Кто вы, мистер Юн?..

Мин выдернул карточки с меню у невесты с другом и вернул их официанту. — Не обижайтесь, друзья мои, — пояснил он, — но вы двое в еде совсем не разбираетесь. Эта — Мин указал на Дже Кён, — тащит в рот что попало, а Джи Ху в жизни ничего нового не попробует, пока ему чуть не силком в рот не всунешь. Так и будет заказывать одно и то же, даже если уже давно вкуса не чувствует… Джи Ху и Дже Кён встретились взглядами и пристально смотрели друг другу в глаза, гадая, кто из них что помнит из их давнишних бесед. Первой взяла себя в руки Дже Кён, улыбнулась и попыталась сгладить впечатление от миновых сентенций, заметив примирительно: — Я думаю, верность и постоянство — это не самые плохие качества. — Дорогая, не надо сразу сбрасывать Джи Ху со счетов — он совсем не так безнадежен, как пытается казаться. В общественной жизни он не суетлив, но неожиданно активен, а в музыке, например, так и вовсе склонен к самому бесстыдному распутству. Ни один инструмент так и не завладел безраздельно его сердцем и не удостоился чести завязать с ним серьезные отношения, — рассмеялся Мин и сделал заказ. Отложив меню, виолончелист трепетно переплел свои пальцы с пальцами Дже Кён. — Ты выглядишь очаровательно, — произнес он, с удовольствием любуясь невестой. — Ты тоже отлично смотришься, — тепло улыбнулась Дже Кён Мину. Джи Ху слегка замутило, и он отвернулся от сладкой парочки, что позволило ему обратить внимание на вспышки фотокамер и на направленные на их столик объективы. Пришлось снова повернуться и искать, чем себя занять за собственным столом, не вертя по сторонам головой почем зря. Стакан воды прекрасно занял руки и скрыл переливающимися гранями фигуры друзей. Мин и Дже Кён, не разъединяя рук и не переставая друг другу зазывно улыбаться, говорили о родителях, дальних родственниках, общих знакомых и необщих друзьях. Джи Ху с каждой минутой все больше хотелось вызвать Мина на дуэль в лучших традициях Средневековья, дабы тот не осквернял своими матримониальными планами и вообще присутствием имя и существование этой чистой и славной девушки. Переведя взгляд на Дже Кён, Джи Ху внезапно впервые осознал, что она красивая, умная, яркая, замечательная во всех отношениях и определенно заслуживает кого-то в десятки раз более достойного, чем этот растленный Мин. Виолончелист, снова облобызав невесту, распрощался, едва официанты принесли тарелки с едой. — Раз уж вы оказались знакомы, я, пожалуй, не буду отнимать у тебя Джи Ху и тащить его на скучный банкет. Уверен, у вас найдется, о чем поболтать, а мне пора, может, я даже в кои-то веки появлюсь на банкете вовремя, — прочирикал Мин на ушко невесте и упорхнул в ночь. Джи Ху проводил его взглядом профессионального снайпера на задании в засаде и еще более устрашающий взгляд перевел на Дже Кён. — Насколько хорошо ты его знаешь? — Они наши партнеры, — объяснила Дже Кён. — Не сам Мин, разумеется. У их семьи сеть дорогих ресторанов, многие из них располагаются на территории наших комплексов. А с Мином мы знакомы… ну, да, где-то с полгода уже, получается. А близко общаемся уже пару месяцев точно. А что? — Я не спрашивал, как долго ты его знаешь. Я спрашивал, насколько хорошо? — произнес Джи Ху медленно и с расстановкой. — Достаточно хорошо, чтобы считать его одним из самых искренних и добрых людей, с кем мне приходилось иметь дело, — довольно холодно процедила Дже Кён, посмотрев рыжему прямо в глаза. — И ты полагаешь, что знаешь про него достаточно, чтобы выйти замуж? — Мин хороший человек, — мгновенно ощерилась Дже Кён. — Он никогда меня не обманывал. Во всяком случае, в чем-то существенном или в том, что касается непосредственно меня. И уж точно не тебе от него нос воротить. — Может, в таком случае, он сказал тебе, зачем я здесь? — поинтересовался Джи Ху, подозревающий, что Мин о своем намерении свести Дже Кён с каким-нибудь своим приятелем ни словом той не обмолвился. — Чтобы познакомить, сообщить о нашей помолвке и пригласить тебя на свадьбу? — предположила Дже Кён. — Зачем вам тут третий лишний в разгар демонстрации букетно-конфетных отношений? Попробуй еще раз, если уж ты утверждаешь, что он от тебя ничего не скрывает, — Джи Ху еле справлялся с клокочущей внутри яростью. — А! Намекаешь, что Мин сводничает? — догадалась Дже Кён. — Это он, конечно, немного перестарался. Я прослежу, он больше не будет. — Так ты все-таки знаешь? — Разумеется, знаю! Я же не вчера родилась. Да и Мин мне все сам рассказал. Мистера Брукса он всем представляет своим вторым концертным директором, хотя Джон с музыкой имеет мало общего. Мин скрывает свои отношения с ним только из чувства приличия и долга перед родителями, а не потому что боится чужого мнения. — Знаешь, и все равно собираешься за него замуж? — не поверил Джи Ху. — Неужели это лучшее предложение из тех, что у тебя было? Очень тебя прошу, подумай еще раз, — не смог не влезть со своим мнением Джи Ху, настолько чудовищно неправильной представлялась ситуация. — Вспомни, ты же хотела дождаться настоящей любви. — Но не дождалась, Рыжик. Видимо, любовь не для меня. Я хорошо отношусь к людям и ничего не имею против маленьких слабостей, но люди так часто врут и в большом, и в малом, особенно если речь идет о больших деньгах, что уже нет никакого желания с кем-то сильно сближаться. Знаешь, у меня весь персональный сейф забит личными делами потенциальных кандидатов в мужья. Самым честным оказался Мин. Ему я хотя бы как другу могу доверять. А насчет детей — я собираюсь использовать доноров, Мин не против. — Собираешься доверять человеку, который тебе в постель своих бывших любовников пытается подсунуть?.. — холодно спросил Джи Ху, пронизывая Дже Кён убийственным взглядом. — Это… — растерялась Дже Кён, — так это ты про него тогда рассказывал? — Дошло, наконец! — зло выдохнул Джи Ху. — Откажись от свадьбы пока не поздно, Дже Кён. Очень тебя прошу! Я не собираюсь читать тебе лекции о морали или заверять тебя в том, что где-то на Земле есть твоя половинка, но сейчас ты в свою жизнь грязь тащишь! — Мин хороший человек, — упрямо продолжала защищать Дже Кён жениха. — А я и не говорю, что плохой, — все пытался достучаться до нее Джи Ху. — Но Мин это Мин. И он уже не изменится. Включи голову, в конце-то концов! Пусть не он сам, но из-за его образа жизни ты создаешь почву для угроз, шантажа и чего угодно от самых непорядочных личностей в своем окружении. Тебе своих забот мало? Еще и чужие скелеты в шкафах понадобились? Джи Ху всегда подозревал, что женщины, даже самые умные, совсем глупые. Вообще неизвестно, чем думают, когда принимают решение. — Хочется дружбы и тепла, — подвел итог рыжий, — мой тебе совет — заведи себе лучше собаку. Даже самая социально активная псина способна только помещение обгадить. Дже Кён перестала спорить и возражать, вместо этого уставилась в тарелку. — Я уже не могу, — тихо произнесла она спустя целую минуту, — это будет уже четвертая свадьба, которую я отменю. Надо мной, наверное, уже смеются… — Не им потом разгребать то, что сделает Мин с твоей жизнью. — Я родителей убедила, что в этот раз мы приняли взвешенное решение, у нас серьезные чувства и намерения, и, боюсь, они уже не дадут все сорвать. Официальная помолвка скоро будет объявлена, а документы о слиянии уже в работе. В деловом отношении обе семьи очень заинтересованы, условия всех более чем устроили. Нужен очень весомый довод, чтобы теперь все отменить. Мое «передумала» уже не примут в расчет, придется объясняться, — довольно сообразительная Дже Кён очень быстро переоценила ситуацию, взглянув на нее глазами Джи Ху. И правда, как можно было подумать, что она и Мин легко справятся с щекотливыми подробностями его личных предпочтений. Они же не средний класс, до которого никому дела нет. Когда-нибудь от их решений будут зависеть огромные денежные потоки. Они роют яму для Мина и создают оружие против их семейств и лично против Дже Кён… — Твои родители не знают… о нем? — уточнил Джи Ху. — Если бы им пришло в голову, что такое возможно, то, наверное, уже догадались бы, — Дже Кён сморщила носик, раздумывая, как же теперь выпутываться. Ее родители церемониться не станут, если она им сообщит истинную причину очередной сорванной свадьбы. Или все равно заставят их пожениться, приставив к Мину круглосуточную охрану до конца жизни, или же, в противном случае, от репутации Мина и всей их семьи и лоскута не оставят, чтобы безнаказанно прибрать к рукам бизнес китайцев, а пострадавшей стороной при этом выглядела бы семья Ха. С Мином же Дже Кён дружила по-настоящему, хоть он и оказался редкостной свиньей, способной пытаться свести ее с Джи Ху, да еще не ставя ее в известность о своих с ним отношениях в прошлом. Но это же Мин. Как на него можно долго обижаться? — Джи Ху… — робко пробормотала Дже Кён, — что делать-то? Я, кажется, больше не хочу за него замуж… И Мина сдавать тоже нельзя… — Ты есть будешь сегодня? — Нет. У меня аппетит пропал, — вздохнула девушка, но машинально отправила подцепленный кусочек в рот. Отправила и передумала: — Хотя, да, буду, выглядит вкусно, — Дже Кён переключилась на еду и теперь, заедающая мелкие неприятности с крупными последствиями в перспективе, выглядела сущим ребенком. Джи Ху мельком глянул в свою тарелку и отметил про себя, что в другое время блюдо бы ему понравилось. — Доедай и пошли отсюда, будем думать, что с тобой делать, — вздохнул Джи Ху обреченно. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, говорят бывалые люди. Похоже, расхлебывать эту кашу придется и ему тоже. Интересно, Чан Ди пригласила кашевара на свадьбу? Его еще только не хватало для полного хаоса и неразберихи. Проводив Дже Кён до машины, Джи Ху созвонился с Мином, обрисовал вкратце новые обстоятельства и попросил о встрече. Джон Брукс, стоило упомянуть о Дже Кён, прислал за Джи Ху транспорт, на котором рыжий был доставлен к старинному живописному особняку, но выгрузили молодого человека через пару сотен метров дальше, возле довольно обыкновенного современного коттеджа. Мужчину, открывшего ему дверь, Джи Ху чуть было не принял за дворецкого. Однако оказалось, что это смотритель музея, коим по большому счету и являлся виденный ранее старинный особняк. Смотритель и составил Джи Ху компанию до приезда хозяев. Мин немного расстроился, узнав, что Дже Кён передумала: — Ну вот, а я уже надеялся твоих детей растить, а теперь уже вообще непонятно… — Мин! Сосредоточься, пожалуйста! — поморщился Брукс. — Какие дети? Почему ты мне раньше не говорил, что у тебя такие сложности с открытыми отношениями? Давно бы уже все уладили. Вы, два малолетних идиота. С кем я связался?! Я себя извращенцем-педофилом чувствую. Тебе рот вообще для чего? Ты еще помнишь, что им и проблемы озвучивать можно?.. Вы с этой азиаточкой по-взрослому решительно отказываетесь разбираться, я так понимаю? Это сильно бы все упростило. Признались бы родителям и не выдумывали себе дополнительных проблем. Брукс щедро налил и себе, и молодым людям азиатской наружности крепкого мозгового стимулятора и завис перед пляшущими язычками пламени в камине. — Скажите, Юн, — прервал наконец англичанин тягостное молчание, — как вы к публичным скандалам относитесь? — Плохо. Как и любой нормальный человек. — Не прибедняйтесь. Вы далеко не любой нормальный человек. Я имею в виду, если это поможет расстроить помолвку вашей подруги без последствий для Мина? — Без предубеждений, — хмыкнул Юн. — Стало быть, готовы взять на себя самую ответственную захватническую часть? — В каком смысле? — насторожился Джи Ху. — В таком, что подло уводить у Мина невесту придется именно вам. Не мне же брать на себя эту роль, в самом деле. Джи Ху отставил бокал и коротко кивнул: — Меня никто не просил вмешиваться. Значит, мне и придется отвечать. Согласен. Но после завершения операции требую политического убежища. — Не волнуйтесь. Британия еще никого не выдавала. Теперь надо только определиться с достаточно многолюдным мероприятием, нам нужны зрители — подтвердить: не что иное, как «безумная любовь к женщине всему причиной». — А вот и подарок, — задумчиво проговорил Джи Ху, растянув губы в невеселой улыбке. — А вот с этого места поподробней, — заинтересовался Брукс. — Скоро женится один из моих лучших друзей. Личность в Южной Корее заметная, народу на свадьбе будет немерено. Я пообещал оригинальный подарок, — Джи Ху пожал плечами, — теперь их будет сразу три: выступление знаменитого на весь мир виолончелиста, подруга невесты и драка. — А какая хорошая свадьба без драки?.. — выдал понимающий смешок англичанин. — С расписанием Мина могут быть накладки, — перешел к техническим вопросам рыжий. — У Дже Кён частный самолет, — напомнил Мин, — прогон придется пропустить, но, думаю, на сам концерт я успею. — Значит, решено, — Джи Ху вызвал такси и поднялся. — Разрешите откланяться. — Я вас провожу до ворот, — вызвался Джон Брукс, — мы тут на ночь собак выпускаем, а вы у нас пока превратились в незаменимого фигуранта. До отъезда пообщайтесь с Дже Кён, перед охраной ее помелькайте, а то странно будет, если на свадьбе вы на нее ни с того, ни с сего наброситесь. Прощаясь, Брукс не удержался от язвительного вопроса:  — Учить вас ухаживать за девушкой, надеюсь, не надо? Джи Ху смерил Брукса ледяным взглядом: — Лучше поставьте Мину удар. Если вместо уверенного хука он у всех на глазах выдаст мне игривую оплеуху, то во всем нашем спектакле не будет никакого смысла. — Спасибо за совет, мистер Юн, мы это учтем, — согласился Брукс, запирая за Джи Ху ворота. — Вот только личика жалко не будет? — Мне не привыкать. Брукс дернул бровями и ухмыльнулся: — Личные предпочтения? — Нет, — не поддержал Джи Ху развязный тон. — Бурная молодость. — Бурная молодость? — громко расхохотался Брукс. — Это когда же? В перерывах между спячками? Джи Ху, отвернувшись и открывая дверцу такси, озорно блеснул глазами и без особого успеха постарался сдержать широкую улыбку. Как же давно Джи Ху не улыбался искренне, просто потому что хочется улыбнуться. Страшно подумать, каким счастливым его делает какой-то мерзкий малознакомый британский извращенец. Еще неприятней от того, что они друг друга, похоже, понимают с полуслова.