Кто вы, мистер Юн?..

Джи Ху, кажется, целую вечность смотрел на губы Дже Кён, не решаясь сорваться в затяжной поцелуй. Еще и сердце начало предательски колотиться, как бешеное. Давно он такого не испытывал. Может, он уже и целоваться-то нормально разучился. Стоит и стесняется, словно не Дже Кён, а он тут девица на выданье… — Рыжик, отец тебе может выставить непомерную сумму в качестве компенсации ущерба. Я со временем возмещу. И за Центр Искусств можешь не волноваться, он его не тронет. Больницу тем более. — Ты уже говорила, — кивнул парень. — Я не волнуюсь. — Нервы, — пояснила Ха Дже Кён и выдохнула: — Пора, я уже приближающиеся голоса слышу. — Я тоже, — согласился Джи Ху и резко притянул к себе девушку. Изображать страсть не потребовалось — Джи Ху накрыло с головой сразу, как только сладкий, тепло-карамельный запах кожи Дже Кён проник ему в нос, а губы коснулись губ. Парень на раз перестал контролировать собственные руки, и теперь те блуждали где им заблагорассудится, то гладя волосы Дже Кён, то сжимая ее плечи или нежную шею, то прикасаясь к ее лицу. Как одержимый, он стремился ощутить ее всей поверхностью ладоней, вмиг ставших удивительно чувствительными, — бархат кожи, шелк волос, влага на щеках и такая тонкая, но такая лишняя бретелька на хрупком податливом плече, таком идеально округлом, словно созданном специально для его руки… Джи Ху даже тихонько застонал в отчаянии — скорее бы Мин пришел, он не сможет остановиться сам, вон уже губами к обнаженной груди тянется… Уж чего-чего, а столь пламенного темперамента Джи Ху в себе никак не ожидал. Годами считал, что, как цивилизованный человек, в поступках прежде всего руководствуется разумом и высокими чувствами, а подобные животные порывы, когда телом движут исключительно инстинкты, совершенно не в его характере. «Прости меня, Дже Кён, — болезненными вспышками проносилось в его голове вместе с накатывающими одна за другой волнами возбуждения, — я не могу, просто не могу остановиться…» Отрезвляющему удару в челюсть Джи Ху обрадовался до страстного желания расцеловать Мина куда придется, заливаясь слезами благодарности в придачу. Какая жалость, что только первый удар оказался настоящим. От последующих можно было приобрести разве что легкий румянец, да и то больше от стыда. Краем глаза Джи Ху успел заметить Дже Кён в платье, спущенном почти до талии и с разорванными бретельками. Ну, и огоньки подсветки на камерах телефонов вокруг этой фееричной картины. — Джи Ху, дорогой, ты как? — услышал рыжий в перерывах между имитациями ударов торопливый и обеспокоенный шепот виолончелиста над самым ухом. Джи Ху разрыдался, подался вперед и отчаянно прижался к Мину. — Как друга тебя прошу! — сдавленно, но очень убедительно просипел он. — Бей по-настоящему! Мин, с перепугу чуть не взвизгнув, пару раз приложил Джи Ху довольно чувствительно. Джи Ху почти расслабился и собрался получить удовольствие, но тут какая-то сердобольная сволочь оттащила Мина от Джи Ху, а Джон Брукс, оперативно разогнав толпу, выволок Джи Ху в оказавшуюся неподалеку гардеробную, где рыжий огреб от англичанина еще две смачные оплеухи в полный оттяг. — Это тебе за истерику, козел, — деловито пояснил Брукс. — Мальчика мне напугал. — Спасибо, мне это было нужно, — на полном серьезе поблагодарил Джи Ху, съехал спиной по стенке и спрятал лицо в ладонях. — Я чудовище. — Да ну бросьте, — похлопал его Брукс по плечу. — Долгое воздержание еще никого до добра не доводило. Подумаешь, с кем не бывает… — Со мной не бывает! — воскликнул Джи Ху, подскочив на ноги и взмахнув руками. — Со мной! Не! Бывает! Ты не понимаешь, Джон! Я. Ее. Чуть. Не изнасиловал. Прямо там! — Тихо, тихо, — прошептал Брукс, прижав Джи Ху к стенке своим телом и осторожно поглаживая по рыжеволосой шевелюре. — Все. Все прошло, родной. Ничего ведь не случилось? Азиаточка твоя цела и невредима. И не стоит ее недооценивать. Она покрепче нас вместе взятых будет. Истинная дочь своего отца, ты еще убедишься. Правда, Юн, все будет хорошо. И ты был просто неподражаем. Столько страсти. Первобытной. Я даже засомневался, вы ли это, мистер Юн? Плечи Джи Ху затряслись, и он снова расплакался, уткнувшись Бруксу куда-то в район ключицы. Брукс, чуть подумав, обнял Джи Ху и успокаивающе погладил по рукаву. — Ну, будет уже, ты же мужчина. — Мужчина, — горько и с презрением к самому себе повторил Джи Ху. — Я сейчас должен быть там, рядом с ней. Я ей обещал. Вот только сможет ли она теперь мне доверять? — Не могу знать, об этом вам надо будет с ней поговорить. Только не сбегайте, хорошо? Дайте сейчас Мину доиграть оскорбленного в лучших чувствах жениха и эпично разорвать помолвку. Не будем смешивать все яйца в одну корзину. — Я обещал быть рядом… — повторил Джи Ху, отрешенно блуждая взглядом. Подумал и добавил: — А ведь теперь хоть реквием заказывай, Джон… — С чего это тебя так резко на музыку потянуло? По Мину соскучился? Джи Ху даже внимания не обратил на ревнивый выпад Брукса. — Я себя знаю, Джон. Я и близко ничего похожего не испытывал ни с… одной девушкой… и все равно ни на кого смотреть не мог, пока… пока не оставалось совсем никакой надежды… А Дже Кён даже не в сердце — сразу под кожу и в кровь… Не смогу забыть ее. И себя простить не смогу. — Вы это не серьезно, надеюсь? Что за юношеский максимализм, вроде возраст не тот уже? Вы ведь не собрались на себя руки накладывать часом? — Какие руки? Дед не переживет… То-то и оно, что не максимализм. Уже не пройдет… Я должен идти, — Джи Ху вяло шевельнулся, попытавшись высвободиться, но Брукс снова прижал его к стене. — Пойдешь, обязательно пойдешь. Вот только в таком состоянии от тебя пользы ноль. Прекрати это самобичевание. Я от нее лично слышал, что ей нравятся резкие и грубоватые мужчины. Если ей не понравилось, сама виновата, раз распространяет ложную информацию, — Брукс схватил Джи Ху за затылок и оторвал его голову от своего плеча: — Все? Собрался? — Угу, — дернул головой Джи Ху, медленно поднял взгляд на англичанина и начал соображать, что они находятся в откровенно двусмысленной ситуации. Брукс тут же понял, о чем подумал рыжий парень в его объятьях. Подумал ведь. Как пить дать подумал. И не оттолкнул, и по морде не собирается съездить. Брукс провел ладонью по щеке Джи Ху, проводил свой большой палец взглядом до розовых губ корейца и вежливо попросил: — Вы позволите?.. Я думал об этом, еще когда от Мина о вас впервые услышал. Джи Ху, уже ожидавший подобного поворота событий, не удивился. Этот англичанин совсем на Мине съехал. Снова их странные игры, и Брукс этот со своим извращенным желанием залезть к Мину буквально в подкорку, завладеть им полностью, не оставляя без контроля ни единой мысли, ни единого ощущения. Вот и сейчас — Джи Ху позвоночником чуял, что Джон Брукс думает о поцелуе с ним потому лишь, что до одури хочет испытать на себе все то, что испытывал Мин… Джи Ху понадобились доли секунды, чтобы принять решение. Черт с ними. От него не убудет. И только уточнил на всякий случай: — Мин?.. — Вы же его знаете, Джи Ху. Он будет счастлив получить от вас небольшой презент, — мягко проговорил Брукс и осторожно поцеловал рыжего. Джи Ху не ответил на поцелуй, но и не сопротивлялся, терпеливо ожидая окончания. Брукс, совсем обнаглев, накрыл ладонью ширинку Джи Ху и, оторвавшись от его губ, то ли с огорчением, то ли с облегчением констатировал: — Неужели все-таки не из наших?.. Какая невосполнимая потеря. Как же вас Мин-то раскрутил? Джи Ху коротко хмыкнул: — Талант. К тому же у меня есть склонность довольно изобретательно наказывать себя за проступки, мнимые или реальные, — и очень интимно шепнул на ухо Бруксу: — Можно вам признаться, что вы сняли тяжкий груз с моей души. — Помог вам определиться с ориентацией? Джи Ху смешливо блеснул глазами и покачал головой: — Плевать сейчас на мою ориентацию. Я не об этом. Я вас хотел за Мина поблагодарить. Что в его жизни случились Вы. Я боялся, что он плохо кончит… И воздержитесь от каламбуров. — Сейчас сюда кто-нибудь войдет, и плохо кончите вы, Юн. — Тогда прекрати меня уже прижимать, Брукс. — Все? Коленки уже больше не подгибаются? — мужчина отпустил Джи Ху и отошел от него на приличное расстояние. — Я, кстати, после вашего отъезда вытянул из Мина, как он проводил время в Сеуле и… — Брукс коварно улыбнулся, — и какое неожиданное разочарование его там поджидало. Его до сих пор тащит с вашего фокуса. Там и правда все настолько прозрачно? И вы не случайно затащили его на свою территорию, раз уж избавиться от него не получилось?.. — Я никуда не переезжал и перестройками не занимался, — заметил Джи Ху, дипломатично избегая прямого ответа (и не потому, что вежливый, а потому что вдруг Джон передаст его слова Мину… а Мина лучше не заводить без крайней необходимости). — Сходите да посмотрите, если интересно. — Хм, а я-то грешным делом засомневался, что вы потянете Дже Кён. Бросьте маяться ерундой, она железная бестия, и вы друг друга стоите. Не сваляйте дурака и постарайтесь ее не упустить, раз она так уж вам нужна. Готов поспорить, ее папаша сейчас в ярости и готов спихнуть ее любому идиоту, который возьмется за нее отвечать, да еще и есть надежда, что внуков наделает. — Все так запущено? — Да хуже просто некуда. Она и так своевольная и взбалмошная, а как поняла, что и дела компании и прибыли ей по зубам, на нее вообще управы не стало. Пока спасает только то, что напрямую против воли родителей пойти не может, вот и выворачивается наизнанку, выдумывая дикие планы, чтобы все по ее было. А вы тут… погрязли в самоистязаниях и такие таланты в землю зарываете. — Какие еще таланты? — удивился Джи Ху. — Да ее все боятся, Юн, и никто с ней связываться не хочет, у кого хоть капля мозгов есть! Ее только Мин милой и считает! Но что с него взять, он конченый извращенец, беззастенчивый манипулятор и самый настоящий сталепрокатный станок. Самых крепких мужчин со стальными нервами превращает в ревнивых истеричек, а милыми считает только тех, кого не смог прогнуть. — И вы все равно хотите с ним свою жизнь связать? — рыжий почувствовал заинтересованность. — Конечно. Он же как ребенок — может играть, и жестоко, как угодно выделываться, но совершенно не способен на злонамеренную ложь или предательство, да и на серьезный блеф у него ни выдержки, ни хладнокровия не хватит. Очень милый и непосредственный. Как его можно не любить? Хотя, ваша правда, ухо с ним постоянно приходится держать востро и спуску не давать, когда он бессовестно безобразничает и старательно нарывается. Но если с Мином все ясно, и нас обоих устраивает, то, как справляться с Дже Кён, у меня бы, например, идей не было. Физические наказания едва ли в ее вкусе. И зря, по-моему, хорошая порка бы ей только на пользу пошла… — мрачно закончил Брукс. — Ну как? Все еще готовы идти спасать прекрасную деву от родительского гнева и общественного порицания? — Да, — уверенно кивнул Джи Ху, открыл дверь в коридор и… снова изящным кулем залетел в гардеробную от мощного удара по лицу. Такой технически грязный и бездарный удар мог принадлежать только одному человеку. — Последнее слово всегда должно быть за тобой, Джун Пё? — Джи Ху, доведенный уже до предела, нехорошо и хищно улыбнулся другу разбитыми губами. — Нет, я полагаю, все-таки личные предпочтения… — пробормотал Брукс, достав мобильный телефон и отослав несколько коротких сообщений. — Что здесь происходит? Как ты мог?! На нашей с Чан Ди свадьбе?! Что это было?! Ты что, мою мать плохо знаешь? Она мне сейчас настоящий допрос с пристрастием устроит! За что я во цвете лет должен умереть под пытками? Вы с Мартышкой так и не смирились с поражением и решили нам все испортить?! Я жду объяснений, Юн Джи Ху! — яростно вцепился Гу Джун Пё в лацканы фрака друга.