***
Половина моих оценок — «Выше ожидаемого», особенно по тем предметам, по которым я и не ожидала получить «Выше ожидаемого». Другая половина — твердое «Превосходно». Например, зельеварение, ЗОТИ, трансфигурация и заклинания. Профессор Снегг вытягивал меня на «Превосходно» по зельеварению, потому что его ученики не могут быть хуже тех же зубрил из Равенкло. ЗОТИ — одно из любимых предметов, хотя Квирелл мне совсем не нравится. В этом году ЗОТИ будет вести непревзойденный Златопуст Локонс, который не нравится мне еще больше. Я спускалась с Астрономической башни с астрономической скоростью. Снова я опаздывала на магловедение, по которому у меня еле вытягивалось «Выше ожидаемого», ибо не хотелось мне изучать этот предмет. Не знаю, о чем я думала, когда выбирала его в качестве дополнительной дисциплины. Те маглы, которых мне довелось встретить, были не лучшими представителями не волшебного мира. Даже в Школе Волшебства и Чародейства не обошлось без «Все о маглах и еще несколько фактов». Как будто изучаю «Ужасную книгу про ужасных существ». Я забежала в гостиную нашего подземелья, где разливался громкий смех Грейс. — Терренс, тебе разве не надо на магловедение? — спросила я, как только завалилась на диван, — «Удовлетворительно», — напомнила ему об оценке, и он зашипел на меня. — Не притронусь к этому учебнику. Есть дела намного важнее, — и он улыбнулся Грейс, которая села около него. «Непозволительно близко». Моя бровь изогнулась в немом вопросе. — Мы идем в ванную старост, — прошептала она, немного наклонившись вперед из объятий Терренса. Снова она изображала из себя легкомысленную девчонку. Мне никогда это не нравилось, но приходилось подыгрывать. Ведь, если Грейс это делает, то игра стоит свеч. — Куда? — недоумевала я. — Да ла-а-адно, Анна, — удивленно протянула Грейс, а я зло посмотрела на нее, — Все были в ванной старост. Если ты не была в ванной старост, ты — идиотка. — Я даже не знаю, где она. Разве она не только для старост и капитанов, а не для простых смертных? — Да, она только для капитанов и остальных «избранных», но раз в шесть лет можно расслабиться, — девушка подмигнула мне, — Пятый этаж четвертая дверь слева от статуи. Пароль знаешь, — она кивнула на ту бумажку, которая торчала у меня из кармана. Ее я нашла прикрепленной к моему пергаменту. Я достала ее и прочла пароль: — «Сосновая свежесть». — Это был пароль в ванную старост? — Грейс кивнула, закусив нижнюю губу, — Ты подкинула его мне вчера? — Я думала, ты уже догадалась и искупалась там. Но ты пропала… — Я была занята, — вру, — В библиотеке. На четвертом эт… — Я в курсе, где находится библиотека. Представь себе. — Анне просто не с кем туда сходить и приходиться коротать время с гриффиндоровцами, или я не прав? — Терренс посмотрел на меня с вызовом, но было в его взгляде что-то большее, чем просто желание уколоть. — Терренс, уймись, — шикнула на него Грейс, и перепалка закончилась, не успев начаться. Пропустить магловедение? Хотя бы раз. Каменные стены за мной задвинулись. Я выдохнула. Вокруг лица образовалось облако пара. Здесь, наверное, холодно. Интересно, каким образом Терренс выпытал у нашей старосты пароль? Ох, Джемма. Иногда, я и ее считала слишком-слишком для Слизерина. Она приводит слишком много аргументов в пользу того, что Слизерин — прекрасный факультет. Не все мы здесь злые, не все чистокровные. «И другие факультеты выпустили много Темных магов, просто не хотят в этом признаваться». Да, да. Все слишком-слишком. Я пробралась в ванную старост. Я уже говорила, что слизеринцы знают все пароли? «Сосновая свежесть» — бестолково. Со всего факультета снимут очки, если узнают, что я хожу сюда. Но никто не узнает. Включаю все краны. Ванная светится разными цветами, вверху знаменитая русалка, выложенная мозаикой. Раздеваюсь, забираюсь в теплую воду. «Уважение может иметь некоторый оттенок страха из-за нашей Тёмной репутации, но знаете что? Это может быть забавным, иметь репутацию приверженца тёмной стороны. Оброните несколько намёков на то, что вы имеете доступ к целой библиотеке проклятий, и посмотрите, захочет ли кто-нибудь стащить ваш пенал. Но мы неплохие люди». Вспоминаю слова Джеммы, когда она приветствовала первокурсников в прошлом и этом году. Вода просачивается сквозь пальцы, и я спускаюсь в нее по подбородок. «Мы спим в древних кроватях под балдахином с зеленой шелковой драпировкой и под покрывалами, вышитыми серебряной нитью. Средневековые гобелены, изображающие приключения известных слизеринцев, покрывают стены, и серебряные светильники свисают с потолка. Вы будете хорошо спать. Плеск воды в озере, доносящийся из окна, успокаивает», — о, эти успокаивающие речи Джемы каждый год. Новичков нельзя запугивать. Я давно смирилась с тем, что нас считают темной стороной львиного факультета. Но почему нельзя считать Гриффиндор нашей второй стороной? И гриффиндорцы удивляются, почему мы постоянно противостоим им с большей силой, чем остальным. Одно мне стало ясно — Грейс флиртовала с Хиггсом ради пароля от ванной старост. Потому что Флинт — слишком-слишком много от нее захотел, а ее отношения с Терренсом хотя бы не вызывают подозрений. И ловец ведет себя странно, либо ему просто скучно, либо... не знаю. Вечер в библиотеке вчера. Конечно, Оливер «квиддич превыше всего» Вуд не пришел. Наверное, в это время у него собрание в клубе «Все о метлах» или «Как стать лучшим капитаном» или «Как начать думать о чем-то кроме квиддича». И я пожалела, что вообще сказала ему об этом, но вместе с тем испытала облегчение. Видимо я еще не готова к такому виду времяпровождения. Я вышла из ванной, обернулась в полотенце и стала одеваться. После магловедения у меня свободное время. Возвращаться в гостиную и подыгрывать Грейс не было желания, поэтому могу пойти посидеть на трибунах, подняться в Астрономическую башню или опять же сходить в библиотеку. У меня осталось несколько недописанных сцен. Дверь в ванную старост за мной закрылась. Влажные волосы были распущенными. Слышу шаги. Вижу уголок красной формы по квиддичу. Да ладно. Кто бы сомневался. — Ты ходишь в ванную старост? — глупый вопрос, ведь я только что из нее вышла. Оливер стоял в форме по квиддичу — только с тренировки, странно, что он не переоделся. Он тоже сюда пришел снять стресс? — А ты? — нашлась я, — Тебе же… — Я капитан команды, — сдержалась, чтобы не закатить глаза. Парень качнулся с пяток на носок с высоко поднятой головой, он был серьезен, — У меня свои привилегии. Кто тебе сказал пароль? — У меня тоже есть свои привилегии, — моя очередь поднять голову вверх. — Я не сомневаюсь. — Донесешь на меня? — с вызовом вырвалось у меня. Видимо я настолько расслабилась, что начала проявлять неожиданные для самой себя эмоции. Его взгляд обрисовал линию моего воротника, зацепился за сырую рубашку, которая наверняка просвечивала мое тело, проследил за распущенными спутанными волосами и вернулся к моему лицу. Вопрос повис в воздухе. Мы стояли под тусклым светом факела, он, как мне казалось, из-за чего-то напрягся, а я просто рассматривала его. Картина маслом, не хватало только распустившейся над нами омелы. Несмотря на комичность ситуации, атмосфера накалялась. — Нет, — он прошел мимо меня ко входу в ванную старост, мне пришлось отступить, — В следующий раз... — он осёкся, и так недоговорив, скрылся за стеной. Странное послевкусие осталось у меня после этой встречи. Потом я покраснею от мысли о том, что могла прийти позже и мы бы столкнулись в других обстоятельствах. Но сейчас я думаю только о том, не сдаст ли он меня Макгонагалл или Снейпу? Без разницы. Уровень наказания будет одинаковым.2/5.
11 января 2018 г. в 00:40
Шестой курс. Новый учебный год в Хогвартсе, который, признаться честно, я ждала с нетерпением.
При встрече мы с Грейс крепко обнялись. Два месяца разлуки давали о себе знать. Подруга вручила мне стопку писем, которые писала каждую неделю для меня. Она делает так со второго курса, чтобы я могла прочитать сразу все. Так я и сделала в первый день и поспешила в совятню, чтобы отправить письма папе. На листе написала: «Письма Грейс В. Шелли». Папа поймет, куда их положить.
Мой зелено-белый шелковый шарфик остался в комнате, потому что потом мне надо бежать на ужин. Начнут и без меня, но я не люблю опаздывать. День переходил в сумерки, и я пару раз споткнулась, поднимаясь по каменной лестнице. На верху, у окна замечаю Оливера и удивленно вскидываю брови. Место встречи изменить нельзя, как говорилось в одном магловском фильме. Я улыбаюсь ему, хотя меня посещает удивительное дежавю. Однако в этот раз с его совой все в порядке, он не отдает ей письмо и вообще, кажется, шатен здесь не за этим. Я своей сове в клюв вкладываю веревочку, перевязанную вокруг стопки писем, и снежная Рен вылетает в окно.
— Я смогу почитать что-то еще? — украдкой спрашивает. Переминается с пятки на носок. Явно смущается. Меня забавляет смущение и другие его эмоции, которые он не в силах сдерживать. Факультет ли виноват? Оливер почти не изменился за лето, может, стал чуть выше. И я уже вижу в его глазах блеск, ведь в этом году будет еще больше игр в квиддич. — Я спрашивал, ты вроде еще не публикуешься.
Я склоняю голову: что тобой движет? Желание засветиться в местной газете или особый интерес?
— Нет, — достаточно грубо отвечаю я. Он и так видел слишком много. Оливеру уже хочется уйти, потому что слышать «нет» не очень приятно, но мне захотелось продолжить, — Я пока не написала ничего нового. Ты говорил, что можешь помочь. Я каждый день в библиотеке между третьим и четвертым стеллажами, как будет время — найдешь, — сразу ухожу оттуда, потому что не хочу видеть удивление на его лице или я не хотела признавать, что лед в моей душе тронулся. В самом низу лестницы я поскальзываюсь и чуть не падаю, но Терренс (что он здесь делает?) ловит меня.
— Привет, Анна, — улыбается Хиггс, оказываясь так близко ко мне. От него веет парфюмом Грейс.
— Во-первых, отпусти меня, — закатываю глаза, потому что ненавижу, когда меня называют уменьшительно-ласкательным.
— Это вместо спасибо? Стоило позволить тебе упасть, — Терренс повторяет мой жест и аккуратно ставит меня на ноги.
— Во-вторых, что ты здесь делаешь? Разве, ты не должен быть на ужине вместе с Грейс?
— Она послала меня за тобой, — и мы отправляемся на ужин.
В Большом зале Грейс, замечая меня и Терренса, удивленно вскидывает брови, а парень подмигивает ей. Как оказалось, она не просила парня ходить за мной, ведь догадывалась, что я собираюсь отправить ее летние письма, а это подталкивает меня на все большие размышления. Не мог же он следить за мной?