Легче находятся такие люди, которые добровольно идут на смерть, чем такие, которые терпеливо переносят боль.
© Юлий Цезарь.
Аэропорт Инчхона.
— Хэджин, — неловко и как-то виновата посмотрела на свою «спасительницу», — спасибо за помощь, но не надо всего этого, — указывая на билеты и паспорта в руке. Что значит для людей доверие? Для кого-то незаменимое, что есть в жизни и между людьми. Говорят же, отношения строятся на доверии. Но многие люди доверчивы не из-за того, что они наивны, нет, они просто хотят быть такими, ибо нуждаются в людях. Это такое чувство, побуждающее верить кому-либо, даже если знаешь, что ты сам на его месте солгал бы. И именно это чувство успокаивало Мину и тревожило одновременно, ибо почему же Хеджин, зная Ли только день, решила помочь той, настолько сильно рискуя не только своей работой в доме Хана, но и своей жизнью?! — Милая, — хватая ту за плечи и чуть тряся, — если ты хочешь жить свободно и не зависеть от Цзытао, при этом не боясь попасть в его бордель, то тебе нужно покинуть страну и вообще не появляться здесь лет десять, а то и больше, Потому что власть клана Хуан не сможет дойти до Чехии, у него просто напросто там людей нет. — В Праге вас встретит мой знакомый, — нервно смотря за спину Мины в сторону входа в здание, — всё будет хорошо, давай, — быстренько обняв и расцеловав, — удачного полёта! Пока МинМин, — улыбаясь отдаляющемуся со своей сестрой мальчику. — Я должна была это сделать… Самое страшное — это не когда в тебя кидают камни целая толпа людей… Самое страшное — это, когда в толпе ты видишь знакомые лица. И какой парадокс, именно в этот момент страх исчезает за обликом разочарования, а тот, в свою очередь, несёт с собой ещё и обиду с желанием отомстить, ибо человек именно тогда чувствует себя немощным, униженным и использованным. Через это прошла и сама Хеджин, когда потеряла всё из-за одного долга, что имела: родителей, дом, средства, дружбу, в которую тал долго верила и свою честь. Тогдашняя 18-летняя девочка думала, что Хуан Цзытао спас её от бедности, вырастил и дал образование, но только, когда та подросла, стала более разумной, поняла, что совсем не этого видит сам Хуан, совсем другое. Тогда она ошибалась в главе корейской мафии. Жаль, что нельзя прожить жизнь заново и удержать тех людей, которые важны, и никогда не встретить тех, в ком ошиблись… И Хеджин такое не суждено. Она решила только бороться за справедливость, что требует к себе девушка, и которую просто уничтожает раз за разом Цзытао. Месть… Возможно, это низко, но вполне натурально. Говорят, что путь мести никогда не бывает прямым. Он подобен лесу, и как в лесу, на этом пути легко сбиться, заблудиться, забыть, как ты попал сюда. Но Хеджин ни на минуту не может забыть причину, по которой стала ненавидеть Хуана. Ужасная картина перед её глазами, как эти гангстеры убивают её родителей, отнимают дом и в буквальном смысле выбрасывают девушку на улицу, где ту просто напросто жестоко обесчестили, появляется каждый день, как только она видит Цзытао в его доме. Да, тот потом принял её к себе, одел, обул, дал ей всё, о чём можно было мечтать, только из-за чего всё это? Из-за чувства вины, что гложила его за испорченную жизнь девушки, за смерть родителей и за своих ребят, что сами же на улице изнасиловали её!Кабинет Хуана.
Говорят, те, кому есть на что надеяться и нечего терять, самые счастливые люди на свете. Но Хуан Цзытао совсем иначе думает. Раз есть надежда у человека, значит у него есть и то, что можно терять. Глава корейской мафии сам прошёл через этою. Он когда-то, ещё до Мины, надеялся, и ему, как раз-таки было нечего терять, но, знаете, почему-то он счастлив-то и не был, не чувствовал этого. Так что неправильно говорят, счастливым можно быть и в тот момент, когда человеку есть что терять, и при этом можно и не надеяться на лучшее, потому что это лучшее именно то, что ты боишься потерять. Разве не так? Почему речь пошла об этой эмоции? Это единственное, что мог сейчас делать Цзытао. Его люди обыскивают не только весь Сеул и его окраины, но и всю Южную Корею. По камерам видеонаблюдения ему уже стало ясно, кто именно помог сбежать Мине, но Тао и не думал, что Хеджин додумается отправить его жену в другую страну, но всё же потом дал распоряжение просмотреть, не вылетели ли за пределы Кореи эти двоя. Он всегда считал, что поддержка, которою человек наиболее часто пользуется в жизни, это — надежда. Именно так Цзытао и чувствовал. Он не будет сейчас бежать в поисках жены и её братика только потому, что доверяет своим ребятам. Они всегда находят тех, кто нужен Боссу, именно они добиваются того, что нужно их Боссу. Обычно, надежда и терпение — две самые мягкие подушки, на которые мы можем в лишениях преклонить голову. Но, хоть Хуан Цзытао и был терпелив, очень даже, но только не сейчас. Главарь мафиози сейчас метался по своему кабинету из стороны в сторону, размышляя, каким же образом прикончить эту неблагодарную тварь, которая не принимает того, что ей дают, а лишь желает внимания к себе. Он давно заметил нескрываемы интерес к своей персоне у ещё 19-летней Хеджин, когда та училась в лучшей частной школе Сеула, когда впервые начала называть главу мафии «оппой», к чему тот уже успел привыкнуть за всё шесть лет. Он понимал, что подобная девушка с таким-то жёстким характером совсем не будет в будущем стоять сложа руки и мило улыбаясь, вновь и вновь называя его «оппой». И кажется, вот он, тот самый момент, которого ждал сам Хуан столько времени. И полагать надобно, что Хеджин дожидалась подобного случая, когда у Хуана появится тот. кого тот не захотел бы терять вообще, и наконец, к счастью или нет, но она пустила свой ум в ход. Но и она ошиблась, Хуан-то не пожалеет своих сил, чтобы разрубить её тельце на кусочки собственноручно, когда ребята её приведут к нему. И в следующую секунду мужчине позвонили из первой поисковой группы, что сообщила о том, что Мина не выезжала из страны. Пока Цзытао был занят разговором со своим человеком, не заметил, как через окно в кабинет пробрался человек в чёрной толстовке, таких же джинсах и кожаных перчатках, а маска и бейсболка умело закрывали его лицо, будто и были предназначены для такого рода вещей, хотя, о чём это мы, так и есть. Быстро кувыркнувшись на спине, прошёлся к дивану, около которого и стоял на данный момент сам Хуан. Парень в чёрном чуть привстал, вытаскивая из чехла, прикреплённого к ноге, метательный нож, дожидаясь до конца разговора, тут же накинулся на Хуана со спины, прикладывая заточенное как стрела, оружие к шее приподнявшего бровь Цзытао. Так бы и стояли эти двоя, если бы не телефон Тао, ребром которого тот врезал по шее нападавшего, от чего руки парня в чёрном тут же ослабли, пульсирующая боль прошлось до кончиков пальцев не только на руках, но и на ногах, от чего тот уже раз сто успел пожалеть, что посягнул не то что на здоровье и жизнь, а на нервную систему главаря южнокорейской мафии. Хуан тут же ударил того по болевой точке на локте, от чего нож вылетел из руки и со звоном приземлился на кафельную часть пола за пушистым кофром, и Тао, не медля развернулся к своему «обидчику», что пытался увернуться от первого же удара, что направил глава клана Хуан, второй удар тоже прошёл мимо. Покушавшийся на жизнь Цзытао всё уворачивался и уворачивался, успев после третьего напавшего удара дать свою отдачу брюнету, но тут же сам в живот отхватил. Всё же проникнувший в чужой кабинет парень не был готов именно к такому ответу, ибо думал, что застанет Хуана врасплох, от этого удача на его стороне будет, по этому не во все силы и дрался-то, но вот его противник совсем не с таким желанием полез на него. Кепка тут же была откинута рукой Тао, и уже собиралась потянуться к маске, но её хозяин тут же вдарил по челюсти этого наглеца, что посмел так паршиво откинуть его любимую капку. Не успел тот прокатиться быстренько к своей бейсболке, как того прихватили за капюшон толстовки и тут же припечатали к стене, хорошенько вдаряя раз за разом в живот, пока парень в маске, наконец-таки. голос не подал. — Дон-Дон, убьёшь же. — перехватывал тот руки Босса, — Чего это ты так агрессивно набросился? — откинув от себя брюнета, быстро прошёлся в центру комнаты, не поворачиваясь к человеку, что минуту назад хорошенько отдубасил того, явно синяков на его любимом тельце и не избежать теперь. — Узнал? — ЫнУ — единственный недалёкий идиот из моих людей, что использует спортивные метательные ножи как холодное орудие, — хмыкая и поднимая с пол нож, который сам десять лет назад пожарил другу. — Эй, Дон, — отдышавшись и поворачиваясь к тяжелодышащему Хуану, — ты, придурок, узнал меня, но всё равно продолжал лупить?! — с силой снимаю с рук кожаные перчатки и кидая их в тепло улыбающегося друга. — И чего припёрся? Пять лет назад сбежал от меня, — шаг за шагом всё приближаясь к другу, — целых пять лет уговаривал тебя вернуться, а ты, индюк недалёкий, всё сбегал. — явно недовольно глядя на младшего, который просто мило улыбался и подошёл, сразу обняв того и хлопая по спине, именно так, каки раньше. — Чего увязался за мной? — развернулся, с недопониманием глядя на прищурившегося Цзытао, — Я по-большому иду, от одного твоего взгляда в штаны чуть не наделал, — показывая недовольную гримасу на лице и указывая большим пальцем руки на дверь санузла в кабинете, — не бойся, больше не сбегу. — Не за тобой я шёл, блин. — руки торопливо скользнули в карман брюк, — Это мой дом, куда хочу, туда и иду! — покидая кабинет, не забыв громко хлопнув дверью перед носом весело хмыкающего ЫнУ. Знаете, ожидаемое разумом, всё равно неожиданно сердцу… И вот он, тот самой момент, который вроде должен был представляться в голове Тао несколько лет назад. Хеджин стоит прямо перед главарём южнокорейской мафией, направив на него дуло пистолета, его пистолета, что обычно лежал в прикроватной тумбе! Обычно, никогда ты не бываешь так близок к инфаркту, чем, когда тебе в трубку говорят: «Ты сейчас стоишь? Лучше сядь!», но это вот совсем не действовало на брюнета так, как сейчас, когда он от удивления просто пятится назад и осторожной открывает дверь в свой кабинет, аккуратно, спиной входя внутрь, чтобы адаптироваться в пространстве и взять всё это дело в свои руки. Смелость, граничащая с безрассудством, заключает в себе больше безумия, нежели стойкости. Вот казалось бы, безрассудство, что в нём заключается, что тот является отличительным образом в подобных качествах? Безрассудство такое странное происходящее, как и бедность, само заботится о себе. Это единственное чувство, которое подталкивает человека не то что в дождливый день сесть на левый автобус и выехать из города только из интереса, а просто прямо-таки идти с шилом на льва! понимаете, какую опасность несёт это самое пробуждение в людях? Правильно, к вымиранию. Ибо человек, не важно, на сколько умён, силён и храбр, он всё равно немощен перед королём царства животных. И это безрассудство делает людей слепыми, от чего они видят во льве мелкую сошку, которая маячит перед затуманенным взором, что придаёт им смелости. Но многие ли знают, что смелость — лишь начало победы, а стойкость — финал? Так вот Хеджин показывает сейчас свою смелость, надвигаясь на Хуана с огнестрельным оружием в руках, а Цзытао лишь свою стойкость, которую не видит никто, кроме него самого. — Смелость, которая не зиждется на осмотрительности, именуется безрассудством, — начал брюнет, отходя к своему рабочему столу, всё недоумевая, как это её люди, стоящие внизу упустили ту из вида, — подвиги же безрассудного скорее должны быть приписаны простой удаче, нежели его храбрости, не думаешь, Хеджин-а? — С каких пор ничтожность, скрываемая так называемой мудростью, спасает от смерти, оппа? — сделала ещё шаг и приставила ствол тяжёлого оружия ко лбу мужчины, что уселся на своем столе. — А с каких пор неверность и желание отомстить оправдывает предательство, малышка? — до боли знакомый голос сзади заставил девушку чуть ли не дрожать, живот неприятно начало крутить, а горький ком в горле уже секунд пять душил Хеджин, которая уже поняла, кто стоит за нею, но не поняла, когда это он тут оказался, его же не было, вообще в Корее. Преемник южнокорейского мафиози любит оттягивать интересные моменты, ибо отказывать сразу — пропускать самое интересное., а вот если попытать человека, показать, что за его спиной прямо-таки горою стоять будет, а потом резко отпустить того по пути предательства, разочарование пробирает с самой макушки головы до кончиков пят, обида приходит капля за каплей, медленно заполняя все внутренности человека, ну настолько этот момент заманчиво смотрится, что ЫнУ просто не мог не побыть на стороне Хеджин.пусть — И вот, снова это неприятное чувство. — начал разглядывать свои длинные пальцы да ногти ЫнУ, — Знаешь, малышка, я слишком хорошо знаком с разочарованием, чтобы огорчаться по этому поводу. Так что, не твори глупостей, — переводя глубокий, весь в надежде, взгляд на спину девушки, которая, уже и подросла, и цвет волос изменился, стала даже по-другому одеваться. Пять лет прошло, как в последний раз парень видел Хеджин, и за такое короткое, для него, время она сильно-таки изменилась, но вот огорчение — ничуть не поумнела. — Заткнись! — вдавила дуло пистолета в уже холодный, от раздражения лоб Хуана, — Не указывай мне, иначе я пристрелю твоего любимого дружочка. — глядя прямо в прищуренные глаза главы мафии, что сложил руки на груди и наблюдал за действиями блондинки. — Руки за спину, — резко указала врач-диетолог, чему главарь мафии просто повиновался, еле ухмыляясь. — Убивай. — с вызовом предложил резко сменившийся в лице брюнет, что больно-таки заинтересовало Хуана, что тот уже посмотрел на старого друга, который в свою очередь вставал с кресла и направлялся к ним, — Я его, видишь ли, — доставая из прикреплённого к ноге чехла нож и рассматривая остреё лезвия, — тоже сегодня жизни лишить хотел, но, — холодно орудие, что было в руке парня за доли секунды оказалось прямо перед ногой Хуана, на ребре стола, что успел просто треснуть из-за давления и точности силы, — не получилось. — улыбнулся тот, пожимая плечами. Убей ты, — начал расхаживать по кабинеты, кладя карманы в чёрные джинсы, — если получится, — разворачиваясь к этой парочке и замечая на себе прищуренный взгляд Цзытао, и невольно хмыкая, приподнимая уголок губ, — я отблагодарю. — Зачем тебе это? — снова не сводя взгляда со своей жертвы, ибо знает, что если отвлечётся, то он может воспользоваться моментом, и всё дело выйдет из рук, — Разве вы не друзья? Что же ты, ЫнУ-оппа, неужели тоже предателем стал? — вспоминая сказанные им слова парой минут назад. — Я вот уже седьмой год являюсь Андербоссом, — прочистил горло 28-летний мафиози, — и это мне совсем не нравится. Убьёшь главаря южнокорейской мафии, я стану новым Доном, так как являюсь его преемником, а ты, — подходя уже к девушке, которая начала уже представлять всё, о чём говорит Ын, — станешь госпожой тёмной власти… Разве не заманчиво, — шепча ей на ушко, от чего мурашки по всему телу поползли. — Хеджин-а, кто же тебя так нападать учился-то? — обходя девушку и с явным недоумением глядя на задумавшуюся девушку, — Боже, — вздохнул тот, расставив руки по бокам и разглядывая до того забавную картину, — Запомни, малышка, когда ты убивать кого хочешь, надо говорить не «руки за спину», — поднял указательный палец к верху Чха, — а «руки вверх», — улыбнулся тот, трясясь, чтобы не засмеяться во весь голос. — он конечно этого ещё не сделал, но что бы сделала, если бы он взял этот нож, — тыкая указательным пальцем на холодно орудие, что всё ещё стояло в ребре стола, — и перерезал бы тебе горло? — уставился в ожидании ответа на нервносглатывающую Хеджин, у которой уже и руки потрясывались от представления сказанного ЫнУ. Дождавшись, когда по наказу блондинки Хуан руку поднимет к верху, продолжил, — Теперь убивай. — одобрительно кивнул парень. — Ч-что?.. — наконец, взглянув в тёмные глаза человеку, который раньше очень даже мил был с нею. — Что «что»? Убивай, — облокотился о стол, — Ты ведь за этим пришла. Давай, удачи! — искренне улыбаясь и боковым зрением снова замечая на себе прищуренный взгляд Хуана. — Боже, что за спектакль… — первые что-то за эти пять минут сказал уже измотанный всем этим происходящим, как его тут же прихлопнули. — Тебе слова не давали! Закрой рот, господин Хуан! — Кхм… — чуть не прыснул от смеха Ын, — Тебя только что заткнули, хён… — взорвался от угара, не выдержав, хватаясь за живот и еле стоя на ногах. — Надоело… — слово, и недовольный Хуан резко ударил Хеджин, отвлёкшуюся на ЫнУ, по локтю и перехватив взлетевший на воздух пистолет в свою руку, тут же направил дуло на раскрывшую от удивления рот девушку. — Я даже спрашивать тебя не буду, где Мина, — устало начал качать головой Цзытао, сё сидя на своём рабочем столе, — пристрелю на месте… - снимая оружие с предохранителя. Говорят же, что наказание должно преподать урок тем, кто не желает грешить. А тем, кто не желает грешить, но почему-то раз за разом делает это? Поможет ли наказание таким людям? Вот казалось бы, наказание не должно внушать больше отвращения, чем проступок, но почему же тогда многих наказывают именно так, будто это не вызывает никакого отвращения? Что-то тут делается инкогнито, ибо когда наказание наконец настигает виновного, то обычно это кажется несправедливостью. Почему же всё так несправедливо тогда? Нужно ли и правда людей наказывать в два, а то и в три-четыре раза больше необходимого, больше, чем те заслужили? Определённо, по мнению Хуан Цзытао, именно так и надо наказывать. — Нет! — в кабинет влетела тяжелодышащяя Мина, привлекая внимание всех присутствующих к себе, а за ней и опешивший Сехун. — Не делай этого!