Девушка явно считала, что он смертельно зол на нее и поэтому не хочет идти на контакт. И это, правда, было так… Первые два дня. Потом желание хвататься за клинок при виде Катарины ушло, но Локи не торопился возобновлять уроки. Её глупое рвение сделать всё самой, вызывало интерес. Не испытывая мук совести, трикстер вполне был готов рискнуть её жизнью, чтобы узнать — так ли он ошибся, называя Катрин слабой и беспомощной.***
С самого падения с Бивреста прошло уже достаточно времени, чтобы Локи точно уяснил для себя — с Асгардом его больше ничего не связывает. Ничто и никто (Фригга не в счёт) в этом насквозь пропитанном ложью картонном мирке не заставит трикстера даже вспоминать о существовании Асгарда. Но сегодня Локи, кажется, готов был немного подкорректировать свое мнение и признать, что одного аспекта жизни в том мире ему не хватает. Дворцовой кухни. Пока Катрин в очередной раз пропадала на улице, воюя с огнём, Локи, не забывая изредка поглядывать за девчонкой, пытался обедать. Особыми талантами в области кулинарии Катарина никогда не обладала, но все же приготовленная ей трапеза обычно была весьма сносной. До царской ей было, как до Хельхейма пешком, но в целом Бог Обмана был доволен. До этого дня. Катрин в мыслях гордо именовала это нечто «овощной запеканкой». Локи чуть менее гордо именовал это действенным оружием массового поражения, которое стоило бы отправлять во вражеские тылы для тотального уничтожения населения. Будучи частым участником военных походов, трикстер никогда не был избалован в вопросах трапезы, но вот это… Тяжело давалось. С противным скрипом медленно водя вилкой по тарелке, Локи отвлекся на странные посторонние звуки, доносящиеся со двора. — Словно пламя, сжигающее все на своем пути, если бы я могла осветить весь мир хоть бы на один день. Посмотри на это безумие, ярчайшую загадку, никто не сравнится со мной.* Локи выглянул в окно, и на секунду застыл от удивления. Мало того, что у Катарины, похоже, получилось привести в норму свою магию (и как она вообще провернула это без его помощи?), так девчонка еще и пела? Неизвестно, что из этого удивляло сильнее. — Я буду неудержима, как магическое заклятье, и когда за мной придут, я исчезну. Я взлечу выше предела, а на что ты способен? Никто не сравнится со мной. Словно пламя, — Катрин, щелкая пальцами, продолжала подпевать и двигаться в такт музыке, не заботясь, что кто-то обиженный и эмоционально-неустойчивый может её услышать. Катарина чувствовала себя абсолютно счастливой. С учетом всех недавних диких перемен в ее жизни, этого с ней давно не случалось. Огонь вернулся и вернул ей ещё не столь частое, чтобы стать привычным, чувство эйфории. Хорошо было просто неумело и, наверное, нелепо танцевать, чувствуя, как пламя приятно согревает руки. И не переживать вовсе о пугающих до дрожи или доводящих до белого каления Богах Лжи и Коварства. В голову вдруг закралась шальная мысль — неожиданная и внезапно правильная настолько, что Катрин замерла на месте, как оглушенная. А с чего вообще она взяла, что Локи ей всё ещё нужен? Он ведь бросил её, бросил наедине с магией, точно зная, что Катрин легко может погибнуть. И, возможно, надеялся на её смерть. Но она справилась! Справилась без него. — Я перед ним извинилась? Извинилась. Или ему нужно, чтобы я перед ним на коленях ползала и упрашивала помочь? Не дождется, проходили уже, — рассуждала Катарина, кажется, совершенно забыв о том, чем закончилась её предыдущая вспышка гордыни. Хотя шрамы на ладонях, как живое напоминание об этом, никуда не исчезали. Он мне не нужен. Возвращаясь к полюбившейся песне, Катрин резко развернулась, взмахнула рукой сильнее обычного и что-то моментально пошло не так. Ладони пронзила резкая боль, в глазах потемнело, и девушка упала на землю, теряя сознание. Пламя с её рук перешло на траву, и теперь ухоженный газон Хейли Коллинз горел адским пламенем. Буквально. Чертыхаясь, Локи быстро вышел по двор, держась поодаль от горящей травы, и наклонился над бесчувственной девчонкой. Благо, на этот раз видимых травм на её теле не было. — Эй! — Локи, едва касаясь, похлопал девушку по щекам. Катрин медленно открыла глаза и, сфокусировав взгляд на маге, резко отпрянула, чуть ли не отползла, чувствуя, как щёки заливает краска. Одно дело — бросаться смелыми заявлениями насчёт трикстера только лишь в своих мыслях, и совсем другое — встретиться с ним лицом к лицу после недели партизанских передвижений по дому и обоюдного игнорирования. — Сейчас не время напуганную строить. У тебя проблемы! — красноречивым жестом Локи указал на быстро разгорающийся пожар. Вспомнив разом все непечатные мидгарские выражения, Катарина поднялась на ноги, чувствуя, как её с головой захлестывает паника. Она с грехом пополам научилась заставлять пламя появляться по ее желанию, но вот гасить его… — Кроме тебя его вообще никто не сможет потушить, поэтому соберись. — Я… Я не знаю, как мне… — потерянно пробормотала Катрин. Локи неопределенно пожал плечами. — Из нас двоих только ты должна… Как там было? «Быть неудержимой, как магическое заклятье»? Тебе и разбираться с этим, — хмыкнул трикстер, скрещивая руки. — Так что, будем ждать, когда дом полыхать начнет? Катрина осторожно подошла вплотную к полосе огня, совсем не слыша язвительные комментарии Локи из-за нарастающего звона в ушах и треска пламени. Только сейчас до неё в полной мере дошли масштабы всей безрассудности и тупости её решения не просить у него помощи. Девушка вытянула трясущиеся руки над пламенем, закрывая глаза. Ладони начало покалывать от приятного тепла, и Катарина понадеялась, что это хороший знак. Когда я открою глаза, огня уже не будет. Как только открою, он исчезнет, исчезнет… — Девочка, ты долго так стоять собираешься? Я, конечно, не настаиваю, но может, сменишь тактику? А то ни черта не работает! Локи, казалось, откровенно забавлялся над ситуацией, но сейчас его издевки волновали Катрин в последнюю очередь. Прикусив губу, девушка присела на корточки и, задержав дыхание, резко запустила руки в самое пекло. По телу будто пробежал электрический разряд, и Катрин коротко вскрикнула, вздрогнув всем телом. — Затухай, затухай, пожалуйста! — как мантру повторяла девушка, но ничего не менялось. Ладони почти онемели, и зрение уже не фокусировалось из-за пелены слёз, а языки пламени, словно издеваясь, плавно, танцуя, подползали к дому. Считанные сантиметры отделяли огонь от крыльца, и Катарина бессильно опустила руки, сдаваясь. Сгорая от ненависти к себе за свою глупость и слабость, Катрин вдруг расплакалась, изо всех сил впиваясь ногтями в шрамы на руках. Будто боль физическая могла хоть как-то исправить учиненную девушкой катастрофу. — А ну, вставай сейчас же! Избавишь себя от проблем, и потом будешь самобичеванием заниматься! — прикрикнул Локи и насильно заставил Катрин подняться. Маг встал за спиной Катарины, стиснув пальцы на худых девичьих плечах. — Успокойся, слышишь! Не сможешь ты — не сможет никто. Соберись! — приказным тоном велел трикстер. Катрин, продолжая рвано всхлипывать, кивнула и глубоко вздохнула, с трудом разжимая пальцы. — Вся сила этого пламени в твоих руках, — Локи вдруг заговорил непривычно мягко, не повышая голоса.— Никогда не пытайся сражаться со своей магией и не бойся. Огонь непросто контролировать, но ты уже делала это, я видел. Просто повтори. Катрин медленно подняла руки, и Локи вдруг несильно обхватил ее запястья. Почему-то этот жест моментально заставил успокоиться. Девушка закрыла глаза, заставляя себя отвлечься от внешнего мира. Думать только об огне. О его силе, непокорности и упрямстве. О самой себе. — Магия — это твоя сила, твоя сущность. Только тебе решать, куда ее направить. Катарина не знала, сказал ли это Локи, или же эти слова пронеслись в ее мыслях. Это уже было не важно. Не открывая глаз, Катрин увидела… почувствовала, как вены на её руках зажглись изнутри, и по телу пробежала теперь уже приятная дрожь. Языки пламени в половину ее роста щекотали ладони с каждой секундой все слабее и слабее. Огонь уходил. Когда от пожара остались только запах дыма и выжженная земля, Катрин рухнула на колени от усталости, едва не срываясь на слезы снова — теперь уже от облегчения. — Такая магия требует постоянного контроля опытного чародея. Слышишь, опытного! Я надеюсь, ты понимаешь, насколько глупо себя повела, возомнив себя лучшей от мира магии? — возвращая в голос привычный металл и колкость, процедил Локи. — Да, — тихо сказала Катрин, тыльной стороной ладони вытирая с рук кровь, сочащуюся из свежих ссадин. — Я не должна была всё на самотек пускать, знаю. Но ты был зо… Точнее, ты зол на меня за то, что я влезла в твое прошлое. Я думала, ты в любом случае не захочешь помогать мне, разве нет? Где-то на задворках сознания, слишком слабо, чтобы придавать этому значение, трикстера кольнул стыд. Сам же хотел посмотреть, зная прекрасно, как сильно девчонка рискует, что станет с ней без необходимого ей надзора. — Обещай мне, что не станешь больше пытаться заниматься магией одна. Не хочу однажды сгореть заживо среди ночи или перед Одином за твою смерть отвечать. — Обещаю. И Локи… Спасибо, — Катрин слабо улыбнулась уголками губ. — Эй! Убери вот это с лица. Я все еще злюсь!