Сила виноградных леденцов

      Кто виноват, что поисковик на запрос «трактат о любви» на первой же странице выдаёт камасутру? И что делать с анизатропиком изучившим тему «любви» вдоль и поперёк и пришедшем к «феноменальному» выводу, что практика и только практика может дать какие-то результаты в изучении этого чувства? Что делать, если ты признана анизатропиком как идеально подходящее для изучения любви наглядное пособие?        — Нет. Хочешь практики бери кого-то другого, — категорично заявляю, когда меня в очередной раз отвлекает от работы альбинос. Мы в шаге от прорыва! В миллиметре! А он! Он!       — Подобная практика не эффективна, — закусив губу и дергая себя за прядь белых волос выдаёт анизатропик. — Я перепробовал 71 275 639 823 различных комбинаций, но это только подтвердило, что… — заметив моё застывшее лицо даже не пытаясь скрыть радости, заШунин спрашивает. — Ты ревнуешь?       «…Вместе с тем, сексуальным практикам посвящена всего примерно пятая часть книги, а собственно позам в сексе — три главы общей длиной, то есть едва больше сотни сутр. В остальных разделах говорится о том, как быть хорошим гражданином, а также предлагаются размышления о взаимоотношении мужчин и женщин. „Камасутра“ называет занятия сексом „божественным единением“. Ватьсьяяна полагал, что в сексе как таковом нет ничего предосудительного, но заниматься им легкомысленно — грешно…»       — Я в шоке, — отвечаю, пытаясь осознать озвученную этим Дон Жуаном цифру и как-то её соотнести с чуть белее одиннадцатью сутками на которые инопланетянин пропал после моего отказа. Если… Да, какое «если»?! В одиннадцати сутках всего 950 400 секунд! Это же какая должна быть скорость?! Видимо не зря у него глазки красненькие! Как у кролика, ага. Хотя хрен там со скоростью, людей всего-то примерно 7 500 000 000! КАК?!       «…Среди описанных сексуальных позиций: „Зевок, Краб, Забивание гвоздя“ и т.д. Многие позиции названы по имени животных, которым следует подражать в данном случае (отмечается также, что при этом партнёры должны копировать звуки указанных животных)…»       — Видимо с преувеличением переборщил, — смущается (!) анизатропик.       «…»       — Пойду водички попью, — сиплю я, стремясь свалить подальше от… кролика или кого он там на практике изображал? Неважно! Вот только стоит дернуться, как чуть ли не перед носом из воздуха возникает рука держащая стакан воды. Пристальный взгляд красных глаз пробуждает паранойю, начинающую нежно шептать на ушко список водорастворимых афродизиаков. — Спасибо.       Анизатропик не сводит с меня своего пронизывающего взгляда, создавая ощущение, что если я сама не выпью содержимое стакана мне просто вольют в глотку. Делаю маленький глоток воды из стакана.       — Ты понимаешь, что я всё еще…       — Не понимаю, — перебивает меня нахмурившийся заШунин. — Объясни мне. Покажи. Научи. Я не понимаю феномен любви.       Мысли вертятся в голове подобно рою испуганных пчел.       — Объяснений ты наверняка нашел более чем достаточно, учится любви стоит у того, кто сможет любить тебя в ответ.       — Моё сердце рядом с твоим.       — Любить бывает очень больно.       — Я хочу любить тебя. Научи.       — В параллельной реальности есть множество людей со способностями схожими с моими. Стоит немного подождать и ты сможешь найти ту, что подойдёт лучше меня.       — Иону которая не любит Тсунаёши? — вздыхаю, думая как бы ему ответить.       — В теории во Вселенной существует всё. Абсолютно любая последовательность событий в абсолютно любой мерности. Этакий безбрежный океан возможностей и энергии. На практике же в большинстве случаев люди путешествуя во времени и пространстве сталкиваются с ограничениями, так называемым парадоксом черепахи, слонов и мира на плоскости изменяющегося от прошлого к будущему и наоборот. Количество информации отражающейся на плоскости зависит от количества удерживающих её слонов-мерностей. Взаимосвязь и ограниченность информации ведет к тому, что некоторых событий и явлений просто не существует на плоскости реальности. И так уж вышло, что я отношусь как раз к разряду подобных явлений. На плоскости реальности есть только та я, что счастлива с Тсунаёши, другие, в разных вариациях так или иначе прекратили своё существование. По сути я сейчас жива благодаря цепи случайностей. Тому, что два одинаковых самолёта, в двух ощутимо различных реальностях одновременно начали свой вылет из аэропорта Токио и то, что им не суждено было достичь пункта назначения. Тот самолёт, в котором летела изначально, взорвался. Но я далеко не единственная с подобной историей. Наверняка, существуют другие женщины…       — Нет, — злится анизатропик и… кричит на меня. — Замена не работает! Никак! Что бы я не пробовал всё не то и не так! Повторение чужих физиологических реакций ничего не даёт! Я ничего не чувствую, понимаешь?! Ничего!       ЗаШунин испуган и растерян, зол, жаждет привлечь внимание, его трясёт и он сам не понимает собственных реакций. Что в моих словах могло настолько испугать?       Обнимаю, успокаивающе глажу по спине, чувствуя как под моими руками расслабляются чужие мышцы, как инопланетянин перестаёт дрожать. Внезапно заШунин вздрагивает и отстраняет меня в сторону.       — Если я не нужен тебе не прикасайся ко мне так. Никогда, — отрывисто произносит анизатропик, прежде чем испариться из лаборатории. Слова прозвучали с явным и не скрываемым контекстом: «будешь лапать отлюблю мало не покажется». Вот только одна маленькая загвоздка… Сам придумал или ему Брут-сан подсказал?       — Никогда так никогда, — пожимаю я плечами и моментально чувствую как заШунина устраивается свой подбородок на моём плече и обхватывает руками талию.       — Иона…       — Ты не понимаешь о чем меня просишь.       — Не пойму пока ты не объяснишь.       — Почему я?       — Я хочу любить тебя.       — Ты думаешь, что повторение чужих физиологических реакций вместе со мной поможет получить желаемое?       — Да, — радостно отвечает он будто я уже на всё согласилась, во взгляде мелькает азарт исследователя дорвавшегося до редких опытных образцов.       — А я нет.       — Один поцелуй.       — И всё?       — Всё.       — Хорошо. Целуй, — я поворачиваюсь в кольце его рук, не дождавшись никаких действий с его стороны на протяжении десяти минут. Кладу свою руку ему на грудь — сердце не бьётся. То что он вообще еще тут, а не отбросил тело как ящерица хвост говорит только интуиция, а так — трупик трупиком, а он ведь жив, хоть и притворяется. — Что ж… тогда поцелую я.       ЗаШунина подхватывает меня на руки так, чтобы наши лица оказались на одном уровне, касаюсь его губ своими. Провожу языком по нижней губе, словно пробуя на вкус. В этом поцелуе веду я, заШунин податливый и мягкий, улавливает малейшие желания и подчиняется им и это заставляет теряться и всё больше увязать в происходящем.       Я осознаю, что не хочу останавливаться и именно это меня и отрезвляет лучше чем ведро ледяной воды за шиворот. Попытка отстранится проваливается, чужая рука надёжно удерживает меня за затылок. Яркое напоминание того, что анизатропик может использовать больше одной пары рук в виде чужих конечностей изучающих тело заставляет чувствовать себя глупой рыбкой попавшейся на крючок.