Кто вы, мистер Юн?..

— У тебя какая-то странная подруга, — заметил Джи Ху, пока они пробирались к своим местам. — Она мне не подруга… — напряженным голосом ответила Дже Кён. — Это сложно… Сонар не признает друзей и никого к себе не подпускает. На встречу ее пришлось выманить шантажом — я пообещала перевести на ее имя кругленькую сумму, если она не явится. — Странный способ шантажировать… — Это Сонар. С ней все через задницу, прошу прощения. В общем, я точно знаю, что ты ничего ни с кем не станешь обсуждать, поэтому еще кое-что скажу. Она из этих… засекреченных, типа правительственный агент или что-то в этом роде. Не знаю, как у них там должности называются. Чаще всего она разговаривает цитатами, не удивляйся. Боже! Надеюсь, она меня не прибьет! Сонар сидела через два посадочных места от очень крупного корейского дядечки, лицо которого показалось Джи Ху до боли знакомым. И в Рио его место тоже было рядом с ними. Джи Ху мучился до тех пор, пока не опознал в нем личного телохранителя отца Сон Ву Бина (видел как-то раз давным-давно). — Я тебе сейчас голову снесу, — ласково пообещала Сонар, повернувшись к Дже Кён. — Чуть заикой не оставила. — Мне показалось, ему будет приятно тебя повидать. — Откуда ты только свалилась на мою голову, чокнутая кенгуру, — проворчала Сонар. Соновский телохранитель тихо усмехнулся уголком губ, даже не повернув головы. — Пересаживайся, — спихнула Дже Кён девчонку с сиденья, — аджосси уже целую игру наше соседство терпел, он честно выстрадал свое свидание. Сонар пересела без возражений, но раскланиваться они с мужчиной не стали, просто дружно уставились на поле, игнорируя друг друга. Мин и Джон подтянулись к концу первого тайма. — Ого! Да у нас тут тематическая вечеринка! — гыгыкнул Джон, с одобрением рассматривая парик представленной ему Сонар. — Всего лишь траур, — отрезала девушка. — А будете ко мне лезть, то может статься, что и по вам. Телохранитель тяжело повел глазами, но Сонар успокаивающим жестом положила ему руку на колено. Джон захлопнул рот, не зная как реагировать, а Мин опасно сверкнул глазами. — Мин, — предупредила Дже Кён, — не начинай. Вы тут ни при чем. Сонар из-за меня бесится. — Я думал, будет твоя подруга, — недоуменно произнес Мин. — Подруга? — неприятно рассмеялась Сонар. — Эта ненормальная шантажистка? Что она вам тут на уши навешала? Упаси Бог от таких подруг! Я ее терпеть не могу! — Сонар! — Дже Кён выглядела виноватой. — Что? Нормальным языком до тебя не доходит? Я, кажется, уже один раз вежливо объяснила, чтобы ты не лезла в мою жизнь? — Между прочим, она у тебя сейчас есть только благодаря мне, — Дже Кён перешла в наступление, устав оправдываться. — А то тебя кто-то просил! — Ти! — рыкнул на Сонар телохранитель, до сих пор бывший безучастным. — Не заводись. Она тебе добра желает. Не надо с ней так. — А головой подумать она не желает? — Сонар демонстративно отвернулась от Дже Кён и посмотрела на бодигарда. — Какого черта? Ей игрушек не хватает? У нее, вроде, Гым Чан Ди есть — пожизненный крест, никогда не впишется в тусовку толстосумов. Вот пусть с ней и нянчится. Я больше не приду, пусть хоть чем угрожает. Хочет проблем на свою голову — я ничем помешать не могу. Имей в виду, — Сонар снова посмотрела перед собой, явно уже снова обращаясь к Дже Кён, — себе все равно ни доллара не возьму, сниму и раздам бедным, у дармовых денег слишком плохая карма. Мне терять нечего, а ты допрыгаешься до обвинений в скупке секретных данных, а может и еще чего похуже. Тут вас три с половиной мужика — вправьте ей мозги, наконец! — Но хотя бы сегодня оставайся, — попросила Дже Кён. — Хорошо! — внезапно согласилась Сонар и усмехнулась: — Не утонет тот, кому суждено быть повешенным, как говорится. Сама напросилась. И прекращай уже сидеть с кислой миной. Будешь портить настроение — уйду. — А ты кончай истерить, — сразу выставила условия обрадованная Дже Кён. — Все будет нормально. — Конечно, все будет нормально. Но я ненавижу тех, кто меня заставляет поступаться принципами, — Сонар наставила палец на Дже Кён и заявила: — С тебя причитается! — Ты за кого меня принимаешь! — деланно возмутилась Дже Кён. — Я вон и компанию уже подогнала. — Ну и славно! За кого болеем? — За аргентинцев, — ответил за всех Джи Ху, до сих пор гадая, кто из них половина мужика. — Я за англичан, — подал голос Джон. — Они же вылетели давно! — И что с того? Эти вот перебежчики тоже от французского клуба вообще-то. — У меня от вас голова кругом. Нафига мы тут сидим и время теряем тогда? Давно бы уже могли белочек ловить! — Потому что на аргентинцев поставили, — Джон был сама невозмутимость. — Ясно. Раз мы здесь надолго, значит, будем как-то обозначаться. Ты, — прищурила глаза, словно бы прицениваясь, и уверенно определила, — ты будешь Аспид. Этот, — она указала на Мина, — Лисенок, а рыжий… пусть будет Рыжий! — Аджосси, — коротко представился телохранитель папы Сона. Конец игры компания встретила дружными обнимашками с прыганьем в кругу и дикими радостными воплями. Не все аргентинцы бурно радовались победе своей команды так же, как радовалась ей разношерстная компания, состоящая из китайского виолончелиста, английского болельщика, корейской дамы-чеболя, неидентифицированной по национальному признаку девицы и владельца французского футбольного клуба. Флегматичный Аджосси воздержался от бурных проявлений эмоций. Джи Ху предположил, что после окончания игры они отправятся выпивать. Интуиция его не подвела. Дже Кён и Сонар пили так, словно им больше ни разу в жизни не нальют, или будто соревновались, кто кого быстрей под стол свалит. Сонар молча закидывалась и лишь загадочно улыбалась, глядя как веселятся окружающие. Только несколько раз вставила пару коротких замечаний, больше похожих на цитаты или расхожие афоризмы. Что, по мнению Джи Ху, выглядело довольно безвкусно. Еще Рыжий заметил, что Аджосси, совсем игнорирующий беседу, под столом крепко держит Сонар за запястье. Разговор, не сильно задерживаясь, перескакивал с футбола на стиль игры, со стиля игры на национальные особенности, с национальных особенностей на разность в менталитете европейцев и азиатов, с них на вопросы толерантности, а уж с вопросов толерантности как-то неожиданно добрался до сексуальной ориентации, перекинувшись в итоге на личности. — Джеки, почему он меня так пристально разглядывает? — резко и неожиданно напала Сонар на Мина, обратившись при этом к Дже Кён. Джи Ху с Джоном, услышав обращение, вынуждены были нырнуть под стол, чтобы не обдать собеседников напитками. — Не может понять, как к тебе относиться, — хихикнула храбрая от выпивки Дже Кён. — Он за людей только красивых считает, а по тебе сейчас не видно, человек ты или не очень. — Ай, да ладно! — с притворной застенчивостью махнула рукой и улыбнулась Сонар. — Можешь не париться, Лисенок. Ты мне тоже не нравишься. Вот совершенную правду говорю, будь я самым терпимым и непритязательным парнем в активном поиске, и подкати ты ко мне, то даже в столице самого толерантного государства не постеснялась бы тебя на центральной улице за яйца подвесить. Рассмеялся даже Аджосси. — Не обижайся, Лисенок, — сделала умильную моську Сонар. — Ты доставучий, но на самом деле извращенцами я считаю только тех, кто спит с теми, кого не хочет. Ну, или принуждает спать с собой тех, кто их не хочет… А из таких здесь только я, маленький, — зловеще закончила она. — И ты туда же?! — обиделся Мин на развеселившегося Джи Ху. — А я тебе так доверял… — Ну что ты, Мин! — моментально отреагировала Дже Кён. — Джи Ху тебя очень любит! Он мне столько раз сам говорил об этом! Джи Ху еще даже удивленные глаза не успел сделать на столь смелое заявление, а уже получил под столом сильный пинок от Дже Кён. — Да-да, очень люблю, — поспешно подтвердил Рыжик, едва не морщась от боли. — Вот видишь! — воскликнула Дже Кён. — Ты же его знаешь, Мин, он просто не может свои чувства выразить. Да, Джи Ху? — Конечно, — уверенно кивнул Джи Ху и поймал теплый благодарный взгляд Джона Брукса вместе с пискнувшим оповещением о сообщении от жены. Сообщение, которое он догадался прочитать незаметно для остальных, содержало следующее: «Молодец! Не хватало еще до конца жизни отбивать тебя у приятелей Мина ^^ Можно подумать, ты его плохо знаешь. Он же, если обидится, спустит на тебя весь свой голубой десант!» Сообщение Джи Ху тут же удалил. Мину ничего не стоит залезть в чужой телефон, потому что он вещи своих друзей за чужие не считает вовсе. Дже Кён посоветовал сделать то же самое, когда приобнял и сделал вид, что целует за ушком. Сонар фыркнула и легла на стол, уткнувшись лицом в сгиб локтя. Мин расчувствовался и полез к ним целоваться. — Чёрт! Ребята, я не могу, вы такие классные! — сдался Джон и, воспользовавшись преимуществом в росте и весе, сгреб в охапку трех азиатов не самого внушительного сложения и по очереди чмокнул всех в губы. В этот раз Джи Ху ответил со всем пылом, а в ответ на растерянный взгляд Мина, рассмеявшись, подарил страстный поцелуй и музыканту. Дже Кён смеялась до легкой икоты, пока обнаглевший от безнаказанности Джи Ху не закрыл рот поцелуем и ей. — А-а! Лови ее, Джон! — вдруг закричал Мин. — Она же уже отключается! Джон оторвал Дже Кён от Джи Ху и подхватил на руки. Мартышка вздохнула и зарылась раскрасневшимся лицом в плечо англичанина. — Если затошнит, скажи сразу, — грозно предупредил Джон. — Угу, — кивнула та, обхватив Джона за шею. Джи Ху ничего не оставалось, как служить опорой для подгулявшего Мина до самого отеля. Сонар была доставлена туда же на плече Аджосси и выгружена на кровать Дже Кён. После чего Аджосси коротко поклонился и исчез. Попрощались и Мин с Джоном, и Джи Ху остался один с хорошо подвыпившими дамами. Сонар уже не шевелилась — Джи Ху решил ее лишний раз не трогать, а жене помог умыться, переодеться и лечь в кровать. Оказавшись в постели, Дже Кён подползла вплотную к Сонар, обхватила ее руками, и осторожно прижала к себе. Убедившись, что девушки собираются спать, а не искать себе новые приключения, как это часто делают пьяные парни, Джи Ху ушел в свою спальню. Утром рыжий не сразу сообразил, что же заставило его рано проснуться. Испытывая смутное беспокойство, он заглянул в спальню девочек. По комнате в одном нижнем белье, больше похожем на урезанный со всех сторон костюм для фитнеса, тихо скакала Сонар, натягивая колготки. — Доброе! — деловито кивнула она Джи Ху, глянув сквозь взлохмаченные рыжие пряди и даже не пытаясь сделать вид, что стесняется. Джи Ху растерянно поклонился, но глаза отводить не стал, как и изображать смущение. — Джи Ху, сладкий, какое платье у Дже Кён уже надеванное, а? Мне надо позаимствовать, а это сумчатое я будить не хочу. Джи Ху подошел к шкафу и молча предложил Сонар несколько вещей на выбор. — Присматривай за ней получше, малыш, — посоветовала Сонар Джи Ху перед уходом. — Не надо больше пытаться устраивать встречи — для вас это плохо кончится… Джи Ху жестом указал на лицо, имея в виду, что Сонар не помешало бы смыть бразильский флаг перед выходом. Сонар засмеялась, запихнула свои вещи в рюкзачок и надела солнцезащитные очки. — Я займусь этим позже, — пообещала она и послала воздушный поцелуй, — прощай, красавчик. Байбо привет! — Сонар! — Дже Кён резко проснулась, подскочила на кровати и бросилась к двери, но нахальная девица захлопнула ее перед самым носом Мартышки. Дже Кён плакала долго, горько, по-детски всхлипывая и растирая глаза, уже не заботясь о том, чтобы выглядеть привлекательно. Обнимая жену за вздрагивающие плечи, Джи Ху думал о рыжих волосах вообще и о рыжих волосах Сонар в частности. Этот оттенок он бы никогда не смог забыть, потому что когда-то от нечего делать почти час изучал каталоги в салоне, выискивая такой же, просто из интереса. Много лет назад видел как-то мельком и довольно издалека Ву Бина в компании малолетней девчонки, которую чуть было не принял за мальчика. Поведение Ву Бина его тогда слегка озадачило и позабавило — тот вел себя непривычно ребячливо, что было ему давно несвойственно на тот момент. Джи Ху стало так неловко, будто он за интимной сценой подсматривал, что он даже шлем не стал снимать, дабы не быть замеченным или узнанным. Вот и сейчас рядом с Дже Кён Джи Ху чувствовал себя немного растерянным. Слишком неожиданно и странно было видеть ее плачущей. Она всегда казалась такой сильной. — Почему «Джеки»? — спросил Джи Ху, чтобы разрядить неловкую тишину. — Мы в Америке познакомились, а там многие меня так называли, — Дже Кён начала понемногу успокаиваться. — Расскажи, — попросил Джи Ху и осторожно погладил Дже Кён по волосам, — если не секрет, конечно. Вы вместе учились? — Нет. Я училась в Нью-Йорке, а она училась в Гарварде в тот год. Мы познакомились на студенческой конференции. Потом некоторые выходные проводили в общей компании… — Дже Кён помолчала, немного погрузившись в воспоминания, но, сделав над собой усилие, продолжила: — Она не пришла на вечеринку по поводу окончания учебного года, и никто не знал, где она. А мне же больше всех надо. Сначала-то я не волновалась, она девушка непредсказуемая, но пошел третий месяц, как она даже в сети не появлялась. Мы нашли ее в больнице в коме. Заодно случайно выяснилось, кто она на самом деле. Ее собирались отключать от аппарата, потому что по ее страховке время вышло. Я оплатила добавочное время. Само собой, пришлось оформить это как благотворительную акцию для больницы. Можно сказать, еще несколько жизней спасли. Потом появился Аджосси, он представился нам как господин Пак. Когда Сонар вышла из комы, он сразу уехал, даже не повидавшись с ней, только оставил нам свой телефон… Дже Кён снова заплакала. — А потом? — подтолкнул ее Джи Ху к продолжению рассказа. — А потом ничего. Извинилась, что притворялась подругой, и исчезла в неизвестном направлении. Ни адреса, ни телефона. Только ник в чате… Она не разрешает себе помочь, Джи Ху! А ведь я столько раз предлагала. — Может не стоит решать за других? — посуровел Джи Ху. — Каждый сам выбирает свой путь. — Она не выбирала, — устало сказала Дже Кён. — И она ненавидит то, чем занимается. Только слишком гордая, чтобы признаться в этом и принять от кого-то помощь… Джи Ху… — М-м?.. — Обними меня крепче. — Конечно, — вот уж о чем Джи Ху не надо было просить дважды. — Знаешь, уже много лет на Новый год, день рождения и прочее я загадываю одни и те же желания, исполнить которые деньги не помогают. — Какие?.. — задумчиво проговорил Джи Ху, уже немного теряющийся в реальности от близости Дже Кён. — Чтобы с Сонар, наконец, можно было общаться открыто и как с нормальным человеком. И счастья Гым Чан Ди. С остальным я могу и сама справиться. Или купить. — Не боишься? — улыбнулся Джи Ху. — Чего? — Что твои желания могут сбыться? У твоей Сонар ужасные манеры…