Кто вы, мистер Юн?..

В номер гостиницы Джи Ху попал только под утро. А через несколько часов предполагалось убедительно изображать зарождающиеся чувства. Джи Ху пока так и не определился, на что они должны быть похожи: на внезапно вспыхнувшую и еле сдерживаемую страсть или на робкую, тщательно скрываемую влюбленность. Дже Кён, уже посвященной по телефону в план-перехват, легче, ей-то всего лишь нужно будет не замечать «влюбленных» взглядов рыжего спутника, пока они вдвоем (и с командой телохранителей на хвосте) полдня проведут, бесцельно болтаясь по городу. Джи Ху раздевался в душе, одновременно пытаясь припомнить, когда же он в последний раз ходил на свидание. Почти год назад с внучкой одного из своих пациентов. И это было ужасно. Он напрочь забыл ее имя сразу после знакомства, а переспрашивать не хотел, чтобы не обидеть. Перепутал ее с девушкой в похожей одежде. Мучился за ужином, потому что милая барышня почти ничего не ела, скромно смотрела в пол, поскольку свидание первое, и ей, видимо, хотелось оставить самое благопристойное впечатление. Соответственно именно Джи Ху приходилось прилагать все усилия и развлекать ее приятной беседой, да еще в строгих рамках приличий. Девушка ему понравилась. Но он ей так и не перезвонил, все откладывая на потом, когда уточнит ее имя, ибо не желал выглядеть грубым олухом. Девушка тоже оказалась слишком воспитанной, чтобы звонить парню первой. А потом прошло неприлично много времени, и опять не срослось. Потому что он дурак. Безнадежный. Джи Ху сбросил с плеч рубашку, звякнули подвески на цепочке. Надо же, совершенно про них забыл. Ничего, еще будет возможность отдать… А сейчас спать. День выдался долгим. Через несколько часов Джи Ху, осматривая достопримечательности Лондона в компании Дже Кён, боролся с нешуточным желанием взять ее за руку и ощущал себя при этом не старым и усталым, как в последние несколько месяцев, а как есть на свои двадцать пять и даже младше — молодым, беззаботным, слегка пьяным от переполняющего его чувства свободы, биения жизни и прилива сил и не загадывающим дальше завтрашнего дня. Разумеется, после фарса, который они собирались устроить, их дороги с Дже Кён снова разойдутся, но сейчас самое время создать для них обоих хорошие воспоминания об этом дне в преддверии сумасшедшей авантюры, добавлявшей их внешне довольно сдержанному общению нотку безбашенного, замысленного в тайне озорства. Джи Ху, в душе понимая, что расставание их неизбежно, знал как никогда твердо и уверенно — он с этим справится. Если уж девчонка рядом с ним не истерит и не впадает в уныние даже в таких сложных обстоятельствах, а наоборот, решительно и с дерзкой улыбкой готовится к битве, то ему и подавно стыдно опускать руки. Он вернет себе свою жизнь, он найдет в себе силы и позвонит той девушке, имени которой так невежливо не запомнил, и пригласит ее снова на свидание, и в этот раз будет сосредоточен и внимателен. Все же, чертовски прав Мин, когда утверждает, что иногда ему следует пересиливать себя, чтобы не упустить то хорошее, что стучится в его жизнь. А сейчас с Дже Кён у них не было ни времени, ни желания грустить, скучать или сокрушаться о несовершенстве мира. Они подсмеивались над нелепостью их ситуации, подшучивали над незадавшимися влюбленностями друг друга, из-за которых они оба до сих пор продолжают творить глупости… И вообще, смеялись много и без причины, как и положено детям, затеявшим небольшую шалость. У Дже Кён острый, как бритва, язычок и почти нет девичьей сентиментальности. Кокетничать она не находит нужным. Зачем, если прямое деловое предложение обычно работает эффективней? Джи Ху это очень нравилось, она напоминала ему Гу Джун Пё. Поэтому и общаться с Дже Кён ему легче легкого, словно он знал ее с самого детского сада, где они буквально рядом на горшках сидели. А еще Джи Ху с ней легко, потому что у него даже мысли не возникало о возможности продолжения отношений: слишком уж много она о нем знает, притом не самого приглядного. Это было бы даже странно, пожалуй, если бы она, посвященная в самые его «немужественные» секреты, впечатлилась им как мужчиной. Обычно щепетильного Джи Ху от мыслей о своих маленьких личных тайнах рядом с Со Хён или Чан Ди посещала легкая меланхолия, мешающая ему быть напористым и решительным. Но и рассказать о себе все было бы неразумным и безответственным перекладыванием собственных проблем на ни в чем не повинных девушек, хоть Джи Ху и предпочел бы отношения, в которых мог бы быть честным. Однако рядом с неунывающей, неугомонной и искрящейся Дже Кён хандра растворялась, как утренний туман под яркими солнечными лучами. Так уж случилось, что она и так все о нем знает, к тому же у Дже Кён хорошая энергия, которая не иначе как воздушно-капельным путем передается и Джи Ху. Он, попав в ее орбиту, уже как-то и не настроен раскисать и печалиться о несбыточном. А наоборот, начинает ощущать себя сильным, уверенным, и даже способным любить людей, невзирая на их недостатки. Ведь что-то хорошее находит Дже Кён во всех этих случайных знакомых, с которыми у нее прямо на ровном месте и совершенно без уважительного повода завязываются живые диалоги. В каком же мире она живет, приходило на ум Джи Ху, когда даже с таким открытым и веселым характером Дже Кён до сих пор не встретила человека, достойного стать ее спутником жизни? Но потом он вспомнил свои школьные годы в Шинхва и перестал удивляться. Возможно, Мин не случайно появился когда-то в жизни рыжего паренька. При всех его странностях Мин всегда очень искренен в своих чувствах и поступках. А у Джи Ху невольно проснулось желание присутствовать в жизни Ха Дже Кён, чтобы защищать от малоприятных знакомых — слишком уж много вокруг нее людей — но, тем не менее, Джи Ху о предстоящем неизбежном расставании думал без тоски, а лишь желая ей найти как можно скорее свое счастье. Про кольца он снова вспомнил только в душе, когда их день, их единственный день, ушел в воспоминания. «Не отдам, — решил Джи Ху, — все равно она уже не помнит об этих кольцах, лучше пусть мне останутся на память об этом дне». В Сеуле Джи Ху связался с координатором свадьбы и за непомерно большую взятку в виде билетов на выступление Мина в Нью-Йорке, включая оплату перелета и пары дней в гостинице, договорился о внесении виолончелиста в программу торжества в качестве поздравления-сюрприза. Вернуться к обязанностям врача Джи Ху сил пока в себе не ощущал, но с обязанностями директора Центра искусств уже справлялся, и даже гораздо бодрее, чем до отъезда, тем более, что чем-то надо было себя занять на несколько дней довольно нервного ожидания. Вспоминал Дже Кён и представлял себе, что играет в увлекательную игру. Очаровательная доброжелательная улыбка, без которой в его кругу общения лучше вовсе на людях не появляться, снова вернулась на его красивое лицо. До свадьбы осталось продержаться меньше суток, Джи Ху слегка колотило от волнения, и он почти до утра гонял мотоцикл по ночному Сеулу, как в юности. Затем, так и не поспав и наскоро приняв душ, поехал в аэропорт встречать Дже Кён, Мина, стафф и миновского второго концертного директора. Какое счастье, что это целая прорва народу и просто физически нет возможности испытывать неловкость и заговорщицки переглядываться с друзьями. Родители Дже Кён, узнав, что дочь с женихом собираются присутствовать на свадьбе, прилетели еще накануне — мать Гу Джун Пё вынуждена была выслать им приглашение, несмотря на ожидаемое унижение отказом — и уже заселились в гостиницу. К ним сначала Джи Ху и сопроводил девушку, а уж потом они с Дже Кён поехали к Чан Ди. — А вот и мой обещанный сюрприз! — радостно сообщил Джи Ху Чан Ди, пропуская вперед Ха Дже Кён. Встреча двух подруг вышла бурной и трогательной. Девушки от избытка чувств визжали, прыгали, обнимались и целовались. Джи Ху тоже изрядно досталось, хотя он принимал суровый вид и яростно отбивался. — Все, хватит, я уже весь в помаде, — ворчал рыжий, уворачиваясь от объятий, но разгул страстей было не остановить. Чан Ди, растроганная до слез, не могла подобрать слов благодарности и потому с необычайной для себя несдержанностью продолжала обнимать старшего коллегу. — Не хватит, не хватит, — повторяла она, смеясь и плача одновременно, — знал бы ты, как ты напугал меня своим внезапным отъездом. Я так боялась, что ты сбежал, чтобы не показывать, как тебе плохо, и я ничем не могу помочь… — Но ведь я же сказал, что поехал готовить сюрприз к свадьбе, Чан Ди, — укоризненно произнес Джи Ху. — Что за недоверие? — И это самый замечательный сюрприз, какой ты мог придумать! — заверила его Чан Ди. — Мы были уверены, что родители Дже Кён запретят ей приезжать после всего, что случилось. Я так рада! Как вам удалось убедить их приехать на нашу свадьбу? — А это уже вторая часть сюрприза, — загадочно улыбнулся Джи Ху. — Они не смогли устоять против обаяния жениха Дже Кён. — Да, правда, — подтвердила Дже Кён с таким же загадочным выражением лица, как у рыжего, — вмешался мой жених, а жениху дочери мои родители не решились отказать в просьбе. — Ты выходишь замуж?! — Чан Ди снова полезла обнимать подругу. — Кто он? Вы теперь с Джи Ху? Я угадала? При этих словах Джи Ху вспомнил, что должен изображать по меньшей мере легкую влюбленность, и постарался исправиться. — Нет-нет-нет, — замахала руками Дже Кён, — не угадала и не сейчас! Джи Ху ведь сказал уже, что это часть сюрприза. Вы обязательно познакомитесь, но позже, на свадьбе. — Хорошо. Но вы оба невозможные интриганы. Это не кончится так же, как в прошлый раз? Может, мне стоит предупредить Джун Пё? — Обижаешь! Ваш свадебный распорядитель одобрил, значит, можешь быть уверена, на этот раз все будет прилично, без погонь, перестрелок и похищений невинных девиц. — Это точно? — потребовала подтверждения Чан Ди. — Зуб даю! — поклялась Дже Кён, сделав страшные глаза. Джи Ху не удержался, чтобы не почесать нос. Спутницы у Джи Ху заявлено не было, и потому рыжий оказался за одним столом с и вовсе не запланированным Джоном Бруксом. К ним подсадили двух девушек, тоже оказавшихся без спутников. Девушки застенчиво улыбались, пока Брукс беззастенчиво раздевал их взглядом и пытался завязать с ними знакомство, пользуясь самыми простыми английскими фразами. На что собеседницы вежливо кланялись, но явно ни слова не понимали. Джи Ху только раздраженно прищурил глаза на попытку Брукса и его втянуть в диалог и одновременно заприметил через пару столиков кашевара, тайком бросающего на него осторожные тоскующие взгляды. Все-таки пригласила… Брукс, продолжая изображать гетеро-галантность, заметил рыжему: — Право слово, мистер Юн, у вас тут настоящий экзотический цветник! Джи Ху равнодушно скользнул взглядом по девушкам: — Не преувеличивайте, девушки самые обыкновенные. — Я не про наших, я про мальчиков за соседним столиком, — сверкнув в сторону девушек очаровательной улыбкой, пояснил Брукс. Джи Ху даже не повернулся посмотреть — и так слишком хорошо помнил, что там места Сон Ву Бина и Со И Джона. — Это лучшие друзья жениха, — подчеркнуто ровно произнес он, пытаясь сразу обозначить границы дозволенного, — и по совместительству мои лучшие друзья тоже. — Вот уж не знаю, посочувствовать вам или позавидовать… — ухмыльнулся Брукс, проигнорировав предупреждение. — Никогда насчет них мыслей не возникало?.. — До Мина — нет, — отрезал Джи Ху. — А после?.. — с мягкой провокацией поинтересовался британец. — А после была мысль соблазнить и бросить брюнета. — Этого сладенького, с чертенятами в глазах? — Его самого. Треплется, будто своего отца ненавидит, а сам уверенно идет по его стопам. А ведь некоторые девчонки верят, привязываются. — Я почему-то так и подозревал, что вы и здесь отличитесь оригинальностью мышления, — заметил Брукс со смешком. — А как насчет шатена? По-моему, этот сам кого захочет нагнет, нет? — Мне тоже всегда так казалось, — без всякого интереса подтвердил Джи Ху. — Хотите проверю? — Очень хочу. С удовольствием посмотрю, как его отец вам причиндалы оторвет. — Серьезный человек? — Очень, — все так же безучастно обронил Джи Ху. — Зачем вы вообще этот разговор завели? И прекратите на меня пялиться уже. Неприятно. — О, не принимайте на свой счет, мистер Юн, — отмахнулся мистер Брукс. — Всего лишь стараюсь чуть больше мотивировать Мина, а то опасаюсь, что в ответственный момент он не сможет поднять на вас руку. — Он не ревнивый, насколько я знаю. — Зато я ревнивый! — со змеиным свистом взорвался Брукс. — Знаете, а ведь я вас чуть не ударил, когда Мин о детях заикнулся. Обоих был готов живьем закопать. Я когда в гримерке вас срисовал, и то не так психанул. И ни хрена вы про Мина не знаете, кстати. — Странно, а ведь он меня почти убедил, что вам нравятся его шалости. — Не стоит делать поспешные выводы, дружок. Одно дело ролевые игры, пусть даже немного за гранью, а также его мелкие провокации и косяки. И совсем другое — это его заявление о детях… Проклятье! У меня и сейчас кулаки еще чешутся. — Что же мешает? — усмехнулся Джи Ху. — Я рядом и даже уже немного нарываюсь. — Я не переживу, если этот мальчишка бросится вас защищать. Или он не переживет — не уверен, что смогу себя контролировать… — Брукс оборвал себя на полуслове и резко выговорил: — Вам слово, кстати. Джи Ху медленно подошел к микрофону, озвучил заготовленную речь с поздравлениями и пожеланиями молодой семье, а затем, перечислив все существующие звания и регалии, пригласил на сцену Мина, не забыв обозначить, что виолончелист и есть обещанный сюрприз. Тот занял место Джи Ху и, пока шли приготовления к его выступлению, успел прозрачно намекнуть, что одну из композиций он посвящает своей невесте, также присутствующей на свадьбе. Все тут же умилились и поаплодировали. Джи Ху вернулся обратно за свой столик в компанию уже порядком вымотавшего ему нервы англичанина. — Как вы думаете, Мин заметил наши маневры? Мне кажется, я достаточно красноречиво изображал к вам интерес. А может и не изображал… ибо ваша походка это действительно что-то умопомрачительное. — У вас есть Мин, вот на его походку и смотрите, пожалуйста. — Может, я пытаюсь понять, что он в вас нашел? — Угомонитесь уже, Джон. Я сейчас выход Дже Кён пропущу вашими стараниями. — Еще две минуты, дорогой… Все. Пора. На выход. Как у вас говорят? Файтин! — Ну, не подведите, Джон Брукс. Через двадцать минут возле дамских комнат должна быть целая делегация. — Вы меня просто оскорбляете, Юн Джи Ху, — ухмыльнулся соучастник. — Если уж я на классические концерты и на экскурсии в морально устаревшие помещения международную публику собираю, здесь и подавно справлюсь. Джи Ху передернул плечами и двинулся полупустыми коридорами по направлению к женским уборным. Увидев возле дверей бодигардов Дже Кён, парень скинул девушке сообщение. Дже Кён, только и ожидавшая его сигнала, тут же вышла и под каким-то предлогом отослала охрану. Девушка была бледна, а с каждым шагом рыжего, приближавшего его к ней, бледнела все больше. — Не бойся, — Джи Ху взял ее за руку, похолодевшую и трясущуюся, — мы переживем этот день вместе. Я буду рядом. Дже Кён, странно притихшая, почему-то посмотрела на него удивленно, но вслух только коротко произнесла: — Я знаю. — Пойдем, — потянул ее Джи Ху за собой, — здесь есть более уютное место. Раз уж скандал неизбежен, нужно хотя бы расположиться с максимальным комфортом. Дже Кён слабо улыбнулась и послушно позволила увлечь себя во вполне романтичный уголок под лестницей.